– Ешь.
Острая мордочка скривилась.
– Ешь, кому говорю.
Уговаривать животных поесть мне прежде не доводилось. Жила-то я одна, в детстве у родителей была кошка, но она уже тогда была старой и ела то, что подвинут ей под морду. Амилота, даже будучи собакой, вел себя, как…
Да, собственно, как собака он себя и вел.
– Может, он все-таки не голодный? – предположил Морис со скучающим видом и подпер подбородок кулаком. – Или ему корм не нравится?
– Нормальный… ням-ням… корм.
Я шлепнула Рэнди по руке, чтобы не покушался на чужой обед, но шпиц продолжал пятиться и ворчать. Ну, вот что с ним делать?
– А сосиску будешь? – я ткнула в него одной, но Амилота воспринял это как домогательство и противно затявкал. Я схватилась за голову. Рэнди захрустел, все-таки запустив руку в пакетик корма, Морис язвительно прокомментировал его вкусовые пристрастия, завязалась очередная словесная баталия. А пес продолжал игнорировать еду. От отчаяния я съела сосиску сама. Такая себе была сосиска.
– Ну, как вы тут? – отвратительно бодро спросила Кирра, плюхаясь рядом со мной. – Ох! Рита, что с тобой случилось?
– Критические дни, – мрачно пошутила я. – Нескончаемые.
Морис охотно и в красках расписал занятие с ректором, и оказалось, что что-то подобное группа Кирры уже проходила. В основном у них учились именно оборотни и схожие с ними виды, так что соседку мой внешний вид скорее заинтересовал, чем напугал.
– И у нас две проблемы, – вздохнула я – Как вернуть мне привычный вид, и как вернуть куратору Амилоте его привычный вид.
Кирра почесала за ухом.
– Хм… По идее, токсин рано или поздно выведется сам, а вот что делать с тобой, лучше спросить у ректора.
– Ни за что!
– Тогда у Куросаки.
– Уже лучше, но мне не показалось, что он настроен нам помогать.
– Коты непостоянные животные.
При упоминании Куросаки шпиц перестал строить из себя принцессу и зашевелил ушами, прислушиваясь.
– К слову, о выведении токсинов, – вдруг протянул Морис, и его щупальце ткнуло в сторону шпица, правда, с безопасного расстояния. – Как часто собаки ходят в туалет?
Этого точно не знал никто, но по тому, как заходил хвостик-колечко, Морис попал прямо в точку. Я вздохнула, но делать нечего. Надо выгуливать скотинку.
– Может, ему будет проще с мальчиками сходить на поиски подходящего столбика?
– Собакам неведомо чувство стыда, – сказал Морис и, сунув последнюю сосиску в рот, поднялся из-за стола. – К тому же я не могу лишить общество счастья лицезреть горгону с собачкой под мышкой.
Мой взгляд превратил в камень соседний стул, Морис же, к его счастью, был проворным гадом. Кирра вспомнила, что спешила на какой-то там полигон, а Рэнди вызвался ее проводить. И как-то так получилось, что мы с Амилотой остались вдвоем.
– Что, прижало? – сочувственно спросила я. В голову вдруг пришло, что, если мне приспичит в туалет, выйдет конфуз, потому как я не представляю, как писают змеи.
Я взяла шпица под мышку и поползла к двери.
День обещал быть длинным, нервным и ненормированным, ибо занятия в академии Небытия длились столько, сколько хотелось преподу, может, час, может, и все три. Святым оставалось только время завтрака, обеда и ужина. Думая о том, во сколько сегодня смогу растянуться на постели и каким образом, я тоскливо вздыхала и на автомате толкала свитое кольцами тело вперед по пустому коридору. Можно сказать, скользила как по маслу, пока что-то не мелькнуло сбоку, едва уловимое белесое пятно, которое я уловила боковым зрением. Шпиц в руках напрягся, густая шерстка встала дыбом.
– Ну, что такое? – спросила я, но собака только утробно зарычала.
В коридоре ощутимо похолодало, даже сквозь толстый слой чешуи и плотной кожи я почувствовала озноб. Поежилась, оглянулась… И увидела призрак.
– Мама!
Это, конечно, была не она, но на членораздельную речь я в ту секунду была не способна. Призрачная девушка печально вздохнула и поплыла прямо на меня. В момент, когда белая дымка прошла сквозь мое тело, в голове зазвенело, и пес выпал из ослабевших рук.
«Ты следующая».
Теряя сознание, я еще пыталась цепляться за звучащий в ушах шепот, но тщетно.
«Ты следующая. Тебе не убежать».
Над ухом тоненько подвывали и потявкивали. Если бы не это и не мокрый шершавый язык на лице, я бы еще немного повалялась, но сон мой был нарушен, и я почувствовала холод спиной и тем, что пониже. Обычно я спала под одеялом и на матрасе, так что решила все-таки открыть глаза и посмотреть, что пошло не так.
– Приветики!
Я моргнула, но видение молоденького китайчонка никуда не ушло, а наоборот, улыбнулось мне, довольно сощурив раскосые глаза, и помахало узкой ладошкой.
– Ты кто? – выдавила я.
– Я? Уборщик. А ты?
– Я? А я Рита.
– Приятно познакомиться, Рита. Ты мешаешь мне подметать.
Вот тут-то я и заметила, что лежу на полу пустого коридора буквально в десяти метрах от выхода. Почему-то голая, хотя прежде такой привычки не имела.
