– Даже мы хорошо улавливаем рыбный запах от них, а судак – и говорить об этом не приходится, – сказал Иван Егорович, увидев, как я все принюхиваюсь к полоскам клеенки.
– А как вам удается избавиться от клееночного запаха? – спросил я.
– Надо клеенку несколько суток выдержать в воде, в которой вымачивалась соленая рыба, подержать несколько дней на ветерке и солнце, пропитать ее рыбьим жиром от вяленой плотвы, а потом эти полоски положить в брюшко белой рыбы, лучше плотвы, и держать в морозилке холодильника.
Мы недолго сидели за чаепитием и, взяв все необходимое, направились к реке. Снега на льду было мало, и идти по нему было легко. За разговорами незаметно пролетело время, и к Кривому острову подошли, когда на востоке едва заалела заря. У входа в затон на протоке уже сидело несколько рыболовов.
– Мы попробуем у торосов, – сказал Иван Егорович, расчехляя на ходу бур. – Несколько дней назад я три хороших судака взял там.
Вскоре мы расположились недалеко друг от друга по кромке тороса. Пробурив несколько лунок, торопливо цепляю к крючку мормышки полоску клеенки. Рис. 40 . Глубина где-то около восьми метров, есть небольшое течение. Подняв повыше удочку, чтобы на фоне снега (еще полностью не рассвело) лучше видеть кивок, начинаю играть приманкой. Судак зимой часто, даже довольно крупный, приманку берет тихо, без порывистых движений, и поклевка замечается нередко только по изгибу кивка.
Рис. 40. Способы насаживания приманок на крючок судаковой мормышки: а, б – малька; в – «рыбки» из фольги; г – «рыбки» из клеенки
В незнакомом месте, как правило, с началом ловли почти всегда присутствует какая-то особая надежда на успех. Порой кажется, что вот сейчас или чуточку попозже кивок изогнется вниз и рука ощутит при подсечке так хорошо знакомую и желанную потяжку рыбы. Сделав несколько обычных стандартных проводок, начинаю использовать и другие способы игры приманки, которые довольно неплохо зарекомендовали себя при ловле окуня. По опыту знаю, что на судака надо играть приманкой гораздо дольше, чем при ловле окуня. Нрав у этой рыбы такой, что далеко не всегда она хватает сразу приманку, ее надо как следует раздразнить. Прошло минут пятнадцать активной игры приманкой, но поклевки не произошло. Перехожу на следующую лунку, но и здесь меня ожидало то же самое.
В розовой береговой дымке показалось красное солнце. Освещенные солнцем льдинки лунки приобрели какой-то неестественный розовый оттенок. Морозно, но тихо – ветра практически нет.
– День сегодня будет ясный – ни одного облачка на небе, – сказал Иван Егорович. – Но судак берет лучше в пасмурный денек.
Я посмотрел в это время на него: он чинно восседает на высоком складном стульчике и, склонив удильник к лунке, медленно играет приманкой. Поклевок пока нет ни у кого из нас, хотя уже опробовано по нескольку лунок
– Может быть, попробуем у затона? – раздается вскоре громкий голос Владимира Николаевича.
– С полчаса еще посидим здесь, а потом сходим и туда, – ответил Иван Егорович.
Прошло и полчаса, но рыба не проявила интереса к нашим приманкам несмотря на все наши ухищрения – таким рыболовам, какими были мои приятели, опыта не занимать Похоже было, что рыба сегодня нас своим клевом не побалует, но надежда всегда с рыболовом.
Вскоре направились к затону. Судя по неподвижно склонившимся к лункам здесь рыболовам, дела шли у них не лучше наших.
– Ну, что, Иван, совсем не хочет рыба сегодня брать, – сказал пожилой рыболов, когда мы к нему приблизились. – Будто нет ее здесь. Никто из нас еще не видел поклевку.
– У нас то же самое, – ответил Иван Егорович, – посижу часок, не будет клевать – домой пойду.
Количество пробуренных здесь лунок, старых и новых, свидетельствовало о том, что место является очень посещаемым. Видно, судак сюда нередко выходит на кормежку. «И день сегодня вроде бы неплохой, а рыбе почему-то не нравится, но, может быть, она еще выйдет сюда покормиться», – думал я, принявшись за бурение новых лунок.
Томительно и медленно идет время на рыбалке, когда рыба не клюет. Опробовано еще несколько лунок, но поклевок по-прежнему нет. Минут через сорок Иван Егорович начал собирать вещи, а затем, подойдя к нам, сказал:
– Вы оставайтесь, а я пойду – дел много дома. Не вышел сегодня судак на кормежку утром, а днем его здесь ждать вообще бесполезно.
– Но ведь же бывают случаи, когда он выходит на жировку и днем, – возразил я.
– Да, бывают такие случаи, но происходят они чаще всего в конце лета и осенью. Зимой и в середине лета судак кормится рано утром и поздно вечером. Поймать его, конечно, и сегодня можно, если найти стоянку. И на стоянке его еще надо соблазнить. Подсунешь мормышку под «нос», поиграешь ею как следует – возьмет, а если чуть подальше будешь его соблазнять игрой приманки – не подойдет. Лунок придется бурить очень много, ищите его в более глубоких местах. За торосами глубоко и течение довольно сильное. В затоне есть участки глубиной 11–12 метров, попробуйте на излучине – ловили его там не раз в вот такие бесклевные дни. Если же ничего не поймаете, не огорчайтесь – завтра еще половим.
