– Вас? Наверное, не настолько, насколько заслуживаю.
– Никогда не поверю, что вы способны раскаяться, так что можете не разыгрывать эту сцену.
– Удивлюсь, если окажется, что после всего, что пришлось вынести, вы вообще во что-либо верите.
– Избавьте от салонной психологии. Никакие рассуждения не сотрут память о том, кто вы такой на самом деле. Забыли, кем были?
– Знаю, кем был и кто есть.
– В таком случае, понимаете и то, что выбора у меня нет. Конец неизбежен – всегда оставался неизбежным.
– Да.
– В последние месяцы я проникся к вам симпатией: следов прежнего чудовища почти не осталось. Но когда вхожу в эту комнату и вижу воронов, то сразу вспоминаю, что скрывается за ними. – Паркер замолчал и взглянул на директора: тот схватился за воротник, слабея с каждой секундой. – Ваше кресло стояло рядом с моим стулом.
– Пожалуйста. – У Теда подгибались ноги. Паркер бросился и поддержал его – бережно, словно сочувствовал.
– Помню, когда меня привели в первый раз, я надеялся, что вы освободите меня – ведь вы единственный протянули стакан воды. Даже дед не проявил сострадания.
– Если бы можно было повернуть время вспять… – выдавил Тед.
– Нельзя. Нам пора идти.
– Идти?
В глазах у Теда потемнело, желудок заболел, слова прилипли к тяжелому, неподвижному языку. Он оперся на руку Паркера, и оба медленно пошли по музею. Вокруг никого не было, но Паркер все равно осторожно выглядывал из-за каждого угла и только потом двигался дальше. Тед пытался понять, о чем говорит его спутник.
– Хуже всего было то, что от других я ожидал жестокости, а вы мне внушали надежду. Вам наверняка известно, что единственное, что осталось в ящике Пандоры, – надежда. Кое-кто считает, будто надежда приносит вред. Когда она рушится, на смену ей приходит безысходное, беспросветное отчаяние. Без надежды отчаяния не существует.
Сквозь туман Тед видел, что они приближаются к залу. Паркер распахнул дверь, они вошли, и дверь закрылась.
Глава двадцать восьмаяКрыса
– Все это выглядит фальшиво. – Гэри Танни, компьютерный гений, эксперт-криминалист и жуткий зануда, отправил в рот гигантскую порцию спагетти. – Простите, страшно голоден. Все утро проторчал на скучнейшем семинаре. Тема: борьба с терроризмом. Учили, как правильно держаться во время обстрела. Можно подумать, мы выбираем, в какое место получить пулю.
Эдриан и Грей смотрели на него, но сами ничего не ели.
– Ты сказал, что нашел кое-что интересное, – произнес Эдриан, чтобы заглушить его чавканье.
– Да уж, нашел так нашел! – воскликнул Гэри, с остервенением расправляясь с обедом и не замечая отвращения на лице Грей. Он отодвинул в сторону тарелку, сунул руку в пакет и вытащил стопку прозрачных папок. Гэри еще не исполнилось и тридцати, из-под маленькой студенческой шапочки выбивались непослушные каштановые кудри. В такую погоду черный шерстяной головной убор выглядел неуместным, но, судя по потертым краям, парень никогда не расставался с ним.
– Что это? – Грей потянулась через стол, но он демонстративно отвел руку.
– Не спеши. Дождись торжественного оглашения.
– Ты так медленно все делаешь, – улыбнулась она.
– А ты круто выглядишь без очков, – неожиданно произнес эксперт.
Грей вопросительно вскинула брови, и он тут же снова сосредоточился на папках.
– Итак, нож, найденный в доме Райана Харта, оказался не тем оружием, с которым пришлось иметь дело как патологоанатому, так и Кевину Харту, хотя вероятно, что в обоих случаях фигурировал такой же нож – но не этот.
– Нечто подобное мы и предполагали, – заметил Эдриан.
– Справедливо. Но известно ли вам, что подобное оружие присутствовало в другом нашумевшем убийстве или самоубийстве? Более того, нож остался на месте преступления. – Гэри поднял брови, ожидая уточняющего вопроса.
– Какого именно? – Эдриан подался вперед.
– Дэвида Карутерса, диктора с телевидения, – заговорщицки прошептал он, словно передавал сплетню.
– Ты имеешь в виду ту страшную картину в Лондоне?
– Да. В лаборатории не нашли иной ДНК, кроме Карутерса. Это кукри – старинное оружие, изначально появившееся в непальской армии. Большой блестящий тесак.
– У тебя есть фотографии с места преступления?
– Конечно. Ужасное зрелище. Применялась древняя китайская пытка: на теле – точнее, на том, что от него осталось – сотни жестоких ран. Учти, приятель, ничего страшнее я еще не видел.
Гэри передал Эдриану одну из папок, и тот внимательно просмотрел все снимки, представившие такую же фантастически жуткую картину, как и останки Кевина Харта, не говоря уже о трупе доктора Воана.
– Полагаешь, действовал один человек? – уточнил Эдриан, хотя и сам знал ответ: никто другой не смог бы совершить столь изощренное убийство.
– Несомненно. И уж точно не Райан Харт – этому парню слабо.
– И что же, до сих пор никто не связал убийство Карутерса с теми, что произошли здесь, у нас? – удивился Эдриан.
– Официально связь не установлена. Можете блеснуть сообразительностью и подкинуть начальству версию.
