Воздух на гряде Паткаи в Мьянме, которая когда-то называлась Бирмой, был прохладным и свежим. Ветер разносил на высоте полутора тысяч метров запахи сосны и цветов. В половину девятого вечера большинство жителей холмов уже спали, лишь несколько пастухов следили за стадами. Ночное небо было усыпано тысячами звёзд.
В Колумбии, в регионе Ураба, начался новый день, и на деревенских улицах чувствовался запах шоколада. Кампесины – жёны фермеров – начали работать ещё на восходе; они обжаривали какао-бобы, потом снимали шелуху. У дверей их домов собирались стайки детей, привлечённые потрясающим ароматом.
А в высокогорьях Перу, к северу от Арекипы, целые семьи в разноцветных одеждах шли на рынок, неся с собой маленькие узелки с фруктами и овощами на продажу. Женщина в шляпе-котелке сидела возле ряда мешков, наполненных разными пряностями. Мальчишки, смеясь, гоняли по улице мяч.
То были цели, выбранные ракетами, которые парили далеко в космосе. Они – и тысячи, миллионы людей, похожих на них. Они не были ни в чём виноваты. Они просто жили своей жизнью.
И никто из них и не подозревал, что к ним уже приближаются смертоносные ракеты. Никто не представлял, какой ужас в скором времени ждёт их.
На Борту номер один всё закончилось очень быстро.
Крэй раз за разом бил Алекса кулаком в висок. Алекс всё ещё цеплялся за пистолет, но хватка быстро ослабевала. В конце концов он упал, окровавленный, без сил. Лицо опухло от ударов, глаза были полузакрыты.
Спасательный трап торчал из самолёта почти горизонтально. Поток воздуха толкал его назад, в сторону крыльев. Самолёт уже ехал со скоростью триста километров в час. Меньше чем через десять секунд он должен был взлететь.
Крэй в последний раз поднял пистолет.
А потом вскрикнул, когда что-то в него врезалось. Сабина! Она схватила тележку и воспользовалась ею, словно тараном. Тележка ударила его под колени. Ноги Крэя подкосились, он потерял равновесие и упал назад, на тележку, выронив пистолет. Сабина прыгнула к пистолету, чтобы добраться до него быстрее Крэя.
А потом встал Алекс.
Он быстро рассчитал расстояния и углы. Он точно знал, что нужно делать. С громким криком он бросился вперёд, вытянув руки. Его ладони врезались в бок тележки. Крэй закричал. Тележка с лежащим на ней Крэем пронеслась по главному салону и вылетела в открытую дверь.
И там она не остановилась. Спасательный трап слегка склонился к земле, которая неслась под ним с невероятной скоростью. Его удерживали ветер и сжатый воздух внутри. Тележка выскочила на трап и покатилась вниз. Алекс, шатаясь, дошёл до двери – как раз вовремя, чтобы увидеть, как начинается увеселительная поездка в ад. Тележка с Крэем съехала почти до половины трапа. Ветер подталкивал его назад, к крыльям.
Дамьен Крэй оказался возле двигателя номер два.
Последним, что он увидел, была зияющая пасть двигателя. Затем его подхватил ветер. С ужасным неслышным криком он влетел прямо в двигатель – вместе с тележкой.
Крэй превратился в фарш. Хотя нет, он просто испарился. За секунду он превратился в облачко красного газа, быстро растворившееся в атмосфере. От него не осталось просто ничего. Но вот металлическая тележка оказала чуть большее сопротивление. Послышался хлопок, громкий, как пушечный выстрел. Из сопла вырвался огромный язык пламени, и двигатель развалился на части.
Самолёт потерял управление.
Хенрик решил всё-таки отменить взлёт и пытался замедлить ход, но было уже слишком поздно. Один двигатель вдруг перестал работать. Под другим крылом по-прежнему работали оба двигателя, и из-за этого самолёт резко накренился влево. Алекс и Сабина свалились на пол. Повсюду вокруг перегорали и сыпали искрами лампы. Всё, что не было закреплено, взлетело в воздух. Хенрик пытался удержать самолёт, но его усилия были безнадёжны. Самолёт унесло со взлётной полосы, и там всё и закончилось. Мягкая земля не могла выдержать такого огромного веса. С ужасным скрежетом оторвалось шасси, и самолёт завалился набок.
Пол ушёл из-под ног Алекса; казалось, что самолёт сейчас перевернётся вверх тормашками. Но в конце концов он остановился. Двигатели смолкли. Самолёт остался лежать на боку, и в воздухе раздался вой сирен – по взлётной полосе к нему уже спешили пожарные и «Скорая помощь».
Алекс попытался встать, но ноги не слушались. Он лежал на полу, в глазах начинало темнеть. Но он знал, что терять сознание ещё рано. Его работа ещё не окончена.
– Саб? – позвал он и с облегчением увидел, как она поднялась и подошла к нему.
– Алекс?
– Поднимись в комнату связи. Там есть кнопка. Самоуничтожение.
Она недоумённо взглянула на него; Алекс схватил её за руку:
– Ракеты…
– Да. Да… конечно.
Сабина была в шоке. Слишком много всего произошло. Но она поняла. Шатаясь, она поднялась по лестнице, опираясь на покосившиеся стены. Алекс остался лежать на месте.
А потом услышал голос Ясена:
– Алекс…
У Алекса уже не было сил, чтобы удивляться. Он медленно повернул голову, ожидая увидеть в руке русского пистолет. Это нечестно. Он столько пережил, а теперь умрёт, когда помощь уже спешит? Но у Ясена не было пистолета. Он полулежал, опираясь на стол. Он был весь в крови, а глаза, постепенно терявшие цвет, выглядели очень странно. Кожа Ясена была ещё бледнее обычного, и, когда его голова откинулась назад, Алекс впервые увидел длинный шрам у него на шее. Совершенно прямой, словно нарисованный по линейке.