Вскоре после ухода Ивана Егоровича пошли по домам практически все местные рыболовы. На водоеме стало пустынно и не очень уютно. Мы пробыли здесь тоже недолго и вскоре отправились на поиски рыбы.
К полудню заметно потеплело. К этому времени мы пробурили и безуспешно опробовали не один десяток лунок. По опыту я прекрасно знал, что успех в ловле судака в значительной степени зависит от количества пробуренных лунок. Эту рыбу, особенно в плохой клев, надо постоянно искать, и лунок нередко приходится делать гораздо больше, чем при поисках окуня. Удача от нас не отвернулась полностью, и количество пробуренных лунок все-таки переросло в некоторое качество. Где-то около двух часов дня Владимир Николаевич почти подряд вытащил двух судачков граммов на 600–700 весом. Вскоре и мне повезло – моим трофеем оказался судак чуть больше килограмма весом. Правда, пойманы они все были на мормышку с мальком. Больше нам ничего не удалось поймать, хотя вдохновленные успехом, хоть и небольшим, мы еще немало набурили лунок. Результатами ловли мы, конечно, удовлетворены не были, и наши надежды на успех в ловле судака здесь, безусловно, возлагались на завтра.
– Завтра выйдем из дома пораньше – крупный судак в основном берет до рассвета, – говорил за ужином Иван Егорович. – С рассветом надежд на успех в его ловле очень мало. При хорошем клеве я уже около половины десятого прихожу домой. Третий день судак не ловится, но если завтра будет клевый день, брать он будет хорошо – знаю это по опыту его ловли.
Легли спать довольно рано. Поднялись, как говорится, ни свет ни заря. Вставшая вместе с нами хозяйка дома поворчала на нас за столь ранний подъем, но, угостив завтраком, успеха в ловле нам пожелала.
Из дома вышли, когда до рассвета оставалось не менее двух часов. Погода изменилась: небо все заволокло тучами, и по сравнению со вчерашним днем заметно потеплело. Впереди шел Иван Егорович, прокладывая путь по новому маршруту, более короткому, чем вчерашний. Время от времени он ударял пешней по льду, проверяя его прочность. До места добрались минут на 10 раньше, чем вчера.
Решили начать ловлю у входа в затон, глубина здесь, по словам Ивана Егоровича, метра на два меньше, чем в протоке, и судак должен выходить на эту бровку поохотиться за рыбешкой. Вчерашнее место нашего утреннего лова осталось довольно далеко в стороне.
И вот приманка опущена в лунку, метр за метром леска уходит в воду, вскоре барабан катушки перестал вращаться – мормышка достигла дна. Приподняв удильник повыше, чтобы на фоне снега лучше видеть кивок, начинаю с небольшими колебаниями поднимать приманку вверх. Через несколько секунд следует поклевка, видимая только по изгибу кивка, подсечка, и рука тут же ощутила тяжесть попавшейся рыбы. Судак килограмма на полтора стал моим первым трофеем. «Вот она – клееночка – сработала!» – с удовлетворением отмечаю я. Вот и обрел я веру в эту насадку, и, освободив рыбу от приманки и аккуратно расправив на крючке мормышки клееночку, быстро отправляю приманку в лунку. Теперь уже с уверенностью в то, что клееночка привлекательна для рыбы, начинаю, не торопясь, медленно поднимать мормышку вверх с небольшими вздрагивающими колебаниями. В начале второй проводки кивок плавно изогнулся. Подсечка. На этот раз рывки попавшейся рыбы были гораздо сильнее, чем при вываживании первой рыбы. «Наконец-то крупняк!» – подумал я, парируя сильные рывки рыбы. Сделав несколько коротких рывков на глубине, рыба более или менее послушно пошла за леской. Однако где-то вполводы, собравшись с силами, начала энергично мотать головой из стороны в сторону. По опыту я знал, что рыбу в этом случае надо немедленно отпускать, не ослабляя натяжение лески. Крупный судак такими действиями не так уж редко освобождается от приманки, которая далеко не всегда надежно «сидит» в его костистой пасти. Но отпустить своевременно рыбу мне не удалось, натяжение лески вскоре пропало. «Сошла?!» – мелькнула мысль, и в подтверждение ее, приподняв немного удильник, почувствовал лишь тяжесть приманки.
Но предаваться грустным мыслям по этому поводу нельзя – рыба наверняка здесь не одна… С заметным волнением, осмотрев приманку, опускаю ее в лунку. При достижении ею дна начинаю новую проводку. Опять поклевка. На этот раз рыба после выполнения подсечки так стремительно пошла в сторону, что едва не вырвала удочку из руки. Положение спасла катушка, с которой рыба стащила не меньше 4–5 метров лески. После этого рыба встала у дна, и ее некоторое время просто невозможно было оторвать от него. С подобными действиями крупных судаков я знаком. Начинаю подергивать леску. Вскоре рыба пришла в движение, и вновь пришлось прибегнуть к помощи катушки. Забрав еще метра 3–4 лески, рыба остановилась, а затем, придя в движение, так сильно потянула леску, что я опять не сумел ее своевременно отдать рыбе, и натяжение ее опять пропало. «Ну вот… и эта сошла!..» – с отчаянием вслух произношу. Почти безучастно, опустив приманку, начинаю ею играть. Волнение, охватившее меня, еще более усилилось, и играть мормышкой продолжаю для того, чтобы хоть немного успокоиться. Неожиданно следует поклевка. Подсечка – промах! «Да что же это такое – столько поклевок, а рыбу не вытаскиваю! Н