т недовольна тем, что ей придется обменять часть золота Заклинательницы Ветров на георны, чтобы вернуть аванс Трелире, но это было лучше, чем быть обремененными этим мальчиком. Он не осознавал, как сильно боялся поездки, пока угроза этого не была устранена. Сообщить новости Брину было задачей Ки. В конце концов, это был ее фургон и упряжка; последнее слово во всех решениях оставалось за ней. Слава Луне, добавил он про себя.
Он небрежно подошел к лошадям и начал проверять их уши на наличие клещей. Две вещи, которые ему не нравились в этих теплых краях, по которым они сейчас путешествовали: новые насекомые, с которыми они сталкивались, и приступы слезотечения и насморка, которые мучили их обоих даже в самую жаркую погоду. Он лениво подумал, будут ли они по-прежнему следовать караванным путем в Виллену, даже несмотря на то, что у них не было пассажира. Он обнаружил, что надеется на это. На дороге будет интересное движение и интересные города, через которые можно проехать. Может быть, даже другие ромни. Ки слышала, что так далеко на юге есть племена, но они не встретили ни одного. Даже если они не встретят других ромни, там будут новые города для исследования. Может быть, он найдет кожевника, достаточно компетентного, чтобы изготовить новые ножны для его рапиры. Его ножны были почти изношены. Он лениво подумал о мече, который видел вчера; необычное оружие, даже более гибкое, чем его рапира, но снабженное зазубринами на конце. Кто-то сказал ему, что это бьющее, разрывающее оружие. Между хлыстом и клинком. Он еще не видел такого в действии. Хотя он поставил бы на свою рапиру против такого. Он представлял себе, как такое оружие запутывается в одежде противникаа, в то время как его рапира могла метаться туда-сюда быстро, как смерть.
— Готов ехать? — голос Ки раздался прямо у него за спиной. Он быстро повернулся, импульсивно обнял ее и поцеловал прежде, чем она успела увернуться. Ее кожа была пыльной, но теплой. Он прижал ее к себе.
— Куда мы направляемся? — спросил он, чувствуя себя свободным, как ребенок.
Она просунула локоть между ними и высвободилась. Она посмотрела через плечо туда, где возмущенный Брин изучал свои ноги. Он не выглядел таким разочарованным, как ожидал Вандиен, а Ки выглядела скорее раздраженной.
— В Виллену, конечно. Козел укладывает свои вещи в фургон. О, он сказал, что не возражает, когда его называют Козлом; на самом деле это ему нравится. А монеты у меня в кошельке. Так что перестань вести себя как осел и давай начнем. Ты проверил копыто Сигурда?
— Мы забираем мальчика? — недоверчиво переспросил Вандиен. Его руки отпустили ее.
— Конечно. Ну, на мгновение я чуть не отказалась; у него непослушный рот. Но когда я спросила его, может ли он поступить по-нашему, он сразу изменил свое отношение. Он извинился и заверил меня, что постарается изо всех сил. Я думаю, он смутился. Он очень хочет уйти. Я думаю, что во многом этот язык просто хвастался перед его отцом, давая ему понять, что он больше не ребенок и готов действовать самостоятельно. Мальчики говорят самые неудачные вещи, когда пытаются быть умными. Ты знаешь, какие они; они демонстрируют свои худшие манеры как раз тогда, когда их родители пытаются произвести впечатление на гостя тем, насколько хорошо они себя ведут. Я оставила его наедине с отцом, чтобы попрощаться. Вандиен, с тобой все в порядке?
— Я был так уверен, что ты не собираешься этого делать, — радужные планы, которые были у него минуту назад, теперь превратились в танцующие пылинки.
— Я тоже была, на минуту, — признала она, улыбаясь. Ее лицо стало задумчивым. — Но есть что-то в лице Козла, когда вглядываешься в него. Там внутри человек, который пытается выбраться. И я подозреваю, что он станет довольно хорошим человеком, когда научится отбрасывать ребячество в сторону и общаться с людьми на их собственных условиях.
— О, Ки, — он укоризненно посмотрел на нее.
— Только не дуйся на меня! — она начала суетливо проверять сбрую Сигмунда. Она сказала через плечо, не встречаясь с ним взглядом. — Наша сделка все еще в силе; я буду настолько безответственной, насколько ты захочешь, сразу после того, как мы доставим Козла. Это всего лишь четырнадцатидневная поездка; ты сможешь потерпеть его столько. Кроме того, я не думаю, что он будет таким уж плохим, когда привыкнет к нам. Дети подражают окружающим. Если мы будем относиться к нему как к ребенку и ожидать, что он будет вести себя как ребенок, он и будет. Каждому мальчику нужно немного повзрослеть. Козел немного запоздал, вот и все.
— Это еще не все, что его ждет, — пробормотал Вандиен себе под нос. Ки бросила на него предупреждающий взгляд.
— Дай ему шанс, — запротестовала она. — Он всего лишь мальчик.
Вандиен оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Брин обхватил сына за плечо, затем повернулся и торопливо зашагал прочь. Глаза Козла были широко раскрыты, когда он смотрел вслед своему отцу, как будто спина Брина была самым удивительным, что он когда-либо видел. Брин поднял руку, чтобы быстро потереть глаза на ходу. Внезапная вспышка гнева захлестнула Вандиена.
— Когда я был в его возрасте, если бы кто-нибудь назвал меня мальчиком, ему пришлось бы столкнуться с моим клинком!
