Катера подошли к ним, когда летчики уже начали терять сознание. Николая моряки все-таки сумели привести в чувство. А вот штурман, сержант А. Мокин, хотя и подавал еще признаки жизни, но по дороге на базу все же скончался.
Николай долго пролежал в госпитале, не раз был на грани жизни и смерти, и выздоравливал очень тяжело. Известие о нашей Победе 9 мая очень положительно сказалось на его выздоровлении. В конце мая 1945 года он был наконец выписан из госпиталя. В то время ему не было еще и двадцати лет.
Слушая этот рассказ Николая Степановича, я думал о том, сколько же людей в этой самой кровопролитнейшей войне в истории человечества приближали ее конец, нисколько не щадя своей жизни. Оценила Родина их вклад в нашу Победу? Немало имен таких людей нам известно. Но немало и тех, которых мы не знаем – и узна¸м порой совершенно случайно. Вот как, например, из этого рассказа. Я глубоко убежден, что таких людей еще немало. Николаю Степановичу Протопопову перевалило уже несколько лет назад за 80 лет, и живет он в Саратове.В родных местах
Поезд быстро мчался по степным просторам. Стояла середина июня, и яркие краски зелени трав, листвы деревьев и наливающихся силой хлебов радовали взор и поднимали настроение Игоря, стоявшего у окна вагона и наблюдавшего с приятным волнением за меняющимися картинами очень близких ему мест. Несколько лет он не был здесь и теперь с нетерпением ожидал встречи с тем, что ему здесь было близко и дорого. Приезд на родину – весьма значительное событие в жизни каждого человека, и оно, как правило, надолго остается в памяти. И это не только долгожданные встречи с родными и близкими людьми, но и дни, насыщенные каким-то особым, очень приятным и интересным содержанием.
Через несколько дней после приезда Игорь решил часть своего отпуска посвятить и рыбалке, к которой был неравнодушен с детства. Для первой поездки на рыбную ловлю он выбрал одно из самых любимых и посещаемых им мест, когда он здесь жил. В детстве со своими сверстниками часто ходил туда пешком. В то время уловами их были сначала пескари и уклейки, а повзрослев, они стали ловить там голавлей и даже жерехов.
Подъехав рано утром на стареньком, видавшем виды велосипеде к реке, Игорь нашел ее почти не изменившейся. В тихом и глубоком омуте перед перекатом у крутого высокого берега так же лежали поваленные во время весенних паводков деревья, но теперь их было меньше. Ниже омута в песчано-галечную отмель врезалась небольшая заводь, а за ней начинался перекат, но сейчас он был разделен почти пополам намытым рекой небольшим галечным островком.
Спустившись с высокого берега к воде, он по тропинке направился к перекату. Был будний день, и на реке никого не было. Прохлада раннего утра приятно бодрила, а стоявшую тишину нарушали лишь голоса птиц да тихое журчание воды на перекате. Остановившись у заводи, он некоторое время любовался рекой.
На противоположном берегу, ниже переката, вид обрывистого берега с зеленью пойменного леса, отражавшийся в тихой глади воды, сейчас очень ему понравился, и он даже пожалел о том, что не взял с собой фотоаппарат. Недалеко от него на ветку небольшого высохшего тополя села кукушка и начала куковать. Игорь, как в детстве, начал вести счет «хвостов», которые кукушка предсказывала ему поймать. Счет прервал внезапно раздавшийся у галечного островка мощный удар жереха, который заставил его быстро взяться за приготовления к ловле. Вскоре сразу несколько всплесков раздались на перекате в разных местах. По всему было видно, что жерех и крупный голавль вышли на жировку. Игорь с волнением наблюдал за продолжающимися всплесками рыбы, торопливо готовя к ловле спиннинг. Наконец блесна приводнилась у галечного островка.
Быстро наматывая леску на барабан катушки, он с нетерпением ждал поклевку. Ему казалось, что среди почти непрерывных всплесков жирующей рыбы ждать ее долго не придется. Он хорошо был знаком с жерехом, который при поклевке может даже вырвать спиннинг из рук, и был в этом отношении готов к любой неожиданности. Однако блесна спокойно прошла весь свой путь, не соблазнив никого из хищников. После нескольких безуспешных проводок всплески рыбы вблизи него прекратились, переместившись за островок. Осторожные жерехи и голавли ушли подальше. Поняв это, он вскоре перебрался через протоку на островок. Но и здесь многочисленные забросы и смена приманок не принесли успеха. Постепенно всплески рыбы на перекате прекратились.
Через полчаса Игорь покинул перекат, ничего не поймав, но настроение его от этого не испортилось «Все еще впереди, главное – рыба здесь есть, а мне говорили, что рядом с городом сейчас уже ничего не поймаешь. Конечно, рыба стала осторожнее, и, возможно, я это недооценил. Леску надо было все-таки поставить потоньше…» – размышлял он, направляясь к омуту.
Найдя удобное место для выполнения забросов, Игорь остановился, сменил леску и привязал теперь уже к ней утяжеленный поплавок-груз с коротким поводком, к концу которого привязан был крючок для насадки кузнечика или небольшого лягушонка. С помощью такого поплавка можно было делать дальние забросы приманки в вероятные места нахождения голавля. А таких мест здесь было немало. Около торчащих из воды ветвей поваленных деревьев постоянно находились стайки самых разных по величине голавлей.
