Под такой познавательный монолог мы пришли в беседку. Фердинанд взял две подушки и утянул меня чуть дальше по тропинке. Потом мы пробрались сквозь кусты на небольшую полянку.
— Идеальное место. Садимся, — сказал некромант, кинул обе подушки на траву и помог мне сесть на одну из них, а потом устроился сам напротив меня. — Начнем, пожалуй. Закрой глаза и слушай мой голос, так тебе будет легче сосредоточиться.
— А разве медитации не для того, чтобы расслабиться? — удивилась я.
— Впоследствии, когда ты наберешься опыта, так оно и будет, а пока для тебя это труд. Начнешь — поймешь. Реши для себя, что тебе легче удерживать в памяти: картинку или слово.
— Наверное, слово. Понятно, для чего были придуманы мантры, — усмехнулась я, вспоминая прочитанное о йоге.
— Что это? — спросил Ферд.
— Короткое заклинание, наделенное одухотворяющей или волшебной силой. Его используют для медитации. Я знаю только одно, лень было учить другие.
— Какое и что оно дает? — загорелись любопытством глаза некроманта. Пришлось рассказать ему все, что знаю о мантре «Ом», знала я немного, но он меня понял и загорелся проверить.
— Ферд, пока не забыла, я тебя хочу попросить об одолжении. Ты не мог бы съездить сегодня ко мне домой и забрать мою лиру. Музыка мне тоже помогает найти душевное равновесие, — решила попросить его до начала медитации, а то я уже пятый день забывала об этом. Можно было бы отправить кого-нибудь из слуг, но Ильма могла не отдать им инструмент, она знала, что я им дорожу. И не оттого, что это подарок Алоиса, он мне его привез из самой столицы, потому что в этом городке не нашел достойного инструмента, а потому что он каким-то чудом угадал. Звучание лиры дергало струны моей души, мне хотелось вместе с ней смеяться и плакать, взлетать в небо и разбиваться о реальность.
— Ты умеешь играть на лире? — немного удивился парень.
— Ну да, а что в этом такого, не только же Алоису владеть этим инструментом, — улыбнулась я.
— Да нет, я просто хотел сказать: может, тебе тогда сосредоточиться на музыке? Представь, что ты хочешь сыграть свою любимую вещь. Ты же слышишь ее?
Закрыла глаза, вспоминая любимую мелодию, ее я могла наиграть и напеть даже без инструмента. Сначала музыку не удавалось удержать в голове, она все время тянула за собой ассоциации. Но постепенно она начала заполнять весь мой разум. Казалось, рядом действительно кто-то наигрывает эту мелодию. Все новые и новые музыкальные инструменты присоединялись к звучанию, и вот я уже слышу целый оркестр, как тогда на концерте.
— Ферд, ты когда-нибудь повзрослеешь? — снисходительный голос Гилберта выдернул меня из полета воображения и музыки. Ощущения были неприятные, будто он разбил мою мечту, потоптался по ней. Прав Фердинанд, медитировать надо в уединенном месте, а то очень негативное чувство возникает, когда тебя насильно возвращают на грешную землю. — Ты спрятался с симпатичной девушкой ото всех, и чем вы тут занимаетесь? Роберт роет землю, разослал людей по городу, скоро в припадке биться будет. А вы медитируете. Слушай, мелкий, а ты вообще знаешь, что с девушками делать?
— Гил, отвали со своими шуточками. Агнесс мой друг и я уважаю Роберта, это исключает все те непристойности, что вы себе с Робом придумали, — холодно ответил некромант. Я открыла глаза, чтобы показать, что прекрасно их слышу, но меня пока не замечали. Ферд стоял напротив барона, окатывая последнего ледяным спокойствием. А вот Гилберт был на взводе, вот кому медитация бы точно не помешала.
— Мелкий, когда ты уже поймешь, что в любви каждый сам за себя, — хмыкнул барон и перевел взгляд на меня. Он хотел еще что-то добавить, но осекся.
— Я это хорошо понимаю, только любовь должна быть взаимной, иначе борьба теряет смысл, — меж тем ответил некромант и обернулся ко мне. — Как ты? Такой резкий переход из медитации в реальный мир не очень хорошо. В следующий раз надо будет предупредить Роберта и выставить охрану, чтобы никто не помешал. Пойдем в дом?
— Ты иди, а нам с Агнесс надо поговорить, — не дал мне ответить Гил, нагло усаживаясь рядом со мной. — Чего стоишь? Иди успокой Его Высочество.
— Не уходи, Ферд. Сейчас вместе пойдем, — остановила я нахмурившегося некроманта. Я видела, что он не хочет оставлять меня одну, но и остаться без моего разрешения было бы невежливо.
— Агнесс, я хочу поговорить с тобой без свидетелей. Путь Фердинанд идет, не съем я тебя за пять минут, — раздраженно заметил Гилберт.
— Гил, я тебе уже говорила, что наедине мы разговаривать не будем. Если ты не хочешь, чтобы тебя слышал Ферд, поставь полог. Ты же умеешь?
— Умею, — процедил мужчина, пошевелил пальцами, и над нами раскинулась прозрачная паутинка. — Агнесс, может, объяснишь, почему избегаешь меня?
— Гилберт, а как по-другому? Я выхожу замуж за Роберта, а ты порываешься обнять меня, поцеловать. Причем это делаешь всегда в присутствии Роба, ты специально его злишь. Зачем? Чего ты хочешь этим добиться? Испортить наши с ним отношения? Чтобы он ненавидел меня, а я тебя?