Китайчонок выпрямился, сильно-то выше и не став, откинул с плеча хвост длинных черных волос и прислонил метлу к стене. Потом снял с себя рабочий халат, оставшись в серых штанишках и рубашке с запахом. Халат я буквально выхватила из рук уборщика и завернулась в него, причем весьма частично, учитывая, что ростом парнишку природа сильно обделила, а фигурой он отличался от меня только отсутствием груди.
– Спасибо, эээ…
– Сорамару.
– Спасибо, Сорамару, – искренне поблагодарила я.
– Халат вернуть не забудь, это казенное имущество.
Я кивнула и подхватила шпица на руки.
– Кстати, а где тут можно собачку выгулять?
Сорамару с тоской посмотрел куда-то в сторону и вздохнул.
– Не надо ее уже выгуливать. Поздно…
Шпиц избегал встречаться со мной взглядом, я тоже не хотела его смущать. Сорамару взял метлу и спокойно продолжил подметать. И пока я думала, над головой возникла мрачная тучка и сообщила:
– Маргарита Кудряшова, срочно к ректору.
Приехали… Сейчас будут распекать.
Я побрела за магическим провожатым, шлепая босыми ногами по каменному полу. Удовольствие ниже среднего, но зато отвлекает от упаднических мыслей. Приемная ректора находилась в башне, подниматься туда пришлось по винтовой лестнице, выдолбленной в камне, за освещение отвечали факелы с горящими зеленоватым светом магическими огнями. Если бы при таком антураже пришлось бы спускаться, а не идти вверх, я бы решила, что вот он – пусть в преисподнюю. Если, конечно, не считать, что мы практически уже там находимся.
Лестница уперлась в массивную дубовую дверь, и тучка растворилась. Я прижала собачку к груди одной рукой, а другой постучала. Дверь с пронзительным, выворачивающим душу скрежетом отворилась внутрь и…
– Уф, вот это вид!
Я только восторженно выдохнула, хотя мы с Морисом явно подразумевали разные виды. Он – мои голые ноги, а я – фиолетово-синее небо, обнимающее комнату со всех сторон. И только присмотревшись, увидела, что это было всего лишь широкое окно от пола до потолка, вот только стекла в нем не было.
– Марго! – Рэнди порывисто вскочил с диванчика и подбежал ко мне. – Что мы натворили?
– Хотела бы я знать.
За спиной Рэнди располагались два полукруглых диванчика и столик между ними, чуть дальше, на фоне окна – огромный массивный стол, кожаное кресло и песочные часы в человеческий рост. Песок из верхней половины уже почти весь осыпался, сияющие золотистые песчинки мягко парили за толстым стеклом.
– А где ректор?
Кирра, сидевшая на диване с ногами, уныло пошевелила ушами.
– Готовит нам очередное наказание.
Я села рядом с ней и поставила шпица на столик.
– Простите. Это я виновата.
– Нет, ты же хотела за меня отомстить, – ответила Кирра. Кончик пушистого хвоста торчал у нее между сведенных коленей и тоже выглядел расстроенным.
– Все равно. Если бы я лучше продумала план, ничего бы не случилось.
– Гав-гав!
– Вот, куратор Амилота тоже согласен.
Мы замолчали, думая каждый о своем. А потом послышался нарастающий гул, в котором я узнала хлопанье крыльев, и на фоне окна зависла устрашающая громадина дракона. Я ожидала, что нас снесет потоками воздуха, но ничего не почувствовала. Дракон влетел в башню и еще на подлете превратился обратно в человека и мягко спланировал на пол. По пейзажу за окном пробежали фиолетовые молнии, воздух всколыхнулся и застыл. Ректор отряхнул руки и оглядел нас немигающим взглядом из-под длинной челки.
– Опаздывающих ждать не будем, – сказал он и хлопнул в ладоши. – Ректор не готовит вам очередное наказание. Ректор хочет вас поощрить. Оставшиеся отработки в оранжерее перенесем на следующую неделю, а завтрашний день проведете во внешнем мире.
Никто не спешил радостно хлопать в ладоши, уже ученые. Миллхаус Дрей озадаченно поскреб пятерней в густой шапке волос.
– Не вижу счастья на лицах. И мордах.
Морис взял на себя роль главной подлизы.
– Просто эта новость нас таааак шокировала, – он развел шупальцами. – Прям и не знаем, что сказать.
– Вы – и не знаете? – хмыкнул ректор и плюхнулся в кожаное кресло за столом. – В общем, передайте потерявшимся по пути Ма и Чо, что ближайшие сутки у вас выходной. Куратор активирует рандомный переход между мирами, одобренными администрацией академии, и вперед… Ах, да. Совсем забыл. Ваш куратор временно не имеет права голоса.
И выразительно посмотрел на притихшую собачонку. Шпиц опустился на пушистую задницу и нервно елозил, дергая хвостиком. Я даже как-то растерялась, впервые видя грозного куратора настолько сконфуженным. Пусть он и выглядит сейчас как комнатная собачка.
Вот и настал он, момент истины.
– Никто ничего не хочет сказать?
Я решительно поднялась, кутаясь в халат уборщика, и упрямо вздернула подбородок. Тонуть, так с музыкой.
– Это я случайно превратила куратора Амилоту в… в собаку.
– Случайно?