– Это все? – спросила Грей.
– Нет. Я не поленился просмотреть описание обстоятельств смерти Кевина Харта, прочитать отчет о вскрытии и даже взглянуть на останки.
– И что же?
– Не обнаружил логической связи. То есть смысл, разумеется, присутствует, а вот логика отсутствует.
– Это у тебя в голове логика отсутствует, – усмехнулась Грей.
– Дело в том, что отчет с места преступления не соответствует отчету о вскрытии, и ни один из них не соответствует тем выводам, к каким я пришел, увидев останки.
– Продолжай!
– Складывается впечатление, будто патологоанатом страдал какой-то болезнью, которая повлияла на его способность добросовестно выполнять свою работу. Не обладая даже каплей его опыта, я бы справился значительно лучше. И это при полном отсутствии медицинского образования! Но есть и иное объяснение: почтенный доктор слукавил, или намеренно спрятал какой-то материал, или неправильно описал. Нестыковки настолько очевидны, что случайностью их не назовешь. Вывод: он пытался что-то скрыть.
– Зачем?
– Вот он, золотой вопрос!
– Подозреваешь, что патологоанатом имел свой интерес?
– Не знаю! Детектив здесь ты. Хотя предположение интересное. – Гэри поднял руку, привлекая внимание официантки: – Будьте добры, двойной эспрессо и банановый десерт!
– Хорошо, сэр.
– Банановый десерт? Тебе что, пять лет? – улыбнулась Грей.
– Люблю, хоть убей! – На рыжей бороде до сих пор краснели следы томатного соуса – остатки итальянского ленча.
– Итак, что еще? – Эдриан не мог смотреть на неуклюжие попытки Гэри подкатиться к Грей, а потому поспешил вернуть разговор в деловое русло.
– Видишь ли, очаровательная детектив Грей сообщила мне, что место убийства Харта – старшего, а не младшего – вызывает у тебя смутные подозрения. Хотя лично я имею кое-какие соображения и относительно младшего. Я внимательно просмотрел фотографии и заметил кое-что знакомое. Залез в Интернет и провел там немало времени в поисках подтверждения.
– В Интернете? Но каким же образом?
– Существует множество сайтов, где собраны факты серийных убийств, ужасных расправ, теории по поводу различных преступлений, нераскрытые случаи и прочее. Люди стаями слетаются на всякие ужасы. Не спрашивай почему.
– Что-нибудь нашел?
– Двадцать лет назад вот в этом самом городе, в заброшенном складе на берегу реки, в чемодане было обнаружено тело. Точнее, части тела. За старой мельницей. Зрелище действительно устрашающее – то есть жестокое убийство. Как выглядел чемодан, не знаю. – Гэри мрачно усмехнулся.
– Кажется, убили мальчика? – вспомнил Эдриан.
– Возраст – примерно тринадцать лет. Опознать труп не удалось, а вот все признаки крайней запущенности, истощения, пыток и прочего кошмара присутствовали в полной мере.
– По-твоему, нынешние события как-то связаны с тем преступлением?
– Вернемся к патологоанатому. Тогда работал именно он – это одно из его первых вскрытий. Пришлось поискать оригинал отчета, потому что копий он не оставил.
Официантка поставила на стол башню из мороженого, желе и бананов. Случайно бросила взгляд на разложенные жуткие фотографии и в ужасе посмотрела на клиентов. Эдриан открыл бумажник, продемонстрировал полицейский жетон, а взамен получил милую улыбку. Грей вздохнула и покачала головой, а Эдриан ей подмигнул.
– Классно работаешь, Танни! – похвалила Грей и украла с десерта вишню.
– Вовсе не обязательно воровать, достаточно попросить!
Гэри облизнул ложку, чем вызвал у Эдриана несправедливое подозрение в попытке флиртовать. Что такое флирт, Гэри Танни не представлял.
– И что же говорится на сайте о мальчике в чемодане? – поинтересовалась Грей.
– В то время пропало немало мальчиков. Судя по всему, молодым людям здесь вообще приходилось нелегко.
– Версии на сей счет существуют?
– Подобные сайты очень полезны, но ждать от них глубокого анализа событий я бы не стал. Как правило, речь идет о сатанинском культе, требующем человеческих жертв. Вполне приемлемое оправдание для поступков, не имеющих оправданий. Попытка найти рациональное объяснение иррационального действия. Имеется мало свидетельств существования сатанинских культов. Кое-кто предполагает, что убийство имеет гомосексуальную подоплеку. Не знаю. Произошло оно вскоре после дела Денниса Нильсена, в семидесятых и восьмидесятых годах убивавшего мужчин и мальчиков на севере Лондона. Он знакомился с ними в гей-барах или заманивал бездомных парней к себе, в Максуэлл-Хилл. История вызвала немало шума, как и все серийные убийства, и впоследствии пропавшие граждане мужского пола списывались на очередной выход какого-нибудь извращенца. В то время сообщения не отличались откровенностью. Но случай с мальчиком в чемодане и патологоанатомом явно имеет иной почерк, хотя и копирует образец: способ действия тот же, однако сила другая, углы другие. Преступник определенно знал подробности, не попавшие в прессу. То есть или был полицейским, или собственными глазами видел те убийства. Органы исчезли, и найти их не удалось. Фаланги пальцев удалили после смерти, чтобы избежать опознания. Зубы также пострадали, но скорее всего в результате сис