Вандиен открыл рот, чтобы напомнить ей о золоте Заклинательницы Ветров, затем закрыл его. С этим спорить бесполезно. Его охватило другое беспокойство.
— А как же моя рапира? Попытаются ли они отнять ее?
Козел покачал головой.
— Слишком старая и невзрачная. Просто носи ее, и, возможно, они даже не станут о ней упоминать. Герцог не возражает, если у человека есть один нож или меч. Но фургон с оружием может достаться мятежникам. Ему бы это не понравилось.
— Кроме того, если ты спрячешь ее, они просто подумают, что нужно искать что-то еще, — отметила Ки. В ее голосе слышалась усталость от долгого опыта общения с мелкими пограничниками. — Они поймут, что мы не ушли бы далеко без какого-нибудь оружия. Носи его так, чтобы они могли видеть, иначе они будут гадать, где оно и что с ним. — Бессознательно она коснулась ножа на поясе. — Кроме того, проблема не в этом… — Ее голос затих.
Она резко сунула поводья в руки Вандиена и неуклюже забралась обратно в кабинку. Она протянула Вандиену рапиру в потертых ножнах. Он едва успел застегнуть на себе ремень, как она сунула ему в руки их дорожные документы. Потом она вытащила из сумки документы Козла и бросила их ему. Вандиен обернулся, чтобы посмотреть, как она роется в шкафах.
Ки взбила в миске крепкий сыр и уксус, затем добавила горсть зерна и кусочек бобовой пасты. Она приказала Уиллоу залезть в шкаф, где они обычно хранили картофель и другие клубни. Она плотно закрыла дверь и повернула задвижку, заглушив жалобы девочки. Затем Ки бросила пару стеганых одеял перед шкафом. Быстрым движением она плеснула смесь на два одеяла и на дверцу шкафа. Вандиен отвернулся, брезгливо сморщив нос.
— Думаешь, это сработает? — спросил он, когда Ки вернулась на свое место.
Она пожала плечами.
Брурджанские стражники обыскивали второй фургон, выбрасывая какие-то тюки на пыльную дорогу, чтобы посмотреть, что под ними. Возница неподвижно сидел на сиденье фургона, глядя прямо перед собой.
— Не могли бы мы объехать Алгону? — мягко предложил Вандиен.
Ки покачала головой.
— Дорога в ту сторону не ведет. В ту секунду, когда мы съедем с дороги, они поймут, что мы что-то скрываем. Они уже заметили нашу остановку. У них будут вопросы, но у меня есть ответы, — она повернулась к Козлу. — Помни это, Готерис. У меня есть ответы. Если тебя о чем-нибудь спросят, просто покачай головой и сделай больной вид. Позволь мне позаботиться обо всем остальном. На самом деле, начни выглядеть больным прямо сейчас.
Внезапное понимание озарило лицо Козла. Он захлопнул дверцу кабины и прислонился к ней спиной, скрестив руки на животе. Он уставился себе под ноги с недовольным выражением лица, когда Ки привела фургон в движение.
— Мальчик — талант, — одобрительно заметил Вандиен. Козел одарил его мимолетной улыбкой, затем снова свернулся калачиком, прижав руки к животу.
Ки притормозила далеко позади верблюдов, но серые все равно неодобрительно фыркнули. Она крепко ухватилась за поводья, чтобы удержать их, пока Вандиен слезал с повозки и распахивал боковую дверцу фургона. Он небрежно стоял у открытой двери, ожидая, пока брурджанцы закончат осмотр верблюдов. Он украдкой наблюдал за ними и почувствовал облегчение, когда никого из них не узнал. Он опасался, что они могли быть частью группы, убившей Тамшинов. Он не думал, что самообладание Ки выдержит случайную встречу с ними. Он вспотел. Он жалел, что у них не было возможности порепетировать с Козлом. Одно неверное движение со стороны мальчика — и с Уиллоу будет покончено.
Брурджанцы приближались, их неуместно маленькие сапожки поднимали клубы пыли при каждом шаге. Они двигались с кошачьей легкостью, но походили на огромных кошек не больше, чем на людей. Они были брурджанцами, единственными в своем роде, с их огромными зубастыми пастями и мягкой шкурой, мускулистыми телами и черными когтистыми руками. Вандиен посмотрел в холодные черные глаза. Он старался не думать о том, как легко это существо могло оторвать ему руки от тела. Вместо этого он небрежно кивнул.
— Документы! — потребовал тот, что был верхом. Вандиен услышал вежливое бормотание Ки, когда она разворачивала их.
— Мы везем мальчика в ученики к его дяде в Виллену, — пояснила Ки. — Он будет целителем. Можете поверить в это для такого болезненного мальчика? — ее голос отчетливо донесся до Вандиена, и он кивнул сам себе. Значит, они собирались сыграть почти правдиво. Это, конечно, было неожиданно со стороны Ки, но так будет проще.
— Хм, — черные когтистые руки быстро перерыли бумаги. Он взглянул на Ки, его черные глаза были жесткими и оценивающими. — Документы у мальчика в порядке. В вашем письме даже не упоминается Виллена. Это всего лишь общее разрешение на поездку. Видите ли, эта отметка действительна только в течение трех дней после прибытия в Кедди.
— Нам говорили другое, — ответила Ки, задаваясь вопросом, не вымогает ли он взятку.
— Но сейчас я говорю вам именно это. Обратитесь к клерку в герцогской канцелярии. Еще что-нибудь везете? — голос был жестким, без малейших попыток звучать вежливо. Лжец, подумала Ки, понимая, что от нее не ждут правдивого ответа.
