– Я решила, что это просто рекомендация.
– Заметно! – рыкнул Тристан.
Татьянна усмехнулась и кивнула на дверь:
– Как она там?
Но с целительницы слетела вся величественность, когда мимо протиснулась Клэр.
Было бы ещё приторнее, кабы один намёк на прикосновение Сэйдж не отнимал все силы у самого Злодея. Отвратительно.
И интересно… Но больше отвратительно.
– Пока ни слова, – сказала Ребекка. – Но если она не выйдет оттуда через шестьдесят секунд, я разгоню всех вас по рабочим местам.
Тут дверь резко распахнулась. Словно Ребекка одним своим гневом призвала её наверх, Эви вывалилась в коридор, по щеке и шее у неё струилась кровь.
– Сэйдж, боги мои! – воскликнул Тристан, сразу же ища раны.
– Ну наконец-то, – буркнула Ребекка. – Скажи всем, пожалуйста, что ты в порядке, чтобы они вернулись… Эванджелина! – воскликнула она, очевидно, только что заметив, как перепачкана Эви.
Но Сэйдж не сводила взгляда с Гидеона, который ждал её у стены.
Сэйдж с бешеными глазами подняла кинжал и, бросившись к брату, с силой прижала его к стене.
– Эва! Ты что делаешь? – закричал Гидеон.
– Я только что повидалась с отцом.
У Гидеона забегали глаза, он попытался отойти и так толкнул Сэйдж, что она попятилась, споткнулась на неровном полу и упала с криком боли.
До встречи с Эви Тристан обязательно бросился бы за рыцарем, который убегал по коридору, решив, что пора смываться по каким-то причинам, которые явно не сулили ничего хорошего. Однако сейчас Злодей замечал только Эви, падающую на пол, и в груди у него вспыхнуло неприятное ощущение при виде того, что ей хоть немного больно. Он в панике рухнул на колени рядом с ней.
Но когда он смахнул с её лица чёрные кудри и разглядел в глазах жажду насилия, Эви уже вскакивала на ноги, не выпуская кинжала из рук.
– Сэйдж, а кровь… – начал он, пытаясь говорить бесстрастно.
Мог бы и не стараться: ей, очевидно, было не до его заботы, её интересовал только коридор, по которому она мчалась вслед за братом, лишь бросив через плечо перед тем, как пугающе исчезнуть:
– Это не моя!
Тристана словно молнией прошило – внезапно, горячо. Он уставился вслед Эви, внутри перепуталось слишком много эмоций, в которых он сам не мог разобраться. Удивление, гордость, тревога. Но тревоги, безжалостно чёткой, было больше всего.
Слова Эллии, которые она обратила к нему прежде, чем он вошёл в деревню Сердца, окатили его ледяной водой.
«Не навреди».
Сэйдж тянуло во тьму, и Злодею, конечно, нравилась эта её безбашенность, он восхищался её настойчивостью и силой, но этот голос в голове – тот, который каждый день напоминал, что он годится только на одно…
Этот голос спрашивал: а что, если больше всего вреда он причинит той единственной, которую пытался спасти?
Глава 51Эви
Эви загнала брата в офисную зону, стажёры и пикси разбегались с дороги. Эви врезалась в стол, взлетели бумаги, одна упрямо прилипла ей к лицу.
– Гидеон, стой! – закричала она.
Слава богам, его остановил Марв, который по стечению обстоятельств как раз входил, когда Гидеон хотел выбежать. Секунду они топтались на месте.
– Звиняйте, сэр, – вежливо произнёс Марв.
– Марв, не выпускай его! – завопила Эви, бросаясь вперёд. Сотрудники пялились на кровь, в которой она перемазалась, и созерцали всё происходящее, раскрыв рты. Не сказать чтобы кровь была таким уж редким зрелищем в Маньяк-мэноре (особенно во время стажировок), но их было трудно винить. Выглядела Эви, пожалуй, кошмарно.
Марву, сохрани его боги, не нужно было повторять дважды. Он всей своей невысокой, крепкой персоной бросился на Гидеона и повалил того на пол.
– Поймал, миз Сэйдж!
Эви подошла и растаяла: он и глазом не моргнул, заметив, какая она окровавленная и растрёпанная.
– Спасибо, Марв.
– А кто это тут у нас? – спросил он.
– Гидеон Сэйдж. Приятно познакомиться, – выдавил брат, потому что Марв всё прижимал его к полу.
Марвин улыбнулся так, будто они обменялись рукопожатиями, а не экстренно знакомились на полу офиса.
– Рад официальному знакомству, мистер Сэйдж. Весь офис очень любит вашу сестру.
Гидеон улыбнулся.
– Мама будет счастлива. Работница месяца, да?
Эви знала, что он шутит, но шутка была плохая, учитывая обстоятельства.
Фыркнув, она села на пол рядом.
– Если он тебя отпустит, ты скажешь мне правду?
Гидеон кивнул и улыбнулся Марву:
– Ну, сэр, дело за вами.
Марв порозовел и торопливо отпрыгнул.
– Миз Сэйдж, я шёл к вам с боссом передать то, что говорят Кили и остальные – Славная Гвардия подбирается к периметру замка. У Бесславных пока что получилось их отвлечь и увести в другом направлении, но часть поместья снова видима.
У Эви подпрыгнуло сердце. Клэр и Татьянне пока что не повезло найти заклинательницу, чтобы восстановить завесу, и хотя неволшебники всё ещё могли накладывать заклинания невидимости, они не держались долго. Очевидно, так можно было лишь выиграть немного времени.
