Подняв кормушку, не обнаружил зацепившегося за сетку крючка. В момент осмотра кормушки удочка неожиданно «поползла» к борту лодки. Схватив снасть, почувствовал большую тяжесть медленно движущейся под лодкой рыбы.
Быстро снимаю с кончика удильника кивок и отжимаю фиксатор тормоза катушки. Рыба медленно с небольшим нарастанием скорости продолжала идти против течения. Леску я придерживал пальцами и действовал так, чтобы ничего не препятствовало схождению ее с катушки.
Стащив метров двадцать лески, рыба встала. Попытки подтянуть ее к себе не имели успеха, а прилагать большие усилия не рискнул. Начал делать небольшие подергивания лески. Это заставило рыбу начать движение. Теперь она уже, изменив направление своего движения на 180 градусов, пошла по течению. Вызывало опасение, что рыба может повернуть в сторону и запутать леску за якорный канатик. Но, слава богу, этого не случилось, и рыба почти строго двигалась по проделанному маршруту, но только в обратном направлении. Медленное движение ее позволяло мне выбирать леску, не ослабляя ее натяжение. Вскоре рыба прошла под лодкой и двинулась дальше по течению. «Что же это за рыба? Чувствуется очень большая, но слишком медленно движется…» – думал я, отдавая ей уже выбранный запас лески. Загадочная рыба, забрав еще метров пять лески, остановилась. Делаю осторожную попытку тащить ее к себе. Рыба подчинилась моему действию, начала подниматься к поверхности, но не дойдя до нее совсем немного, развернулась и пошла в глубину. В буруне у поверхности воды я лишь успел заметить часть большого желтоватого тела. «Похоже, крупный сазан, но что-то уж слишком медленно он движется…» – подумал я. Рыба, достигнув дна, встала. Начал опять медленно подергивать леску.
Очевидно, причиняемая при подергивании лески крючком боль заставила рыбу подняться с места. По опыту вываживания крупных экземпляров рыбы я прекрасно знал, что рыбу можно быстро утомить, когда не будешь ей давать передышек для отдыха. Вскоре рыба пошла к лодке, но очень тяжело, почти на пределе прочности лески. И вот у поверхности воды, метрах в пяти от борта лодки, показался довольно приличный сом. В длину он был не меньше весла от надувной лодки и весил, полагаю, не меньше 15–16 килограммов. Несколько секунд стоял сом у поверхности воды неподвижно. Малюсенький для такой рыбы крючок № 5 глубоко засел на самом краешке верхней челюсти. «Надо же, такая рыба соблазнилась червячком!» – мелькнуло в голове. Вскоре сом, развернувшись и подняв большой водяной бурун, пошел вниз. «Так вот почему он показался мне сазаном», – догадался я, увидев его желтоватое брюхо.
Достигнув дна недалеко от лодки, сом остановился. Некоторое время подергивания лески не давали результата. Но из глубины пошли крупные воздушные пузыри, я слышал не раз от опытных «сомятников», что это является верным признаком начала утомления рыбы. Слабея, сом начинает избавляться от воздуха в плавательном пузыре – вероятно, это является своеобразной защитной реакцией организма рыбы. И опытные «сомятники», если снасть недостаточно прочна, к активным действиям по вываживанию сома приступают лишь тогда, когда рыба прекратит пускать пузыри. Между прочим, ни у Л.П. Сабанеева и ни у кого из современных авторов по ловле этой рыбы упоминаний об этой особенности сома не обнаружил.
После выхода на поверхность нескольких воздушных пузырей сом все-таки пошел вверх. У поверхности воды, развернувшись, вновь пошел вниз, через некоторое непродолжительное время опять начал пускать пузыри, на этот раз их было гораздо больше.
Меня такие действия рыбы вполне устраивали, более того, появилась надежда выйти из борьбы с рыбой победителем. Конечно, тонкая леска требовала максимума осторожности. Однако поражало, что сом не проявлял заметной активности. Ведь стоило ему стянуть с катушки весь запас лески (около 30 метров), или сделать всего лишь незначительный рывок в сторону, и он мог вполне оказаться на свободе.
По всей видимости, сом находился далеко не в лучшей форме. И объяснение, как мне представляется, здесь простое. Во-первых, сом принадлежит к теплолюбивым рыбам (температура воды в это время была около 5–6 градусов, и от зимнего оцепенения он еще полностью не освободился). Во-вторых, рыба была наверняка голодна – соблазнилась червячком. Добыть более существенную пищу в это время для этой рыбы было совсем не просто. Так что энергии и сил, чтобы оказать достойное сопротивление, у него почти не было. Еще несколько раз выводил я его к поверхности воды. Пузыри уже не шли, очевидно, в плавательном пузыре уже не было воздуха. При более или менее значительном усилии, при выбирании лески сом почти послушно шел за ней.
И вот теперь, когда у меня появились не призрачные, а вполне реальные шансы на успешность овладения рыбой, начала тревожить мысль о том, как взять рыбу из воды без подсачка и багорика. Собираясь на ловлю густеры, я совсем забыл про них. Надеяться на постороннюю помощь не приходилось – поблизости никого не было.
