утый стержень, который сумеет спасти державу. Создать поколение людей, искренне, от души и сердца радеющих за свое Отечество — тот путь, который я наметил себе в качестве цели. Земля Русская богата сильными, смелыми и талантливыми людьми. Иногда достаточно одного толчка, чтобы изменить жизнь человечества.
Работая с детьми шестидесятых, общаясь с родителями и многими, кто пережил Великую Отечественную войну, я видел огромный потенциал. И всё чаще думал: не зря, ох, не зря мне дали шанс прожить жизнь заново именно в конце шестидесятых годов.
Золотое десятилетие. Годы, во время которого Советский Союз активно развивался, строился, укреплял свои позиции. Период, когда страна Советов испытывала огромный рост во всех сферах жизни. Экономика, культура, спорт, наука — куда ни ткни, везде увидишь достижения.
Первый полет в космос — пожалуйста, шестьдесят первый и Юрий Гагарин. С него началось космическое десятилетие в Советском Союзе.
Масштабные стройки, которые способствовали улучшению жизни в стране. Южно-Сибирская магистраль от Сталинска до Акмолинска, именно она соединила Восточную и Западную Сибирь, Северный Казахстан и Южный Урал.
Тобол-Кустанайская линия, которая хорошо поспособствовала в освоение целинных и залежных земель. Трасса Абакан-Тайшет, протяженностью в шестьсот пятьдесят километров, открыла двери из Дальнего Востока и Сибири в Кузбасс, Казахстан и Среднюю Азию.
Байкало-Амурская магистраль — более шестидесяти станций, сто сорок четыре разъезда, около четырех тысяч искусственных сооружений. Только путепроводов одиннадцать штук, а уж мостов и вовсе за две тысячи построено. В девяностые борзописцы назвали БАМ «самым длинным памятником советской глупости». Как только не обзывали железную дорогу умники, дорвавшиеся до власти и жаждущие разрушить старое, чтобы построить новое. Ломать — не строить. Где теперь те умники? Сгинули в эпоху перемен и страну за собой утащили.
А знаменитые «хрущевки» — панельные дома по типовым проектам. Да, может, квартиры строились и не большие, одинаковые, типичные. Но в них были все условия: горячая и холодная вода, отопление, свет и газ. Всё то, чего советские люди были лишены, проживая в бараках. Развитие домостроительных комбинатов и заводов крупных железобетонных конструкций не только удешевило, но и ускорило строительство жилых домов по всей стране.
Шестидесятые — золотое время для роста промышленности. Машиностроение, приборостроение, химическая и нефтяная сфера, радиоэлектроника. В Сибири с разницей в два года были запущены несколько алюминиевых заводов: Иркутский в шестьдесят втором, Красноярский в шестьдесят четвертом и Братский в шестьдесят шестом.
На пике развития советская энергетика. Стройка гидроэлектростанций в горных массивах Сибири: Братская и Саяно-Шушенская, Красноярская и Майнская, Усть-Илимская ГЭС. Не отставал и Дальний Восток и горы Центральной Азии: Колымская, Зейская гидроэлектростанции, киргизский Нижне-Нарынский каскад.
Страна превратилась в одну гигантскую стройку!
Не забывало советское правительство и про тепловые электростанции. В городах активно строились теплоэлектроцентрали, благодаря чему закрывались сотни маленьких котельных и электростанций.
Последний завод в моем городе, где я вырос, окончательно разрушили в две тысячи шестнадцатом году. Долгие годы станкостроительное производство планомерно уничтожали. В конце концов все здания распродали и затем снесли. Пустырь в пять акров — вот что осталось от завода. Пустыня практически в центральной части города. Остается только догадываться, сколько стоит земля в двух шагах от городского парка и в нескольких кварталах от моря., и кому она понадобилась.
Чего только не ждали на месте завода. И жилой комплекс, и очередной торговый центр и стоянку. Нынче на этом куске бетонированной земли всё лето обитает заезжий цирк.
«Аттракцион», «Полиграфмаш», бондарный и консервный заводы — все градообразующие предприятия оказались уничтожены. И такая волна прокатилась по всей стране.
Так что да, похоже, я попал в тот самый ключевой поворотный момент, когда еще можно развернуть корабль, который плывет по широкой реке в сторону водопада, но команда не знает, что ожидает судно впереди.
Анонимные письма с рассказами о будущем я отмел сразу, едва осознал себя в новой реальности. Рано или поздно органы безопасности вычислят анонимщика, и судьба моя резко поменяется. Сменю я учительский стол на койку в психиатричке или на шконку в тюрьме для политических.
Собственно, по моим прикидкам, у меня в запасе лет пятнадцать-двадцать, чтоб осуществить свой план. Сменить руководство страны, погрязшее в коррупции, жадности, стяжательстве и махинациях, подтолкнуть наверх более молодое, резвое поколение талантливых и смелых, не жадных. Сместить на всех ключевых постах старых партийных бонз. Разрушить зарождающуюся систему кумовства, рукопожатий, связей и семейственности Дать дорогу прогрессивным молодым людям. Но не таким, как Баринова и прочие подобные особи, для которых главное — побольше нахапать, потеплее отжать местечко, накопить хрусталя, построить дачку, а лучше заиметь государственную. И плевать они хотели на интересы государства и простых людей.
