2.
Несмотря на оценку МГЭИК, прямой захват воздуха и другие формы устранения парниковых газов из атмосферы или, как их еще называют, «отрицательные выбросы», остаются одними из наиболее спорных идей в науке и климатической политике. Для того чтобы сообщество специалистов по прямому захвату воздуха смогло реализовать свои планы и удалить несколько миллиардов тонн углекислого газа в год к 2050 году, ему потребуются тысячи установок по всему миру, работающих в масштабах и с эффективностью, на порядок превышающими все, что существует на данный момент. По некоторым оценкам, это повлекло бы за собой создание совершенно новой отрасли, способной обрабатывать объемы выбросов углерода, сопоставимые или превышающие те, которые используются нынешней мировой нефтяной инфраструктурой.
По состоянию на конец 2023 года Climeworks – одна из двух компаний в мире, которая использует коммерческие установки прямого захвата и хранения углекислого газа. Вторая из них – Heirloom в Калифорнии. Когда Climeworks завершит строительство нового, гораздо более крупного завода в Хедлисхейди в дополнение к Orca, общая мощность завода увеличится до 40 000 тонн CO2 в год. Однако это по-прежнему будет равняться лишь тому количеству выбросов, которые уходят в атмосферу за 35 секунд. Несколько других компаний, включая Carbon Engineering и Global Thermostat, построили экспериментальные установки и на момент написания этой книги строят коммерческие объекты, каждый из которых, как сообщается, будет улавливать от 2000 до одного миллиона тонн CO2 в год.
В своем нынешнем виде технология прямого захвата воздуха является дорогостоящей, энергоемкой и ресурсозатратной[91]. Хотя эта технология не требует пахотных земель и занимает гораздо меньше места, чем, скажем, лес, а также менее подвержена лесным пожарам и экстремальным погодным условиям, ей нужно много цемента и стали, производство которых наносит ущерб окружающей среде. Эксперт по управлению выбросами углекислого газа Дженнифер Уилкокс подсчитала, что типичной установке прямого захвата воздуха потребуется от 300 до 500 мегаватт энергии в течение года, чтобы улавливать миллион тонн CO2, что достаточно для обеспечения энергией десятков и сотен тысяч домов в течение того же года.
Помимо опасений по поводу масштабов и стоимости, некоторые ученые и активисты осуждают прямой захват воздуха за причиняемый моральный вред: это технологическая утопия, которая позволяет крупным корпорациям как ни в чем не бывало вести бизнес и отвлекает от решения главной задачи – изменения систем мирового энергоснабжения. Climeworks еще не сотрудничала с компаниями, которые добывают ископаемое топливо, но другие стартапы, специализирующиеся на технологиях прямого захвата воздуха, уже работают с ними.
Сторонники проекта утверждают: помимо снижения уровня выбросов прошлых лет, прямой захват воздуха – это еще и один из лучших способов компенсировать нынешние выбросы от дальних перевозок, авиаперелетов, массового производства стали, цемента и азотных удобрений, которые в обозримом будущем останутся зависимыми от ископаемого топлива, поскольку в настоящее время нет альтернативных источников энергии, достаточно мощных для их поддержания. Климатолог Зик Хаусфатер выступает за относительный баланс между сокращением текущих выбросов более чем на 90 % и устранением оставшихся 10 % с помощью различных технологических и природных подходов.
Технологии отрицательных выбросов также могут стать одной из форм климатических репараций. Бедные страны Глобального Юга, которые внесли наименьший вклад в изменение климата, будут страдать от его последствий больше других. Некоторые экономисты и социологи утверждают, что глобальный Север, на долю которого приходится бóльшая часть парниковых газов, содержащихся сегодня в атмосфере, должен взять на себя расходы и ответственность за сокращение исторических выбросов и улавливание углерода. Таким образом получилось бы смягчить экстремальные погодные условия в странах с низким уровнем дохода, которые в наименьшей степени способны адаптироваться к ним. В свою очередь, это дало бы этим странам больше времени, чтобы завершить переход на «чистую» энергию.
Соучредители Climeworks признают, что прямой захват воздуха – это «не лучший выход из положения», как сказал мне Гебальд. «Это часть решения, – продолжил он, – но нужно также сажать деревья, удерживать CO2 в почве, улучшать защиту от атмосферных воздействий». Однако они считают, что критики недооценивают значимость и потенциал технологии, которую они разрабатывают. «Я понимаю, что сегодняшние цифры могут немного разочаровать, потому что 4000 по сравнению с 40 гигатоннами кажутся равными только в кромешной мгле, – сказал Гебальд, – но есть тенденция полностью недооценивать коллективную мощь технологий». «Все может произойти гораздо быстрее, чем мы думаем, – добавил Вурцбахер, – вот почему мы так любим технологические решения: они особенно подвержены экспоненциальному развитию. Нам просто нужно начать работать над этим».
