Старушка на миг задумалась, подбирая ещё какое-нибудь очень вежливое слово, но, так и не подыскав, шагнула во двор и с силой захлопнула калитку перед самым носом учителя.
Перепуганная Ленточка схватила учителя за рукав. Но Так-Так словно забыл о старушке. Широко раскрыв глаза, он уставился на объявление, которое очутилось возле самых его очков. Учитель поднял очки на лоб, прищурился и снова опустил очки на переносицу.
На белой четвертушке бумаги аккуратным почерком было выведено:
Печальные дни Ржавой Пятки
Дом вежливой старушки остался позади, а учитель всё не мог успокоиться. Он молча шагал за лошадью, думая о чём-то своём, и только изредка покачивал головой. Дорога пошла лесом. Лишь теперь учитель заговорил.
– Непостижимо, – тряхнул он головой. – Нет, вы подумайте, только подумай, Ленточка: «Просьба не шутить»! Почему не шутить? И какие могут быть шутки, когда… – учитель даже начал заикаться от волнения, – когда она этого парнишку… просто-напросто бьёт!
– Лучше бы уж била, – сказал куст у самой дороги.
– Что? – переспросил Так-Так, придержав лошадь. – Кто сказал «лучше бы уж била»?
– Я и сказал. – Куст отряхнулся и превратился в того самого мальчишку, который убежал от вежливой бабушки.
– Тебе очень больно? – спросила Ленточка.
– Да не больно, а противно. – Мальчишка шмыгнул носом и отвернулся.
– Но за что? – кипятился учитель Так-Так. – Разве может быть повод ударить ребёнка, взять и ударить!
– Не бьёт она меня, – хмуро сказал паренёк. – Именно что не бьёт, а ещё хуже.
– Что же может быть хуже этого? – разведя руками, воскликнул учитель.
– Воспитывает, вот что. Два раза в неделю. Во вторник и в пятницу.
– Погоди… – поднял брови учитель. – Воспитывает? Это интересно.
– Чего уж там интересного? – буркнул мальчишка. – Воспитывает в духе.
– Прости, – учитель даже снял очки от волнения, – в каком это духе?
– А я не знаю в каком. Я не слушаю. Она говорит, а я не слушаю, в окно смотрю. «Я, говорит, твоя родная двоюродная бабушка и воспитаю тебя в духе…» А дальше я забыл, потому что лошадь в окошко увидал и совсем перестал слушать.
– А зачем ты к ней ходишь тогда? – спросила Ленточка.
– «Зачем, зачем»! – передразнил мальчишка. – А затем, что я тут живу. Пока родители не приедут. И ещё секрет хочу узнать.
Лошадь Тамара чутко пошевелила ушами.
– Ну да, – продолжал мальчишка, – она говорит: «У тебя от твоей родной двоюродной бабушки никаких тайн быть не должно. И секретов тоже». Почему же тогда у неё от меня секрет?
– Ой, какой секрет? – вытянула шею Ленточка.
– Тише, – испуганно прошептал мальчик, – она меня ищет… А вот не буду, – он упрямо мотнул головой, – назло ей не буду мыться, и всё!
– Позволь, – сказал учитель Так-Так, – то есть как это не будешь мыться?
Но ржавые пятки уже мелькали далеко за деревьями.
Полный вперёд!
– Так-так, – озабоченно сдвинул брови учитель, когда они снова очутились на опушке, – уже полдень. Наверняка Тамара хочет пить. Да-да, мы совсем забыли, что лошадь не может попросить воды. Река совсем рядом.
Он упёрся ногой в землю, натянул вожжи и с трудом заставил лошадь свернуть на заросший травой спуск к реке.
На зелёном берегу речушки стоял коренастый паренёк в полосатой тельняшке и матросской бескозырке.
– Слева по борту неизвестное судно! – прокричал он, завидев процессию.
– Конечно, – сказал учитель Так-Так, – телега может и поплыть, если скатится в воду. Но может и затонуть.
– Лево руля! – скомандовала тельняшка.
Учитель послушно потянул за левую вожжу и только тогда сказал: «Тпрру!»
– Скажи, пожалуйста, – обратился учитель к пареньку в тельняшке, – ты вернулся из плавания или только собираешься?
– Снаряжаю экспедицию. Вокруг света и обратно. – Паренёк смочил слюной палец и вытянул его перед собой.
– Определяешь направление ветра, – сказал учитель. – Прекрасно. А сколько будет семью шесть?
– Мне сейчас некогда, – сказал мальчик и надвинул бескозырку на лоб.
– Понятно, – сказал Так-Так. – Мы собираемся строить школу. Нужен каменщик.
Паренёк неопределённо хмыкнул.
– И не просто каменщик, а главный каменщик, – сказал учитель.
– Главный – это другое дело, – смилостивился мальчик. – Тогда полный вперёд!
И взял из рук учителя вожжи.
Что было дальше
Когда учитель вернулся на поляну, было уже за полдень. Он проверил колышки, потрогал шнурок. Потом обернулся и крикнул:
– Сюда, Фок!
Зашуршали кусты. На поляну вышел знакомый нам паренёк в матросской бескозырке. Он вёл под уздцы лошадь Тамару. Следом погромыхивала телега, а на телеге, стукаясь друг о дружку, громоздились разноцветные, пористые, как губка, кирпичи и вызванивали свою песенку:
– Синие, жёлтые, красные –
Бим-бам-бом!
