— А руки? — указываю на многочисленные бинты.
— Стекло разбилось, впилось в кожу. Еще вроде ушиб колена и куча синяков.
— О господи…
Я прикрыла рот ладонью. Он теперь домой точно не скоро полетит в таком-то состоянии. И теперь не смогу бросить его в такой ситуации — кроме меня и Самойлова ему больше никто не поможет. Поглаживаю большим пальцем тыльную сторону ладони, измученно выдыхая.
— Спасибо, что приехала. Я как пришел в себя, попросил тебе позвонить.
— Почему?
— Мне больше не к кому обратиться, — Чернов не спускал с меня своего внимательного взгляда. — Но ты не обязана сюда приезжать, если не хочешь.
— Все хорошо. Можешь на меня положиться, пока не выздоровеешь, — я улыбнулась ему и Адриан с благодарностью кивнул.
Смотрю на него и мое сердце кровью обливается. Никому не пожелаешь оказаться в такой ситуации — это так страшно. Но я верю, что он быстро поправится. Значит поедет к родителям после Нового Года. Только праздник он встретит точно в обществе белых стен.
— Что случилось? Расскажешь?
— Еще бы что-то помнить, — усмехнулся мужчина, а потом закашлял. — Я ехал к Самойлову, он попросил меня вместе с ним и Ирой сходить в галерею, полюбоваться на новые работы. А потом то ли я не справился с управлением из-за гололеда, то ли тормоза отказали — так сам и не понял. Все произошло слишком резко. Впереди меня была большая грузовая машина, в нее и влетел.
— Еще не лучше…
— Поэтому и сказали, что мне крупно повезло. Но штраф меня ждет огромный, это точно — машина-то арендованная.
— Поможем, если что, — уверила я его.
— Не нужно. Я виноват — сам и решу. Об этом не волнуйся, — мужчина продолжал улыбаться и ни на секунду не опустил взгляда с моего лица. Ему приятно, что я все же приехала, несмотря на дела. Мы ведь друг другу все же не чужие люди.
— Я тебя поняла.
Мы проговорили еще какое-то время, пока в палату не вошел врач, чтобы проверить состояние Чернова и попросил меня приходить уже завтра или на той неделе, когда снова заработают приемные часы. Новый Год на носу.
Попрощавшись с Адрианом, со спокойным сердцем покинула больницу и увидела стоящего на парковке Лео, который подпирал спиной машину.
— Давно ты тут? — он поднял на меня глаза, как только я подошла ближе.
— Все хорошо? Что случилось?
— Друг попал в аварию. А у него здесь родных нет, кроме бабушки и дедушки, но они не смогут приезжать навещать его.
Добрынин молча слушал, скрестив руки на груди. Выглядел вполне понимающим.
— Надолго он здесь?
— Ну на неделю точно, потом восстановление. Адриан должен был сегодня вернуться в Германию, но вылет откладывается, — я взяла за руку Добрынина. — Мне жаль, что мы не встретились с твоим отцом.
— Поехали сейчас, — мужчина немного расслабилась, сжав мою ладонь и накрыл с другой стороны второй рукой, поднес к своим губам и согрел их. — Познакомлю со всей семьей сразу.
— Ты предлагаешь мне поехать к тебе домой?
— Предлагаю. Чего тянуть?
Лёня был прав. Нам все равно рано или поздно придется познакомиться, ведь Мира и Леша скоро женятся и на свадьбе мы увидимся однозначно. А тут уже будем знать друг друга хоть немного.
— Тогда заедем в магазин? С пустыми руками не поеду.
Мы купили к чаю побольше сладкого, и я уговорила Лео подарить родной матери красивый букет цветов. Ей точно будет приятно за такой небольшой подарок и проявление внимания от старшего сына.
Добрынин припарковался возле частого дома. Дорога сюда заняла почти целый час — оказывается семья жила в своем собственном доме, неподалеку от центра города. Здесь и потише будет, только одни дороги и пару небольших магазинов рядом. Вдалеке виднелся лес и заснеженные горы, а воздух был таким чистым и свежим, что даже дышать стало проще.
Сам дом был двухэтажным, покрытым металлическими светлыми кофейными листами, с черной крышей и большими пластиковыми окнами. Забор, возле которого мы остановились, был высоковат, сделан из плотных кирпичей и железных прутьев с острыми концами.
Лео позвонил в звонок и дверь автоматически открылась. Во дворе было уютно: каменная дорожка, которая разделялась по две стороны — одна к дому, вторая в небольшой огород, загороженный низеньким деревянным цветастым забором. Мы пошли по первой. Из приоткрытой двери выглянула женщина, мягко улыбающаяся прибывшим гостям.
— Лео, почему не предупреждаешь, что едешь с девушкой? — она всполошилась. Но Добрынин тут же ее успокоил, протянув пышный букет роз, красиво упакованный шуршащей бумагой и лентой. Женщина смущенно поблагодарила сына за такой подарок и пропустила нас в дом.
Оказалось, что внутри все намного больше, чем выглядит снаружи. На первом этаже была прихожая, кухня, ванная и большая гостиная. На втором, вроде как, прошлые спальни Леши и Лёни, а третья принадлежит Льву. Я сразу почувствовала себя, как дома — так вкусно пахло свежей выпечкой, было так тепло, что даже захотелось снять с себя кофту.
Добрынин предложил свои тапочки, когда я сняла ботинки и взял меня за руку, потянув за собой.
