– Ну, Жоан, вот тебе первое самостоятельное задание. Почувствуй себя настоящим паладином, вкуси полной мерой все прелести нашей нелегкой, но почетной службы, – ухмыляясь в усы, сказал Андреа Кавалли.
Жоан тут же почуял в его словах некоторый подвох и даже легкое издевательство. Развернул бумажку и обиженно воскликнул:
– Что? Какая-то крыса?! На мельнице? Сеньор Андреа… Но ведь это работа для кадета! А я всё-таки паладин!
– Младший паладин, – уточнил Кавалли. – А крыса не «какая-то», а гигантская. По предварительной оценке – сто фунтов весом, изрыгает ядовитые газы и хлещет хвостом.
– Изрыгает? Точно? Может, что-то другое? – Жоан попытался разобрать каракули в заявке.
Кавалли пожал плечами:
– Разве это важно? Главное – газы, Жоан. И хвост. Будь внимателен и осторожен. Всё, иди на дело, жду тебя с распиской от мельника о выполненной работе.
Мельница находилась в Заречных Выселках, и Жоан поехал туда верхом. Новые заречные кварталы столицы он знал плохо, хотя наставники и заставляли учить городскую карту. Но одно дело карта, а другое – на местности нужный адрес найти. К тому же на улице Мельников на Кривом ручье стояли целых шесть мельниц с лабазами, и ни на одном строении не было номера. Да еще сама улица чуть ли не кольцом заворачивалась, следуя за течением ручья. Поди пойми, которая мельница имелась в виду! Жоан три раза по улице проехался, прежде чем решился постучаться во вторую от начала улицы постройку… Если только, конечно, он правильно понял, где у этой улицы начало. Забора не было, ворот тем более, и он проехал по широкой мощеной дорожке до самого входа в мельницу, спешился и постучал в дверь.
Ему тут же открыли. На пороге появился толстый, расплывшийся мужик, с ног до головы перепачканный мукой. И обрадовался:
– Паладин! Наконец-то!!!
– Так это у вас крыса в подвале? – уточнил Жоан.
Мельник радостно закивал:
– Она самая!!! У меня! Совсем доконала, проклятая. Муку в сарае складывать приходится, отсыревает она там, портится… из-за крысы этой богомерзкой еще и вонища на мельнице стоит демонская, все заказчики разбегаются, черти бы ее подрали!
Жоан дождался, когда мельник сделает паузу, чтобы вдохнуть, и сказал:
– Показывайте вашу крысу.
Ему очень хотелось побыстрее разделаться с этим глупым и скучным заданием. Вот еще, крыс изводить… Как будто с этим не могут кадеты справиться, надо целого младшего паладина посылать! Ну ладно, можно и младшего паладина – но не Жоана же. Есть, к примеру, Оливио, самый тщедушный среди младших паладинов. Ему стофунтовая крыса будет в самый раз! А Жоану – нет. Потому что ну стыдно же будет потом кому рассказать, что он, Жоан Дельгадо, первый силач среди младших паладинов, способный завалить на охоте вепря только с одной рогатиной и ножом, с крысой в мельничном подвале воевал! Тьфу, позор какой.
Кстати, на мельнице и вправду очень попахивало нехорошим. Мельник провел его через всю мельницу и в самом дальнем закутке с большим усилием поднял крышку люка:
– Там она, сеньор паладин. Уж вы постарайтесь, укотрупьте эту гадскую тварюку, я вас за то отблагодарю хорошенько!
Жоан сделал строгое лицо:
– Не стоит. За всё платит Корона, почтенный. Из ваших же налогов.
Он посмотрел вниз.
Деревянная лестница с широкими ступенями терялась в темноте. Из подвала несло затхлостью, крысиной вонью и разложением.
– Фу, – скривился паладин. – Ну и вонища.
– Так это, сеньор, газы же она, того, испёрдывает, – вздохнул мельник. – Ядовитые. Оттого и вонища.
– А может, если б вы подвал в порядке содержали, то и крыса бы не завелась? – мрачно предположил Жоан, досадуя, что не переоделся в старый кадетский мундир, так и поехал в новом, да еще с дарёной перевязью.
– Так я того, мельницу-то недавно купил, я из Замостья месяц как в столицу перебрался. Соблазнился дешевизной, а оно вон как обернулось-то, – посетовал мельник. – Переехал, поначалу всё хорошо было… неделю… А потом работники пришли, муку в подвал носить, а там она. Как зашипит, как пёрднет, хвостищем хлестнет!!! Я уж ее и из самопала было пытался – уворачивается, зараза. Отравой, сука, тоже брезгует. На двадцать пять реалов баранины и лучшего крысиного яду на эту сволочь я уже извел. А она, сеньор, словно бы матёрее становится с каждым днем.
Паладин вздохнул. Ситуация была понятной и простой. Он уже чуял, что мельница стоит на пересечении довольно сильных потоков маны, и что когда-то давно здесь творили нехорошее колдовство. Давно, еще до того, как были построены эти кварталы. Вот бестия и завелась тут, облюбовала себе уютный подвальчик… Обычное дело. И плевое.
Он призвал поисковый огонек и запустил его в подвал. Сразу же нашел крысу – бестия сидела за лестницей в засаде, и она действительно имела полное право именоваться гигантской. Лезть вниз и возиться с ней там Жоану не хотелось совершенно. Он потянул маны сколько смог, и сбросил на крысу силовым ударом.
Внизу грохнуло, раздался истошный визг, ударило страшной вонью, и младший паладин понял, что лезть всё равно придется, потому что крысу он всего лишь слегка зацепил.
