Потянул ремень, вздернул Мартина в вертикальное положение, и тот жалобно взвизгнул. Проверил эрекцию – он знал, как надо действовать даже без участия жертвы. Знал все фокусы.
– Хватит! Слишком туго! – прохрипел Мартин, но ремень затянулся еще крепче.
– Не бойся, навсегда не искалечу, – отозвался Кевин.
Если бы Кевин Харт проявил больше наблюдательности, то непременно заметил бы, что странное ощущение под ногами создавал вовсе не мягкий ворсистый ковер, а толстый слой пыли. Если бы не сосредоточился на собственном всемогуществе, а со вниманием отнесся к тому, что его окружает, то увидел бы стоявшую в углу темную фигуру. Но Кевин Харт ничего не заметил и не увидел.
Безжалостно исследуя член Мартина, Кевин и сам начал твердеть. Настало время показать, на что он действительно способен. Разумеется, все самое важное ожидалось впереди, а сейчас началась лишь разминка. Мартин останется в его полном распоряжении на сорок восемь часов – конечно, если протянет так долго. Обычно все они выдерживали, мысли о деньгах придавали силы. Кевин понимал толк в садизме, много лет он приводил молодых людей в эту квартиру. Как каждый истинный хищник заставлял жертвы соглашаться на многое, чем обеспечивал полное молчание, равно как внушал, что они вольны уйти в любой момент, всего лишь вернув полученные деньги. Иногда, понимая, что зашел слишком далеко, напоследок платил еще. Именно поэтому Кевин и выбирал тех молодых людей, которые от отчаяния соглашались на все. Каждые два месяца выделял в плотном графике время для оргий, совмещая зверские игрища с посещением периферийного отделения в Эксетере, а жене говорил, что уезжает проводить регулярную аудиторскую проверку. Как правило, этого хватало для удовлетворения болезненно острого интереса к отвратительной стороне секса.
Внезапно Кевин ощутил резкую боль в затылке, слишком острую для мигрени. Попытался удержать ремень, но рука беспомощно упала, и как бы он ни старался снова поднять ее, ничего не получалось. Мартин судорожно вздохнул и дернулся. В непроглядном тумане головокружения Кевин рухнул на колени. Хотел о чем-то подумать, что-то сказать, однако вместо слов из горла вырвалось лишь невнятное булькание, будто рот наполнился пеной. Дотронувшись до шеи другой, еще живой рукой, ощутил влажное тепло. Попытался откашляться, но вместо кашля вырвался непонятный, ни на что не похожий свист. Вопросительно взглянул на Мартина, ожидая объяснения, однако тот скорчился в противоположном углу кровати, прижав колени к подбородку и глядя широко раскрытыми, полными ужаса глазами.
– Убирайся! – послышался за спиной чужой, незнакомый голос.
Попытка повернуть голову не удалась. Мартин поспешно и неуклюже слез, на ходу сорвав ремень с шеи. На искаженном ужасом лице мелькнула улыбка. Он с силой швырнул ремень в Кевина. Тяжелая пряжка попала в лицо, и зубы отвратительно клацнули. Кевин посмотрел вниз и увидел, что рубашка пропитана чем-то красным.
Растирая шею и грязно ругаясь, Мартин выскочил из комнаты.
Кевин не раз задумывался, когда же прошлое его настигнет, и вот наконец это произошло. Сквозь туман он различил стоявшего рядом человека. Может, один из многочисленных юношей, которых он долгие годы приводил сюда, вернулся, чтобы отомстить? Кевин всегда заходил дальше, чем оговаривал сначала: сопротивление доставляло больше удовольствия, чем согласие, а потому он почти ожидал новой встречи с кем-то из давних гостей. Нет, этот мужчина не принадлежал к его типу, и все же что-то в нем казалось знакомым.
В руке мстителя блеснул кривой церемониальный нож, и тело непроизвольно сжалось. Выброс адреналина – естественная реакция на страх – заставил мышцы напрячься с такой силой, что каждый волосок встал дыбом. Застыв, Кевин смотрел, как блестящее лезвие вонзилось в живот, и ощущал странное безразличие. Убийца медленно потянул деревянную ручку в сторону, поперек живота, низко наклонился и выдохнул в ухо:
– Я принес твой нож.
Глава десятаяУбийство
Эдриана разбудил громкий стук в дверь.
– Сейчас! – простонал он и снова уснул.
– Проснись скорее, Майли! – позвала Грей сквозь щель почтового ящика.
Эдриан с глухим стуком упал с кровати, выгнул спину, потянулся и наконец встал.
– Уже иду! – крикнул он и в одних трусах бросился вниз по лестнице, чтобы отпереть замок прежде, чем Грей сломает его. Распахнул дверь и увидел перед носом стакан кофе.
– Одевайся, пора ехать.
– Который час? – Уличные фонари еще горели, хотя уже рассвело. Очевидно, утро было ранним, раз их не успели выключить.
– Половина седьмого, но поверь, надо спешить. – Явно взволнованная, Грей прошмыгнула в гостиную, на ходу допивая остатки своего кофе.
Эдриан заметил, что одета напарница так же, как вчера, и подумал, что, хотя они работали вместе, у него дома она оказалась впервые. Возникло неприятное чувство уязвимости, и не только потому, что стоял он почти голым.
– Ты спать-то ложилась?
