— Мама, перестань.
— Лера, какая может быть им свадьба? Мира только недавно переехала к нему, а уже решили семью строить. Что им, без брака хорошо не живется? И ты не ответила, она залетела от него, да? — она так быстро тараторила, что я еле успевала ее понимать.
— Нет! Мира не дура, ясно? И она вправе распоряжаться своей жизнью, как ей хочется! Ты только что извинилась передо мной и вновь завела свою шарманку! Она просто хотела пригласить тебя на свадьбу, а сама не сказала об этом, потому что ты снова начала бы на нее орать, как делаешь это сейчас и в чем-то упрекать! Ты невыносима! — пролетаю мимо матери и хватаю куртку с сумкой, вытаскивая оттуда конверт. — И будь добра, оплати счета за коммуналку, раз твой Гена такой прекрасный человек. Не дай бог мне снова придет оповещение о просрочке.
Не надевая куртки, выбегая из квартиры пулей, спускаясь вниз по лестнице. И снова мне хочется отсюда сбежать поскорее. Мама никогда не поменяется, только делает вид. А я, дура, надеялась, что если поделюсь с ней своими чувствами, то она хоть что-то для себя поймет, переосмыслит. Но кажется, что я слишком понадеялась на это и завысила свои ожидания.
Вновь стало обидно до жути.
Беру телефон и дрожащими пальцами тыкаю на контакт такси, чтобы поскорее вернуться домой. Хочу к Моцарту, хочу снова его обнять и не отпускать от себя. Сейчас — он источник моей радости и счастья, тот, кто тебя молча выслушает и пожалеет. Лучше людей.
— Алло.
— Здравствуйте, можно вызвать такси до Северной? — пока разговаривала, придержала ухом телефон, а сама накинула на себя куртку, чтобы не продрогнуть до нитки. Все же декабрь на дворе.
— Лера? У тебя что-то случилось?
Непонимающе хлопаю глазами и смотрю на экран. Я набрала не такси, а Добрынина. Внимательнее смотреть надо было, прежде чем нажимать на кнопки.
— Прости, хотела такси вызвать.
— Скажи, где ты? Я приеду, — на фоне послышался шорох одежды.
— Ты же на работе, не нужно…
— Если я спросил, значит есть возможность. Так где ты?
— Я к матери приехала…и кажется зря, — устало потираю глаза, закутавшись в куртку.
— Говори адрес, скоро буду.
Серьезный голос Лео заставил меня продиктовать улицу и дожидаться его, стоя во дворе. Убрала гаджет в карман, а сама застегнулась, натянула по самые брови зимнюю шапку и шарф, чтобы не превратиться в ледышку.
Но Добрынин и правда приехал очень быстро — буквально минут за семь. Значит он где-то был неподалеку. Машина остановилась напротив меня, а из нее вышел взволнованный Леня.
— Все хорошо?
— Можно сказать и так. Но я морально подавлена после встречи с мамой, — раздосадовано смотрю на мужчину, прижимая к себе сумку.
— Идем, все мне расскажешь, — он приобнял меня за плечо и пошел к автомобилю, открыв переднюю дверь.
Я повиновалась ему, удобно села и пристегнулась, глядя на то, как в подъезд заходит какой-то мужчина. Он был в старой потрепанной кожаной куртке, на голове красовалась шапка-ушанка, а в руках он прятал бутылку водку, только что купленную. Почему-то мне показалось, что это и есть тот самый Гена. И кажется, не ошиблась, потому что к нему вдруг выбежала полураздетая мать, еле прикрываясь вязанным платком и загоняющая мужчину в подъезд. Точно, окна выходят прямо во двор.
Перед тем, как мы отъехали, она грустным взглядом посмотрела куда-то вдаль, а потом заметила машину, вглядываясь в переднее стекло. Я тут же опустилась ниже и отвернулась в бок, чтобы она только не увидела мое лицо.
— Это она? — спросил он.
— Она. Прошу, поехали скорее.
— Понял, — без лишних вопросов Добрынин выехал со двора на главную дорогу и поехал в сторону дома. — Куда тебя отвезти?
— Желательно домой. Я соскучилась по Моцарту, — в носу защипало и мне вновь захотелось заплакать. Но не здесь и не сейчас, и уж точно не перед Леонидом.
— Хорошо, как скажешь.
Оставшуюся дорогу мы ехали молча. Добрынин на фоне включил тихое радио, чтобы хоть как-то разбавить нагнетенную атмосферу и вмиг домчал до дома, припарковавшись на своем привычном месте.
— Спасибо, что приехал за мной.
— Я обязан был это сделать. Даже по голосу было слышно, как тебе плохо, — мужчина поставил машину на ручник и вытащил ключи из скважины. Но выходить никто из нас пока не собирался.
— Знаешь…ты сейчас сильно занят? — с надеждой посмотрела на Лео.
— У меня были переговоры с моим нынешним художником по поводу выставки. Решали кое-какие детали, так как мероприятие уже послезавтра. А так, на сегодня пока все, хоть мне было бы неплохо разгрести документы.
— Вот как. Тогда не нужно задерживаться. Я пойду домой, — вяло улыбнулась и вышла на улицу, мягко хлопнув дверью.
— Лера, постой, — он следом вышел из машины, поймав меня за руку.
— Что такое?
— Если человеку плохо, то нужно обязательно ему помочь.
— Ты уже помог и спасибо тебе за это.