Запустил вниз еще один огонек, засветил карманный светошарик и большой складной булавкой прицепил его за петельку к берету. Потом призвал на себя святую броню и полез вниз.
Ему уже приходилось иметь дело с гигантской крысой. Два раза. Один раз крыса была тренировочной иллюзией, сделанной мэтром Джироламо, второй раз – настоящей, но подвал всё равно был тренировочный, и наставник за ним присматривал. Оба раза Жоан легко разделался с заданием, и не видел никаких причин, почему сейчас должно быть иначе.
В подвале было очень темно и воняло еще сильнее, чем казалось наверху. Жоан не спешил отходить от лестницы, ощупывал огоньком подвал и тянул ману. Крыса куда-то делась, по крайней мере он ее пока не находил.
И только когда вдруг рядом резко и мощно завоняло, понял, что сглупил совершенно непростительным для паладина образом. Забыл включить мистическое зрение!
Жоан заковыристо выругался, отпрыгивая в сторону и одновременно атакуя крысу силовым ударом. На этот раз он в крысу попал, но удар был куда слабее предыдущего. Маны мало натянуть успел.
Крыса, истошно завизжав, кубарем укатилась за лестницу, но быстро очухалась, развернулась, хлеща чешуйчатым хвостом во все стороны, резко взмыла вверх, вцепилась в потолочную балку и, вися на ней вниз головой, шустро побежала в самый темный и дальний угол, по дороге распространяя омерзительное зловоние. Жоанов светошарик был слабеньким, осветить весь подвал никак не мог, а световой огонек младший паладин тоже запустить не мог – не умел пока одновременно и поисковым, и световым огоньками управлять. И вообще-то, если уж по правде – паладином он пока что был только номинально, поскольку мало чего умел специфически паладинского. Жоан матюкнулся, подтянул немного маны и влил ее в огонек, превратив в световой. И отправил его в тот же угол, куда убежала крыса.
Крысы там не было.
На мгновение Жоан остолбенел от удивления, но тут сзади над головой зашуршало, он развернулся, размахнулся мечом и таки достал наконец проклятую крысу по-настоящему.
Из разрубленной передней лапы брызнула темная вонючая кровь, а чешуйчатый хвост тут же двумя хлесткими ударами врезал паладину по ногам и по боку. Святая броня погасила удары, но и сама сдохла. Удушливые пресловутые «газы» тут же окутали паладина, выедая глаза зловонием. Отскочив подальше, Жоан снова призвал святую броню. Сразу стало намного легче. Отдышаться бы теперь еще – но крыса на этот счет имела совсем другое мнение. Лизнув пару раз длинным зелено-синим языком рану, она сгорбилась и, шипя, боком поскакала в атаку, размахивая хвостом.
Жоан разозлился. Ну что это такое – какая-то крыса, а он ее никак уделать не может? Позорище. Ладно бы тут еще с маной тяжко было – так нет же, пересечение потоков, тяни сколько хочешь. Вот только проклятая крыса не дает натянуть побольше, так и норовит сбить сосредоточение.
Паладин отпрыгнул в последний момент, опять рубанул мечом и… промахнулся. Крыса подскочила, развернулась в прыжке и упала на него сверху, он еле успел уйти кувырком в сторону. Бестия, приземлившись в шести футах от него, исторгла целый залп газов, раззявила пасть, полную зеленой слюны, и еще и плюнула в паладина.
Такого Жоан не ожидал, но щит выставить всё-таки успел. Комок зеленой слизи стек вниз, паладин опять выругался, и теперь разозлился по-настоящему. Быстро сунул меч в ножны, подскочил к крысе, могучим пинком подкованного сапога врезал ей по нижней челюсти. Пасть с лязгом захлопнулась, крыса вздыбилась и завыла от боли, а паладин, грязно ругаясь, схватил ее за чешуйчатый хвост, расставил пошире ноги и дернул. Крыса завизжала, уперлась задними лапами и остатками передних. Но напрасно: Жоан был злее, сильнее и твердо решил с крысой разделаться. Он поднатужился, еще раз дернул. Крыса оторвалась от пола, взмыла в воздух, вереща уже так истошно, что даже сквозь святую броню уши заложило, заложила красивый круг и с хрустом и чваканьем шмякнулась о стену, на мгновение к ней прилипла, а потом медленно сползла вниз и застыла бесформенной кучей. Жоан отряхнул руки, плюнул:
– Ненавижу гребанных крыс!!!
И тут крысиная туша задергалась, ее подбросило вверх, она ляпнулась об стену и свалилась в сторону, каменные плитки пола вздыбились и раздвинулись, и из дыры вылез классический беспокойник.
Жоан от неожиданности врезал по нему пламенной стрелой, выкрикнув экзорцизм.
Беспокойник вспыхнул и развалился на части.
Тут же загорелись мешки из-под муки, лежащие кучами вдоль стен, а сверху по лестнице скатился перепуганный мельник и бросился затаптывать огонь с воплями:
– Ты что делаешь, дурак!!! Это же мельница!!! Сейчас к чертям всё грохнет!!!
Паладин и сам перепугался. С перепугу получилось взять сразу много маны, и он сбросил ее двумя силовыми ударами на горящие мешки, сбивая пламя, и сам стал затаптывать то, что еще не погасло. Его аж трясло при мысли, что могло случиться, ведь наставник не раз говорил: если придется работать на мельнице, никогда нельзя призывать пламенную стрелу, огненные капли или шаровую молнию! Взвесь мучной пыли в воздухе может мгновенно загореться и взорваться не хуже, чем бочка гномьего огнепорошка.