– Пожалуйста… – тихо проговорил Ясен.
Алексу этого хотелось меньше всего на свете, но он всё же с трудом дополз до Ясена по разгромленному салону. Он отлично понимал, что Крэй сейчас мёртв, а самолёт никуда не улетел только потому, что Ясен отказался убить его и Сабину.
– Что с Крэем? – спросил Ясен.
– Уехал на тележке, – ответил Алекс.
– Мёртв?
– Мертвее не бывает.
Ясен кивнул, словно обрадовавшись новости.
– Я знал, что работать на него – ошибка, – проговорил он. – Я знал.
Он с трудом вдохнул, прикрыв глаза.
– Я должен тебе кое-что сказать, Алекс, – сказал он. Как ни странно, говорил он спокойным тоном, словно это просто тихая дружеская беседа. Алекс не мог не восхищаться его самоконтролем. Ему, скорее всего, осталось жить лишь несколько минут.
А потом Ясен снова заговорил – и жизнь Алекса изменилась навсегда.
– Я не мог тебя убить, – сказал он. – Я бы ни за что тебя не убил. Потому что, видишь ли, Алекс… я знал твоего отца.
– Что?
Несмотря на усталость, несмотря на боль, Алекс задрожал.
– Мы с твоим отцом… – Ясен судорожно вдохнул. – Мы работали вместе.
– Он работал с тобой?
– Да.
– То есть… он был шпионом?
– Не шпионом, нет, Алекс. Он был убийцей. Как я. Самым лучшим. Лучшим во всём мире. Я познакомился с ним в девятнадцать лет. Он многому меня научил…
– Нет!
Алекс не верил ни единому слову. Он никогда не видел отца, ничего о нём не знал. Но то, что говорил Ясен, не могло быть правдой. Это какой-то ужасный обман.
Сирены приближались. Должно быть, первые машины уже были на месте. Снаружи слышались крики.
– Не верю! – закричал Алекс. – Отец не был убийцей! Он просто не мог!
– Я говорю тебе правду. Ты должен знать.
– Он работал на МИ-6?
– Нет. – По губам Ясена пробежала тень грустной улыбки. – МИ-6 объявило на него охоту. Они убили его. Попытались убить нас обоих. В последнюю минуту я сбежал, но он… – Ясен сглотнул: – Они убили твоего отца, Алекс.
– Нет!
– Зачем мне тебе лгать?
Ясен с трудом протянул руку и коснулся руки Алекса. Это был первый за всё время физический контакт между ними.
– Твой отец… это он сделал.
Ясен провёл пальцем по шраму на шее, но говорить было всё труднее. Он не мог объяснить.
– Он спас мне жизнь. Можно сказать, я любил его. И тебя тоже, Алекс. Ты так похож на него. Я рад, что ты сейчас здесь, со мной.
Он замолчал, его лицо исказила гримаса боли. Но даже умирая, он всё же заставил себя договорить:
– Если не веришь мне, поезжай в Венецию. Найди Скорпию. И вместе с ней найдёшь свою судьбу…
Ясен закрыл глаза, и Алекс понял, что он никогда их уже не откроет.
Сабина в комнате связи нашла нужную кнопку и нажала её. Первый «Минитмен» в космосе разлетелся на тысячи осколков – яркий, беззвучный взрыв. Через несколько секунд за ним последовали и другие ракеты.
Борт номер один окружили со всех сторон. К нему подъехал целый флот машин, и два грузовика поливали его водопадами белой пены.
Но Алекс ничего этого не видел. Он лежал рядом с Ясеном, его глаза закрылись. Он даже обрадовался, что теряет сознание.
Ричмондский мост
Лебеди на самом деле никуда не собирались улетать. Они медленно кружили под лучами солнца и иногда совали клювы под воду – в поисках ряски, насекомых, чего придётся. Алекс уже полчаса наблюдал за ними как загипнотизированный. Интересно, каково это – быть лебедем? Как им удаётся сохранять перья такими белыми?
Он сидел на скамейке возле Темзы, рядом с Ричмондом. Именно там, за Ричмондским мостом, река наконец расставалась с Лондоном. Глянув вниз по течению, Алекс увидел поля и леса, просто невероятно зелёные, распластавшиеся под жарким английским солнцем.
По береговой дорожке шла няня, толкая перед собой коляску. Она увидела Алекса, и, хотя выражение её лица не изменилось, она сильнее сжала ручку коляски и зашагала чуть быстрее. Алекс понимал, что выглядит ужасно – как на одном из тех плакатов, что вывешивает местная полиция. Алекс Райдер, четырнадцать лет, нужны приёмные родители. Сражение с Дамьеном Крэем оставило свой след. Но на этот раз – не только синяки и царапины. Они заживут, как и другие раньше. На этот раз вся его жизнь вывернулась наизнанку.
Он не мог перестать думать о Ясене Григоровиче. Прошло уже две недели, но он по-прежнему просыпался среди ночи, вспоминая последние мгновения, проведённые на Борту номер один. Его отец был наёмным убийцей, и его устранили те самые люди, которые сейчас контролируют его жизнь. Это не может быть правдой. Ясен, наверное, просто солгал, попытался напоследок нанести Алексу душевную рану, чтобы отомстить ему за всё, что произошло. Алексу очень хотелось в это верить. Но он смотрел в глаза умирающему и не видел в них фальши, лишь странную нежность – и желание наконец рассказать правду.