Глава 1
1
В отпуске отдыхалось хорошо. Лучше не бывает.
Канары, Багамы, Кипр — все это отпало само по себе. Да что там заграница! Степан не захотел ехать даже в Крым или Сочи. А вот в деревню к родителям Жанны отправился с удовольствием. Две чудесные недели на лоне русской природы провел. Красота!
Остальное время на берегу любимого Глубокого озера. В доме Жанны. Оказывается, у них под боком курорт не хуже, чем в Анталии. Даже лучше. Ибо за границей Степана никто не знал. А здесь, в Битове, официанты едва в шеренгу не выстраивались, когда он заходил в ресторан. Едва он появлялся с Жанной где-нибудь на диско-шоу, диджеи готовы были прокрутить для него хоть гимн Советского Союза. Только вот в казино крупье почему-то не подыгрывали ему. А там он пару раз был. И проиграл семьсот долларов.
К сожалению, это был не самый неприятный момент за время отпуска. Хуже было узнать, что опера его оплошали. Рому Лозового в отпуск не по уму проводили Отправили домой с табельным пистолетом и командировочным вместо отпускного. Ну, понятное дело, отпуск, тем более летом, событие замечательное. За друга все были рады. Но зачем же нажираться до тумана в голове?
Хорошие они ребята. И малопьющие… Вот именно, малопьющие. Пьют мало. Опыта почти никакого. Вот и допустили оплошность. Так Степан Хлебову доложил. Тот лишь вздохнул да махнул рукой Дальше его дело не пошло
Все бы ничего. Только беспокоила Степана нехорошая мысль. Не очень понравился ему недавний звонок Лозового. Позвонил ему вечером. Беда, говорит. И тут же связь оборвалась. Как будто кто-то провод обрезал.
Потом снова звонок. И снова беда. Но тембр голоса уже не тот. И беда как будто не та, с которой он первый раз позвонил. Пистолет он в чемодане обнаружил. Жутко испугался. Поверить в это можно. Но если не очень хорошо знать Лозового. Будет он расстраиваться из-за какого-то пистолета. Мог бы просто позвонить, сказать, что виноват, дурак, исправлюсь… Но говорить, что беда…
Как будто что-то очень нехорошее стряслось с Романом. Только Степан отгонял от себя эту мысль. Ну что могло стрястись?
На следующий день он сам позвонил в Семиречье. Но получил ответ, что связь с этим городком отсутствует из-за повреждения на линии. На другой день связь наладилась. Но трубку в доме Лозовых взял брат Ромы, Артем. Сказал, что Рома заболел. Вода у них в реке очень холодная. Горло Рома застудил. Ангина у него. Степан просил передать ему трубку.
Рома ответил. Голос хриплый, простуженный. Но шутил. Приглашал Степана приехать в Семиречье. В речке их искупаться. На пару, говорит, болеть будем… Рома в своем репертуаре. Степан и успокоился. Пожелал ему скорейшего выздоровления, попрощался и положил трубку.
И все же осадок в душе остался. Что-то не так с Ромой, что-то не так…
Но сегодня он думал не только о Роме. Сегодня у него веселый денек. Все, закончился отпуск. На службу он выходит. Вернее, уже вышел…
Степан широко распахнул дверь в кабинет Комова и Савельева. Сидят, голубчики. А с ними и Кулик. О чем-то треплются. При появлении начальника встали. Охламоны! Хорошо, руки в приветственном жесте «хайль, Круча!» не выкинули.
— Степан Степаныч! — расплылся в довольной улыбке Эдик.
— Прими соболезнования, командир! — сделал трагический вид Саня.
— А ты чего молчишь? — спросил Степан у Федота.
— Так это… Чего радоваться? — замялся тот.
— Да ладно, забыли про пьяный пистолет, — хлопнул его по плечу Степан, да Так, что тот едва удержался на ногах.
Федот немного ожил.
— Степан Степаныч!.. — На пороге возник Иваны ч.
Только физиономия у него какая-то не такая. И Степан уже понял, почему.
— Неужто мокруха? — нахмурился он.
— Да, только что звонили…
— Ну, здравствуй, Иваныч!.. — мрачно усмехнулся Степан.
— С возвращением вас, товарищ майор! — радостно и, казалось бы, не в тему загрохотал Федот,
И заключил Степана в медвежьи объятия. А только что стоял как в воду опущенный.
— Комов, выстави зажигание. С позднего на раннее… — посоветовал ему Степан.
— Да нет, командир, с зажиганием у меня все в порядке… Мокруха!
— Что мокруха?
— Мокруху тебе, начальник, разгребать. На тебя все шишки. А я умываю руки. Теперь я не за тебя — я за себя. Просто опер… Что прикажете делать, товарищ майор?.. Степаныч, классно, что ты так вовремя появился!
— Ну ты и жук!
Степан хлопнул его по другому плечу. Федот сдвинулся на шаг в сторону. Это ж надо, какая сила у него в руках. Комов ведь не просто человек Человек-гора. А он эту гору запросто с места сдвинул…
Мужчина лежал на полу в прихожей собственной квартиры. На спине. В одних трусах. Голова неестественно запрокинута набок. Горло вскрыто ножом или каким-то другим режущим предметом. Язык высунут через разрез в горле. Весь пол залит кровью.
— Колумбийский галстук, мать его так, — глубокомысленно изрек Савельев.
Степан и Комов двинулись дальше. Вошли в спальную комнату роскошной четырехкомнатной квартиры. Там на постели лежала голая женщина. Руки раскинуты в стороны, в ложбинке между грудей торчала рукоять кухонного ножа. Из раны на постель протянулась засохшая струйка крови.
— Красивая женщина… Была, — сказал Комов. На всякий случай Степан нащупал артерию на шее. Пульс, конечно же, отсутствовал.
— Была… — кивнул он.
Федот внимательно рассмотрел рану и нож в ней.
— Удар хороший. Мужик бил. С силой и со знанием дела…
— Сейчас криминалисты прибудут. Надо, чтобы сразу отпечатками пальцев на рукоятке занялись.
— Думаешь, найдутся?
— Думаю, что нет, — невесело вздохнул Степан.
Похоже, убийцы не какие-нибудь алкаши подзаборные. И не шпана из подворотни. Женщина, вероятно, стояла, когда ее ударили. Нож вошел в грудную клетку прямо, не сдирая, а пробивая кожу. И вошел в тело по самую рукоять. Ровно, без наклона. Федот прав, работал профи.
И мужчина в коридоре. Колумбийский галстук… Это наводило на определенные мысли.
— Надо установить, кто этот мужик, — останавливаясь перед первым трупом, сказал Степан.
В это время в прихожей с лестничной площадки появился Кулик. А с ним пожилая женщина в очках, соседка покойных. Сразу видно, из тех, у кого ушки всегда на макушке. Ходячий ответ на все вопросы. На все, только не на те, которые нужны… Хотя, может, и повезет.
— Ой, батюшки! — всхлипнула она.
И приложила ладони к щекам. А в глазах ни слезинки. Убийство семейной пары для нее не новость — это она первая обратила внимание на приоткрытую дверь, зашла в квартиру и увидела труп. Она же позвонила в милицию.
— Не каждый день убивают соседей, — кивнул Степан. И пошел в наступление: — Извините, как вас зовут?
— Никифорова Анна Михайловна, — с готовностью ответила она.
— Анна Михайловна, я прошу вас взять себя в руки, собраться с мыслями. И рассказать мне все, что вы знаете. Сейчас время работает на преступников. Вы меня понимаете?
— Да уж не глупая…
— Итак, фамилия, имя, отчество убитого?
— Сидорчук Сергей Александрович… А жену его Леной зовут… Звали…
Покойница, конечно, интересовала Степана. Но не в той мере, в какой ему была интересна личность убитого. Ведь язык выпущен через горло ему. А жену, скорее всего, как свидетеля убрали.
— А чем занимался покойный?
— Как чем? Тем, чем и все сейчас занимаются. Бизнесом. С недвижимостью там что-то связано…
— А как вы охарактеризуете эту семейную пару?
— Очень порядочные люди. Очень…
— Вы не замечали, вокруг них не крутились подозрительные личности?
— Нет. Сергей Александрович и Лена дружили с двумя семейными парами. Очень порядочные люди…
— А скажите, вчера к ним в гости никто не приходил?
— Затрудняюсь ответить. Но вряд ли кто-то был у них. Гости у них бывают исключительно по выходным.
— Но кто-то же побывал в квартире?.. Кто-то же убил ваших соседей…
— Да уж, да уж… Времена нынче смутные… Степан понял, что ничего путного от соседки не добьется. И вежливо постарался избавиться от нее.
— Очень порядочные люди, — передразнивая женщину, протянул Савельев. — А язычок через горло пустили…
— Но у нас же не Америка, чтобы «колумбийские галстуки» вязать, — сказал Комов. — Может, наркотой здесь и не пахнет? Может, кто-то просто прикололся…
— Или решил пустить расследование по ложному пути… — подумал вслух Степан.
— Да уж, у нас не Америка… Зато в квартирке этой полная Европа, — заметил Кулик.
В этом он прав. Квартира отделана по высшему разряду. Мрамор, пластик, мореное дерево. Ремонт по европейскому стандарту, дорогая итальянская и австрийская мебель. Ничего лишнего — если не считать двух трупов…
— Барельеф красивый под потолком, — сказал Комов. — Сильная рука лепнину выводила. Твердо, уверенно. И с большой выдумкой…
— Что?! — заворожено посмотрел на него Степан. — Как ты сказал?
— Твердо. Уверенно…
— И с выдумкой… Талантливый художник, говоришь, работал…
— Да не бездарь какой-нибудь.
— Кулик! А ну снова давай сюда соседку!
Саня исчез. И через пару секунд появился снова. Но не с Анной Михайловной, а со следователем прокуратуры и экспертами-криминалистами.
— Так, ну что скажете, Степан Степаныч? — спросил Патрикеев.
Только Степану некогда было с ним разговаривать.
— Федот, объясни товарищу, а я сейчас… Он выскочил из квартиры. И к соседке. За ним подался и Савельев.
— Анна Михайловна, еще один к вам вопрос…
— Да, пожалуйста, сколько угодно.
— Когда ваши соседи, царствие им небесное, в последний раз занимались ремонтом своей квартиры?
— Да недавно. На прошлой неделе закончили…
«Тепло…»
— А кто делал ремонт? Они сами?
