Иногда случается и так, что встреча на рыбалке с незнакомым человеком бывает настолько интересной, а порой и весьма поучительной, что заставляет взглянуть на некоторые жизненные проблемы совсем по-иному. Такие встречи запоминаются надолго, а то и навсегда.
В моей практике любительской ловли рыбы встреч, оставивших заметные следы в памяти, было немало. Далеко не всегда они носили характер обмена информацией о ловле рыбы. Люди нередко рассказывали о себе. И, знаете, больше не об интересных случаях на рыбалке или эпизодах из своей жизни (хотя и такое бывало), а о своих проблемах. Не у всех жизнь сложилась достаточно благополучно, и все мы в той или иной степени не удовлетворены ею. Но больше всего, как я заметил, люди страдают от несправедливости. Точнее, от несправедливого отношения к себе отдельных личностей – нередко чиновников, а порой и государства. Среди моих встреч были и такие, которые производили на меня такое огромное впечатление, что умолчать о них, как человек пишущий, я просто не имею права.
Рассказчик
Николай Иванович, будучи человеком весьма общительным и словоохотливым, мог порой часами с упоением рассказывать об интересных случаях на рыбной ловле, но особое удовольствие ему доставляли воспоминания о поимке крупной рыбы, которая ему попадалась почему-то гораздо чаще, чем многим другим. Слушателей его рассказов, а их у него всегда было немало, привлекало не только умение интересно и увлекательно рассказывать, но и манера держаться с собеседниками. Подкупало последних его умение слышать и слушать оппонентов. Чего греха таить, многим из нас этого качества, прямо скажем, не всегда хватает.
Свое слово наш герой использовал с завидным мастерством. Его хитроватые карие глаза беспрерывно бегали по лицам собеседников, подмечая малейшее недоверие к сказанному, но даже и при возникновении такового он тут же находил новые, весьма красноречивые и достаточно убедительные слова, чтобы полностью развеять возникшие сомнения. Его рассказам, надо сказать, многие верили. По этой причине среди своих многочисленных знакомых он слыл опытным и весьма удачливым рыболовом. Лишь иногда кое-кого смущала одна пустяковая деталь: еще ни разу никому из его знакомых не доводилось бывать с ним вместе на рыбалке. Нет… он не сидел дома и на рыбалку ездил довольно часто, но всегда только один или с сыном.
Я, как и многие другие его знакомые, в значительной степени верил рыбацким успехам Николая Ивановича, хотя определенные сомнения по этому поводу возникали. Очень хотелось побывать с ним вместе на рыбалке, чтобы полностью убедиться в правдивости его рассказов. И вот совершенно случайно мне представилась такая возможность.
Как-то в середине лета, возвращаясь домой из гаража, я встретил направляющегося туда Николая Ивановича. Поздоровавшись, он остановился, всем своим видом показывая, что не против был бы поговорить со мной о последней моей рыбалке. Я никуда не спешил и согласился с ним поговорить об этом. Обычно Николай Иванович всегда предоставлял в таких случаях первое слово собеседнику.
– Где и на что берет сейчас рыба? – спросил он, очевидно, надеясь услышать от меня чуть ли не отчет о моих рыбалках в выходные дни.
– Июль… рыба берет везде неважно.
Далее я сообщил, что на рыбалке в выходные дни не был и рассказывать об этом, собственно, нечего. Это несколько озадачило приятеля, но не помешало ему завязать разговор.
– Зато я был…
– Наверно, и эта рыбалка у тебя была, как всегда, весьма успешной, – заметил я.
Николай Иванович сделал небольшую паузу, и на его загорелом лице мелькнула хитроватая улыбка.
– Знаешь. Бывают всякие рыбалки, но в этой я попал на такой клев, какого давненько уже не видел, и душу, конечно, я отвел.
– Где же ты был и что ловил? – с нескрываемым интересом спросил я.
– Был я в Подстепном, и ловился там судак. Брал очень хорошо на мормышку с насадкой резки уклейки.
– И крупный ловился?
– Как тебе сказать… в общем-то, особо крупного не было. В основном брали судачки на 1,5–2 килограмма весом.
– Ну теперь я представляю, как ты потешил свою душу. Ведь судак на два килограмма весом – далеко не судачок.
Уловив, что с «судачком» он явно переборщил, приятель без какой-либо тени смущения произнес:
– А что, собственно, здесь такого – мне не раз приходилось там ловить судаков на 5 и на 6 килограммов весом.
– А мне вот лишь однажды за всю свою немалую рыбацкую практику удалось поймать такого судака.
В Подстепном я раньше нередко бывал, не скажу, что мне всегда там сопутствовала удача, но без рыбы я оттуда никогда не возвращался. В основном ловились судачки весом от 0,4–0,5 кг до 1 килограмма, правда, попадались и более крупные экземпляры, но случалось это не очень часто. И здесь я подумал: «Может быть, сейчас там, действительно, начал ловиться порядочный судак. Ведь, увлекшись в последнее время ловлей карпа, я давненько не занимался судаком».
Николай Иванович внимательно посмотрел на меня и, как бы читая мои мысли, спросил:
– Когда ты был последний раз там?