— Ничего, кроме наших дорожных припасов, — ответила Ки.
Брурджанец возле Вандиена сморщил свой рыжевато-коричневый нос, когда наклонился к кабине.
— Чертовы вонючие людишки, — пробормотал он, поднимаясь по ступенькам. Фургон опасно заскрипел под его весом. Вандиен позволил ему забраться внутрь, ничего не сказав, когда тот открыл шкаф с постельным бельем и сбросил одеяла на пол, чтобы поискать за ними. Он провел когтистой рукой по ящикам с мукой и зерном в поисках спрятанных безделушек или оружия. Одежда Ки, а затем и Вандиена присоединились к куче на полу. Вандиен держал рот на замке, когда брурджанец стащил медный браслет с эмалью и сунул его в свою сумку. Он вспомнил уличную девчонку, у которой купил его, выбирая его из множества браслетов и сережек с перьями, когда Ки стояла у него за плечом, протестуя и смеясь, когда он настаивал на том, чтобы примерить каждый браслет к ее загорелому запястью. Он отвернулся, когда браслет исчез навсегда вместе с горстью медяков, которые он забыл в другом кармане жилета.
Только когда брурджанец наклонился к шкафу с клубнями, Вандиен заговорил.
— Извините за рвоту. Мальчика вырвало прямо здесь. Смотрите, чтобы на вас ничего не попало. Надеюсь, в Алгоне есть общественный колодец, и мы сможем здесь навести порядок.
Брурджанец уронил одеяло и резко выпрямился, ударившись головой о мягкий потолок. Он свирепо посмотрел на Вандиена, понюхал свои мокрые пальцы, а затем возмущенно зарычал. Выходя из кабинки, он шлепнул ладонью по рубашке Вандиена спереди. Вандиен крякнул от удара, но заставил себя стоять смирно. Уиллоу, твердо напомнил он себе. Уиллоу.
— Они чистые? — спросил брурджанец на лошади.
— Нет, — прорычал искатель. — Но и брать там нечего.
— Тогда вперед, — приказал вожак и отвернулся от фургона. Козел громко рыгнул и выплюнул полный рот слюны в дорожную пыль, чем заслужил пристальный взгляд ищейки. Но приближался пастух с несколькими потрепанными овцами, и вожак жестом приказал ему продолжить обыски. Ки тряхнула вожжами, и фургон дернулся вперед. Вандиен ухватился за дверной косяк, забрался внутрь фургона и захлопнул за собой дверь. Он присел на корточки у шкафа с картошкой.
— Еще немного, — пробормотал он. — Мы миновали охрану, но оставайся в укрытии, пока Ки не прикажет тебе выходить, — он медленно выпрямился и начал расстегивать свою испачканную рубашку.
Алгона была пыльным городком, построенным из глинобитных кирпичей, вымощенным глинобитным кирпичом, — место, построенное из собственной пыли и нечастых дождей. Казалось, что колодец был единственной причиной существования города. Все караваны останавливались здесь ради воды и дня-другого отдыха, поэтому офисы герцогства находились тут для сбора пошлин и выдачи бумаг, а войска брурджанцев были расквартированы для исполнения воли герцога. В Алгоне брурджанцам было почти нечем заняться, что объясняло их необычайно угрюмый нрав, а их кислый взгляд на унылый городок — избитое и скрытное поведение встреченных ими людей. По крайней мере, так рассуждала Ки, вытаскивая из деревянного ведра промокшую рубашку. Она тщательно отжала ее над ведром, сберегая воду по давней привычке. На этой рубашке был разорван плечевой шов. Ки прищелкнула языком. Вандиен что-то бормотал по поводу починки. Впрочем, он сам виноват. Почему этот чертов парень не мог попрактиковаться в фехтовании без рубашки, вместо того чтобы разрывать плечевые швы расширенными выпадами?
— Когда он собирается вернуться?
Скулеж Козла был настолько созвучен собственным мыслям Ки, что даже не раздражал ее.
— Скоро. Я надеюсь. Как только он оформит наши документы. — Ки покачалась на каблуках и огляделась. Общественный колодец представлял собой не что иное, как широкое углубление в земле, вымощенное каменными блоками. Вода поднималась где-то в центре впадины и заполняла ее, пока избыток не отправлялся по каналам в сады, окружающие герцогские офисы. Вокруг колодца был большой открытый внутренний двор. В нем играли дети, а женщины склонились над кадками и одеждой. С Ки никто не разговаривал, но яркий фургон и крупные лошади вызывали любопытство. Матери то и дело подзывали детей, старательно игнорируя и Козла, и Ки. Ки отжала последнюю вещь и бросила ее в корзину рядом с собой.
— Может быть, он пошел в таверну, напился и совсем забыл о нас, — кисло предположил Козел.
— Сомневаюсь, — Ки посмотрела на корзину с мокрым бельем, размышляя, как его высушить. Кирпичи двора были покрыты пылью. Бессмысленно раскладывать на них чистую мокрую одежду. Может быть, сегодня вечером они разобьют лагерь у деревьев или, по крайней мере, рядом с чистой травой. Она надеялась, что одежда не испортится до этого. И она надеялась, что у Вандиена хватит денег, чтобы оплатить документы, которые им понадобятся, чтобы выбраться из этого города. Документы Козла были в порядке на всю дорогу до Виллены. Черт бы побрал этого герцога и его правила. Она подозревала, что чиновники завышали плату за разрешения на поездки, считая, что они не знакомы с рутиной. Что ж, с этим она мало что могла поделать. Разве что убраться с территории этого герцога как можно быстрее… после того, как она высадит Козла, конечно.