— Именно так я и думаю, — Ки плавно подхватила. — Но ты вырос, и он тоже сможет.
— Полагаю, за две недели ты собираешься превратить его в ответственного молодого человека, — с горечью заметил Вандиен.
— Это не невозможно, — она беспечно отказалась от ссоры. — Посмотри, как далеко мы продвинулись с тобой всего за несколько лет. Не расстраивайся так; я думаю, он избалованный ребенок, — добавила Ки более серьезным тоном.
Вандиен просто посмотрел на нее.
— Эта поездка будет настолько плохой, насколько плохой ты ее сделаешь, — заметила она.
— Это верно, — кисло согласился он и наклонился, чтобы поднять копыто Сигмунда. Ки начала проверять сбрую Сигурда. Большие серые лошади тихо и пассивно стояли на солнце. Вандиен опустил копыто и сделал сознательное усилие, чтобы избавиться от дурного настроения. Это было не просто разочарование. Мысль о путешествии с Козлом наполнила его тревогой. Вандиен не мог припомнить, чтобы он когда-либо был таким неопытным и незрелым. Когда ему было столько же, как Козлу, он сам прокладывал себе путь в этом мире. Он вздрогнул, когда эти ранние воспоминания коснулись его. Ночевал в конюшнях и канавах, рассказывал истории у костров в гостиницах, чтобы заработать на кусок хлеба и корку сыра. Однажды попал в засаду и грабителям досталось все, даже одежда. Кража вещей у женщины, моющейся на берегу реки, и как его преследовали ее собаки. Путешествие с группой дене по территории брурджанцев и как они бросили его, когда он прихлопнул комара на руке и лишил его жизни. “Какие прекрасные воспоминания”, — с усмешкой подумал он. Идеальная огранка для юношеских лет; ни один мальчик не должен быть лишен такого опыта. Возможно, он ревнует, подумал он. Ревнует к молодому человеку, все еще находящемуся во власти детской невинности и легкомыслия.
Размышляя, он проверял ремни. Он остановился и прислонился к широкой спине Сигмунда, наблюдая за Ки. Свои длинные волосы она завязала сзади, но каштановые пряди уже свисали вокруг ее лица. Южное солнце покрыло загаром ее лицо и руки так, что зеленые глаза поразительно выделялись. Он вспомнил, как купил мягкую желтую рубашку, которую она носила заправленной в брюки. Лиф был расшит крошечными зелеными листьями и бледно-голубыми бутонами. Она выглядела в ней очаровательно. Когда не была расстроена. Между ее бровей пролегли морщинки. Она ко всему относилась так серьезно. Он откашлялся, и она подняла глаза. Он ухмыльнулся. Она мгновение холодно смотрела на него, затем отвернулась, чтобы скрыть ответную улыбку.
— Если бы ты сказала мне, что это согревает и защищает тебя, я бы уже давно начал вести себя высокомерно и грубо, — предложил он и увидел, что она расслабилась.
-Навоз вместо мозгов, — с нежностью заметила она. — Давай заставим эти колеса вращаться.
Ки забралась на высокое сиденье в передней части фургона. Вандиен собрался последовать за ней, когда дверца кабинки распахнулась и на сиденье выбрался Готерис. Он сел прямо посередине.
— Я хочу сначала поуправлять лошадьми, — объявил он.
— Возможно, позже, — предложила Ки. — После того, как ты немного понаблюдаешь. Это не так просто, как кажется, особенно при таком большом пешеходном движении в городе.
— Ты сказала, что я должен буду помогать. И мой отец пообещал мне, что я буду учиться чему-то новому. Так что я хочу управлять.
Жалобные нотки в его голосе действовали Вандиену на нервы. Но он мог быть терпимым. Он будет разговаривать с Козлом по-взрослому.
— Одна особенность Ки: она всегда управляет лошадьми, если только не заболела или ей не наскучила прямая, как стрела, ровная дорога. Так что к тому времени, когда она позволяет тебе взять вожжи, особого удовольствия от этого нет. С этой упряжкой в любом случае особых проблем не возникает. Сигурд и Сигмунд выбирают свой собственный темп и траекторию. Так что расслабься и наслаждайся поездкой.
Козел склонил голову набок и посмотрел на Вандиена сияющими глазами.
— Почему ты позволяешь ей указывать, как все будет? Ни одна женщина не стала бы так со мной обращаться. Но если лошади такие умные, — тут он повернулся к Ки — почему я не могу сейчас управлять фургоном?
Ки отвела взгляд от напряженного лица Вандиена и обратилась непосредственно к Козлу.
— Потому что я беспокоюсь не о том, что может сделать упряжка. Это дурак, который выскакивает у них из-под носа, или всадник, который думает, что должен скакать галопом, и занимает середину дороги.
— Но мой отец сказал…
— И кроме того, — сказал Вандиен, забираясь на сиденье, — Ки сказала “нет”. И я говорю “нет”. Теперь подвинься, чтобы мы могли выбраться отсюда.
Козел уставился на него снизу вверх, его глаза были более желтыми, чем Вандиен когда-либо видел.
— За такое обращение со мной мой отец заплатил хорошей монетой, — с горечью прокомментировал Козел, но подвинулся на сиденье. Ки устроилась поудобнее и взяла поводья. Вандиена раздражало, что Козел узурпировал его место рядом с Ки, но он не подал виду. Он сел рядом с Козлом.