— Не стесняйся, — шепнул он мне на ухо. Его мама шла впереди и напевала про себя какую-то песенку.
— Тебе легко говорить.
— Они у меня классные, ты сразу поймешь, — наспех чмокнув меня в щеку, мы завернули на кухню, где за столом сидел рослый мужчина с темной бородой и небольшими очками, которые упали ему низко на нос. Он и Лёня были очень сильно похожи между собой, так что моя теория копирования подтвердилась. Да и мама братьев была чем-то похожа даже на собственного мужа.
Она поцеловала мужчину в щеку и указала глазами на меня, стоящую под руку с Добрыниным.
— Добрый день, сын. Добрый день, и вам, прекрасная девушка, — мужчина снял очки и встал со стула, пожимая руку сыну.
— Мама, папа — это Лера. Лера — это мои родители — Вероника Алексеевна и Николай Тимофеевич.
— Приятно познакомиться, — я постаралась выглядеть более уверенной и улыбнулась, сжимая руку мужчины.
— И нам тоже, — отец Лёни хрипло посмеялся и пригласил меня сесть за стол. — Расскажите нам о себе, юная леди.
— Пап! — возмутился Добрынин. — Не успели прийти, уже допрос.
— Это не допрос, а я просто хочу узнать твою девушку получше.
— Нам правда очень интересно, тем более, что после того случая ты со Светой вообще больше ни с кем не встречался, — женщина присела рядом, желая услышать историю.
Я решила ничего не утаивать от них и рассказала, как все было на самом деле. Как сестра оставила мне Моцарта, как тот чуть не потерялся, и Леня приехал за ним, а потом, что Добрынин стал моим соседом и мы стали работать вместе.
— Удивительно! А как Моцарт оказался у вас? Лео его никому не отдает, кроме как брату, — изумленно спросила Вероника Алексеевна, периодически подскакивая к плите, чтобы помешать суп.
— Тут такое дело…Леша — жених моей младшей сестры.
— Что? — они оба воскликнули.
— Так это ты старшая сестра Миры? — мама Лени подошла ко мне ближе и погладила по волосам. — Я все ждала, когда мы познакомимся с тобой. Мирослава столько рассказывала про тебя.
— Вот и пришло время познакомиться.
— Тогда это вдвойне удивительно! Обе сестры и с нашими мальчишками, — Николай Тимофеевич улыбнулся, похлопав сына по спине. — Значит будем ждать вас вдвоем на свадьбе.
— Это так прекрасно, — мечтательно вздохнула женщина. — Коля, смотри как удачно складывается. Наши семьи теперь точно всегда будут вместе. Осталось нашего оболтуса Леву куда-нибудь пристроить.
— Мама, ему только-только восемнадцать исполнилось. Пусть учится, а дальше сам решит, что делать, — влез в разговор Леня.
— Я тебя умоляю, у него на уме одни игры. В университете уже жалуются, что он иногда спит на парах. Уже не знаю, что с ним делать.
— Я поговорю с ним. Но не надо на него наседать. Он парень умный, просто сейчас такой возраст. Меня вспомните, Лешу тоже — никто ни о чем серьезном сильно и не думал.
— Ладно-ладно, ты прав, — Вероника Алексеевна поцеловала сына в макушку. — Он кстати на втором этаже.
— Пойду к нему тогда, — мужчина встал из-за стола. — Посидишь здесь немного?
— Конечно, — мягко улыбаюсь.
Лео быстро поднялся на второй этаж, оставляя меня одну на кухне с его родителями. Но неловкости особой я не ощущала — наоборот, было, о чем поговорить.
— Значит ты тоже художник, верно? — спросил мужчина.
— Да. Окончила художественный университет, сейчас пишу на заказ.
— Это хорошо, когда дело приносит не только удовольствие. Мира нам говорила, что ваша мама запрещала тебе этим заниматься?
— Да, было дело. Я в университет-то поступила за ее спиной, а потом уже не было смысла молчать, потому что маму звали на собрания. Но вроде как смирилась. Однако, мы сейчас не общаемся, — вспомнив о маме, мне стало грустно. После того разговора она даже не позвонила. Да ладно мне, и Мире тоже. Сестра все еще нервничала, приедет ли мама вообще на свадьбу или гордость превыше родной дочери.
— И вы не пытались наладить отношения? — женщина поставила полные тарелки с горячим супом на стол и внимательно посмотрела на меня.
— Пытались, но она все равно продолжает заводить свою шарманку. Мира к ней привязана, в отличие от меня. Все-таки младшая, более мягкая. Хотя я знаю, что она какое-то время ее ненавидела из-за вечных ссор, поэтому и сбежала к Леше.
— Ох девочки, — она присела рядом. — Будем надеяться, что когда-нибудь все получится и вы помиритесь.
23 глава
Новый год давно перестал быть для меня каким-то особенным праздником — я предпочитала проводить этот день по обыкновенному, как и всегда. Но почему-то в этот раз Мире удалось заразить меня новогодним настроением, когда она накануне позвонила мне и показала шикарную украшенную елку в их квартире.
Неожиданно руки зачесались, и я прямиком с утра сбегала в торговый центр, чтобы взять себе маленькую елочку, которую поставила рядом с Моцартом. Мопс обнюхал искусственную конструкцию и вообще не понимал, что это такое. Докупила всякие милые украшения, одну гирлянду и наспех украсила.