С моей тушкой уклоняться от ударов было почти невозможно, поэтому я принимал почти все его удары на блок, старясь не обращать на вспышки боли в руках, на которые в основном и приходились удары, изредка уклоняясь и иногда контратакуя джебами. Сейчас он чуть выдохнется, вот тогда и начнём… Через пару минут он явно начал выдыхаться и кинулся на меня, пытаясь тупо сбить с ног. Это он не подумав сделал. Мою нынешнюю тушку так просто с ног не свалишь. От своего толчка он же сам и отлетел чуть назад, я же начал медленно приближаться к нему. Всё. Сдох парень. Уже дышит как загнанная лошадь. Это всё курение и нездоровый образ жизни сказываются.
– Кирпич, да гаси ты его уже! Чего телишься? – не выдержал наконец Лом.
– Ща, отдышусь малёхо… – тяжело дыша, ответил тот.
Во наивный. Кто ж тебе даст-то? Я ускорился и чуть было не нарвался на удар ногой в голень. Еле успел ногу отдёрнуть и тут же зарядил ему с правой прямой в голову, так называемый панч. Его пошатнуло, но он устоял на ногах. Крепкий, сволочь. Я тут же попытался добавить с левой, но он кинулся мне в ноги, опять, видимо, пытаясь сбить меня с ног, и я очень удачно успел выставить колено, на которое он благополучно и налетел носом.
– С-сука… – прошипел он, сидя схватившись за нос, из которого тонкой струйкой потекла кровь. Я нерешительно замер, пытаясь решить, добивать его или нет… У нас как-то не принято было бить тех, кто не стоит на ногах. Но тут он развеял мои сомнения, с яростным воплем вскочив на ноги и попытавшись опять меня атаковать, бестолково размахивая кулаками. Я уже понимал, чего именно от него ждать, и в этот раз даже не стал ждать, пока он выдохнется. Уклон, блок и с ходу левой в печень и вдогонку справа в голову. Он ошалело сделал шаг назад, я же, в свою очередь, не отлипая от него, сделал шаг вперёд и ещё раз зарядил справа в голову. Всё. Нокдаун. Хоть он и стоял ещё на ногах, но явно поплыл. Взгляд стал бессмысленный и отрешённый.
Я даже добивать его не стал. Отвернулся и сделал шаг к моим друзьям, как вдруг что-то со страшной силой ударило меня в спину. Меня как пушинку подняло в воздух, откинуло на забор, в который я впечатался головой, и моё сознание померкло.
Не знаю, сколько я провёл в отключке, но, когда пришёл в себя, то по окружающему интерьеру понял, что нахожусь в медкабинете. Голова раскалывалась на части. В горле пересохло и нестерпимо хотелось пить, но пересушенное горло отказывалось издавать звуки, несмотря на все мои попытки кого-нибудь позвать. Я со стоном повернул голову и увидел на стуле рядом с кроватью спящего Глисту. Вот зараза такая. Тут товарищ от жажды погибает, можно сказать, а он дрыхнет спокойно!
Преисполнившись праведного негодования и мобилизовав все свои силы, мне удалось поднять руку и метнуть в него подушку. Глист вместе со стулом с грохотом рухнул на пол и уже через секунду вскочил на ноги, ошалело оглядываясь по сторонам.
– А? Что? Где? – и наконец соизволил взглянуть на меня. – О, братан, ты проснулся?
– П-и-и-ть… – просипел я.
– Понял. Ща. Секунду подожди, – он метнулся к столу и, налив из графина стакан воды, подошёл ко мне и прислонил его к моим губам. Божественная влага потекла мне в глотку. Даже головная боль чуть ослабила свои тиски после того, как я утолил жажду.
– Что случилось? Почему я здесь?
– Не поверишь, братан. Сами в шоке, – озадаченно почесал затылок Глист. – Прикинь, Кирпич вспышку словил как раз, когда ты к нам повернулся. И ведь не соображал уже почти ничего, но ухитрился основной её удар на тебя направить. Нас только краем задело, а тебе конкретно так прилетело. Черепно-мозговая травма, что-то там с шеей и спиной ещё. Целитель сказала, ещё б минут десять – и ты помереть мог.
– М-да… – выдохнул я. Вот урод. Ещё и в плюсе ухитрился остаться. И хрен поймёшь, как теперь определять результаты нашей встречи. Кто победил-то, получается? Хотя-я… Насрать. Один хрен его теперь должны забрать отсюда, как я понимаю.
– И не говори! Мы все охренели. Это тебе ещё повезло, что после вспышки он совсем без сил остался и сознание потерял. Будь он в сознании, думаю, он этим не ограничился бы. Точно бы решил тебя добить. А так мы быстро сгоняли до целителя и директора, обрадовали их, и целитель к тебе побежала, а директор распорядился Кирпича в специальное помещение для вспыхнувших перенести. Как сказал, во избежание возможных эксцессов. Сегодня покупатели уже приедут, и его заберут от нас.
– Ну и хрен бы с ним. Одной головной болью меньше, – я устало откинулся на подушку. – Долго я здесь уже? Где вообще целитель? Сколько мне ещё тут лежать?
– Так со вчерашнего дня ты тут. Сейчас ещё только шесть утра. Целитель домой ушла вечером, а нам со Шкетом сказала присмотреть за тобой на всякий случай. Она к восьми утра должна прийти, проверить твоё состояние и решить, выписывать тебя отсюда или ещё подержать. Если выпишет, то сегодня ты отправишься с нами на работы.