Стены подымутся классные –
Бим-бам-бом!
– Стоп! – сказал учитель. – Зови остальных и распрягай Тамару.
Задумчивая лошадь стала. Разноцветные кирпичи со звоном посыпались в траву. Фок (так звали мальчика в бескозырке) поднёс ко рту боцманский свисток и пронзительно, на весь лес, засвистел.
– Уав, гав-гав! – отозвалась Щётка.
– Не свисти так громко, мы тут. – Это показалась Ленточка, а за ней собака Щётка.
– Так-так, – сказал учитель, поправляя колышек. – Приехали. Именно здесь мы и построим школу.
Какая будет школа?
– Ну, вроде как корабль, – сказал Фок. – Корабль с мачтой и капитанской рубкой. Захотел капитан – становись на якорь, а нет – полный вперёд.
– И ничего подобного! – топнула ногой Ленточка. – Пусть наша школа будет похожа на карусель, и чтоб играла музыка и одна парта догоняла другую.
– Что ж, – сказал учитель, – об этом стоит подумать. Школа, – обратился он к Фоку, – будет похожа на корабль, и, если мы с вами очень захотим, корабль поднимет якорь и отправится в плавание. На крыше мы соорудим мостик и поставим мачту. А на мачте поднимем флаг. Если у каждой страны есть флаг, почему бы и школе не придумать свой флаг?
– И верно. Почему бы? – солидно сказал Фок.
– Ясное дело, наша школа должна быть разноцветной, на манер карусели, – повернулся Так-Так к Ленточке. – Можно, конечно, выкрасить школу одной серой краской, но, боюсь, тогда и уроки станут похожи один на другой. Непременно разноцветная! А после уроков пляшите сколько вздумается.
– Вздумается, вздумается! – захлопала в ладоши Ленточка.
– Она будет похожа на корабль и на карусель, – продолжал учитель. – Но, между прочим, школа должна быть школой – с белыми партами, классной доской и звонком.
Все, кто был на поляне, задумались над этими словами учителя Так-Така. Даже собака Щётка сосредоточенно прикрыла блестящий, как пуговица, глаз.
Бам-бим-бом
Звенели, стукаясь один о другой, музыкальные кирпичи. Казалось, играл оркестр в цирке и лесное эхо повторяло песенку:
– Это мы – кирпичи-чи-чи-чи!
Нас не зря обжигали в печи!
Синие, жёлтые, красные,
Станем мы стенами классными!
Один, другой, один, другой – рядок к рядку укладывались кирпичи. С утра до вечера пело в лесу звонкое «бам-бим-бом». Услышав издалека эту музыку, отовсюду сбегались дети и, когда узнавали, что строится разноцветная школа, засучивали рукава повыше и тоже начинали передавать по цепочке кирпичи. Главный каменщик Фок скинул бескозырку и ловко укладывал кирпичи: бам-бим, бим-бом, бом-бам! Чем выше росли стены, тем звонче и веселее становилась песенка кирпичей. Лошадь Тамара едва справлялась. Когда она привозила новую тележку синих, красных и жёлтых кирпичей, от старых на траве оставались только разноцветные пылинки. И лошадь удивлённо поводила ушами.
Хочу прыгать!
Однажды на стройку пришёл мальчик. Вернее сказать, не пришёл, а припрыгал. Разговаривая, он высоко подпрыгивал то на одной ноге, то на другой, то на обеих сразу. Мальчик был небольшого роста, худенький и такой большеглазый, что казалось, лицо его состоит из одних глаз.
Он разыскал учителя и, не переставая прыгать, спросил:
– Можно я буду учиться в вашей школе?
– Что ж, – ответил учитель, – если ты хочешь учиться…
– Нет, – перебил большеглазый мальчишка, – я хочу прыгать, а дома не велят. Вчера я прыгал на матрасе, а под подушкой каша стояла завёрнутая. Ну и вот, каша опрокинулась, а я виноват.
Теперь он подпрыгивал на одной ноге, словно купальщик, которому в ухо попала вода.
– Так-так… – задумался учитель, следя глазами за прыгающим мальчиком. – Но разве тебе нечему учиться? Вот, например, знаешь ли ты, сколько километров в высоту ты напрыгиваешь в месяц? А за целый год?
– Не знаю. – Мальчишка так удивился, что даже перестал прыгать.
– Вот видишь, – сказал учитель, – неплохо бы научиться считать. Но тогда и мне придётся прыгать вместе с тобой.
– Зачем? – захлопал ресницами прыгающий мальчик.
– Иначе нам будет неудобно разговаривать друг с другом, – пояснил Так-Так. – Но где мне за тобой угнаться!
– Может быть, поискать другую школу? – спросил мальчик. Он снова начал подпрыгивать, будто через скакалку.
– Подумай, – сказал учитель. – Пока школа ещё строится, ты можешь прыгать. Но когда занятия начнутся, придётся сидеть спокойно. Да-да, учиться и не мешать остальным.
– Он вроде как из нарисованного кино, – сказал Фок. – Там тоже прыгают как заведённые. В общем, Мультик.
– Понимаешь, – продолжал учитель, – вот я, скажем, люблю качаться на качелях. Но ведь надо помнить и о других. Если я всё время буду качаться, кто же будет вести уроки и учить школьников, не правда ли? Не всегда человек может делать только то, что ему хочется.
– Прямо не знаю, как быть, – сказал Мультик.