25. По мере того, как они проходили мимо, она, живущая на доходы от такой жизни, думала, что какой-нибудь следующий богач подойдёт к ней и принесёт её кучу денег.
26. И поэтому она продолжала стоять у двери, то заходя внутрь, то выходя наружу, будучи не в силах уснуть из-за этого захватившего её ожидания, пока не наступила полночь.
27. Когда же из-за этого ожидания денег она потеряла самообладание, полностью упав духом, то в результате этих раздумий она ощутила сильнейшее отвращение, которое сделало её счастливой.
28. Услышь от меня, как она, испытывающая отвращение, пела; ибо отвращение подобно мечу, разрубающему на куски оковы человеческих планов и ожиданий.
29. Мой дорогой, человек не желает избавиться от неволи тела, пока он не испытал отвращения, напоминая невежду, о царь, цепляющегося[97] за вещи.
Пингала сказала:
30. Увы, посмотри на моё безрассудство: я – глупое создание, чьи чувства не обузданы! И поэтому я ищу удовлетворения своих желаний с помощью таких ничтожных существ, как мужчины.
31. Я настолько глупа, что пренебрегаю этим вечным “Я”, Атманом, пребывающим рядом, который является достойным возлюбленным, способным доставить мне наслаждение, и который может даровать мне богатство; оставляя Его, я добиваюсь расположения жалких мужчин, которые не способны удовлетворить мои желания, и которые причиняют страдания, страх, болезни, печаль и безрассудство!
32. О, напрасно я приводила в отчаяние мою душу этим презренным способом существования – образом жизни куртизанки; я искала богатства и наслаждения с помощью жалких мужчин, алчных рабов женщин, продавая им моё тело!
33. Кто, как не я сама так высоко ценила это тело[98], которое состоит из костей и покрыто кожей, волосами и ногтями, с его девятью отверстиями, и которое полно грязи?
34. В этом городе Видехе я – воистину единственный глупый человек с порочным сердцем, ищущий любой другой источник наслаждения, но только не Господа, наделяющего осознанием высшего “Я”.
35. Он – друг, самый дорогой из дорогих, Владыка, даже нет, само “Я” всех воплощённых существ; завоёвывая Его через отречение от своего тела (посвящая его Ему), я буду наслаждаться Его обществом, подобно Лакшми.
36. Сколько наслаждения[99] получают те, кто всё время зависят от женщин – объектов их чувственной страсти; или сколько его получают люди, изображающие из себя исполнителей желаний; или даже боги, имеющие начало и конец и настигаемые временем?
37. Несомненно, что так или иначе я понравилась Господу Вишну, раз после этого тщетного ожидания принёсшее такое блаженство отвращение пришло ко мне.
38. Иначе бы на меня, несчастную, не свалились бы эти бедствия и не вызвали бы у меня этого отвращения, с помощью которого человек избавляется от препятствий и достигает умиротворённости.
39. Благоговейно принимая этот Божий дар, я отказываюсь от моих тщетных ожиданий, относящихся только к чувственным объектам, и ищу прибежища и спасения во Всевышнем.
40. Полагаясь со всей верой на этот Божий дар, я буду жить, довольствуясь только тем, что приходит ко мне, и буду наслаждаться обществом этого Возлюбленного – Атмана.
41. Кто ещё может спасти дживу, упавшую в бездну перевоплощения, потерявшую своё видение из-за чувств, укравших его, и проглоченную змеёй времени?
42. Когда человек созерцает эту вселенную, проглоченную змеёй времени, становится бдительным (бодрствующим) и избавляется от всего, тогда его высшее “Я” – его единственный спаситель[100].
Брахман сказал:
43. Придя к этому выводу, она высвободилась от тщетных ожиданий, связанных с мечтой о любовниках, и села на кровать, обретя самообладание.
44. Ожидание и упование на будущее, несомненно, причиняют наибольшие страдания, и избавление от всех ожиданий – наибольшее блаженство, и, поэтому, Пингала счастливо уснула, избавившись от стремления искать любовников.
ГЛАВА IVЕЩЁ СЕМЬ УЧИТЕЛЕЙ АВАДХУТЫ
Брахман сказал:
1. Накопление[101] всего, что люди считают самым дорогим для них, ведёт их к страданию. Но тот, кто знает об этом и становится непривязанным ко всем своим владениям, обретает бесконечное блаженство.
2. Скопа с куском плоти была атакована другими, более сильными, чем она, которые не смогли поймать добычу. Она бросила этот кусок и стала счастливой.