— Да нет… Я же говорю, они недвижимостью занимались. А это перепродажа квартир, домов, офисов… Ну, вы меня понимаете?
— Понимаю. Но не совсем…
— Дом покупают. А потом его продают. Дороже. А чтобы разница в цене была больше, дом капитально ремонтируют… Теперь поняли?
«Горячо!»
— Значит, Сергей Александрович имел что-то вроде строительной бригады?
— Да, именно это я вам и хотела сказать. И его ребята же ремонтировали его квартиру… Очень хорошие ребята. Добрые, отзывчивые. Но в семье не без урода…
— А именно?
— Был среди них мужчина. То ли слишком умный, то ля не и себе немного. Нелюдимый дядька, слова из Него не вытянешь. Здоровый такой, пузатый, бородатый. И руки такие сильные…. Да, у него еще всегда какая-нибудь книжка под мышкой. И бутылка дива в кармане.
— А какие книжки?
Марку пива Степан спрашивать не стал.
— Да не знаю… Детективы какие-то…
— Может, фамилию автора запомнили? — спросил Савельев.
— Да разве их упомнишь?.. Иностранные какие-то фамилии.
— Значит, детективы, говорите? — задумался Степан. — Иностранные…
«Горячей…»
— И руки сильные, — добавил Эдик.
«Еще горячее…»
— А может, вы знаете, где сейчас эта бригада работает? — спросил Степан.
— Ну, вот этого я не знаю. Хотя постойте… Слышала я, что Сергей Александрович дом на берегу нашего Глубокого озера купил.
— И?..
— А дом-то недостроенный.
В голове у Степана мысленно завертелась сирена. «Пора в путь, пора в путь…»
Он уже знал примерно, о каком доме идет речь. Дом, который начинал строить Виталий, муж его сестры. Но не достроил. Они решили с Любой выстроить особняк в другом месте, с выходом на воду.
Адом совсем недавно продали. Возможно, этому самому Сергею Александровичу.
Степан созвонился с Виталием, узнал от него, что дом действительно продан Сидорчуку Сергею Александровичу.
«А Земля, оказывается, круглая. И крутится!..»
К дому Степан подъехал со всей своей командой. Там вовсю кипела работа. Штукатурили, белили, красили, настилали полы.
— Вы что-то хотели? — подозрительно покосился на них мужчина лет тридцати.
— А вы кто будете? — спросил Степан. — Бригадир?
— Вообще-то да, — нехотя кивнул тот.
— Я тоже бригадир.
— А-а… — сразу сник мужчина.
— Да вы не так поняли, — усмехнулся Степан. — Я не бандит, и бригада у меня не криминальная.
Но строительному бригадиру трудно было в это поверить, глядя, какие ребята стоят у него за спиной.
— У меня такая же бригада, как и у вас. Мы также занимаемся ремонтом квартир… Нам нужен художник. Хотя бы на денек. Не поможешь, брат? Мы в долгу не останемся…
— Художник?.. Есть у нас такой…
— Здоровый такой, пузатый? Пиво очень любит. И детективы читает… Э-э, забыл, как его там… Э-э… ну это, как его…
— Коля Рябов.
— Ага, точно, Колек…
— Да… А еще Коля настоящий талант… Только откуда вы о нем знаете?
— Ну так сам же говоришь, талант. А на таланты всегда спрос.
— Да, слухами земля полнится.
— Так где нам Колю разыскать?
— Вообще-то, со мной нужно договариваться…
— С тобой, брат, мы договоримся. — По знаку Степана Федот ткнул в лицо бригадиру красные корки удостоверения. — Уголовный розыск. Так где, говоришь, наш Колек?
— Ну так бы сразу и сказали, что из милиции. А то штукатуры-маляры…
— Где Рябов? — рявкнул на бригадира Федот. В ужас беднягу вверг.
— Там… На втором этаже. Работу заканчивает…
— Уже закончил, — сказал Эдик, направляясь вслед за начальником.
Круча и два опера поднялись на второй этаж, а Кулик взял под наблюдение двор. Мало ли что…
Савельев встал в проходе возле лестницы, чтобы ни одна живая душа не просочилась в помещение, где находился подозреваемый. Степан и Федот зашли в комнату.
Коля Рябов полностью соответствовал описанию, которое дала Анна Михайловна. Здоровый, пузатый, черная борода. Только не детектив он читал и не пиво пил, а работал. Он выводил барельеф на стене. На лице задумчивость гения.
— А вот ножа у него нет, — обращаясь к Федоту, сказал Степан.
— Нет, — покачал головой тот. — Он его в груди Леночки забыл Вместе с отпечатками пальцев…
Рябов вздрогнул. И, не поворачивая к ним лица, резко рванул в соседнюю комнату. Степан и Федот бросились за ним. И схватили в самый последний момент. Еще бы чуть-чуть, и он бы вылетел из распахнутого окна. Второй этаж. Высоковато, конечно. Особенно если мужик такой комплекции, как Рябов. Но когда тебя собираются арестовать по обвинению в убийстве, тут и с десятого этажа спрыгнешь.
— Куда ты?
Федот крепко ухватил его за рубаху и с силой рванул на себя. Рябов неуклюже полетел на пол и рукой зацепил лист ДВП возле батареи. Обнажилась какая-то продолговатая коробка.
Рябова заломали, сцепили ему руки наручниками.
— Ну вот, дружок, так будет лучше! — похлопал его по спине Федот.
— Зачем Сидорчука убил? — отеческим тоном спросил Степан.
— Я не хотел…
— Понятное дело, не хотел, — сказал Федот.
— Она не должна была жить с ним!
— С кем?
— С Серегой… Они не пара! Понимаете, не пара!..
— А, ну да, конечно…
— Я любил ее! Понимаете, любил!
— Ну да, конечно… Он ее любил. Она съела кусок мяса, он ее убил…
Убийство на почве ревности.
— Вы же не знаете! Вы ничего не знаете! — взревел убийца.
А Степан и не собирался вникать в тонкости переживаний этого героя-любовника. Пусть этим следователь занимается. Только вот кое-что интересно узнать.
— Скажи, колумбийский галстук — твоя выдумка? Или кто-то на мысль навел?
— В книге прочитал. Про латиноамериканских наркобаронов…
— Думал, лохи в «уголовке» работают, — усмехнулся Степан.
— Жаль, про майора Кручу книги не писаны. А то бы не думал ты, что умнее всех. Баран ты. Ба-а-ран!
Федот пнул коробку возле батареи.
— У-у, е-е! — взвыл он. Запрыгал на одной ноге.
— Там что, кирпичи? — спросил Степан.
— Да не похоже, — простонал Федот.
Охая, он присел возле коробки. И вытряхнул из нее содержимое. Какой-то продолговатый предмет, завернутый в парафинированную бумагу.
— Лопата это или что? — спросил он самого себя. И распаковал сверток.
— Мама родная! — выпучил он глаза.
А удивляться было чему. В свертке находилась снайперская винтовка «СВУ». С оптическим прицелом и глушителем вместо пламегасителя.
— Это не моя! — взвыл Рябов.
— А чья?
— Здесь мужик какой-то утром крутился. Я видел, как он из дома выходил… Я ведь по известным обстоятельствам на работу рано пришел. Я сюда, а он отсюда..
— Не врешь?
— Да какой мне смысл врать-то? И без того два трупа на мне.
— Хороший мальчик, соображаешь, — кивнул Федот.
— Соображает. Только поздно хватился, — невесело усмехнулся Степан. — А про известные обстоятельства позже поговорим… Федот, давай-ка винтовочку на место. Чтоб все было, как раньше…
Комов вернул винтовку в исходное положение. Завернул ее, упаковал в коробку, закрыл листом ДВП.
— Значит, говоришь, мужик из дома выходил. В котором часу?
— Да где-то в половине седьмого…
— Как он выглядел?
— Я б вам его нарисовал. Художник я… Да не могу. Не мог я его увидеть. Боком он ко мне шел, а потом в машину сел.
— Какая машина?
— Обыкновенная. «Семерка» или «пятерка»… Точно не помню…
— Номер?
— Да как-то не обратил внимания… Не до того было.
— Ну понятное дело… Цвет машины?
— Красный…
Только что это дает?.. А ничего. Красных «семерок» в Москве больше, чем папуасов в Новой Гвинее.
Степан осмотрел комнату, в которой нашли винтовку. Отделку, покраску здесь уже закончили. И лепнина под потолком.
— В комнате этой работы закончены? — спросил Степан.
— Да, только порядок навести.
— Но порядок начнут наводить во всем доме.
— Да, сразу после ремонта.
— Значит, никто лист ДВП в ближайшее время тронуть не может?
— Да на втором этаже почти все сделано. Все сейчас на первом этаже пропадают.
— Да чего тут ломать голову, — сказал Федот. — Заряжаем этого в камеру, сдаем следователю, а сами сюда. И пасем киллера. Должен он сюда нагрянуть…
— Должен, — кивнул Степан. — Если не вспугнули…
Степан подошел к окну. Поставил себя на место киллера. И обозрел пространство перед собой. Первым в поле зрения попал дом, где он сейчас жил с Жанной.
Неплохо просматривалась дверь, на пороге которой он появлялся по несколько раз на дню. А вдруг пуля в стволе снайперской винтовки отлита не для кого-то, а для него самого? Двойное убийство он сегодня раскрыл. В первый день после отпуска. И киллер о-очень хочет поздравить его с этим знаменательным событием. И собирается сделать это сегодня вечером, когда он будет возвращаться домой.
Все может быть. Врагов у него много. Тот же Сафрон, например…
Но ведь Сафрон и сам живет неподалеку. А вдруг киллер охотится за местным мафиози?
И такой вариант не исключен.
В последнее время ходят упорные слухи, что кое-кто точит ножи на Сафрона. И между прочим, на него, на Степана, тоже. И все из-за наркоты. Вернее, из-за ее отсутствия в Битове. Кое-кто хочет установить здесь свои порядки и наводнить городок наркотическим зельем.
Кто именно и кого собирается убить? Степана или Сафрона, а может, их обоих сразу?.. Над этими вопросами можно было ломать голову долго. Но так ничего и не узнать, если сидеть сложа руки. Прав Федот, нужно устраивать засаду.
Рябова вывели из дома, усадили в машину. Степан попрощался с бригадиром. Дал понять, что больше их ноги здесь не будет.