Борьба продолжалась, и уже наступал момент, когда сома надо было брать. Я лихорадочно обдумывал возможные варианты, но, к сожалению, не находил ни одного подходящего. Вспомнил и про рекомендацию Л.П. Сабанеева о вытаскивании более или менее крупных сомов с помощью пальцев руки. Да, этот вариант вытаскивания рыбы был наиболее приемлемым – лучшего ничего не приходило в голову, и я решился на этот прием.
Вытянув на поверхность воды сома, стал медленно и очень осторожно подтягивать рыбу к борту лодки. Сом шел к лодке, лишь иногда слабо пятился назад. И вот до него осталось, как говорится, рукой подать. Широко открытая пасть позволяла схватить рыбу за нижнюю челюсть и переправить в лодку. Сил у сома, можно сказать, уже не было, только маленькие глазки, как мне показалось, умоляли о «пощаде». И «пощада», надо сказать, последовала. Не так, как рекомендует Л.П. Сабанеев, выполнил прием. Надо было четыре пальца руки всунуть в пасть, а большой сильно прижать к нижней челюсти. Конечно, ни о какой перчатке, чтобы защитить руку от игольчатых зубов рыбы, не могло быть и речи. В данном моменте я был согласен на все, чтобы перетащить рыбу в лодку. Была допущена серьезная ошибка при выполнении приема. Я все сделал, можно сказать, наоборот. Запустил большой палец в пасть рыбы, а когда начал охватывать нижнюю челюсть другими пальцами, сом дернулся и мгновенно оборвал короткую леску. Пальцы не удержали рыбу, освободившись от них, она медленно пошла в глубину…За карпами
Нередко случается, когда многие рыболовы по мере приобретения опыта начинают заниматься ловлей какой-то одной рыбы. Появляются так называемые «лещатники», «судачатники», «окунятники» и т.д. Для одних это временное занятие, нередко сезонное, а для других – весьма продолжительное. В моей практике ловли рыбы случалось немало периодов, когда я довольно продолжительное время, иногда по причине, не очень-то от меня зависящей, отдавал предпочтение в ловле какой-то одной рыбе.
Одной из рыб, оставившей у меня, пожалуй, наиболее яркие и незабываемые впечатления, стал карп. Конечно, имеются в виду не карпики весом 200–300 граммов, а настоящие карпы от двух килограммов и выше. Вываживание даже одного такого карпа поплавочной удочкой, безусловно, соответствующим образом оборудованной, доставляет рыболову столько приятных и волнующих минут, что впечатлений и воспоминаний о них с лихвой хватает, и не только до следующей рыбалки.
Чем же карп привлекает внимание удильщиков? Прежде всего следует упомянуть о весьма высокой спортивной и эмоциональной стороне ловли этой рыбы. Даже тогда, когда приличный карп, как говорится, «сел на крючок», это еще совсем не означает, что он уже ваш. При вываживании такого карпа, а на это нередко уходит далеко не две-три минуты, наиболее ярко проявляются и сочетаются моменты приятного ощущения борьбы с сильной рыбой и постоянного опасения за исход борьбы не в вашу пользу. Ведь не так уж редко случается, когда эта рыба в бескомпромиссной борьбе за свою жизнь обрывает леску, разгибает или ломает крючок или «сходит» с него, и порой тогда, когда меньше всего этого ожидаешь – в момент подведения под нее подсачка. И если такое случается, к сожалению, никто из любителей ловли карпа от этого не застрахован, важно сдержать себя и не предаваться на длительное время не очень-то приятным воспоминаниям о случившемся. Главное – не только забыть про неудачу, но и сделать для себя правильные выводы. Надо помнить, что неудачи не только огорчают, но и прибавляют опыта, и я уверен: при следующем вываживании рыбы вы будете уже действовать более осмотрительно и осторожно.
Сила, стремительность движений и довольно значительная продолжительность борьбы при вываживании карпа вызывают у многих удильщиков, познакомившихся с этой рыбой, не только «прилив адреналина», переживания и восхищения, но и огромное желание еще не раз испытывать такое. По силе и оказываемому сопротивлению при вываживании карп превосходит многих наших рыб и уступает лишь очень немногим (усач, амур, сазан).
И еще у этой рыбы есть осторожность, я бы даже сказал – брезгливое отношение к грубой снасти, особенно при ловле поплавочной удочкой. Вертикально стоящую толстую леску он прекрасно видит даже в не очень прозрачной воде и от взятия насадки нередко воздерживается.
Многие рыболовы предпочитают ловить карпа донными удочками, считая, что в этом случае можно использовать более толстую (прочную) леску, которая уже не стоит вертикально, следовательно, будет меньше настораживать рыбу, да и вываживание уже будет производиться без особых опасений за целостность снасти. Но здесь есть одна немаловажная особенность. При ловле донными удочками вы почти лишаетесь возможности использования прикормки, которая весьма существенно влияет на успех ловли. Конечно, можно использовать прикормку и при ловле на донки, но осуществить такую прикормку рыбы сложнее и эффективность ее ниже. При ужении поплавочными удочками прикормка периодически подбрасывается к поплавкам удочек, и карп, начиная ее подбирать, нередко теряет осторожность и хватает насадку с крючком. Особенно это характерно при ловле карпа на вареную перловку, когда ее используют и для насадки, и для прикормки.