– Хрена себе оперативность, – удивился я, мысленно прикидывая, что для меня лучше. Ещё здесь поваляться или выйти наконец в свет, так сказать. Тут дверь в кабинет неожиданно распахнулась, и внутрь шагнул Псих.
– Сгинь! – коротко бросил он Глисте. Тот не отреагировал и молча глянул на меня.
– Иди, – махнул я ему рукой. – Ничего он мне тут не сделает. Видимо, поговорить решил. А ты иди, отдохни лучше хоть пару часов. И спасибо тебе!
– Хорошо, я выйду, но буду пока за дверью, – кивнул он мне, бросил неприязненный взгляд на Психа и вышел.
– Очень уж они у тебя борзые стали, – Псих развалился на стуле рядом с кроватью. – Один вчера всеми командовать стал, когда тебя в забор впечатало, второй игнорирует мои приказы. Дождутся, что скоро я вплотную займусь их воспитанием.
– Ты чего хотел-то? – прервал я его. – Или просто соскучился?
– Ты, парень, не хами, – окрысился мгновенно Псих. – Наш с тобой вопрос ещё не решён. Вчера ты был хорош, не спорю, но тем интереснее будет с тобой схлестнуться, когда ты в себя придёшь. Бегать, думаю, ты от меня не станешь?
– Не стану, – согласился я с ним.
– Ну и отлично, – оскалился он в своей привычной полубезумной ухмылке. – Тогда предлагаю через пару дней вечерком продолжить наш с тобой разговор на том же стадионе.
– Можно. Но лучше не на стадионе, а в спортзале. Не хрен вечерами по территории шляться. Если нас там и увидят, скажем, что тренируемся, – я устроился поудобнее на кровати, приняв полусидячее положение.
– Лады. Договорились. Если проиграешь, то следующими я твоих дружков отработаю, в воспитательных целях, – он ещё раз ухмыльнулся, одним рывком подскочил со стула и, не прощаясь, вышел из кабинета.
Я почти сразу вырубился и продрых до самого прихода целительницы.
Глава 8
– А я говорю, что больше рубля на человека не дам вам за эту работу! – Огромный бородатый мужик нависал надо мной грузной скалой, пытаясь подавить меня своим авторитетом. Не маленьким таким, надо сказать, авторитетом. Килограммов на сто сорок потянет.
– Да не вопрос. Не дашь, так не дашь, – не стал спорить с ним я. Упёртый баран. Ну, ему же хуже. – Мы тогда пойдём сначала к твоему соседу Никанору. С ним мы о цене уже сговорились. Ну а ты пока постой, может, ещё желающие найдутся разгрузить твою «газель» за рубль на человека. Удачи! Я развернулся и пошёл, причем даже не блефовал. Работы и без него хватало. Рынок же. Тут всегда нехватка дешёвых рабочих рук. Есть, конечно, и, можно сказать, профессиональные грузчики, но они меньше пятерки на человека с него не возьмут, а мы готовы были разгрузить за трёшку на каждого. И он и сам должен был это понимать. Не подумал заранее об этом, не взял с собой дополнительно людей, будь добр раскошелиться. Ну а если нет, то ему же хуже. Сам, значит, будет разгружать.
Из подростков тут на рынке в Измайлово были только мы втроём и банда Лома из шести человек. Кирпич уже убыл к новым хозяевам, в имение боярина Луховицына. Дар у него по силе оказался ниже среднего, так что большого торга за него не было. Меня же об отправке на работу фактически поставили перед фактом. Целитель бегло провела диагностику организма, когда пришла. Сделала вывод, что я полностью здоров, и выдворила на работы. Впрочем, я и сам хотел уже выбраться за территорию детдома, так что сильно и не сопротивлялся.
Нас с Глистой и Шкетом прикомандировали к банде Лома и отправили на небольшой рынок в Измайлово, торгующий всем подряд, с наказом вечером сдать по три рубля с человека в пользу голодающего завхоза. Ещё и Лом в автобусе попытался заикнуться о том, что мы и ему будем должны вечером по два рубля с человека, но был мной полностью проигнорирован. Перетопчется. После вчерашней драки его шестёрки присмирели и посматривали в мою сторону даже с некоторой опаской. Я же с интересом рассматривал виды за окном. Эта Москва мало чем отличалась от столицы в моем мире. Разве что названием улиц. Те же высотные здания из стекла и бетона вперемешку с невысокими домами от четырех до семи этажей, богато украшенные барельефами и лепниной. Повсюду стояли всевозможные продуктовые и сигаретные ларьки, ходили толпы людей, и не было пробок. Пока самыми удивительными были две вещи. А именно: отсутствие пробок на дорогах и отсутствие метро. Для меня это было как-то дико и неестественно. Ну ладно, метро нет. Но пробки! Это казалось каким-то чудом.
– Слушай, а почему вообще местные грузчики терпят, что мы работаем на их территории? – поинтересовался я у Шкета, когда мы уже подъезжали к рынку.
– Ну-у… – он задумался. – Я думаю, во-первых, потому, что рынков в Москве много, особенно таких маленьких, как этот. Большой конкуренции среди грузчиков нет. А во-вторых, мы же только по воскресеньям туда ездим, а в выходные на рынках самая запара. Наш рынок всего одна бригада грузчиков держит. В будни-то они без проблем с нагрузкой справляются, а вот в выходные им уже тяжеловато. Только из-за выходных набирать себе ещё людей не хотят, а если бы не мы, то пришлось бы. Так что нормально они к нам относятся.