По пути он остановился возле дома.
— Комов, считай, что тебе повезло.
— Чего? — отозвался Федот.
— Жанна тебя вкусным обедом накормит.
— А что у вас на обед? — облизнулся опер.
— Узнаешь. Пошли…
На обед были манты. У Степана от одного запаха рот заполнился слюной.
— Вот как хорошо, — обрадовалась Жанна Федоту. — Проходи, мой руки да к столу…
— Нет, не к столу, — сказал Степан. — А к окну… Жанна, дай ему бинокль.
— Да зачем он мне? — Федот сразу все понял. — У меня и без того глаз — алмаз. Тем более до дома недалеко.
— Нет, будешь в бинокль смотреть. Чтобы манты вслепую есть. А то ведь на них только смотреть и будешь.
Федота вооружили биноклем. С ним он и встал на вахту возле окна. Смотрел на дом, откуда должен был стрелять снайпер. В одной руке бинокль, а второй манты подгребает да в рот сует. И сотовый телефон рядом.
Степан же собрал всю стряпню в кастрюлю, сунул все это в сумку. И туда же бросил несколько вилок. И как бы случайно прихватил с собой несколько банок пива.
— Степан, я у тебя, наверное, глупая. Ничего не понимаю. Ты хоть Объясни? — с подначкой сказала Жанна.
— Извини, дорогая, спешу. В машине преступник. Убийца. Двоих убил. Мужа и жену… Его надо срочно в отделение.
— Так ты что, моими мантами его откармливать будешь?
— Нет, это для нас с Савельевым и Куликом. А преступнику пиво. Чтобы язык ему развязать…
…С мантами справились в один присест. Прямо в кабинете у Степана.
А в кабинете у Кулика пытали Рябова. Леша Патрикеев изощрялся. Правду-матку по крупицам добывал. С занесением в протокол, разумеется. Впрочем, Степана этот процесс уже не волновал. Дознание он провел, а дело пусть прокуратура закругляет…
Его сейчас другое интересовало. Ни много ни мало, собственная безопасность.
Егору Зайцеву повезло. Он сумел обзавестись гаражом и машиной еще в социалистические времена, когда у него была хорошая зарплата.
И машина хорошая. «Шестерка» с «троечным» движком. Время над ней не властно. Только вот гараж не то чтобы очень. Его кооператив строил. По законам социалистической экономики Тяп-ляп через зад Крыша течет, перегородки тонкие, в один кирпич.
Как-то раз он женщину сюда привел, на капот машины уложил и давай с ней о любви говорить. Только по-нормальному она разговаривать не смогла, все стонала да стонала. А он ей любовь делом доказывал. Все бы ничего, да только после того сосед по гаражу справа на него стал коситься. Жена его, оказывается, слышала их любовный «разговор». И сразу вывод. Мол, и ее мужик тоже этим в гараже занимается Непробиваемая женская логика.
Соседа по гаражу слева он никогда не видел. И не слышал. До сегодняшнего дня…
Егор занимался своей машиной, тихо возился с карбюратором. Прочищал, регулировал. Сегодня ночью нужно по городу погонять, может, получится бомбануть сотню-другую. Жить-то на что-то надо
И вдруг он услышал голоса. Из гаража, который слева. Мужской и женский. А вдруг они это, ну того…
И взял его грех Приставил он ухо к стене Захотелось послушать, как чужая баба стонет. Только, увы, до секса дело не дошло.
— Сегодня вечером около семнадцати быть в Битове, ровно в восемнадцать быть на месте… — услышал он голос мужчины. — Винтовка уже там…
— Пристреляна хорошо? — деловито спросила женщина.
— Отлично. Сам проверял.
— Ну тогда все, считай, что твой майор Круча покойник.
— Да, спешу поставить свечку за упокой его души… Только вторую часть денег получишь, когда я своими глазами увижу его труп.
Зайцеву стало страшно. Он отпрянул от стены. И еще долго дрожал.
Он понял, о чем разговор. Мужчина заказывал женщине какого-то майора Кручу. Она — киллер, наемный убийца. И если она узнает, что сосед по гаражу подслушал их разговор, ему крышка.
Какое-то время Егор стоял как замороженный. Потом растормозился и тихо подошел к воротам. Надо их закрыть. Чтобы с той стороны не поняли, что в соседнем гараже кто-то есть.
Но закрыть ворота он не смог. Увидел, как мужчина и женщина садятся в красную «семерку», — и отпрянул в глубь гаража.
Егор выглянул снова, когда машина отъехала на значительное расстояние. И только сейчас проснулась его гражданская совесть. Но, увы, ее хватило лишь на то, чтобы запомнить номер машины. О том, чтобы звонить в милицию, не могло быть и речи. Страшные времена. Хочешь спокойно жить — сиди в своей норке, грызи сбою морковку и не зли волка…
Ровно в восемнадцать часов возле дома остановился новенький «Фиат». Из него вышла ухоженная женщина в белых джинсах и такой же белой шелковой блузке. Она достала из сумочки ключи, вставила их в замочную скважину ворот. Одного этого хватило, чтобы достаточно сложный механизм пришел в движение — ворота плавно отъехали в сторону.
Женщина снова села в машину и заехала на ней во двор. Какое-то время она не заходила в дом, придирчивым взглядом осматривала строения, незаполненный бассейн.
В дом она зашла словно бы нехотя, неторопливой походкой Дверь открыла своим ключом.
— Второй, Третий, быть в готовности, — передал Степан по рации. — Женщина в белом…
Савельев и Кулик уже в доме, прячутся в кладовке под ворохом бумаги.
— Да, поняли, — едва слышно ответил Эдик. — О, е-е!.. Тихо'
Степан не стал спрашивать, что там у них стряслось. Савельев просил тишины в эфире. И оказалось, не зря.
— Сюда, в кладовку, к нам заглянула. Что-то высматривала… — через некоторое время тихо сказал он. — Дальше пошла…
— Внимание! — послышался голос Комова.
Он как был, так и остался в доме Степана. И наблюдал за комнатой снайпера через бинокль. Он подал знак, значит, женщина уже там.
— Что-то высматривает, — продолжал информировать он. — Ага, доску отбрасывает… Берет винтовку… Разворачивает… Рассматривает… Устанавливает… Уже пальнуть может…
— Второй, Третий, вперед! — скомандовал Степан.
И сам пулей метнулся в дом. Через мгновения был в комнате. Женщина уже лежала на полу, руки за спиной, на них наручники.
— Жизнь нынче веселая пошла, — засокрушался Савельев. — Фотомоделями бабы уже быть не хотят, менеджерами тоже. А вот киллером — пожалуйста. Самая что ни на есть женская профессия…
— Эдик, ты не прав, — покачал головой Кулик. — Киллеры мужского пола в неравном бою с банкирами пали. Некому больше с проклятыми буржуинами воевать. Женщины под ружье встали. Всадник на красном коне позвал…
— Ага, нам бы день простоять да ночь продержаться, — кивнул Эдик. — А там красные придут… Только за кем она охотилась?
— Понятное дело, не за главным буржуином.
— Вот и узнайте, — сказал Степан. — А то треплетесь без толку.
Женщина сначала трепыхалась в руках оперов. А потом затихла. Как будто поняла бессмысленность сопротивления. И вроде как смиренно дожидается решения своей участи.
— Эй, — Кулик повернул её на бок и легонько похлопал по бледным щекам. Никакой реакции.
— Она что, заснула?.. Мать твою за ногу!!! — Глаза Кулика округлились до размеров чайных блюдец.
— Что там? — почуял неладное Степан.
— Да она это… Того… Мертвая она!.. Блин, закоченела уже…
Эдик щелкнул выкидным ножом. Сунул лезвие в рот покойницы, с трудом разжал зубы, заглянул внутрь.
— Стекло там, — сказал он. — Ампулу раскусила. С цианидом, наверное… Степаныч, это профессионалка.
— С приставкой «супер», — добавил Саня.
Степан это понимал и сам. Какой-нибудь доморощенный убийца не станет разгрызать ампулу с ядом. Для таких собственная шкура дороже интересов работодателя. А эта девка работает на серьезную организацию. И понимает, что ей в любом случае кранты. Поэтому с легкостью выполнила установку нанимателя. Ниточка оборвана…
Появился Федот. Он с ходу вник в ситуацию.
— Степаныч, на тебя охотилась, — мрачно изрек он. — На твой дом винтовку правила.
Степана эта новость удручила. Теперь он хоть знает, кто был намечен в жертву. Он сам. А ведь снайпер мог и выполнить задание. И получить приз за его голову.
Хотя все еще впереди. За первым киллером на тропу войны выйдет второй. Кто же навесил дамоклов меч над его головой?
Возможно, он узнает об этом на том свете?
2
До самой ночи всей командой сидели в отделе, ломали голову над вопросом: кто мог заказать начальника битовского уголовного розыска?
Только мощная мозговая атака никаких конкретных результатов не принесла. У майора Кручи много врагов. Но сейчас ни у кого из них не было оснований его «заказывать». Слишком это хлопотно. Хотя, конечно, точно утверждать ничего нельзя.
Федот возвращался домой.
В ближайшем будущем он собирался переехать в Битово. Уже квартиру в новом доме оплатил. Дом вот-вот сдадут, и тогда можно переезжать. А пока он в Коптеве жил, в древней пятиэтажке квартиру двухкомнатную снимал. Жили они втроем — он, жена Ира и восьмилетний сын Дима.
Машину он оставил на стоянке. Поправил кобуру с пистолетом под пиджаком и осторожно двинулся к своему дому. Он внимательно всматривался в темноту, вслушивался в тишину. Настроил на прием интуицию. Он готов был среагировать на любую опасность.
Положение слишком серьезное. Пытались убить майора Кручу. А вдруг война объявлена всей его команде? Нужно быть очень осторожным. И всегда готовым дать отпор киллеру.
Но до своей квартиры он добрался без помех.
Он открыл дверь своим ключом. И тут же к нему кинулась заплаканная Ира.
— Федот!.. Как хорошо, что ты пришел…
— Что случилось? — сердце в груди тоскливо сжалось.
— Они похитили его!.. — Ее голос переходил в стон. — Они Димку похитили…
— Кто они?
Ноги налились свинцовой тяжестью.
— Я не знаю. Звонили какие-то люди. Сказали, что Димка у них.
— Давно это было?
— Они звонили в шестом часу.
— Почему мне не сообщила?