Как концепция, прямой захват воздуха с возможностью геологического хранения привлекателен. Даже если он не устраняет все экологические последствия прошлых выбросов, он в какой-то степени буквально обращает вспять антропогенное изменение климата, используя технологии для сокращения выделяемого человечеством углерода в атмосфере и возвращения его обратно в землю. Это кажется попыткой воздаяния – возможностью для самых богатых стран мира дотянуться до небес, искупить некоторые из своих грехов и спокойно жить дальше. Однако на практике, по крайней мере в ближайшем будущем, удаление углекислого газа из атмосферы вряд ли будет чем-то бóльшим, чем просто дополнительным, хотя и потенциально важным вариантом решения основной задачи нынешнего планетарного кризиса. Сохранение той версии Земли, которая все еще пригодна для нас, и множества других форм жизни вокруг требует быстрого изменения энергетической инфраструктуры, которая поддерживает современную человеческую цивилизацию, и преобразования отношений между нашим видом и планетой в целом.
Большинство форм возобновляемой энергии так же стары, как и сама Земля[92]. Люди использовали их задолго до начала истории. Мы купались в горячих источниках и готовили пищу на кострах еще в каменном веке. Мы использовали ветер и воду, чтобы плавать на кораблях и молоть зерно. Однако технология возобновляемых источников энергии, пожалуй, все еще находится в зачаточном состоянии, потому что она долгое время сдерживалась господством индустрии ископаемого топлива – вплоть до недавнего времени.
Будучи специалисткой по ветрогенераторам, И Го – одна из многих тысяч людей по всему миру, которые меняют способы использования, выработки, хранения и транспортировки энергии человеческой цивилизацией. Сама по себе эта энергетическая революция не может разрешить нынешнюю ситуацию на планете – множество пересекающихся кризисов, включая антропогенное изменение климата, широкомасштабное разрушение жизненно важных экосистем, ошеломляющие своими масштабами темпы исчезновения видов, беспрецедентный уровень загрязнения и вопиющее социально-экономическое неравенство. Однако реформирование мировой энергетической инфраструктуры – одна из наиболее важных и неотложных задач, стоящих перед человечеством. Оно призвано остановить глобальное потепление и предотвратить его наихудшие последствия. А еще это обязательное условие для возможности однажды вернуться к характерному для доиндустриального периода уровню атмосферного CO2 и средней температуре.
Преодоление климатического кризиса зависит от решения трех важнейших задач. Это радикальное сокращение выбросов парниковых газов в атмосферу, уничтожение и улавливание избыточного количества углерода в атмосфере и адаптация к климатическим изменениям, которых невозможно избежать. Прежде всего, богатым странам необходимо быстро заменить ископаемое топливо сочетанием возобновляемых источников энергии и ядерной энергетики[93], экономить энергию и повышать энергоэффективность там, где это возможно, и электрифицировать дома, предприятия и транспорт. В то же время им следует помогать бедным странам с наименьшим количеством ресурсов противостоять неизбежным последствиям изменения климата и в конечном итоге сделать собственные энергетические преобразования.
Уже существующие города должны стать более компактными, зелеными и удобными для передвижения пешеходов, велосипедистов, поездов и автобусов, в то время как новые городские центры должны строиться таким образом с самого начала. Дома и сооружения требуют лучшей изоляции и более эффективных систем отопления и охлаждения. Не менее важно предотвращение утечки хладагентов, которые являются одним из самых мощных источников парниковых газов в мире. В конечном счете их нужно заменить менее вредными альтернативами.
Человечество должно перейти к более устойчивому сельскому хозяйству, растительному рациону, сокращению использования удобрений и переработке пищевых отходов. Экосистемы, на которые опираемся мы и многие другие виды живых существ, – тропические леса, леса умеренного пояса, водорослевые заросли, луга, саванны, чапараль[94], торфяники, водно-болотные угодья, мангровые заросли, коралловые рифы и многие другие, – все их нужно восстановить и защитить. Нам необходимо использовать как технологии, так и экологию для улавливания и постоянной изоляции нескольких миллиардов тонн углерода в год.
Более того, мы должны разными способами адаптироваться к неизбежным изменениям. Сделать это можно так: скоординировать миграцию людей и содействовать миграции растений и животных, внедрить системы раннего предупреждения и укрытия от экстремальных погодных условий, защиты от наводнений и борьбы с лесными пожарами, повысить безопасность воды, выращивать устойчивые к изменению климата агрокультуры. Мы также должны больше озеленять крыши, выращивать больше деревьев и создавать сады в городе для поддержания тенистых пространств, удержания воды и накопления углерода.