Стремление к лучшей жизни вполне нормально для человека. Но большая власть — большая ответственность. Правители, которые этого не понимают, обречены на провал, а вместе с ними гибнет страна и народ. Стоять у руля огромного государства — значит осознавать ответственность, в том числе обязанность защищать, заботиться и помогать.
Именно поэтому уже сейчас нужно думать о грядущем, пока в большинстве молодых умов еще горит вера в светлое будущее.
С этими мыслями я пришел к Почемучке, к своему бывшему преподавателю Геннадию Анатольевичу Лапшину. Ну, мысли о своем видение будущем я ему, конечно, не озвучивал, но одну идею подкинул. Собственно, концепцию я позаимствовал у родного государственного образования.
Шестьдесят седьмой оказался урожайным и для образования. В этом году разработали Положение о всесоюзных олимпиадах школьников по математике, физике и химии.
Я предложил Геннадию Анатольевичу провести экспериментальную областную техническую олимпиаду. Главный приз победителю — зачисление в институт в Академическом городке без экзаменов, без оглядки на оценки в аттестате. К моему удивлению, Лапшин довольно легко согласился и очень оперативно продвинул эту идею руководству. И вот в январе мы с ребятами ожидали первый отборочный тур.
Этапы разрабатывали профессора и научные сотрудники, чтобы отобрать из множества желающих те самые жемчужины, которыми полна земля русская и глубинка сибирская.
Свирюгину я первому принес Положение, положил на парту и поинтересовался:
— Какие планы на жизнь, Володя?
Владимир, недовольный тем, что я оставил его после уроков, хмуро зыркнул на меня и промолчал. Отношения между нами оставляли улучшились, но пропасть недоверия все еще лежала.
С одной стороны, Свирюгин после всех совместных приключений вроде и доверял мне, как взрослому товарищу. С другой стороны, парень настолько привык вариться в собственных проблемах, не ожидая и не рассчитывая на чью-то безвозмездную помощь, что рука, протянутая с дружескими намерениями, рассматривалась им как очередная ловушка.
Кстати сказать, хулигана, который разрушил наше Пламя Революции, мы нашли довольно-таки быстро. Им действительно оказался Рыжий. Десятый класс едва не покалечил пьяницу, потерявшего берега. Особой кровожадностью отличились девочки. Они предлагали обмотать Рыжего световой лентой, привязать к столбу на колхозной рыночной площади и повесить ему на грудь табличку «Диверсант». Ребята хотели всего лишь набить морду и сломать руки, что неповадно было. Честно говоря, на самосуд я успел в последний момент, и всё благодаря моим семиклассникам.
Небезызвестный Ленька Голубев примчался ко мне в класс и, краснея, бледнея, пыхтя от волнения, смущения и стыда «сдал» десятиклассников. Ленька очень переживал о своем «предательстве». Мне с трудом удалось убедить мальчишку в том, что никакой он не предатель, а совершил смелый поступок. Потому что порой требуется намного больше смелости, чтобы не позволить друзьям натворить глупостей.
— Понимаешь, Леонид, — серьёзно глядя в глаза парнишке, объяснял я семикласснику. — Быть смелым, чтобы противостоять врагам — отличное качество для настоящего мужчины, да и для женщины тоже. Но гораздо бо́льшая смелость нужна для того, чтобы действовать наперекор близким товарищам. Ты молодец, Леонид.
Голубев шмыгнул носом, поелозил по доскам пола носком ботинком, но я видел по глазам, что мысль мою парнишка с трудом, но все-таки понял, принял и в скором времени осознает до конца. Главное — я сумел донести до Леньки, что никакой он не предатель. И всё верно решил.
Так что успел я вовремя. Остались мои архаровцы с чистой характеристикой. А Рыжего мы сдали со всей доказательной базой участковому Дим Димычу. Тот самый отпечаток обуви оказался решающим в расследовании «О диверсии против скульптуры Пламя Революции». Именно так назвала наши поиски Зина Григорьева, большая любительница детективов, мечтающая служить в родной милиции.
Оказалось, Зинаида скрупулёзно собирала сведения о советской милиции и очень гордилась тем, что носит одно имя с Зинаидой Михайловой. Девушка-регулировщица в ночь на 22 июня сорок первого года оканчивала десятилетку. Как и многие москвичи, рыла окопы на подступах к столице, а затем пришла в ОРУД — Отдел регулирования уличного движения. Во время бомбежек Зинаида всегда оставалась на посту, чтобы не позволить мародерам заниматься грабежом, а вражеским разведчикам — подавать сигналы. С оружием в руках юная регулировщица защищала покой советских граждан во время Великой Отечественной войны. И погибла на боевом посту, пытаясь задержать машину с бандитами. За год до Победы.
Собственно, Зина Григорьева оказала нам немалую помощь в поимке преступника. Как ни старался Дим Димыч отмазаться от назойливой десятиклассницы и нашей команды, мы не отстали. Ну а с учетом того, что параллельно делом занимался товарищ Третьяков, Рыжему ничего хорошего не светило.