— Они сказали, чтобы я этого не делала. Что мой телефон у них на прослушивании. И если я тебе позвоню, они убьют Димку…
— Могла бы от соседей позвонить.
— Они не велели выходить из дома.
— Ладно Чего они хотят? Денег?..
— Да.
— Сколько?
— Пять тысяч долларов.
— Всего-то?..
— Я сказала, что сама принесу эти деньги. Но они хотят получить их от тебя. Мол, ты милиционер. И они хотят видеть тебя в лицо. Чтобы ты исподтишка не напакостил.
Странная логика у этих похитителей. Требуют выкуп у мента и хотят, чтобы он лично принес деньги. Как будто в засаде не могут находиться его коллеги.
— Когда принести деньги?
— Прямо сейчас.
Впрочем, задумка неплохая. Похитители просто не дают ему времени связаться со своими коллегами. Зазвонил телефон.
— Это они! — В испуге Ира спряталась за мощную спину Федота.
Как будто телефон мог взорваться.
— Слушаю, капитан Комов.
— А-а, оперок, — послышался чей-то ехидный голос. Слова тянулись на блатной манер. — Не узнаешь?
— Нет.
— Значит, не помнишь, как на кичу меня зачалил.
— Ты моего сына похитил?
— Я.
— Кто ты такой?
— Не скажу.
— Сам узнаю.
— Когда ты узнаешь, я буду уже далеко-далеко… Короче, дело к ночи. Бери бабки и давай сдергивай со своей хаты. На улице между двумя домами, — преступник назвал улицу и номера домов, — увидишь бежевую «четверку». Левое заднее стекло белой краской замалевано… Положишь бабки под правое заднее колесо. И уходи… Сына на обратном пути встретишь… Ну все, давай… Не будет тебя через десять минут — все, хана. Сына даже мертвым не увидишь.
— Ну, козел, я тебя достану!
Федот швырнул трубку на телефонный аппарат.
Какая-то уголовная мразь решила свести с ним счеты. За решетку эту гадюку Федот бросил, вот за это ему и мстят. Месть плюс материальная выгода. Но откуда этот урод знает, что у него есть пять тысяч долларов?.. Значит, откуда-то знает.
Время пошло. Часы отсчитали первые несколько секунд.
— Ира, где деньги? — спросил Федот.
— Вот…
В руку ему легла банковская упаковка. Пятидесятидолларовые купюры.
Сломя голову он метнулся к указанному дому. Там он был на последней, десятой минуте. Точно все просчитали, гады.
Бежевая «четверка» с замалеванным стеклом стояла под фонарем на обочине дороги между двумя домами, стоявшими к ней торцами. В машине никого. Впрочем, так оно и должно быть.
Федот положил деньги под заднее правое колесо. И двинулся в обратный путь.
И точно. По дороге домой он встретил Диму. Сын стоял с какой-то коробкой в руках и радостно ему улыбался.
На душе отлегло.
Да пропади они пропадом, эти пять тысяч долларов. Главное, сын живой и невредимый. А похитителей Федот достанет. Обязательно достанет. Не сейчас, так позже.
— Димка! — Он поднял сына на руки, прижал к груди.
— Папка! — радовался тот.
— Они тебя не били? — спросил Федот, опуская Димку.
— Кто?
— Похитители?
— Нет, не били… Даже не ругали…
— А это у тебя что? — Федот взял из рук сына коробку.
— Это тебе передали. Сказали, ты сразу поймешь, кто похитил меня.
Первой реакцией было вскрыть коробку и заглянуть внутрь. Уж очень хотелось Федоту узнать, кто похитил его сына.
Уж не на это ли рассчитывали неизвестные похитители?
Федот остановился в самый последний момент. Он уже почти открыл коробку. И физически ощутил, как сдвинулась внутри ее какая-то механическая пружинка.
Одной рукой он отбросил коробку в сторону, другой оттолкнул от себя сына, закрыл его при этом своим телом. Он упал на него, прижал к земле. И грохнул взрыв.
Коробка рванула с такой силой, будто там было несколько ручных гранат. Ударная волна словно катком прокатилась по спине Федота. Из уха потекла кровь.
В ближних домах полопались стекла. Сработала сигнализация на нескольких автомобилях. Еще немного, и на улице начнут появляться люди.
— Сынок, как ты? — спросил Федот.
В ушах звенело, в голове гудело. Но мысли крутились в правильном направлении. Руки, ноги целы, можно вставать и бежать. А ему было куда бежать.
— Папа, мне страшно! — Димка был очень напуган.
Зато жив и здоров.
— Побудь здесь, сынок! А я сейчас!
Федот опрометью бросился к машине, возле которой он оставил деньги. На ходу он достал пистолет.
Бежевая «четверка» стояла на месте. Возле нее никого не было. И внутри пусто. И, наверное, деньги все так же лежат под колесом.
Точно. Лежат. В газетном свертке. В том же положении, в каком он их и оставил.
Федот потянулся к свертку. И остановил руку в самый последний момент.
А вдруг?..
Он резко отскочил назад, быстро огляделся по сторонам. Никого. Он бросился в первый подъезд ближнего дома. Тишина. Пусто. Затем перебежал через дорогу и обследовал подъезд другой пятиэтажки. И там никого.
И снова он подошел к машине. Хорошая машина. Ищет ее, угнанную, хозяин И не догадывается, где она и что с ней сейчас может произойти.
Федот стал за угол дома и навел пистолет на газетный сверток под колесом. Там могли быть деньги, которые он оставил. Повредишь их пулей — ничего страшного. Испорченные доллары можно обменять в банке. А вот жизнь в банке не обменяешь…
Он нажал на спусковой крючок. Звук выстрела перекрыл грохот разорвавшегося фугаса. Огненный смерч приподнял зад «четверки». И в то же мгновение рванул бензобак. Машина превратилась в пылающий факел.
Федот не стал дожидаться, когда здесь будет милиция. Он бегом ринулся к дому, возле которого оставил Димку Сын был на месте. И что-то рассказывал людям, столпившимся возле него.
— Извините! — Федот вклинился в толпу, подхватил сына на руки и бегом в дальний подъезд дома.
В ближайший нельзя. Слишком точно враг просчитывает ситуацию. Но обхитрить его не так уж и сложно.
Похищение сына — всего лишь дьявольски удачная инсценировка. Конечная цель — убить Федота. Но ангел божий вовремя шепнул ему на ушко: «Не вскрывай коробочку — покойничком станешь!» А не шепни, сгинул бы Федот вместе с Димкой.
Киллер или киллеры работали с подстраховкой. Свидетельство тому — газетный сверток под машиной. Деньги заменили на взрывчатку. А ведь Федот хотел взять сверток. Взял бы и… В общем, догорал бы его труп с горящей машиной. Снова силы небесные отвели от него смертельную опасность.
Но киллеры действуют наверняка. И, возможно, снова будут покушаться на его жизнь.
— Больше тебе никакой коробочки не давали? — -спросил Федот у сына, когда они спрятались в подъезде.
— Нет, — покачал головой тот. — Не давали…
Федот больше ни о чем его не спрашивал. Он внимательно отслеживал обстановку. И готов был среагировать на любое подозрительное изменение.
Когда в подъезд со двора вошли два милиционера, Федот сначала взял их на прицел, разоружил, поставил лицом к стене, проверил документы. И только после этого кратко объяснил ситуацию.
Вместе с сыном его отвезли домой. Из ближайшего отделения милиции прибыл наряд. Под усиленную охрану взяли его квартиру.
Только охранять пришлось жену и сына. Сам Федот отправился в родной отдел. Там ночевал Саня Кулик. Туда уже подтягивался и майор Круча. Это он велел Федоту ехать в Битово, когда от него же узнал о неудачном покушении.
В отдел должен был ехать из своего дома и Эдик Савельев. Начальник сказал, что собирает всех. Ночь, не ночь, но нужно снова и сообща решить, как жить дальше.
Эдик Савельев только улегся спать, только обнял жену, как зазвонил телефон.
— Да, слушаю, — недовольно сморщился он. На проводе был майор Круча.
— Эдик, давай трусы в скатку, противогаз на шею и пулей в отдел.
— Что там такое?
Можно было и не спрашивать. Сказано же: трусы в скатку, противогаз… Значит, случилось что-то очень важное.
— Приедешь, узнаешь… И будь осторожен. Комова пытались убить. И ты, между прочим, не святой.
— А семья?
— Не бойся. Я уже созвонился с кем надо. Скоро возле твоей квартиры будет наряд омоновцев. А вот о себе побеспокойся сам.
Эдик быстро оделся. Достал из шкафа бронежилет третьего класса защиты. Натянул его на себя. Круча просил быть очень осторожным. А его просьбы Эдик привык воспринимать как приказ. Поверх бронежилета он надел пиджак большего, чем обычно, размера. Пистолет в зубы и бегом на улицу.
Машина стояла во дворе. Самая обыкновенная у него машина, не иномарка какая-то навороченная. А потом, он уважаемый мент, и если тачку угонят, на следующий же день вернут. В самом лучшем виде, на блюдечке с голубой каемочкой…
Он вышел из подъезда. И тут же подался назад. Спрятался, затаился.
Возле его машины стоял человек в темном. Он как бы слился с ночью, и Эдик его скорее почувствовал, чем увидел.
Человек-тень быстро оглянулся по сторонам, резко присел и сунул под днище небольшую коробочку. Что это за коробочка, Эдик понял сразу.
Он бесшумно выскочил из своего укрытия. Пистолет в руке, готов к бою.
Но незаметно подкрасться к подрывнику не удалось. Тот спиной почувствовал опасность. И мгновенно повернулся лицом к Эдику. У бедра он держал руку с пистолетом. Не сразу его заметишь.
Выстрела Эдик не услышал. Видно, его заглушил прибор бесшумной стрельбы. Зато почувствовал, как в грудь ударили кувалдой.
Пуля не смогла пробить бронежилет, но с силой отшвырнула Эдика назад. Падая, он нажимал на спусковой крючок. Раз, два, три! Пули вылетали из ствола с самым минимальным интервалом. Но ни одна из них не настигла цели.
Когда же Савельев занял положение, из которого мог вести прицельный огонь, подрывника уже не было на месте. Растворился в ночи.
Эдик попробовал подняться на ноги. Но в грудь впились тысячи иголок, кровь прилила к голове, перед глазами все завертелось.
