Но расставание неумолимо приближалось.
— Зейн, нам нужно поговорить.
— Нет, не нужно. Я не отпущу тебя, даже если Мира пригласила для тебя всемирно известную рок-звезду. Ты останешься сегодня со мной.
— Я не говорю про сегодня. Я хочу обсудить нечто очень важное.
Его ладонь беззастенчиво заскользила между ее бедер, снова возбуждая Амалию. Ее лоно немедленно увлажнилось. Амалия бесстыдно застонала, готовая принять его вновь. От его прикосновений она теряла разум и волю, готовая раствориться в нем без остатка. А потом целый день предвкушать следующую ночь, и так без конца.
До тех пор, пока Зейн не скажет ей, что игра закончена.
До тех пор, пока шейх аль-Гамди не скажет ей, что она ему больше не нужна.
До тех пор, пока ее сердце не разорвется от боли.
Ей необходимо уехать, пока у нее остается хоть капля здравого смысла.
Ей нужно уйти, пока он окончательно не раздавил ее.
— Я хочу поговорить о нас и наших отношениях. Это не может ждать до утра.
Он резко отстранился. Выражение его лица стало холодным. В иной ситуации Амалия расхохоталась бы, но сейчас она едва не разрыдалась, почувствовав не только телесную, но и душевную уязвимость. Схватив одеяло, она прикрыла наготу. Зейн, казалось, не чувствовал дискомфорта. Но его тело не должно отвлекать ее от того, что она собирается сказать, поэтому она подала ему другое одеяло. Зейн скривился, но все-таки молча прикрылся, удивившись ее стеснительности.
— Мы должны поговорить непременно сегодня? — озабоченно спросил он.
Набрав в грудь побольше воздуха, чтобы справиться с волнением и разозлить себя, Амалия произнесла:
— Тебе не о чем беспокоиться. Я просто хочу обсудить наши планы.
— Я спокоен. Я… — Он запустил руки в шевелюру и нервно провел по волосам. — Просто сегодня мы наконец-то вместе после всей этой предсвадебной суматохи. — Он был похож на маленького мальчика, и Амалия с испугом на него посмотрела.
— Зейн… — начала она.
Но момент уязвимости прошел.
— Говори, в чем дело.
— Мне нужно планировать свою жизнь. Мира вышла замуж по любви за человека, с которым будет счастлива всю жизнь. И все благодаря тебе.
— И тебе тоже, — добавил он, сжимая губы в тонкую полоску.
Амалия только пожала плечами:
— Сегодня один из твоих помощников сообщил мне, что освобождение Аслама — дело дней. Как только я увижу, что он на свободе, я смогу уехать.
— Обратно к Максу и к жизни с несбывшимися ожиданиями?
— Ты знаешь, как я к нему отношусь, и тем не менее продолжаешь меня…
Не дав ей договорить, Зейн притянул ее к себе, воскликнув:
— Да я завидую вашей дружбе черной завистью! Вот что ты со мной сделала, Амалия.
Она едва не задохнулась от его признания, но нашла в себе силы продолжить:
— Теперь, когда наш план выполнен, мне необходимо вернуться в свою обычную жизнь. Я не могу вечно находиться в подвешенном состоянии ни ради Аслама, ни ради тебя. Настала пора вернуться из мира фантазии в реальность.
— Тебе нет пока необходимости покидать Синтар, — возразил Зейн.
«И меня», — добавил он про себя. Его невысказанная мысль повисла в воздухе.
В душе Амалии снова забрезжил огонек надежды.
— Что… что ты имеешь в виду? — запинаясь спросила она.
— Ты права. Мира замужем, а пресса, моя семья, подданные продолжают верить, что мы жених и невеста, несмотря на неблагоприятные результаты опросов общественного мнения по поводу твоих шансов стать королевой. Что касается меня, я тобой просто очарован. Ты эдакая современная Золушка. Зачем нам это все разрушать?
— Ты хочешь, чтобы я осталась в Синтаре?
— Да. Здесь со мной во дворце.
Амалия испугалась, что ее сердце может вырваться из груди, с такой бешеной скоростью оно заколотилось.
— Зейн, я не знаю, что…
— Благодаря шантажу, к которому ты прибегла с самого начала, мне можно еще какое-то время не беспокоиться о браке. И я не вижу причин, по которым мы не можем наслаждаться друг другом до тех пор, пока мне не придется все-таки выполнить свой долг.
Амалия почувствовала невыносимую боль, будто ей вонзили в сердце нож или проткнули грудь стрелой.
— Ты по-прежнему намерен искать подходящую кандидатуру на роль жены?
— Да. Сейчас я могу позволить себе маленькую передышку, но в конце концов я должен жениться.
Амалия вскочила так стремительно, что у нее на секунду закружилась голова.
Она оказалась права. Он никогда не видел в ней потенциальную претендентку в жены. Он не дал ей этого шанса.
Задрав подбородок, она прикрыла кровоточащее сердце гордостью и самоуважением, словно щитом.
— Приятно слышать, что ты все тщательно продумал. Но, к сожалению, твои планы не совпадают с моими, — официальным тоном сообщила она.
Лицо Зейна посуровело.
— Можно узнать, почему?