— Агнесс, все не так. Ты нужна мне. Меня бесит, что ты с ним. Как я могу спокойно реагировать, когда он сам меня провоцирует? Улыбается тебе так многозначительно, обнимает, каждое утро выходит из твоей спальни. Как я могу не замечать этого?! Скажи, что мне сделать?! — барон хотел взять меня за руку, но я покачала головой.
— А что ты можешь сделать? Бросить свое баронство и увезти меня на край света? Нажить такого врага, как наш монарх? Жить в чужой стране, как обычный горожанин, ходить на службу, и знать, что твоим детям предстоит такой же удел? Молчишь? Вот когда поймешь, что для тебя важнее — я или привычная жизнь, тогда и поговорим.
— А если король даст добро на наш брак, ты выйдешь за меня замуж? — впервые за эти пять дней я увидела серьезное выражение на лице Гилберта.
— Я не буду ничего обещать, хуже нет, чем жить мечтами, — собралась на этой ноте попрощаться и даже попыталась встать, но ноги от долгого сидения затекли и я покачнулась. Гилберт моментально вскочил, подхватывая меня.
— Мне каждую ночь снятся твои губы, — тихо произнес мужчина, прижимая к себе крепче, чем нужно. — Ты не представляешь, как хочется тебя целовать, ласкать, быть с тобой…
— Гилберт, отпусти меня, — уперлась в него обеими руками, потому что барон намеревался воплотить слова в жизнь.
— Только один поцелуй, Агнесс? Мелкий не расскажет ничего Робу, я ручаюсь, — просящие нотки в голосе никак не соответствовали натиску барона.
— Фердинанд не мелкий, нечего его так называть! — вырвалось у меня в негодовании. Совсем охамели, что Роб, что Гил. Тоже мне нашлись мачо местного разлива! Оттолкнула барона, откуда только силы взялись, и подошла к некроманту. Он ничего не слышал, но видел достаточно, чтобы стоять и прожигать Гилберта холодным взглядом, в котором притаилась сама смерть. Жуть. Или это я накручиваю? — Пойдем, Ферд, вдвоем будет легче выслушивать крики Роберта.
— Агнесс, мы еще вернемся к этому разговору, — вслед нам произнес Гилберт.
Глава 9, перемирие достигнуто, надолго ли…
До дома мы шли молча, Ферд ни о чем не спрашивал, и я ему была благодарна за это. Я же размышляла о том, что сегодня впервые смогла справиться с эмоциями рядом с Гилбертом. Была ли в этом заслуга медитации или самого барона, который своим поведением только отталкивал, не знаю. Знать бы еще, зачем он так себя ведет. Неужели не понимает, что меня обижает подобное отношение? Что быть для кого-то призом в гонке это неприятно? Роберт не лучше. Возможно, у них тут другой менталитет и местные девушки наоборот были бы рады, окажись на моем месте, но я не они. Да и некромант нормальный парень, значит, не в менталитете дело, а в их дурости.
— Хочешь, я поговорю с Робертом? Объясню все? — перед домом спросил Ферд.
— Спасибо, но я сама. Все-таки мне с ним жить, — вздох сдержать не удалось.
— Ему тоже тяжело, он не привык, чтобы его женщина была такой самостоятельной. Все его пассии обладали красивой внешностью и практически полным отсутствием ума. Они с радостью принимали все его решения и не лезли в серьезные дела, — улыбнулся Фердинанд, подмигивая мне. — Ты другая, особенная, уверен, он скоро это поймет.
Я невесело усмехнулась, сомневаюсь, что Роберт что-то поймет, это только романтик Ферд может так считать. Но вслух говорить этого не стала, возможно, некромант этими словами хотел меня всего лишь поддержать. Вряд ли он такой наивный, каким иногда кажется. Роберта мы встретили внизу.
— Где вы были? Агнесс, я же говорил, из дома ни ногой, без моего ведома! — принц сдерживался и не кричал, видимо не хотел, чтобы прислуга стала свидетелями очередного скандала.
— Роберт, мы были в саду. Фердинанд учил меня медитации. Ты же не потрудился с утра узнать, в чем причина моего плохого самочувствия. Приходится обращаться за помощью к практически посторонним людям, — а что, главная защита это нападение. Посмотрим, как он после такого заговорит. Можно было бы еще добавить пару емких фраз, что его только собственное желание интересует и ничего более, но на людях я решила не высказываться. Думаю, он и так поймет мой намек.
— Когда я зашел к тебе, чтобы обсудить этот вопрос, ты уже ушла. На завтраке тебя тоже не было. Как бы я узнал, что тебя гложет? — Роберт заметно успокоился и всячески старался не показать, что ему не нравится мой обоснованный наезд.
— Надо было узнавать сразу, а не… В общем, неважно. Роберт, мне надо к портнихе, можешь не переживать я возьму охрану, — он просил уведомлять о том, что я куда-то еду? Что ж я его просьбу выполнила.
— Агнесс, я хотел бы знать, что происходит. Разве ты не собираешься мне рассказать? — не знаю, чего было больше в голосе Роберта неверия или удивления.
— Извини, пусть это сделает Фердинанд. Он не столь эмоционален, как я. Вам будет проще поговорить. Не хочу больше пугать тебя своими слезами, дорогой, — все-таки не удержалась и ляпнула гадость.