— Ну бляха! — выругался сержант, останавливая машину.
Датчик температуры воды достиг отметки «сто».
— Блин, неужели помпа полетела?
Так оно и оказалось. Милицейский «козел», на котором Федота везли в Битово, не мог продолжать путь.
— Ну, все не слава богу! — возмущался водитель. — Все старое, все сыплется… И виновато посмотрел на Федота.
— Товарищ капитан, может, вы уж как-нибудь сами?.. Вон машина, я сейчас вам остановлю.
Сержант поднял руку. Он был в форме. Это подействовало на ночного путешественника. Синяя «шестерка» остановилась рядом с «уазиком».
Из машины вышел мужик в куцем пиджачке. Полез в карман за документами. Федот насторожился, положил руку на рукоять взведенного пистолета. Но стрелять не пришлось. Мужик был самым обыкновенным частником, на хлеб себе извозом зарабатывал.
Сержант начал ему объяснять что-то про содействие милиции. Но Федот его остановил.
— Поехали, — сказал он мужику. — В Битово. Плачу по таксе…
Тот кивнул и сел за руль. Федот примостился рядом.
— В Битово, значит, — как-то странно посмотрел на него частник.
Они выехали на Кольцевую автостраду, свернули на Битово и вперед по пустынной дороге.
— О, черт!
Откуда ни возьмись на дороге в свете фар возникла девушка. В короткой юбчонке, в кофточке. Худощавая, длинноногая и красивая. Неестественно красивая. Стоит на дороге и не шевелится. Как будто к асфальту примерзла.
Водитель ударил по тормозам. Остановился в десятке метров от девушки. А той хоть бы хны. Стоит себе, как дура.
Из машины они вышли оба. Не нравилась Федоту неестественность девушки.
— Да это ж манекен! — воскликнул водитель.
И точно, манекен. Из куска фанеры вырезан. Выпуклое изображение очень талантливо нанесено. Гениальная дешевка…
Сзади послышался звук мотора, резко набирались обороты. И частник, и Федот оглянулись назад одновременно.
— Моя «шаха»! — взвыл мужик.
Пока они рассматривали манекен, кто-то неизвестный сел за руль машины, дал задний ход. И сейчас разворачивался метрах в ста от них. Преследовать злоумышленника не было смысла.
— Нормально, — усмехнулся Федот.
И хлопнул себя по поясу, где в чехле должен был быть мобильник. Но, увы, в спешке он его оставил дома.
— Да ты не переживай. Найдем твою машину, — попробовал он успокоить частника. — Радуйся, что жив остался…
— Да мне без машины не жизнь.
— Сейчас к нам в отдел поедешь. Там разберемся. На дороге со стороны Москвы вспыхнули огоньки фар.
— А вот и транспорт…
Федот сошел с дороги и мужика потянул за собой.
Водитель машины заметил макет девушки издалека. И остановил, свой джип в том же месте, где совсем недавно стоял жигуль».
Джип «Чероки», совсем новенький. Из него вышел крепкий паренек в клубном пиджаке. И двинулся в сторону манекена.
— Дура, блин, в натуре! — послышалась ругань. — Коза драная!
Самое время было садиться за руль и угонять машину. Но Федот поступил по-другому. Он просто встал возле машины со стороны водителя. Салон был пуст.
— Не, ну херня какая-то! — послышался издалека еще более возмущенный голос.
Фанерная красотка получила пинка под зад и отлетела в придорожный кювет.
Паренек двинулся к своей машине. Но заметил Федота. Только не остановился, продолжил путь.
— Не понял, чо за приколы! — возмутился он.
— Капитан Комов, уголовный розыск! — Одной рукой Федот держал раскрытые корочки, второй сжимал пистолет.
— А-а, товарищ капитан! — Голос паренька изменился.
И приблатненные интонации вдруг исчезли.
Комов не знал этого типа. Зато тот, похоже, был наслышан о нем. Наверное, битовский паренек.
На просьбу Федота он ответил восторженным согласием. Конечно, он рад подвезти товарища капитана до отделения. И его спутника возьмет с собой.
Минут через десять Федот и потерпевший были в отделении.
— Вы можете подать заявление, — сказал ему Федот. — Дело заводится по месту угона. А угнали вашу машину у нас. Но лучше обойдемся без заявления. Как вас зовут?
— Зайцев Егор Николаевич.
— Номер машины?
— Да вот, техпаспорт при мне… Я его никогда в машине не оставляю. Всегда при мне…
Федот забрал техпаспорт, сунул его себе в карман.
— Вот что, Егор Николаевич, вы подождите меня здесь. Чуть позже я вас позову к себе.
Частник остался сидеть в вестибюле дежурной части. А Федот поднялся на второй этаж. Там его ждали майор Круча и старший лейтенант Кулик.
— Эдика ранили, — сообщил Степаныч. — Только что звонили.
— Да ты что!.. Серьезно?
— Болевой шок. В грудь из пистолета выстрелили. Когда он из своего подъезда выходил. Хорошо, броник догадался на себя накинуть.
— Значит, пронесло…
— Считай, что да… Но все равно в больницу его отправили.
— Охрана?..
— Само собой… Дела серьезные. Кто-то открыл сезон охоты на нас.
— Интересно, что мне уготовили? — спросил Саня. — Чем меня дома собирались попотчевать? Может, атомная бомба?..
— А ты поезжай домой, узнаешь, — сказал ему Федот.
— Да уже поздно. Степан Степаныч позвонил кому надо. Возле моей хаты уже омоновцы на стреме.
— Все правильно, — кивнул Круча. — Нам сейчас все меры безопасности принять надо.
— Да, веселенькая сегодня ночка, — вздохнул Федот. — Особенно мне сегодня везло. Два раза чуть не взорвали, два раза машину из-под задницы выбили… На «козле* меня сюда везли. Так надо ж, помпа у него полетела. Частника остановил… А тут вообще хохма. Хотя, если честно, смеяться что-то не тянет…
Не вдаваясь в подробности, Федот рассказал о манекене на дороге.
— Манекен, говоришь? Из фанеры?.. — спросил Саня.
— Глазки, смотрю, у тебя загорелись, — заметил Федот. — А ну-ка, давай выкладывай!
— Знаю я, чья это работа, — сказал Кулик. — Есть тут в столице одни кадры. Только в Битове они не работали. А вот, поди, сунулись к нам…
— Как выйти на них? — спросил Степан.
— Секрет фирмы, — сказал Саня.
И сделал многозначительную паузу.
Есть у Кулика какие-то завязки на эту банду автоугонщиков. Может, какой-нибудь его агент на нее завязан. У каждого опера — свои «барабанщики». Дело это строго индивидуальное. Если не интимное. Рассказать о своем агенте — все равно что во всеуслышание заявить, что твоя жена шлюха.
— Ты вот что, брат, свяжись со своим секретом, — сказал ему Федот. — Машину надо найти. Не забывай, ее угнали при мне.
— Понятно, дело чести…
Кулик встал и направился к выходу из кабинета.
— Ты куда? — спросил Круча.
— Звонить своему секрету.
— Так ночь же…
— И притом глубокая, — уточнил Федот.
— Ничего, побеспокою…
Саня появился минут через пятнадцать.
— Все в порядке. Через часик, может, раньше, машина будет здесь.
— С меня бутылка, — одобрительно посмотрел на него Федот.
— А между прочим, отличная мысль. — И Кулик вопросительно взглянул на Степаныча.
— Только по сто граммов. Не больше….
Откуда ни возьмись на столе стали появляться стаканы, консервы, огурчики, колбаска. Федот достал из сейфа бутылку «Смирновки».
Выпили, закусили. На душе потеплело. С благословения Степана Степаныча опрокинули по второй. Стало еще лучше.
Теперь можно и о деле поговорить.
— Что делать будем? — спросил Степаныч. — За какую ниточку дернуть?
— За ниточку ухватиться еще надо, — сказал Комов. — Одно ясно, охотятся на нас не сопливые мальчики в подгузниках.
— Да уж, не сопливые, — согласился Кулик.
— Завтра нам придется по городу покрутиться. Кое по каким адресам проскочим. Кое-какие справки наведем…
— Из неофициальных источников.
— Разумеется.
Неофициальные источники — это криминальные «авторитеты». Кого-то придется припугнуть, к кому-то с добрым словом подъехать. Но кто-нибудь из столпов уголовного мира сможет пролить свет на таинственные обстоятельства. Только на это и надежда.
— А сейчас отдыхать, — распорядился начальник. — Завтра у нас трудный день.
— Не завтра, а сегодня, — поправил его Федот.
— Вот именно, сегодня…
В это время постучали в дверь.
— Да! — гаркнул Кулик.
Дверь приоткрылась — появилась голова Зайцева.
— Можно?
— Да заходи, — • махнул ему рукой Федот. Тот открыл дверь, но порог не переступил.
— Спасибо вам, товарищ капитан!
— За что?
— Машину мою пригнали.
— Уже?
— Да вот, возле здания бросили. Я покурить вышел, а она уже там…
— Вот ему спасибо скажи! — показал Федот на Саню.
Зайцев с благодарностью посмотрел на опера.
— Вы майор Круча? — спросил он.
— Нет. Майор Круча он, — показал на начальника Федот.
На Степаныча Зайцев посмотрел виновато.
— Извините меня, если можете…
— За что? — непонимающе уставился на него Круча.
— Я должен был сообщить в милицию. Да побоялся…
— Так, так… А ну-ка, дружок, проходи, присаживайся.
Степан Степаныч почуял запасе добычи. Он усадил Зайцева на стул, а сам сел на стол. И приблизил свою голову к его лицу.
— Ну, выкладывай, о чем ты там в милицию должен был сообщить?..
— Я… Я… В общем, сегодня я один разговор случайно подслушал. Сосед мой по гаражу с женщиной одной разговаривал. Говорил, чтобы в семнадцать часов в Битове была. А в восемнадцать на месте. Сказал, что винтовка уже там. Майора Кручу надо убить.
— — Когда это было?
— Да сегодня. Вернее, вчера. Сразу после обеда… Это вас должны были убить?
— Должны были. Да не убили… Как найти этого твоего соседа?
— Если честно, не знаю. Мы с ним незнакомы. Где живет, тоже не знаю. Да что там! Я ведь его ни разу не видел. Только сегодня. Со спины. Когда он в машине своей уезжал.
— Марка машины?
— «Семерка».
— Цвет?