— Понимаешь, у меня тоже есть цели в жизни. Конечно, не такие глобальные, как у тебя, но, поскольку я решила начать новую жизнь, мне необходимо наверстать упущенное время. Бесперспективные отношения с тобой лишь продлят агонию никчемной жизни. Это напоминает мне печальную судьбу матери, — горько сказала она, проклиная про себя свою гордость. — Если я что и вынесла из нашего двухмесячного общения, так это то, что я не стану строить свою жизнь, принимая во внимание страхи или эмоциональную неустойчивость партнера. Это касается и тебя с твоей попыткой выбора подходящей невесты.
Он до боли стиснул ее руки. На глазах Амалии выступили слезы.
— Но ты всегда знала, чем все закончится.
— Да. Но с меня довольно. Я хочу уйти, прежде чем ты окончательно поработишь меня и я стану твоей тенью, — твердо сказала Амалия. — Не поступай так со мной, Зейн. Я не хочу сожалеть, что встретила тебя. Пожалуйста, не заставляй меня возненавидеть и тебя, и себя.
Его глаза горели неистовым огнем. Амалия содрогнулась, увидев в них непреклонную решимость. Они оба прекрасно знали, что она бессильна ему противиться. Стоит ему сделать шаг навстречу и коснуться ее губами, как она согласится остаться…
Но шейх, разжав руки, молча ее покинул.
Амалия упала на колени, испытывая одновременно и разочарование, и облегчение.
Глава 12
Зейн стоял у окна своего кабинета, засунув руки в карманы брюк, и рассеянно разглядывал обширную территорию, прилегающую ко дворцу. Последние несколько недель выдались очень тяжелыми. Он с головой окунулся в работу, не щадя ни себя, ни персонал в тщетной попытке не думать об Амалии.
Долг против личного счастья — этому догмату он подчинялся всю жизнь. Но сейчас Зейн не находил прежнего удовлетворения в работе. Чем больше он трудился на благо Халиджа, тем большее раздражение это вызывало.
Ему пришлось заплатить слишком высокую цену.
Амалия пробила брешь в непроницаемой стене, которую он возвел вокруг себя, добравшись до тайных уголков его души.
Он пытался дозвониться до нее все утро, но безуспешно. Наступил полдень, солнце золотило верхушки деревьев в дворцовом саду.
Он пришел сюда, потому что здесь он впервые ее встретил? Неужели она бросила его окончательно и бесповоротно? Даже на звонки не отвечает. Помочь ей мог только один человек. При мысли об Амалии и Максе у него все внутри переворачивалось.
Запоздалые сожаления терзали его душу. Он не должен был позволить ей уйти. Ему нужно было быстрее преодолеть все сомнения и понять, что мир пуст и безрадостен, когда Амалии нет рядом, и никакая, пусть даже самая покладистая и подходящая женщина не может ее заменить.
Он с замиранием сердца обернулся на звук скрипнувшей двери.
Зейн разочарованно вздохнул, увидев Бенджамина Картера, которого он пригласил на свадебную церемонию. Недавно женившийся и лучащийся от счастья строительный магнат из Нью-Йорка был последним, кого сейчас хотел видеть Зейн.
Никто из персонала дворца не смел указать шейху на очевидное: время церемонии приближалось, а невесты нет и в помине.
— Я обратил внимание на отсутствие невесты, шейх, — произнес американец, растягивая слова. — Не могу поверить, чтобы наша уважаемая мисс Янг не смогла уговорить невесту выйти за тебя.
Зейн закатил глаза.
— Поскольку ты мой почетный гость и молодожен, я не стану пугать твою жену, расквасив тебе физиономию. Оставь меня в покое, Картер.
Любой другой на месте Картера поостерегся бы продолжать беседу, услышав стальные ноты в голосе шейха. Но Бен Картер и глазом не моргнул.
— Весь твой штат на ушах стоит. Пиар-отдел мучается сомнениями в необходимости официального заявления. Дело пахнет большим скандалом, шейх. Да, Мира удачно вышла замуж, но твоя репутация…
— Используя твой жаргон, Картер, плевать я на все хотел.
— Ну и где же, позволь спросить, эта женщина, на которой ты планируешь жениться?
Несмотря на внутреннюю опустошенность, Зейну было легко ответить на этот вопрос приятеля.
Отчасти потому, что Бен не воспринимал его как облеченного властью сильного мира сего, который держит в страхе подчиненных и подданных.
— Не планирую, Картер, а хочу жениться. Чувствуешь разницу?
Взгляд Картера посветлел, будто он и впрямь понял чувства шейха.
— Да? Ну и где же она?
Увидев выражение лица Картера, Зейн ухмыльнулся:
— Понятия не имею. Я вообще не уверен, появится ли она сегодня.
— Но она же знает, что выходит за тебя замуж сегодня, да? — Вопрос прозвучал так, будто американец считал шейха умалишенным.
Возможно, он и правда лишился рассудка. Ждать женщину, которой ты даже не сделал предложения, совершеннейшая глупость. Но если сообщения о его женитьбе не выманят Амалию из норы, в которой она так ловко пряталась от него, ничто не поможет.
Зейн отрицательно мотнул головой в ответ на последний вопрос Картера, с губ которого в тот же миг слетело грязное ругательство.
— Может, в Халидже так принято, что жених не знает, появится ли невеста на свадьбе?
— Мне бы следовало почувствовать себя оскорбленным за подобное высказывание, Картер, но я знаю, что ты сочувствуешь мне, потому отвечаю, что такого обычая в Халидже нет.