– Спасибо, Марв, – мягко улыбнулась Эви, не желая тревожить привратника ещё сильнее.
Марв снова порозовел и поспешил вернуться на пост.
Эви осталась на полу, глядя на Гидеона, а тот глядел на неё.
– Ну, можем продолжить неловко пялиться друг на друга, а можешь выложить всё, что скрывал от меня, – предложила она.
Гидеон поджал губы.
– Неловко пялиться – звучит заманчиво.
Эви перехватила кинжал поудобнее и поморщилась.
– Даже если я вырежу тебе глаз?
Брат нахмурился:
– Когда это ты стала такой кровожадной?
– Профессиональная деформация.
Он расправил плечи.
– Мне всегда хотелось стать рыцарем, Эва. Ты, наверное, помнишь.
Она помнила, но смутно, как и то, что сама хотела стать королевой или пастушкой. Одним летом, не достигнув ещё десяти лет, она пробовала стать цирковой артисткой огненного шоу и немедленно упала с крыши.
И прожгла такую дыру в лужайке, что трава так и не выросла.
Но всё это были детские мечты. Эви всегда думала, что Гидеон останется в деревне – может, унаследует мясную лавку, когда отец состарится. Она и представить не могла, что детские фантазии могут обернуться настоящей карьерой.
В таком случае ей самой полагалось стадо овец и корона на голове, что, вероятно, не стало бы самым странным зрелищем, какое доводилось видеть сотрудникам этого офиса, но неделя шла к концу, и у босса наверняка бы сосуды полопались. Хотя, скорее всего, это уже случилось, учитывая, как Эви вылетела из подвала и помчалась за братом, измазанная чужой кровью, – не из-за крови как таковой, а из-за того, что за ней оставался след. Босс ненавидел грязь.
– Прежде чем я продолжу… – Гидеон нахмурился, – позволь спросить: ты убила нашего отца?
– Гидеон, это очень грубый вопрос.
– Прошу прощения. Может, сперва сядем и попросим чаю?
Эви стукнула его по плечу и стёрла кровь с подбородка.
– Я не убила его. Просто пырнула в ногу.
Гидеон заморгал.
– А потом решила раскрасить его кровью лицо?
Эви раздражённо закатила глаза.
– Я поскользнулась на обратном пути, и вот результат. Доволен?
Брат прикрыл рот рукой.
– Поскользнулась? – Он очень старался спрятать свою реакцию, но Эви поняла, что он смеётся под трясущейся конечностью. – В крови своей жертвы?
Эви закатила глаза и сложила руки на груди.
– Не понимаю, что тут смешного. Кровь скользкая. Так ведь, сэр? – спросила она, почувствовав спиной босса.
Злодей кашлянул – наверное, всё это зрелище не радовало его.
– Полагаю, можно так сказать.
Гидеон поднял бровь и опёрся рукой о колено.
– Но вы сами когда-нибудь так падали?
Злодей сердито фыркнул.
– Нет, это было бы просто смешно. – Тут он заметил, как сморщилась Эви, и на его лице проступил несвойственный ему испуг. – Я не хотел сказать… – Босс со вздохом потёр лицо. – Хочешь, я убью твоего брата?
– Нет. – Эви сладенько улыбнулась, и Злодей сделал шаг назад. – Вот тогда было бы просто смешно.
Гидеон прервал этот обмен любезностями: он встал и протянул руку Эви. Та помедлила, но приняла её, стараясь не подвернуть ногу.
– Сейчас меня швырнут под колёса кареты – мне стоит продолжить после того, как я поправлюсь? – спросил он.
Остальные сотрудники вернулись к своим делам или хотя бы сделали вид. Эви заметила нескольких, которые притворялись, будто пишут, но перья парили в паре сантиметров над поверхностью бумаги. Можно не сомневаться, что эта ссора станет почвой для слухов у фонтана в углу офиса, который магическим образом подавал воду. Там рождались лучшие слухи.
– Я делал домашку у себя, когда отец впервые пришёл поговорить о короле. Мне было лет двенадцать-тринадцать. – Гидеон нервно переступил с ноги на ногу. – Я мечтал стать Славным гвардейцем: благородным, отважным, всеми любимым. Помню, как смотрел, когда они проезжали через деревню, и не мог поверить, что такие мужчины существуют в реальности, а не в сказках, которые нам читали на ночь. Мне так хотелось к ним, Эви.
Брат отвернулся, подошёл к ближайшему окну – очевидно, ему не хотелось глядеть ей в лицо, что бы он там ни собирался сказать дальше.
– Магию всегда пробуждает травма, и моя пробудилась после той лихорадки, которую я подцепил от учителя.
Эви знала об этом, знаком ей был и миф о том, что дар может пробудиться от чистейшей радости. Фикция: настоящий дар всегда приносила лишь боль.
По словам лекаря, который осматривал Гидеона, он подцепил не Неведомую болезнь. Но Эви помнила, как беспокоилась за брата – и за маму, которая была беременна Лиссой. Гидеон пережил лихорадку, но после этого отстранился от Эви; она решила, что это её вина. Тогда она вообще часто думала, что всё на свете – её вина.
– После этого отец тайно нашёл для меня специалиста по магии, и я начал учиться. Он сказал, что в такой маленькой деревеньке никому нельзя рассказывать про то, как силён мой дар. Я обладал способностью своего рода блокировать магию: я мог подавлять дар других людей, каким бы сильным он ни был, и отца это тревожило. Он даже не разрешил мне сказать маме, потому что это плохо сказалось бы и на ней, и на ребёнке.