— Красный.
Федот посмотрел на Кручу. Тот на него.
— Улавливаешь, командир? Винтовку снайперу подложил мужик на красной «семерке».
— Его по номеру машины можно найти, — сказал Зайцев. — Я его запомнил!
— Говори!
Степаныч записал номер машины. И грозно посмотрел на мужика.
— Надо было тебе сразу в милицию звонить. Да ладно, прощаю…
— Точно, — кивнул Федот. — Лучше поздно, чем никогда.
Он уже понял, этой ночью поспать ему не удастся.
3
Ответ на запрос в ГАИ пришел необычайно быстро. Тут главное знать, на какой рычаг надавить, чтобы эта громоздкая машина закрутилась на всех оборотах. И не когда-нибудь, а среди ночи.
В начале пятою Степан знал адрес предполагаемого заказчика убийства. И паспортные данные на него. Чепиков Петр Иванович, 1964 года рождения, русский.
— По коням!.. Комов, Кулик — бронежилеты, автоматы…
— А надо?
— Савельев таких вопросов не задавал. Поэтому жив сейчас.
Степан тоже прошел в «оружейку». Взял бронежилет, вооружился спецназовским «помповиком». А еще захватил с собой револьвер с пирожидкостными патронами. Сунул его под правое переднее сиденье. На всякий случай.
На его «Волге» втроем они выехали по указанному адресу. А жил Чепиков в Ясеневе.
Но прежде чем двинуть к выезду из Битова, Степан заехал в одно место. В оздоровительный центр «Аэро», к Артамону.
Директор-распорядитель был на месте. Разбудили его, бедолагу. Впрочем, своего недовольства он выказывать не стал.
— Какие люди! — распахнул он объятия перед Степаном и его операми.
Только обниматься с этим респектабельным сутенером никто, конечно, не стал.
— Отдохнуть желаете-с, расслабиться-с? — засуетился он. — Или как?
В этом «или как» — страх, тревога. Хорошо помнил Артамон, как в прошлом месяце его терзали бравые омоновцы.
«Аэро» — это элитный бордель. Только по документам он числится как оздоровительный центр. Но если копнуть глубоко… Вот и копнул Степан в прошлом месяце, когда с Сафроном, местным «авторитетом», «конкретно» разбирался. И получил Артамон по загривку вместе со своими ударницами полового труда.
Легким испугом он отделался. А мог и срок схлопотать. Если бы Степан захотел. Артамон это хорошо понимал, потому и лебезил сейчас перед ним.
— Или как, — усмехнулся Степан.
— За что, Степан Степаныч? — скуксился Артамон.
— Да не бойся, трогать никого не будем. Но девочку нам организуй. Одну…
— На всех?..
— Ага, одну на всех. Мы за ценой не постоим.
— Брюнеточку или блондиночку?
— Без разницы… Главное, чтобы язык был подвешен.
— А-а, есть у меня такая. Языком работает — супер… И вообще, сразу на три фронта может…
— Ай-ай-ай, Артамоша! Как же тебе не стыдно, развратник ты этакий?.. Мы честные порядочные менты, отцы семейств — и будем тянуть твою шлюху в три ствола? Ты хоть думай, что говоришь…
— Извините, товарищ майор! Сорвалось ненароком.
— И про язык я не в твоем похабном смысле. Девка мне говорливая нужна, чтобы за словом в карман не лезла.
— Во-во, Киса в самый раз. У этой язык что помело. Только умная больно, на кроссвордах помешана.
— Будут ей кроссворды. И ребусы, — сказал Степан — На пару-тройку часов девочку забираем И, учти, с сохранением зарплаты. За твой счет, разумеется…
— Ну понятное дело!
— И премию ей выдашь. Я проверю… На боевое задание она отправляется. Вопросы?
— Никак нет! — Артамон сфиглярничал — вытянулся в струнку. — Разрешите идти?
— Только давай побыстрей, ладно?
Минут через десять, призывно виляя задом, подопечная Артамона продефилировала к машине и плюхнулась на заднее сиденье к Сане.
— Киса — это твой псевдоним или по паспорту? — спросил Федот.
— Ага, псевдоним. Блядский… Так можете и записать.
Девка явно без комплексов.
— Что делать-то надо? — спросила она.
— А мы тебя введем в курс дела, не переживай.
— Можно и в тело, я не против. Может, проснусь…
— Не дождешься, — покачал головой Кулик. — Мы без любви не отдаемся… Так что можешь вздремнуть.
— Ну как знаете, — не стала настаивать Киса.
Вместо того чтобы спать, она вынула из сумочки газету с кроссвордами, карандаш. Начала разминать свои мозги.
А машина ехала в сторону Кольцевой автострады.
Они были почти в конце пути, мчались по Севастопольскому проспекту, когда Киса оторвалась от своего кроссворда. Но лишь для того, чтобы спросить:
— Важнейшая деталь револьвера? Семь букв…
— Барабан! — Федот оказался самым умным.
Мало того, он сунул руку под свое сиденье и вытащил оттуда револьвер с пирожидкостными патронами. Откинул барабан. И снова спрятал оружие.
Только Киса на револьвер даже не взглянула. Зато отбросила в сторону газету.
— Надоело! — зевнула она.
— Как это надоело? — нахмурился Кулик. — Давай старайся, тренируй мозги. А то на «Поле чудес» не попадешь, приз не получишь…
— Честно, хочу на «Поле чудес» попасть, — мечтательно закатила она глаза. — Суперигру выиграть хочу… Я девушка бедная…
— И на службе в милиции временно состоишь, — добавил Степан.
— Чего? — скуксилась Киса.
— В театре МВД… Слыхала о таком?
— Не-а…
— Спектакль сейчас будем играть…
Степан вкратце рассказал ей, что нужно делать.
— А сержанта присвоишь? — спросила она.
— Обязательно.
— А пистолет дашь?
— Обойдешься.
— Жадина!
К нужному дому подъехали в половине седьмого. Время, когда самая большая вероятность застать жильца на месте.
Киса первой вышла из машины. За ней двинулись остальные. На лифте поднялись на девятый этаж. Киса позвонила в дверь.
Тишина. Она еще раз нажала на кнопку звонка. И снова никаких шевелений за дверью.
И только после третьего раза из-за двери послышалось:
— Чего надо?
— А ты в глазок посмотри, Петюня! — надменно протянула Киса.
— Смотрю, ну и что?
— А то! Давай жену поднимай свою!
— Чего?
— Давай, давай… Хочу посмотреть на эту сучку.
— Да ты что, коза, охренела?
— А ты, кот помойный, заткнись! — разошлась Киса. — Я на тебя еще в ментовку заявлю. За изнасилование сядешь!
Мужчина за дверью впервые видел Кису. И, конечно же, был шокирован ее заявлениями. Поэтому вышел из себя.
— Да я тебя сейчас! Послышалось лязганье замков.
— Ой, ой, ой! Боялась я тебя! — Киса показала язык.
И застучала каблучками по ступенькам. Все, миссия ее исполнена. И только пусть попробует Артамон не выплатить ей премиальные. В Битово она поедет вместе с ними. А пока посидит в машине.
Дверь открылась, и на пороге возник Чепиков.
— Да я тебя..
Грозное его лицо вмиг сменило окраску, когда он нос к носу столкнулся с Федотом
— Мужик, тебе же еще в детском саду говорили: не открывай незнакомым людям! — прогрохотал гот.
И тут же тяжелый кулак врезался Чепикову под дых. Добавки не потребовалось.
Федот втолкнул его в квартиру, зашел туда и сам. Степан и Кулик тоже не заставили себя ждать.
В квартире, кроме хозяина, никого не было. Ни жены, ни детей, ни гостей.
— Привет, Петюньчик! — Федот взял Чепикова за грудки, припер к стене и оторвал от пола. — Давно не виделись…
— Кто вы такие? — проскрипел тот.
— А ты внимательней на нас посмотри… Чепиков посмотрел на Степана. И его взгляд едва заметно дрогнул.
— А чего тут смотреть? — пробормотал он. — Я вас впервые вижу.
— Кулик, давай по квартире прошвырнись, — сказал Степан. — У него тут снайперская винтовка должна быть.
— А ордер на обыск у вас есть? — забеспокоился Чепиков.
— Ну вот и приплыли, — осклабился Федот. И с силой тряхнул хозяина квартиры. У того едва позвоночник в трусы не высыпался.
— С чего ты взял, что мы менты? — опуская его на пол, спросил он.
— Так он прекрасно знает, кто мы такие… Ну что, хмырь болотный, явку с повинной оформлять будем? — спросил Степан.
— Ничего не знаю, — затравленно посмотрел на него Чепиков.
— Зато я знаю. Мне Александр Иванович все рассказал.
— Какой Александр Иванович?
— Тот, который тебе мою персону заказал. Ты же знаешь, кто я такой… Знаешь?.. Ну, говори!
Степан вложил во взгляд всю свою силу. Чепиков съежился. Но молчал.
— Сейчас скажет! — Кулик щелкнул затвором своего «Макарова».
И сунул ствол Чепикову в рот.
Лед тронулся. Вместе с мочой, которая стекла по ноге Чепикова прямо ему в тапок.
— Ну что, знаешь?
— Да… Вы майор Круча… Только никакого Александра Ивановича я не знаю.
— Честно не знаешь?
— Нет.
— Обманул, собака! — глядя куда-то вдаль, зло процедил Федот.
— Точно, обманул, — подтвердил Степан. И посмотрел на Чепикова. — Твой заказчик наврал нам… Ну ничего, мы его через картотеку пробьем.
— А через картотеку вы его не достанете. Он не судим и не привлекался.
— Да?.. И что ты еще о нем знаешь?
— Ничего! — отрезал Чепиков. Понял, что сболтнул лишнее.
— Зато знаешь, как его зовут.
— Ничего не знаю.
— Саня, вызывай говновозку, — подмигнул Кулику Федот. — Сейчас этот ссыкун еще и обосрется…
— Вместе с дерьмом его заберем? — предельно серьезно спросил Саня.
— Конечно. В говновозке его труп и вывезем… И Федот говорил очень серьезно.
— Все равно этот говнюк нам не нужен.
— Кулик, пристрели его, — приказал Степан.
— Не надо! — взвыл Чепиков. — Я все скажу…
— Товарищ майор, а может, он знает то, чего не знаем мы? — спросил Кулик. — Может, допросим?..