3. Меня не тревожит честь или бесчестие, и я не испытываю никаких беспокойств, которым подвержены люди, имеющие дома и детей. Я играю со своим “Я”[102], нахожу в Нём наслаждение и странствую по земле, подобно ребёнку.
4. Только два человека свободны от тревог и погружены в высшее блаженство – ребёнок, который не знает ничего и никогда не совершает никакой деятельности, и человек, осознавший То Существо, что стоит над гунами.
5. Однажды некая дева, оставшаяся дома одна по причине того, что её родственники куда-то ушли, была вынуждена сама принять гостей, пришедших к ней домой просить её о вступлении в брак.
6. Когда она шелушила рис для приготовления еды в другой комнате, о царь, браслеты из раковин на её запястьях начали звенеть.
7. Эта умная дева, считая это унизительным, поскольку это выдавало её бедность, смутилась и сняла браслеты, оставив только по одному на каждой руке.
8. Но когда она продолжила шелушить рис, то даже эти два браслета продолжали издавать звуки. Поэтому она сняла один браслет, и единственный оставшийся уже не мог издавать звуков.
9. Странствуя по миру[103] с целью познать образ действия людей, я выучил этот урок от неё, о сокрушитель врагов[104]:
10. Там, где находится много существ, там возникают ссоры и раздор, и даже между двумя людьми может возникнуть ссора. Поэтому нужно жить одному, подобно единственному браслету девы.
11[105]. Овладевая правильным положением тела и (вследствие этого) управляя дыханием, человек, будучи всегда бдительным (осознающим), должен сосредоточить свой ум, и удерживать его устойчивым с помощью отречённости[106] и систематической практики.
12. Там[107], будучи устойчивым, этот сосредоточенный ум постепенно избавляется от побуждений к деятельности, и, отсеивая раджас (неугомонность) и тамас (инертность), через нарастающую саттву (благость, уравновешенность), становится умиротворённым, не имея пищи (чувственных впечатлений), которая бы питала его.
13. Для человека, обладающего обузданным таким способом изнутри умом, исчезает различие между внешним и внутренним, подобно тому, как изготовитель стрел с его умом, поглощённым процессом изготовления стрелы, не замечал царя, проходившего мимо.
14[108]. Мудрец должен странствовать в одиночестве, быть бездомным, всегда осознающим, и, останавливаясь в пещерах, он не должен выдавать[109] свою истинную ценность своими действиями, оставаясь без попутчиков и будучи сдержанным в речи.
15. Человеку чрезвычайно трудно и бесполезно строить дом, ибо его тело настолько хрупкое; змея пользуется жилищами, сделанными другими, и довольствуется этим.
16[110]. Властью времени Господь Нараяна, Единый, в конце цикла заставляет коллапсировать, стягивая в ничто, эту вселенную, которую Он создал прежде Его майей;
17. И когда принципы саттвы, раджаса и тамаса приходят в равновесие под властью времени, которое является Его собственной Шакти (Силой), тогда Изначальное Существо, Владыка Пракрити и Пуруши остаётся Один без второго, поддерживающий Сам Себя, и всё же поддерживающий всю вселенную.
18. Он, Всевышний Господь всего высшего и низшего[111], остаётся как средоточие трансцендентного Знания и Блаженства, известное как Абсолют и не имеющее качеств.
19. О сокрушитель врагов, Он Своей трансцендентной силой (времени) побуждает к деятельности Его майю, состоящую из трёх гун, и таким образом вначале проектирует сутру[112].
20. Мудрецы описывают это проявление Пракрити (т.е. Сутру) как то, что проецирует[113] вселенную, на которую эта вселенная нанизана[114], и через которую джива переселяется[115].
21. Как паук, вначале плетущий свою паутину из себя, а затем, после игры с ней, проглатывает её снова, так и Господь поступает так же (с вселенной)[116].
22[117]. На каком бы объекте ни концентрировало воплощённое существо свои ум и проницательность, либо посредством любви, либо ненависти или страха, оно принимает форму этого объекта.
23. О царь, таракан, будучи прижатым насекомым бхрамара-кита к стене, постоянно смотрит на него, пока его форма не начинает становиться похожей на форму этого насекомого, и при этом таракан не погибает сразу.
24. Таким образом я научился разным вещам у всех этих учителей. Теперь, по мере продолжения моего рассказа, послушай, о царь, чему я научился у своего собственного тела.
25. Тело – мой учитель, будучи причиной бесстрастия и различения, подверженное рождению и смерти, следом за которыми всегда приходит боль. С его помощью