– Ладно. Допил?
– Ага. Спасибо. Ну мне пора, наверное. А то дома ждут.
– Конечно, иди, – кивнула она и тяжело вздохнула. Если бы только это была Конова, он бы обнял ее, утешил.
«Ей не впервой обниматься с собственными учениками. Это твой шанс!», – шептал внутренний голос. Она поднялась из-за стола, улыбнулась, будто бы виновато. Турка в ответ раскинул руки. Сам не ожидал от себя такого.
И уж тем более не мог предположить, что Мария Владимировна с готовностью откликнется на этот жест.
Она и ростом-то почти такая же. Уткнулась подбородком в плечо, прижалась грудью. Несколько раз судорожно вздохнула, и по телу Турки побежали мурашки. Он как бы невзначай переступил с ноги на ногу, и прижался к девушке чуть теснее. Думал, уж не поцеловать ли ее. Сейчас он в самом деле воспринимал Марию Владимировну как девушку.
Она еще раз вздрогнула и потерлась о Турку. Он почувствовал упругую и в то же время нежную, мягкую грудь, и чуть не застонал.
«Вдруг она захочет чего-то большего, чем объятия?»
– Ты чего дрожишь? – хрипло сказала Мария Владимировна. Она отстранилась от Турки, но ее пальчики продолжали лежать на его плечах, перебирая ткань футболки.
– Не знаю, – теперь Турка уже не опасался того, что она почувствует эрекцию. Черт с ним. Лишь бы только не ляпнуть чего-нибудь такого. Девчонки, они обидчивые. Вот и Конову если взять – сумасбродка!
– Я знаю, чего ты хочешь, – прошептала она ему в самое ухо. – И самой неохота останавливаться на этом…
– А? О чем вы?
– Я должна терпеть и не увольняться. Закалять характер. Нельзя просто так взять и уйти. Ты чего?
– Да так, – наваждение схлынуло, и Турка выдохнул, чувствуя, как разочарованно стучит сердце в груди. – Я пойду, наверное.
Он отстранился от Марии Владимировны и чуть ли не бегом кинулся в прихожую. Быстро натянул кеды и стал возиться с грязно-серыми шнурками.
– Артур, подожди. Хоть свет зажгу.
– У нас завтра вашего урока нет?
– Вроде бы нет, не помню точно. Да что с тобой такое?
– Ничего. Забыл там кое-что… сделать. Домой, в общем, надо.
– Ладно, иди. До свидания, – растерянно протянула Мария Владимировна, щелкая замком и снимая цепочку. Выскальзывая из квартиры, Турка отметил хлипкую дверь и ненадежный замок. В такой халупе лучше отгородиться от алкашни металлической дверью и рамочным цилиндровым замком с толстыми пальцами язычков, а не английским «шпингалетом».
– До свидания, Мария Владимировна.
– Пока, Артур.
Дома Турка первым делом взял из шкафа чистые трусы. О подобных «фэйлах» он слышал от старших приятелей. Еще «ВКонтакте» попадались группы с подобными историями. Появилась эта тема совсем недавно, социальная сеть, и все как помешались на ней.
Боксеры с темными скользкими пятнами Турка затолкал на дно бельевой корзины. Проверил щеколду на двери. Отец, наверно, как всегда, читает что-нибудь, а мама смотрит всякую хрень по «НТВ».
Турка открыл кран. Струя била в чугунную ванну, горячие брызги летели в разные стороны. Турка подождал, пока вода станет горячей, заткнул слив пробкой и перешагнул через бортик.
Что-то будет завтра?
Глава 11Проблемы с законом
Вечером позвонил Вовка и рассказал про бедлам на уроках. Сначала донимали Дину Алексеевну. Кондратьева начинала, Тузов и остальные подхватывали. Легонько так, Мочалке уже под семьдесят – не дай Бог перенервничает, удар хватит там. А все потому, что она за последние две недели прожужжала все уши своим единым госэкзаменом.
Собственно, она сказала, что уйдет на пенсию только тогда, когда выпустит девятые классы – «А», «Б» и «В». У десятых-одиннадцатых алгебру и геометрию вела завуч. Строгая тетка, с такой не забалуешь. У нее все классы с медалистами.
– Шуля пришел ужратый. С бутылкой водки еще, с остатками. Вол тоже выпил, а остальные чисто ха-ха ловили. Ну, Мочалка чуть с ума не сошла. Визжала, слюной плевалась. Водовозов все уворачивался на первой парте – от ее руки в меле, от слюней и размахиваний, – смеялся по телефону Вова. Турка валялся на диване, на столе горела лампа. Он слушал и понимал, что в другое время тоже поржал бы. Но сейчас мысли были совсем другими, и он лишь угукал и фыркал в ответ.
– И вот, пошли мы потом на общество. Ну, там тоже чисто шумели. Как обычно, орали, бесились. Бумажками кидались. Эти козлы на меня полезли, но до драки не дошло, и стрелку забивать не стали. Тузов что-то шепнул Рамису, и тот быстро отстал. Хотя я уже не обращаю особого внимания на них, и если только что-то серьезное, то бычусь. Правильно, как думаешь?
– Правильно, – машинально ответил Турка.
– Короче, облили они портфель Муравья водкой. Вол внутрь прямо вылил чуть ли не полбутылки. Морда красная, как помидор, мать его! Сидит, хихикает.
– Как же они портфель у него забрали? Он же всегда с ним таскается.
