Вот она, понятное дело, – дает с собой делать что угодно. А чем ей еще привлекать?
– Как тебя зовут? – спросила темненькая.
– Артур. Можно Турка.
– О, а мы сегодня как раз кофе в турке варили! – заржала толстуха.
– А вас как зовут?
– Меня Аня, – представилась шатенка.
– А я Катя, – хрюкнула толстуха.
У Турки моментально все смешалось в голове. Получается, Шуля и остальные собирались «пустить по кругу» эту белобрысую?!
И в следующее мгновение в ладони Турки появился стакан.
– Не, я не буду…
– Ты чего? Пей!
– До дна! До дна! – повизгивала толстуха. Ее громкий смех отражался от стен, звенел в пустых стаканах, вилки и тарелки дребезжали. Лицо порозовело – теперь чистая свинья.
– Вы чего тут разошлись? Сейчас все выпьем. Фига вы ему налили! Сразу бы целую бутылку дали… Давайте к столу! – командовал Тула. Валёк споткнулся и чуть не опрокинул стол. Шуля поддержал его и усадил на стул. Валёк тут же наклонился в сторону, как Пизанская башня. Катя выбралась из кресла, все расселись.
– Только давайте это орево выключим, – поморщилась Аня.
– Порево? Кто, с кем? – осоловело захлопал глазами Валёк. Все заржали.
Аня повозилась с колонками и спустя минуту в комнату ворвалось мощное вступление, гораздо более мелодичное, нежели в предыдущей песне. Она показалась смутно знакомой, и тут толстуха Катя рыгнула и заявила:
– Тю! Врубила этого педика своего?
– Это кавер, отвянь, – отрезала Аня, и подняла вверх руки, покачивая бедрами.
Шуля и впрямь выпил немного, глоток небольшой сделал. И не из стакана – Тула подал ему стопку. Разговор пошел про машины, затем про способы разбогатеть. Тула рассказывал, что собирается открыть свою автомойку, а все поддакивали и кивали. Выяснилось, что он сидел. Взломали замок, влезли в квартиру с пацанами, но ничего толком не взяли – хата оказалась не та, наводку сделали ошибочную.
Турка то и дело поглядывал на Аню. Она смеялась вместе со всеми и вроде как не замечала этих голодных взглядов. В какой-то момент она в упор поглядела на Турку. Тот уже немного осоловел и только улыбнулся в ответ, взгляд не отвел. Тогда она будто бы кивнула, едва заметно.
Хотя, может, это ему показалось.
Турка вдруг узнал песню, это была рок-версия «Careless Whisper» Джорджа Майкла. Одновременно он почувствовал, как об ногу что-то трется. Глянул под стол и увидел пальчики с бордовым лаком. Остальные были увлечены разговором, поддатая бегемотиха Катя громко хохотала, так что эта игра оставалась незамеченной.
Тогда Турка схватил Аню за ногу, а она зажала ладошкой рот и прыснула шутке Валька. Как будто ничего и не замечает.
Турка погладил кожу. Приятная. Туман в голове, пить, как выяснилось, он совсем отвык. Спорт же прочищает сосуды, вот и вставило как следует.
Он столкнул со стола вилку. Улыбнулся Ане и отпустил ногу. Девушка закусила нижнюю губку и сделала вид, что ее больше всего на свете интересует армия: лучше стало или хуже, после того как сократили сроки прохождения службы, осталась ли дедовщина? Турка в это время нырнул за вилкой. Увидел напротив себя круглые точеные коленки без колготок. Тут Аня будто невзначай раздвинула ноги. Турка забыл про вилку.
Увидел синие трусики. Даже красную кружевную каемку разглядел.
Но хмель от этого не слетел, и эффект был неполным. Тут уж Турка пожалел, что влил в себя даже эту малость.
– Братан, ты чо под столо́м там? – прогудел Тула. Аня мигом положила ногу на ногу. Турка вздрогнул и ударился башкой об стол.
– Вилку уронил, – пропыхтел он, выпрямляя спину. Щеки пылали, Аня опять заливалась колокольчиком.
Примерно через час Катя и Тула переместились на диван. Начали целоваться, рука с наколками залезала то под маечку, то под юбку. Валёк ушел в другую комнату еще до этого. Несколько раз он чуть со стула не упал, засыпал на ходу.
Аня поманила Турку пальчиком. Он побрел за ней на кухню, покачиваясь, придерживая руками стены. В какие-то моменты он был уверен, что они вот-вот рухнут, и весь дом сложится, как карточный домик.
Закрыли дверь на кухню. Аня жарко поцеловала Турку, с языком. Турка успел заметить зеленые циферки в окошке микроволновки: 20:53. Пока они целовались, тройка сменилась сначала пятеркой, а потом и семеркой. Он щупал грудь, но никакого возбуждения не ощущал, даже когда рывком задрал платье.
Увидел эти самые трусики – оказывается, спереди две вишенки. Аня отошла к кухонному столу:
– Ну? И чего ты застыл?
Турка осоловело глядел на девушку. И правда, чего он ждет?
Подошел ближе, погладил Ане бедро. Она задрожала всем телом. Турка подумал, что это довольно глупо – то, чем они сейчас занимаются. Возбуждение так и не приходило, с таким же успехом можно гладить спинку дивана, например.
– Ну же!
Турка на автомате расстегнул ширинку.
– Блин, ты же немного выпил! – с укоризной воскликнула Аня, приседая на корточки. – Ладно, сейчас…
Накатило дежавю. Хотя ведь Турка уже это и впрямь видел. Да, Аня действительно настоящая профессионалка. Интересно, с кем бы она тут была, если б он не пришел?
В стеклянный прямоугольник двери хлопнула чья-то ладонь.