Первые забросы не принесли успеха. Игорь долго не задерживался на одном месте и постепенно приближался к центральной части омута, где было наибольшее количество поваленных в воду деревьев. Наконец черная точка далеко заброшенного поплавка исчезла в воде. Попался небольшой, граммов на 100, голавлик. Бережно освободив его от крючка, отпустил рыбу. Вскоре попался опять такой же; отпустив его, перешел на другое место. И здесь ему повезло. Два довольно приличных по величине голавля стали его трофеями. У следующей коряги поймал еще двух, но несколько меньших размеров. Дойдя до конца береговой излучины омута, он уже был с вполне приличным уловом.
На повороте реки низко склонились к воде береговые поросли тальника и ивы. Подойдя ближе к этому месту, Игорь увидел плывущего вдоль берега крупного жереха, такого ему еще не доводилось видеть. Он быстро послал приманку в это место, но рыба, очевидно, заметила его и ушла на глубину. Конечно, после этого им было сделано здесь много забросов и кузнечика, и блесны, но поклевки рыбы так и не последовало. Этот случай еще раз напомнил ему, что крупная рыба не перевелась в реке.
Далее Игорь решил подняться на высокий берег и пройтись, как раньше, по берегу этого плеса реки. С берега хорошо просматривался этот плес до следующего поворота. На противоположной стороне, за галечной отмелью, начинался лес, в самом начале которого недалеко от воды стояла палатка. А торчащие из воды почти на середине реки два кола говорили о том, что здесь ловят рыбу в проводку, закрепляя лодку к кольям. «Где же рыболовы и лодка?» – подумал он, внимательно осматривая берега. Вскоре у берега, метрах в ста от себя, заметил лодку, едва просматривающуюся сквозь ветви поваленного дерева.
Но больше всего внимание Игоря было привлечено к двум крупным голавлям, плавающим около ветвей коряги, расположенной довольно далеко от берега. Он не стал спускаться вниз, а прямо с высокого берега сделал дальний прицельный заброс приманки. Приманка легла на воду чуть выше торчащих из воды ветвей коряги. Течение, подхватив поплавок и приманку, понесло их к месту нахождения рыбы. Голавли не бросились к приманке, а медленно подплыли к ней. Сердце у Игоря забилось учащенно от предчувствия казавшейся ему неминуемой поклевки, но рыбы, подойдя близко к приманке, развернулись и медленно поплыли к своему месту. Вскоре он вновь сделал заброс, и опять голавли подошли к приманке, но не взяли ее. Когда же приманка доплыла до последних ветвей коряги, из глубины выплыл еще один голавль, который был даже несколько крупнее первых и очень приметен – на его широком лбу между глаз заметно выделялось белое пятно. Голавль очень близко подплыл к приманке, но не тронул ее. На третьем забросе все повторилось, а на четвертом – голавли перестали проявлять интерес к приманке.
– Что, не берут? – услышал он вдруг сзади себя мальчишеский голос.
Повернувшись, Игорь увидел стоящего в нескольких метрах от него вихрастого подростка лет тринадцати-четырнадцати.
– Да, не хотят брать, очень осторожные… Видно, я здесь заметен для них, – ответил Игорь.
– Изловить этих голавлей пытались очень многие рыболовы, но их не соблазняют никакие приманки. Тот, что с белым пятном, мы его Меченым назвали, второй год уже у этой коряги живет, а два других только в этом году здесь появились.
– Ты что же, живешь здесь?
– Отец у нас уже давно на лето сюда переселяется. Он работает недалеко отсюда, на разъезде, и огород у нас рядом. Раньше мы сюда на выходные дни приезжали, а сейчас я уже второе лето здесь провожу.
– И как тут живется?
– Неплохо. Каждый день рыбу ловлю, купаюсь, загораю, а когда становится скучновато, на несколько дней уезжаю домой, а из дома сюда тянет. Вот так и живу.
– А что же ты сейчас не ловишь рыбу?
– Обычно мы ловим рыбу вместе с отцом утром и вечером. Сегодня он на дежурстве, скоро придет, и вечером будем ловить.
– Видно, вы с лодки ловите в проводку. И что чаще попадается?
– В основном ловится подуст, но попадается и другая рыба, иногда даже сом и сазан. Ловим на бабку. Знаете, это личинка поденки, на нее рыба берет гораздо лучше, чем на червя. Недавно попался крупный лещ, подлещики на 500–600 граммов попадаются частенько.
– Когда-то и я ловил на бабку, а сейчас мои приманки – блесны и кузнечики.
Разговор внезапно прервал громкий всплеск жереха на отмели противоположного берега вблизи палатки. Через несколько минут жерех вновь всплеснул почти на том же месте, и рыбешки веером рассыпались в разные стороны.
– Никак жерех вышел на жировку… Не перевезешь ли ты меня на ту сторону?! – обратился Игорь к мальчику, не в силах сдержать охватившего его рыбацкого азарта.