– Да отобрали, лямку с мясом вырвали. Потом Вол поджег его зажигалкой. Нормально? Синий ранец его, обоссаный, окурки еще об него тушили… Полыхнул, как будто бензином облили, я тебе отвечаю! Уж не знаю, из-за водки или материал такой, горючий. Сейчас китайцы, знаешь, из какого дерьма штампуют? У меня тип, ну, друг – купил зарядное за сотку, на радиорынке. И что ты думаешь? Расплавилось! Хорошо, выключить успел, и розетка хотя бы не загорелась. Обои чисто немного потемнели, закоптились…
– А с портфелем Муравья чо?
– Да ничо. Сбросили с окна. Ну, он, как всегда, сквозь зубы пробормотал, что убьет всех, тряхнул своими волосиками и сбежал. Его матушка опять по ходу обкорнала, ну подстригла типа, ты понял.
– Осколком стекла? – спросил Турка, и они в унисон захохотали.
– Вообще-то жалко его. А что… Мария Владимировна?
– Ничего. Тихая. Ну сиськами трясет, как обычно. Эти-то с ее урока отпросились, приколи. Говорят, можно нам уйти, у нас там тренировка. Какая к чертям тренировка? Она и отпустила всю шайку. Только Шуля и остался, бухой. Храпел на уроке. Короче, веселый день. Хазова еще эта… Как думаешь, получится развести? Она нормальная на самом деле. И симпатичная. Гуляли с ней тогда, щупал везде, под майку залез ладонью, а она без лифана – нормал? Сидит такая на лавочке, будто не при делах. Поцеловать с языком только себя не дала, скромница фигова.
Турка хотел было рассказать о сегодняшнем приключении, но промолчал. А вообще-то он и сам до конца не верил в то, что произошло. Как во сне. Как тогда с Ленкой.
– Да, так всегда и бывает. Только пропустишь день-два – сразу движуха начинается.
– Ты завтра придешь?
– А фиг его знает.
Прошло еще некоторое время, и наступил дождливый, пасмурный октябрь. В этом году осень накрыла город своим цепким, влажным одеялом слишком уж рано. Затылок Турки подзажил, мазью пользоваться он перестал и нехотя пошел к врачу за справкой.
– О, а я уж думаю – куда вы запропастились! Как там наше сотрясение?
– Вроде здоров уже.
– Головокружения были? Рвота? Может, просто голова болит? – сыпал вопросами врач.
Турка потихоньку выложил ему, как и что. Врач хмурился, веселье с него слетело. Вышел зачем-то из кабинета, вернулся:
– Вам бы магнитно-резонансную томографию сделать. Шуточное ли дело! Конечно, о внутреннем кровоизлиянии речь не идет, но для профилактики… Сейчас всякое бывает. Вот пришел человек с болями, и что думаете, нашли у него? Опухоль, почти с грецкий орех! В мозгу. Ладно-ладно, вам-то такое не грозит. Делаем томографию-то?
– А дорого? – спросил Турка.
– Две тысячи. Плюс-минус. Что, много? Но ведь это здоровье! – всплеснул руками врач.
– Я подумаю, у родителей спрошу. Вы напишите, куда идти…
Врач еще долго распространялся на тему того, насколько опасными могут оказаться последствия, и что даже МРТ не всегда выявляет, есть ли патология, повреждены ли сосуды.
– У трех процентов из тех, кто переносит сотрясение на ногах, развивается хроника. Что это значит? Эпилепсия, например. Хотите такую радость?
Как-то в школе у одного типа был припадок эпилепсии. Физкультура, два класса. И вот бегали все, прыгали, а он упал и забился в конвульсиях, а изо рта побежали клочки пены. В начальной школе еще было дело.
– Да ну. Эпилепсия?
– Да. Посему я от всей души советую вам сделать томографию. Кроме того, хотите неплохие витамины, а? Любой невропатолог вам скажет, что это только в плюс! Сейчас эта фирма потихоньку набирает обороты, пока еще препараты не такие уж дорогие. Но организм держат в тонусе. Я сам принимаю.
Тут врач нагнулся, выдвинул ящик стола. Потряс в воздухе колбочку – пластиковую, с зелеными надписями и веточками какого-то растения, похожего на шиповник. Внутри – капсулки с порошком.
– Всего триста восемьдесят рублей. Со скидкой отдаю, у меня купон есть. Ну, как? – он поставил баночку на стол и резво кивнул Турке. Тот нехотя улыбнулся, а доктор затеребил бороду.
– Не, у меня и столько нет. Вообще только на проезд и осталось. – Турка покачал головой, разглядывая колбочку.
– Как знаете. Мое дело предложить. Адрес клиники сейчас напишу. На Добровольского, прямо где площадь, и чуть пройти от нее, туда маршрутка не доезжает, – врач принялся что-то быстро строчить на листке, черкать. Целую схему нарисовал.
– Ладно. Я у мамы спрошу и обязательно съезжу туда, раз вы говорите, что эпилепсия может быть.
– И она у вас непременно будет. О нет, я не пугаю! Шутка ли – сотрясение мозга!
Когда Турка рассказал дома, что и как, отец сразу начал плеваться. Мол, когда уже этих проходимцев рассадят по тюрьмам. А вот мама, наоборот, выразила мнение, что врач чуть ли не живой пророк, истинная добродетель. Она серьезно встревожилась и говорила, что нужно поехать туда, на Добровольского, и сделать это МРТ, пускай хоть все пять тысяч стоит!
– Ты сама-то как себя чувствуешь? Поликлиника эта, анализы.