— Хорошо. Итак, я хочу знать, кто меня заказал? — сказал Степан.
— Я не знаю, — покачал головой Чепиков. — Я правда не знаю. Он не назвался…
— Кто он?
— Мужчина в темных очках и черном кожаном плаще… На дворе лето, жара, а он в кожаном плаще ходит.
— Может, наркоман? — спросил Кулик.
— Да нет, не похоже. Организация у них слишком серьезная. Там наркоманов не держат.
— Что за организация?
— Не знаю. Честное слово, не знаю… Но я чувствую, там все очень серьезно схвачено.
— А если хорошо подумать?
— Не знаю. Клянусь, не знаю… Ко мне на улице подошли, велели сесть в машину. Джип «Ландкрузер». А там человек этот…
— В кожаном плаще?
— Ну да… Говорит, вот этого человека исполнить надо. Показал вашу фотографию. Мол, майор Круча. Заместитель начальника ОВД «Битово» по розыску…
— И ты, козел, конечно, согласился? — рявкнул на Чепикова Федот.
— Ну да… А куда мне деваться? Человек серьезный, сразу видно. Откажусь — грохнет. Я это сразу понял…
— А ты из себя ангела-то не строй! На тебя профи работают… Или ты думаешь, мы тебя за лоха держим?
— На меня только Евгения работала, — сжался в комок Чепиков.
— Сколько на ее счету ликвидации?
— Я не знаю… Она до меня где-то работала…
— И, конечно, от тебя она получила один-единственный заказ? — жестко усмехнулся Степан.
— Ну вообще-то да…
— Врешь!
Чепиков промолчал. Точно, врет. И насчет всего остального врет. Знает, кто через него заказал Степана. И знает, как на него выйти. И с мужиком в черном плаще хорошо знаком. Иначе откуда он знает, что тот не судим и не привлекался?
— Федот, человек не понимает, — Степан многозначительно посмотрел на Комова.
— Объяснить?
— Будь добр…
— Умничать не будем?
— Нет.
— Значит, будем просто бить. Больно и, возможно, ногами в живот…
Только дальше прессовать его не стали. Всему виной звонок в дверь.
Степану очень хотелось знать, кто посмел помешать им.
— Делаешь заспанное лицо, — велел он Чепикову. — И открываешь дверь. Мы будем сзади. Учти, сделаешь что-то не так, лично затылок тебе испорчу.
Чепиков все понял. Он набросил на себя халат. И двинулся к двери.
Степан, Федот и Саня приготовились к рывку. Скорее всего, придется захватить человека, который пожаловал в гости к Чепикову.
Так оно и оказалось. К Чепикову на огонек заглянули очень интересные люди. Их нужно было прижать к ногтю. Только, беда, они этого не хотели.
Чепиков открыл дверь. И ничего даже не успел сказать — его опередили гости. А разговаривать они предпочитали на языке оружия.
Степан услышал лязганье металла. А точнее, лязг кожуха затвора. И тут же сдавленный стон Чепикова. Он подался назад, безжизненно завалился на спину. В области сердца у него зияли две кровавые раны.
Стреляли из бесшумного пистолета.
Степан первым вылетел из квартиры. А на площадке перед входом в квартиру никого. Он бегом вниз по лестнице — слышно было, как по ней громыхали чьи-то тяжелые шаги.
Беглеца он нагнал на четвертом этаже.
Крепко сбитый, представительного вида парень в солнцезащитных очках. Он понял, что проиграл в скоростном спуске. Но решил взять реванш во втором виде многоборья — стрельбе. Степан едва успел увернуться от пули, выпущенной из бесшумного пистолета.
Живым киллера не взять. Не дастся. Но и упускать его нельзя.
Степан сунул руку с дробовиком в лестничный проход и выстрелил. Грохот, визг картечи. И вскрик.
Киллер лежал на ступеньках и корчился в предсмертных муках. Заряд картечи угодил ему в живот и вырвал оттуда все, что только можно. Рядом с ним валялось орудие убийства. Пистолет «ПБ» отечественного производства.
За спиной послышался тяжелый топот. Кулик.
— Займись этим! — Степан показал на противника.
А сам рванул дальше. Через лестничный пролет вниз бежал еще кто-то. Судя по всему, киллер был не один.
Внизу прогрохотали несколько очередей из «узи». И одна короткая. Из «Калашникова». В эту «серенаду» затесался какой-то хлопок — Степан не придал ему значения. Еще одна короткая очередь из автомата. Все, на этом концерт по заявкам бандитов был окончен.
Точно, преступник был не один. Его напарника Степан нашел на лестничной площадке второго этажа. Он лежал на боку. Правая нога чуть подергивалась. Под голову натекала лужа крови. Рядом валялся пистолет-пулемет.
Рядом с трупом стоял Федот. На лифте он спустился, опередил преступников. Перекрыл им путь к отступлению. И одного снял автоматной очередью.
— Живым надо было брать! — прогремел Степан.
— Хотелось бы, — поморщился Федот. — Да сказал, что не хочет к нам… Вот, очень убедительно говорил.
Он показал на два пулевых отверстия в бронежилете. И поморщился.
— Больно!.. Хорошо, не из «тэтэшки» зарядил.
— А говорил, зачем броник…
На улице послышался треск автоматных очередей.
— Снова «узи»!
Степан бросился вниз. За ним заковылял Федот. Больно ему. Два пулевых попадания в бронежилет — это не борща похлебать. Сверху доносился грохот тяжелых шагов — Кулик мчался сломя голову…
Степан выскочил из подъезда. Первое, что бросилось ему в глаза, черный джип на дороге через детскую площадку. Между внедорожником и «Волгой» Степана под деревянным грибком двое. Один в черном плаще. Лицо закрыто руками, весь скорчился. Типчик этот не мог стоять — его тащил второй. Крепыш в строгом костюме и с «узи» в руке. Одной рукой он волочил кожаного к джипу. А второй из пистолета-пулемета поливал «Волгу».
Такой наглости Степан не мог простить никому. Жена, ребенок, машина и табельный пистолет — самое святое в его жизни. И вот какая-то сволочь расстреливает его «Волгу»… Он вскинул «помповик». Выстрелил. Но не на поражение. Предупредительный выстрел. В воздух.
Степан удержался от соблазна выстрелить в наглеца. Позади него жилой дом, можно ненароком задеть мирного человека.
Человек с «узи» повернул оружие в его сторону. Только как раз к этому моменту иссяк запас патронов в магазине. Перезаряжать пистолет-пулемет он не стал. Бросил оружие. Вместе с мужчиной в плаще. И бегом метнулся к джипу.
Степан не успел добежать до джипа. Тот вовремя сорвался с места и рванулся к выезду со двора. Превозмогая боль, Федот метнулся в пешеходный проход между домами. За ним побежал Кулик.
Степан двинулся к мужчине в плаще. Тот лежал на бетонной площадке неподалеку от детского грибка. Закрывал лицо ладонями, кашлял, тело дергалось в конвульсиях.
Ударом в живот он успокоил «кожаного». Затем оторвал руки от лица, «облагородил» их стальными браслетами. Обыскал. Оружия не было.
— Это я его, — послышался за спиной голос Кисы.
Она только что выбралась из побитой «Волги», подошла к нему. На лице страх, но в глазах бесенята. А в руке… А в руке револьвер. Стволом смотрит вниз.
— Я кроссворд разгадывала, — виновато протянула она. — А там снова про пистолет…
И она из любопытства полезла под сиденье. Запомнила, куда Федот положил револьвер. И вытащила его. Как будто на каждой детали револьвера было выбито название.
— А потом… А потом я нажала на спуск. Думала, не заряжен пистолет. Придурка этого, — показала она на кожаного, — хотела расстрелять. А чего он, идиот, плащ летом таскает. А еще сигарета в зубах, такой деловой, блин. Понтуется, козел… А пистолет как бахнет… Конь в кожаном пальто бух на карачки. И хрипеть. Задергался. А из джипа мужик с автоматом и на меня И давай стрелять. Хорошо, я на пол залегла. Пули над головой щелкали…
Степан окинул страдальческим взглядом свою «Волгу». Стекла выбиты, кузов прошит пулями.
Киса выстрелила один только раз. Случайно. А в ответ в нее выпустили всю обойму из «узи». Хорошо, мужик из джипа не подошел к ней и не расстрелял вплотную. Слишком торопился своего шефа в джип затащить.
Шеф… Мужик в кожаном плаще… Шеф для того, который в джипе умчался. И для тех, которые только что обрели вечный покой в подъезде дома. И для Чепикова… Вот, значит, кто заказал майора Кручу…
Типчик в кожаном плаще был жив. Только газом потравлен. Ничего, отойдет. Уже отходит. И будет давать показания — некуда ему с подводной лодки деться.
И все благодаря Кисе. Благодаря ее дурацкому легкомыслию.
— Двойная премия тебе причитается, голуба, — глядя на нее, сказал Степан.
Пусть попробует Артамон не выплатить ей поощрительные за содействие уголовному розыску ОВД «Битово»…
Степан схватил кожаного за шкирку и потащил к машине. Забросил его на заднее сиденье «Волги».
Шесть дыр в кузове насчитал Степан. А еще стекла побиты. Но машина была на ходу. И на ней можно ехать обратно в Битово.
Появились Федот и Кулик. Оба поникшие. Значит, упустили джип и мужика в нем.
— Ушел, — развел руками Саня.
— Ерунда. Главное, вот этот жив. — Степан показал на заднее сиденье. — Киса его газом слегка потравила. Уже отходит… Покурить мужик вышел. Курил и ждал, когда его ублюдки Чепикова сделают. Дождался…
Типчик в кожаном плаще ожил. Но уже умирал снова. На этот раз от страха. Понял, в чьи лапы угодил. Но не пытался выбраться из машины и дать Деру-Среднего роста, худой, маломощный. Теперь Степан знал, почему он летом носит кожаный плащ. Чтобы более внушительный вид иметь. Плечи у плаща будь здоров. Сплошной поролон.
Солидным типчик быть хотел. Все правильно, на солидную организацию работал. Только серьезные люди могли заказать Степана и его команду. Только серьезные люди могли наказать Чепикова за то, что он подвел их.
— Ну что, поехали? — спросил Федот.
Степан и сам был рад поскорей увезти отсюда ценный трофей. Но нужно было дождаться наряд из местного отделения милиции. Объяснения дать. Как-никак три трупа. Два — их рук дело.