– Откройте! Чо заперлись, а?
– Боже! – Аня выпрямилась так резко, что у нее щелкнула коленка. – Уведи его отсюда! – она надела лямки платья обратно на плечики.
– Да пусть…
– Ау, другим тоже отлить надо! – пинал дверь Валёк. – Открывай!
– Покажи ему, где туалет! Я так не буду!
– Ладно, – сказал Турка. Аня пристроилась на табуретке и потупила взгляд. Коленки вместе свела, эдакая послушница. Турка толкнул дверь. Валёк сделал шаг назад, ноги у него заплелись, и он рухнул всей массой на пол.
– Аугх-рх! Я тоже в сортир, пацаны…
– Туалет тут! – Турка попытался поднять Валька, но тот подтянул колени к груди и начал бурчать что-то неразборчивое. Турка постоял так над ним некоторое время, пнул его в сердцах ногой. Из зала неслись охи-вздохи. Турка икнул, вернулся на кухню и поплотнее закрыл за собой дверь.
После они с Аней сидели на кухне. На линолеуме блестели пятна пота, воздуха в крохотной кухоньке практически не осталось.
– Надо хоть форточку… открыть, – сказала Аня. – Духотища… Устал?
– Ага, – сказал Турка.
– Курить хочешь? Вот пачка лежит.
– Не, не хочу.
– Я тоже тогда не буду.
– Зачем ты вообще сюда пришла?
– Развеяться, – пожала плечами Аня. – Задолбало все.
Холодный воздух из черной форточной щели отрезвлял и успокаивал, но даже сквозь него проступала вонь не так давно сбежавшего кофе.
– Может, чаю попьем? – предложил Турка.
– Не хочу я ничего пить. Домой хочу.
– Ну так давай провожу. Пошли, хочешь?
– Мне накраситься надо и в порядок себя привести, – Аня потрогала губу. – Блин, ты прокусил, что ли… Ладно, подожди минут пять.
Она вышла, а Турка закрыл форточку. Так и простудиться можно – весь мокрый же.
Когда они уходили из квартиры, Катя все еще продолжала стонать и охать. Пока обувались в прихожей, успели наслушаться.
По дороге они практически не разговаривали.
– Может, ты зря это? Еще помиритесь с ним?
– Нет. Все мосты сожжены. С ним покончено! Сколько тебе лет, а?
– Шестнадцать, – соврал Турка.
– Маленький еще, – вздохнула Аня. – Моему двадцать два…
Обменялись телефонами – Турка попросил больше из вежливости или из принципа, потому что шансов замутить с Анькой, у него, конечно, не было.
– Ладно, дальше я сама, а то вдруг мать встречать будет. Задолбает потом, – Аня подставила щеку для поцелуя. – Давай пиши, если чо…
«Никто не знает, что случится завтра», – подумал Турка, засовывая руки поглубже в карманы и глядя на удаляющуюся фигурку девушки.
Утром Турку никто не разбудил. Заиграл будильник, Луи Армстронг затянул «…что за чудесный мир», но Турка оборвал его и отключился.
Первый урок проспал, да и вообще идти в школу не хотелось. К черту эту учебу! Башка трещит, во рту сушняк… Хотя бывало в разы хуже. Вспомнил Аню. Вот чертовка, что она на кухне вытворяла! И как такую девушку можно бросить?
Хотя с кем ему сравнивать? Разве что с Коновой.
Турка поморщился. Не хватало только о Ленке сейчас вспоминать.
«Ну и рожа! В зеркало глядеть страшно…»
Он почистил зубы, чтоб перебить запах перегара. Сделал себе два бутерброда с сыром и маслом, и третий еще, сладкий – слой меда вывалил поверх хлеба. Капля попала на клеенку, Турка вытер ее и облизнул палец.
Надо в школу идти. Сегодня же там какие-то контрольные…
Наскоро выпил чаю. Второй урок как раз физика. Или нет? Короче, надо так надо.
Турка явился как раз к перемене. Обувь сменную он никогда не брал и теперь шел, оставляя за собой грязные следы на кафельном полу вестибюля.
– Эй, переобуватьси думаешь ты, али нет? – проскрипела баба Клава. – Только полы вымыла!
Турка сделал вид, что не услышал, и влился в стекавший по лестнице поток. Толстая повариха распахнула двери, и часть народа ринулась к столовке.
– Ты чего на русский не пришел? У нас контрошка была, – сказал Вова. – Э, да что-то ты помятый. Бухал, что ли, вчера? Лигу чемпионов не смотрел? «Арсенал» разнес «Славию» 7:0, ЦСКА 1:2 с «Интером» сыграл, чуть-чуть до ничьей не дотянули.
– Нет, не смотрел. Бухал немного… А сейчас какой урок?
– Матеша. Потом физика – практическая. Потом химия – контрольная. Задачи, формулы эти… Я вчера весь вечер повторял. Вроде запомнил. Число Авогадро, мать его за ногу! И еще по матеше контрольная. Вся фигня в один день. С кем бухали-то?
– Шуля позвал. Телки там еще были.
– Шуля тоже не пришел, кстати. Слушай, эти уже докапывались ко мне перед уроком. Типа сегодня тренировка, футбол, – Вова помрачнел. – Деньги хотят, чтоб мы сдали. Я сказал, что все вопросы к тебе.
– Правильно! Пошли они в зад со своим футболом! – Турка скорчил гримасу. В животе ощущалась тяжесть. Бутерброды камнем лежали на дне желудка, и никакая «Активия» с ее полезными бактериями сейчас не помогла бы. Турка проклинал это пчелиное гудение коридоров, смешанное с воплями и смехом, его разбирало желание всадить кому-нибудь кулаком промеж глаз.