– Отосплюсь на том свете. Не знаю, как тебе, Майли, а мне уже надоело оставаться в дураках.
– Придется подождать, пока они найдут другой объект недовольства.
– Еще чего! Может, у тебя терпения хватит, а я по горло сыта всем этим дерьмом.
– Не знаю, как было на твоем прежнем месте, но здесь придется сидеть тихо.
– К черту. Я кое-что услышала и сообразила, что назревает большое дело.
– Насколько же большое?
– Понятия не имею. Пока все тихо, но вызвали солидную судебно-медицинскую команду.
Эдриан вытащил из лежавшей на диване стопки чистой одежды черную форменную рубашку и быстро оделся. Грей отвернулась, по своему обыкновению дотошно обследовала комнату, проведя пальцами по доступным поверхностям, а потом засунула руки в карманы.
– Ты уже видела меня в трусах.
– Милое местечко.
– Это сарказм?
– Игрушки твои или ребенка?
– Пока мои. – С опаской поглядывая на Грей и надеясь, что она не успеет ничего сломать, Эдриан завязал шнурки.
– Готов? Поехали.
Они сели в маленькую черную машину. Грей включила зажигание, и сразу в динамиках загремел жесткий рок. Автомобиль резко рванул с места, на первой передаче, и затылок Эдриана плотно прижался к подголовнику. Оставалось лишь догадываться, что подумали соседи.
Они припарковались возле собора и вышли на вымощенную булыжником мостовую. Стало ясно, что Грей не ошиблась: здесь действительно происходило нечто серьезное. В их городе редко возникали проблемы, требовавшие более двух полицейских нарядов одновременно, за исключением субботних вечеров, когда часто приходилось вызывать «Скорую». А тут собралось сразу пять машин, не считая трех без опознавательных знаков. Явился даже начальник полиции.
– Что ты здесь делаешь? – окликнул Моррис Эдриана через головы подчиненных.
Он стоял на тротуаре, возле витрины антикварного магазина – в центре древнего города стариной торговали на каждом шагу. Фонарь светил в лицо, и было ясно, что Моррис не просто зол, а взбешен. Эдриан взглянул наверх и увидел в окне квартиры движущиеся силуэты криминалистов, медицинских экспертов и еще каких-то незнакомых людей.
– Что случилось?
– Немедленно возвращайся в управление! – Начальник подошел и, чтобы стало совсем понятно, пальцем показал, куда следует отправиться.
– Босс, я не на службе. Смена начнется только через четыре часа.
– Это дело тебя не касается, Майлз.
Грей посмотрела вопросительно, она явно думала о том же, о чем и Эдриан. Убийство, сомневаться не приходилось. К тому же, если Моррис лично приехал на место преступления, а теперь возмущается, значит, существуют особые обстоятельства. Кто бы, черт возьми, это мог быть?
– Немедленно убирайтесь оба! – приказал Моррис, седые брови угрожающе сомкнулись.
– Хорошо, ухожу, – произнес Эдриан и отступил.
Моррис повернулся и быстро зашагал к квартире. По пути оглянулся, чтобы удостовериться, исполнено ли распоряжение, и исчез в дверях.
Эдриан обратился к Грей:
– Что-то происходит.
– Причем, судя по всему, нечто, касающееся тебя лично. – Она нахмурилась и сосредоточенно, с подозрением посмотрела по сторонам.
– Меня?
– Майли: все сторонятся тебя, словно ждут, что ты взбесишься. Язык тела никогда не врет.
Эдриан посмотрел на коллег и понял, что Грей права: выходя из квартиры и завидев его, все, как один, опасливо опускали головы.
– Что такое?
– Пойдем. – Грей достала сигарету, закурила и медленно приблизилась к одному из офицеров: небрежно прислонившись к машине, тот зорко следил за всем, что происходило вокруг.
– Привет, Джейк!
– Имоджен! – Офицер улыбнулся, переступил с ноги на ногу и скрестил руки: классический образец оборонительного поведения.
– Кто покойник? – осведомилась она.
– Не знаю, какой-то состоятельный бизнесмен. – Джейк пытался казаться безразличным, однако было ясно, что смотреть на них он не желает.
– А что связывает состоятельного бизнесмена с сержантом Майлзом?
– Лучше не встревайте.
– Но это же смешно! Через полчаса сообщит пресса, и все будут знать, – заметил Эдриан.
– Хорошо. Только я вам ничего не говорил. – Джейк обернулся, чтобы убедиться, что никто не обращает на них внимания, и посмотрел на Эдриана. – Убит Кевин Харт, причем зарезан жестоко.
– Кевин Харт – отец Райана Харта?
– Он самый.
– Ты серьезно? – Эдриан сжал зубы, выхватил из рук Грей сигарету и кивнул Джейку: – Пока, дружище.
Он торопливо вернулся к машине, и Грей последовала за ним. Эдриан рухнул на сиденье и глубоко затянулся, надеясь, что никотин поможет дожить до той минуты, когда можно будет залить в себя что-нибудь покрепче. Грей села за руль и завела мотор.
– Может, объяснишь, кто он такой? Если не ошибаюсь, имя кое-что для тебя значит?
– Поедем, тогда скажу.
– Куда именно?
– Райан Харт – преступник. Помнишь, я говорил, что упустил торговца наркотиками? Он поставляет в город почти весь фальшивый алкоголь, контролирует продажу марихуаны и прочей дряни, более сильной.