— Думаю, ты хочешь, чтобы тебя выслушали, — Лео будто читал мои мысли, настаивал на том, чтобы дать мне выговориться. Но я не хочу отвлекать его от работы, заставлять слушать мои монологи о том, насколько у нас трудные отношения с матерью.
— Хочу, но…
— Значит пойдем к тебе. Я хоть с Моцартом тоже время проведу, — одной его улыбки хватает, чтобы согласиться на все то, что он предлагает. Добрынин явно этим пользуется сполна.
— Хорошо.
Вдвоем поднимаемся на наш этаж, я открываю дверь и пропускаю Лео вперед. Мопс, сломя голову, бежит к нам, радуется, словно ребенок, увидев нас обоих. Какой же он все-таки милый.
— Ты будешь чай с лимоном?
— Буду, — мужчина уже во всю тискает Моцарта, не спуская его с рук. Эта милая парочка не отлипает друг от друга. Сразу видно, что они истинные друзья, их любовь друг к другу безграничная. Но мопс умеет дарить ее не только Лене, но и мне, тем самым, связывая нас.
Прохожу на кухню, наливаю нам чая в большие кружки и нарезаю тонкими пластами мытый лимон, поставив на стол сахарницу и ложку. Я еще пока не знаю предпочтения мужчины.
— Лео, иди пить чай.
— Сейчас.
Эти двое вели себя как дети. Игрались на полу — Добрынин кидал ему резиновый мячик, лежа на ковре и радостно улыбался, подпирая ладонью острый подбородок. Я вновь могла позволить себе понаблюдать за ним, медленно попивая горячий чай и откинувшись на спинку стула. Это уже стало обыденностью — я так представляла Леонида на своем холсте, как вырисовывала каждый изгиб, каждую тень на его идеальном лице, сохраняя всю его уникальность. Когда-нибудь я решусь упросить его стать натурщиком.
— Мы закончили, — весь растрепанный он подошел к раковине, помыл руки с мылом и уселся рядом, грея ладони об горячую кружку. — Ну что, поведаешь мне, что произошло у вас там?
— Да так. Я просто как перешагнула через порог, меня понесло куда-то. Высказала ей все, что можно было. Она заплакала, извинялась, подумала, что может наконец между нами что-то наладится. Но как только завела тему о свадьбе Миры, все покатилось в одно место, — вздохнув, уткнулась взглядом в свое расплывчатое отражение в чае.
— Она против их свадьбы?
— Ты бы знал насколько. Начала сразу говорить, что мелкая наверняка беременная, раз так рано замуж выходит. Боится, что она повторит ее судьбу, когда сама оказалась в подобной ситуации и ни к чему хорошему это не привело.
— Родители почему-то всегда думают, что мы, как их дети, повторяем их сценарий жизни. Но вечно забывают, что каждый человек индивидуален и у нас свой путь, который нужно обязательно преодолеть. Я Мирославу сразу принял в нашу веселую семью — помню, как увидел впервые, думал, что за чудо-юдо в черных одеяниях, — мужчина засмеялся, — а потом, когда разговорились, осознал, насколько она зашуганная была, ей было приятно находиться в нашей компании, чувствовала себя свободной.
— Мелкая хорошая. На ее внешний вид не обращай внимания — это больше, как защитная реакция. Пыталась так отпугивать всех, но вот Леша даже не обратил на это внимание, потому что любит ее за другие качества, — на душе стало так тепло за то, что Леня думает о моей сестре и хорошо ее принял. Наши семьи теперь будут связаны между собой и мне было важно знать, как к ней относятся.
— Это верно. Лешка всегда был каким-то чудным, со своей журналистикой совсем голова поехала. Но Мира влияет на него положительно и меня это радует.
— Они прекрасная пара.
— Полностью согласен, — Лео посмотрел на меня, продолжая улыбаться. — Знаешь, вы с ней очень похожи.
— Внешне? — почти допиваю чай, оставляя совсем чуть-чуть на дне.
— И внешне, и характером. Только ты мудрее и взрослее, больше понимаешь, наставляешь Миру на истинный путь. Сразу видно, что ты ее сильно любишь и ценишь.
— По сути, кроме Миры и моей подруги у меня больше никого нет. Но знаешь, за последнее время у меня появилось много замечательных знакомых, — сделав акцент на последнем слове, мы переглянулись между собой. Добрынин завораживал своей улыбкой и искренними голубыми глазами, в которых всегда можно было найти ответ и без всяких слов. Он тоже был рад познакомиться со мной, пусть и случилось это при очень необычных обстоятельствах. И теперь нас связывают не только будущие родственные связи, но и прелестный мопс, храпящий на мягком диване.
И что с этим делать?
16 глава
Наши переглядки прервал звонок в дверь. Я резко соскочила, напрочь забыв о том, что только что слишком долго не отрывалась от Лео, которого это и вовсе не смущало. Зато вот до меня только в прихожей дошло, отчего покраснела и похлопала себя по щекам, возвращаясь в реальность.
— Кто там?
— Лера, это мы! — радостный голос Миры меня привел в чувство. Наконец-то они приехали.
Открываю им дверь и вижу перед собой эту парочку с чемоданами наперевес. Мирослава выглядела совершенно иначе, чем до этого: она смыла черные тени и помаду, оставив только пирсинг и впервые оделась в светлую одежду, чем сильно удивилась. Я даже несколько секунд пошевелиться не могла, из-за того, что не могла понять, мелкая это ли вообще. Она теперь была похожа на меня помладше: все такая же маленькая и хорошенькая.