– Года два назад, пожалуй, не меньше.
– Как видишь, времени после этого прошло немало, ведь все меняется.
– Согласен. Действительно, все меняется, но, увы, почему-то не в лучшую сторону. Кто может подтвердить твои успехи на той рыбалке?
– Мой сын, мы с ним были вместе.
– А кто еще?
– Знаешь, я не встретил там никого из знакомых.
– Николай Иванович, скажу откровенно, твои рыбацкие успехи вызывают порой просто восхищение. Давай хотя бы раз съездим вместе на рыбалку, – сказал я и внимательно посмотрел на выражение его лица.
Но я не заметил на нем даже малейшей тени неудовольствия от услышанного. Приятель, к моему глубочайшему удивлению, быстро и даже с некоторым пафосом произнес:
– Пожалуйста!
– Через два дня, в четверг, я буду свободен, приглашаю тебя на своей машине поехать в Подстепное. Согласен?
Николай Иванович задумался, а потом начал приводить массу всевозможных предлогов, чтобы как-то более дипломатично отказаться от поездки, на которую только что дал согласие.
Не желая упустить возможность встретиться наконец с ним в деле, я соглашался практически на все условия с его стороны. Рассмотрено было немало вариантов. Отказаться от поездки Николаю Ивановичу не удалось, и мы договорились встретиться в субботу в половине четвертого утра у моего гаража.
Не скрою, я с нетерпением ждал прихода субботы и тщательно, чтобы не упасть в грязь лицом перед столь известным и авторитетным среди нашего круга знакомых рыболовом, подготовился к рыбалке. Отыскал все свои уловистые мормышки и блесны, а одну из приманок, которая себя хорошо зарекомендует при ловле, решил даже подарить приятелю в память о нашей совместной ловле рыбы.
Наконец наступила суббота. Двадцать минут четвертого я был уже у гаража. Но к назначенному времени приятель не явился. Не пришел он и через час, я решил подождать, полагая, что он мог проспать или ошибиться со временем. Но и в течение этого часа Николай Иванович у гаража не появился.
Проезжая мимо дома, в котором жил приятель, увидел открытую дверь на балконе его квартиры. Остановился и решил не очень громко окликнуть – все-таки второй этаж, может быть, и услышит меня. Несколько раз я подавал свой голос, но тщетно. На балконе никто не появлялся.
Отправился в Подстепное не с очень хорошим настроением, да и рыбалка оказалась далеко не из лучших. Уловом моим стали три небольших судачка и щука немногим меньше килограмма.
…Встретились мы с Николаем Ивановичем через неделю на бойком месте – у продовольственного магазина. Увидев меня, он как-то необычно быстро и не очень ловко засеменил ногами, стараясь как можно быстрее и незаметнее проскочить мимо меня. Сделать это ему не удалось.
Догнав, я остановил его и, поздоровавшись, спросил:
– Так что же, Николай Иванович, помешало тебе поехать со мной на рыбалку?
– Сейчас все объясню, – спокойно, без какой-либо тени смущения и недовольства произнес приятель.
Затем он достал сигарету, медленно размял ее, прикурил и только после глубокой затяжки заговорил:
– В пятницу неожиданно приехала теща, и я был вынужден вечером с ней и женой поехать на дачу. Хотел тебя предупредить, но, к сожалению, не знаю твоего точного адреса.
– Кстати, дверь на балконе твоей квартиры была открыта, – заметил я.
– Ну и что… Сын остался дома.
– Неужели он не слышал меня? Я ведь несколько раз и не совсем уж тихо подавал свой голос, а у тебя далеко не последний этаж.
– Сын всегда спит очень крепко, и вряд ли он мог тебя услышать.
Далее Николай Иванович, полагая, что он достаточно убедительно оправдался, вошел в свою обычную роль и начал увлеченно рассказывать о том, как они с сыном несколько дней назад ловили карасей.
– И какие караси! – с восторгом говорил он. – «Лапти», по 600–800 граммов. Я, откровенно говоря, давно таких не ловил.
– И где же вы таких карасей нашли?
– В Генеральском.
– Я знаю там два озера с карасями. Одно находится перед селом, если туда ехать, а другое – за селом. На каком вы были?
– На том, что за селом.
– Да там никогда не ловили крупных карасей, – удивился я.
Приятель лукаво усмехнулся и спросил меня:
– Когда ты был последний раз там?
– Пожалуй, лет пять назад.
– Ты так долго не бываешь в известных многим местах и думаешь, что все там остается прежним, каким было несколько лет назад. Нет, дорогой, ты глубоко ошибаешься – все течет и все меняется.
– Знаешь, я уже слышал это от тебя и прекрасно знаю, какие судаки ловятся в Подстепном.
– Ты же опытный рыболов и должен знать, что далеко не каждый день рыба хорошо ловится, особенно крупная. Мы просто попали на хороший клев крупного карася.
В это время к нам подошел хорошо знакомый нам обоим Николай Владимирович и, поздоровавшись, сказал:
– Никак все обсуждаете, где можно сейчас рыбку половить?