Он сам связался с милицией. Но никто почему-то не спешил на место происшествия.
— Не нравится мне это ожидание, — сказал Кулик. — Ягодицей чувствую, что-то не то будет… Нехорошее предчувствие придавило и Степана.
— Поехали, — сказал он.
Объяснения можно дать и по телефону.
Он уже собрался садиться в машину, когда во двор въехал джип «Чероки». За ним второй.
Вот оно «что-то не то»! Степан мгновенно просчитал расстояние до подъезда. Рывком он подался к задней дверце, распахнул ее, вырвал из салона типчика в плаще и потянул за собой к подъезду. Федот и Саня без слов поняли своего начальника. И помогли понять это Кисе — схватили ее под руки и потащили за собой.
А джипы уже останавливались. Из них посыпались шустрые молодчики. Черные брюки, шелковые сорочки, галстуки, бронежилеты поверх. В руках «узи».
Их было не меньше десятка. Они быстро рассредоточились. И медленно, с опаской двинулись к подъезду, в котором вместе со всеми скрылся Степан.
— Во вляпались! — Комов приготовился стрелять.
— Ну, это мы еще посмотрим, кто из нас вляпался, — занял позицию и Кулик.
— Твои псы? — с силой встряхнул типчика Степан.
— Нет!.. Это Глеб Митрофанович! — в ужасе выкатил тот глаза. — Он меня убьет…
— Может, отдадим его на растерзание? — мгновенно среагировал Федот. — Замочат этого козла. А нас оставят в покое. Мы-то им не нужны…
— Не надо! — сжался в комок типчик. — Вы им нужны тоже!
— Да нет, ты обманываешь. — Степан схватил его за шиворот и сделал шаг к выходу из подъезда.
— Пожалуйста, не отдавайте! — взмолился типчик. — Я знаю, кто вы… Глеб Митрофанович должен вас убить…
Последние слова потонули в грохоте автоматных очередей. Федот и Саня открыли огонь. Первые выстрелы предупредительные. Но в ответ шквал огня. Теперь и они стреляли на поражение.
Только, увы, эффективность огня нулевая. Опера стреляли из глубины подъезда. В проем входных дверей. Сектор обстрела минимальный, все остальное «мертвая зона», а в ней все молодчики.
Боевиков не видно, но ясно — они приближаются к подъезду. И, возможно, у них есть ручные гранаты. А что это значит, понимала даже Киса.
Может быть, именно поэтому Киса догадалась вызвать лифт. Конечно, первой в кабину загрузилась она сама За нею туда втиснулся Степан с типчиком. Последними — Федот и Саня.
Степан нажал на кнопку девятого этажа. Задвинулись створки лифта. И в это время все услышали, как что-то железное звякнуло о бетон ступенек. Лифт начал подниматься. И это «что-то железное» разорвалось на десятки осколков. Только лифт преспокойно продолжал подниматься.
— Граната, — спокойно заметил Саня. — Обыкновенная «Ф-1»…
— Может, остановимся? — снова затянул свою песню Федот. — Сбросим этого козла и дальше поднимемся… А что, это мысль!
— Не надо! — снова проскулил типчик.
— Фамилия, имя, отчество? — в упор жестко спросил его Степан.
— Зеленцов Валерий Дмитриевич.
— На кого работаешь?
— Глеб Митрофанович… Фамилии не знаю.
— Кличка?
— У него нет клички… Он не уголовник…
— Чем занимается?..
— Не знаю.
Степан потянулся к красной кнопке. Мол, сейчас лифт остановит.
— Да честно, не знаю…
Лифт остановился. Федот и Саня первыми вышли из него. За ними остальные. Впятером они заперлись в квартире Чепикова.
Дверь бронированная, из специального металла. Такую гранатой не возьмешь. Степан вошел в комнату. Швырнул Зеленцова в кресло. Сам подошел к окну.
— О, е-е! — ужаснулся он. — Еще три джипа подкатили… Во, блин, у них гранатометы… Ну все, попали!
Он обрисовал ситуацию с точностью до наоборот. Молодчики с «узи» рассаживались по своим машинам. Видно, поняли бесперспективность своих потуг.
— Этого не может быть!
Степан говорил очень убедительно. Только Зеленцов ему не поверил. И сразу же объяснил почему.
— У Глеба Митрофановича больше нет боевиков.
— Как выйти на твоего Глеба Митрофановича?
Молодчики загрузились в машины и дали деру.
— Я не знаю, — промямлил Зеленцов.
— А если хорошо подумать?..
— Я не знаю… Я ничего не знаю… Мне плохо. Я отравился газом. Меня тошнит! Меня выворачивает наизнанку! Мне больно дышать! У меня болят глаза…
— Сейчас вылечу! — Степан направил на Зеленцова ружье. — Самое лучшее лекарство от всех болезней.
— Не надо!
Джипы исчезли. Ровно через минуту их место заняли милицейские машины. Прибыли омоновцы и группа немедленного реагирования из районного отделения милиции Очень быстро среагировали. Не прошло и часу.
Трупов во дворе не было. Зато из всех щелей полезли люди. Несколько рук показали на подъезд, где скрылись Степан и его опера.
— Ну так что, говорить будем? — спросил Степан.
— Я не могу! — в страхе пробормотал Зеленцов — Мне страшно!.. Уберите ружье!
Степан опустил дробовик
— Ты как та девка, которая целку из себя строит после сотой палки.
— Я не люблю, когда так выражаются, — неожиданно заявил Зеленцов.
— Ты что, чмо, интеллигента вздумал из себя корчить? — взорвался Степан.
Он подошел к Зеленцову, схватил его за шкирку и швырнул на пол Наступил ногой ему на грудь. Сунул ствол помповика ему под нос.
— Фамилия Глеба Митрофановича?
— Не знаю Честно, не знаю… — от страха Зеленцов едва шевелил языком.
Врет Зеленцов. Все он знает. Только сдавать своего шефа боится. Но Степан его все одно расколет
— Ну все, ты меня достал! — Степан сделал вид, что сейчас нажмет на спусковой крючок.
— Шпаков, — в отчаянии взвыл Зеленцов. — Шпаков его фамилия…
— Как на него выйти?
— Шпаков Глеб Митрофанович. Генеральный директор фирмы «Стена».
— Ну вот, ближе к телу… Что за фирма? Чем занимается?
— Это частное охранное агентство.
— А говоришь, у Шпака больше нет бойцов…
— Так обычные охранники не в счет.
— Понятное дело…
Степан собирался продолжить допрос. Но в дверь сильно забарабанили. Наконец-то вычислили омоновцы, где собака зарыта.
— Откройте, милиция! — послышался чей-то зычный голос.
Прежде чем открыть дверь, Саня глянул в глазок.
— Точно, наши, — сказал он. — Только злые очень…
— А ты думал, они с цветами придут, — хмыкнул Степан.
И первым положил ружье на пол.
— Да уж, ребята там не слабые, — почесал затылок Кулик.
И положил рядом с дробовиком свой автомат.
— Мало ли что, — согласился со всеми Комов. Его автомат лег до кучи.
— А меня не изнасилуют? — появилась откуда-то Киса.
— Нет, не бойся…
— А жаль! — забавно всплеснула она руками.
Как и ожидалось, омоновцы лавиной хлынули в квартиру. И попытались поставить всех раком. Только красные корочки в развернутом виде охладили их пыл. Кручу и его оперов не приставили к стенке, не отдубасили по почкам, даже слова грубого не сказали.
Появился мужчина в широких джинсах и клетчатой рубахе. Надутый как индюк. Сразу склонился над трупом Чепикова. Почесал затылок.
— Бубликов! — узнал его Степан.
— А-а, Степан Степаныч! — Непонятно, то ли обрадовался тот, то ли расстроился.
Майора Бубликова Степан знал. Начальник «убойного» отдела окружного РОВД. Толковый сыскарь, и как человек вроде надежный. Ему бы сейчас уцепиться за Степана, навесить на него ярлык убийцы, обвинить его во всех смертных грехах.
Два трупа в подъезде. Труп Чепикова, а в квартире майор Круча со своими помощниками. Стреляли? Стреляли!.. В кого? В бандитов… Ах, в бандитов? Ну это еще надо проверить…
Но закон ментовского братства не позволил Бубликову делать опрометчивые выводы. К тому же он очень уважал майора Кручу. А потом, ему уже было известно о покушениях на сотрудников битовского угро.
— Этот, — показал Степан на труп Чепикова, — меня хотел убить… А этот, — он подвел Бубликова к Зеленцову, — меня заказал. А потом его люди убили исполнителя. А нам пришлось застрелить этих людей. Двоих в подъезде достали, а третий ушел. Зато вот этот остался… Вопросы?
— В принципе, все ясно, — кивнул Бубликов.
— А потом на нас напали. Целую облаву устроили…
— Да, да, люди на двух джипах. Я в курсе…
— Ну раз в курсе, разбирайся. А мы поехали… Степан подобрал с пола помповик, Федот и Саня — автоматы.
— Да мы-то разберемся, — покачал головой Бубликов. — Но вы так скоро не уходите.
— Поверь, брат, дела зовут. Козла одного взять надо…
— Извини, брат, — не сдавался Бубликов. — Нужно хотя бы прокурора дождаться.
— Ничего, я никуда не денусь. И всегда к твоим услугам. Но не сейчас… Кстати, вот свидетель, — показал Степан на Кису. — Она тебе подробно все расскажет. Оставляю тебе на съедение…
Киса хотела возмутиться, но Степан грозно взглянул на нее. Слишком все серьезно, не время капризничать. Она поняла все правильно. И обреченно вздохнула.
— И если что, звони. — Степан записал на клочке бумаги номер своего мобильника и протянул его Бубликову. — А этого забираю…
Он показал Федоту на Зеленцова. Тот подошел к нему, взял за шиворот. Но Бубликов перекрыл ему путь.
— Не получится, — снова покачал он головой. — Этот товарищ останется здесь.
— Тамбовский волк ему товарищ, — буркнул Кулик.
— Все равно этот дядя останется здесь.
Бубликов уперся рогом. И с места его не сдвинешь. Не даст он увести Зеленцова. Да и самого Степана не отпускает.
— Ладно. Пусть пока побудет здесь, — сказал Степан.
Он шагнул к выходу из квартиры. Федот и Саня двинулись за ним. Никто не решился остановить его.