— Это очень длинная история, — ответил Ли Мянь, — присядьте, и я вам подробно объясню. — И, переполненный невысказанной обидой, Ли Мянь поведал хозяину, как в свое время Фан Дэ был разбойником и совершил преступление, как он, Ли Мянь, пожалел Фан Дэ, который показался ему образованным человеком, и велел Ван Таю тайком выпустить его из тюрьмы, как лишился из-за этого должности и как случайно встретил Фан Дэ в этих краях. Рассказал о том, как Фан Дэ гостеприимно его принял, как вдруг сегодня днем случайно выяснилось, что по наущению жены Фан Дэ решил убить его, и как благодаря Лу Синю он узнал об этом и бежал, — словом, подробно по порядку рассказал обо всем.
Слушая его, хозяин постоялого двора то и дело сокрушенно вздыхал, а Ван Тай во весь голос клял и ругал Фан Дэ.
— Уважаемый, — обратился Ван Тай к хозяину постоялого двора, когда Ли Мянь кончил свой рассказ. — Господин утомился, велите, чтобы поскорей принесли вина и что-нибудь поесть. Мы поспим немного и снова двинемся в путь.
Только хозяин вышел, как из-под кровати вдруг выскочил какой-то здоровенный мужчина в легкой, плотно прилегающей одежде, с кинжалом в руке. Вид у него был грозный, устрашающий. У Ли Мяня и других от страха чуть душа не покинула тело.
— Рыцарь, пощадите! Пощадите! — закричали они, пав ниц перед ним.
— Не пугайтесь! Я должен вам кое-что сказать, — промолвил человек, беря Ли Мяня за руки и поднимая его с колен. — Я — поборник справедливости, заступник обиженных, я освобождаю землю от бесчестных и неблагодарных. Фан Дэ только что наврал мне, что вы возвели на него напраслину, задумали погубить его, и просил меня расправиться с вами. Мог ли я знать, что у этого мерзавца волчье сердце и собачья душа, что он лишен благородства и не помнит добра! Хорошо, что вы только что рассказали все хозяину, а то я по ошибке чуть было не убил достойного человека.
— Благодарю вас, благородный человек, что вы сохранили мне жизнь, — говорил Ли Мянь, земно кланяясь.
— Не надо, не благодарите, — сказал человек, поднимая Ли Мяня с колен. — Я ненадолго оставлю вас, а позже вернусь.
Он вышел из комнаты, поднялся на крышу и тотчас с легкостью птицы взлетел. Мгновенье — и его не было видно. Ли Мянь и его слуги стояли в оцепенении от удивления и страха, никто не знал, зачем он еще вернется. Опасаясь, нет ли во всем этом злого умысла, они не решались лечь спать; к еде, которую им принесли, не притронулись. Вот что об этом можно сказать в стихах:
Бежали со страхом в душе,
долгий проделали путь,
Как вдруг из-под ложа
вороненый клинок показался.
Когда ж рассказали
подробности этого дела,
Как будто от сна пробудился
таинственный незнакомец.
Но обратимся снова к жене Фан Дэ. Когда Фан Дэ возвратился и она узнала, что дело сделано, да еще и подарок не тронут, она так и сияла от радости. Тут же был накрыт стол, зажжены свечи, и муж с женой стали ждать возвращения рыцаря. Чэнь Янь тоже остался у них. В третью стражу они вдруг услышали страшный крик вспуганных птиц перед домом, шуршание падающих с деревьев листьев, и тут же в дверях появился какой-то человек. Фан Дэ поднял на него глаза и узнал в нем того самого рыцаря. Но теперь тот скорее походил на какое-то божество, чем на его недавнего знакомца. Страх и радость охватили Фан Дэ. Он пошел рыцарю навстречу, а тот без всяких принятых при встрече учтивостей и церемоний, со свирепым видом широкими шагами решительно прошел в комнату и сел посредине.
Фан Дэ и его жена опустились перед ним на колени и стали благодарить его. Они собрались было расспросить его о деле, как тот, разъяренный, резким движением выхватил кинжал и, тыча пальцем в Фан Дэ, обрушился на него:
— Мерзавец! Начальник Ли — твой благодетель, он спас тебе жизнь, а ты не то что не подумал отблагодарить его, а еще решил отплатить ему злом за добро, поверив навету жены. Раскаяться должен был, раз уж твои планы провалились и он сбежал. Куда там! Пустился врать, подговаривая меня убить человека. Да если бы господин Ли не рассказал своей истории хозяину гостиницы, я был бы обесчещен. Казнить тебя надо, неблагодарного, лютой казнью, чтобы хоть как-то избавить себя от кошмара несправедливости.
И не успел Фан Дэ пошевельнуться, как голова его уже лежала на полу. Жена Фан Дэ съежилась от ужаса. У этой сварливой и языкастой бабы от страха перекосился рот, она даже губами не могла пошевелить.
— Дрянь ты этакая! — набросился на нее рыцарь. — Вместо того чтобы советовать мужу сделать добро, подговаривала его погубить вашего благодетеля. Посмотреть бы, из чего у тебя сердце и печень!
Пинком он свалил женщину на пол, одной ногой наступил ей на волосы, другой придавил ноги к полу.
— Пощадите! — завопила жена Фан Дэ. — Никогда больше не буду!
— Продажная тварь! Я простил бы тебя, только ты-то людям не прощаешь! — сказал рыцарь и вонзил кинжал ей в грудь... Он отсек ей голову, положил ее вместе с головой Фан Дэ в кожаный мешок, вытер от крови руки, спрятал кинжал, взвалил мешок на плечи, вышел во двор, перелез через стену и исчез. Поистине:
При словах таких справедливость
обнимала небо и землю;
А расскажешь об этом, отвага
пробудится в чертях и духах.
Ли Мянь и его люди всю ночь не спали, ждали, что будет. В пятую стражу на небе вдруг появился яркий луч, который тотчас золотистым снопом влетел в комнату.
В испуге они повскакали с мест. Перед ними стоял тот самый рыцарь.
— Этих негодяев я прикончил. Вот здесь их головы, — сказал он, бросив на пол мешок и вывалив из него две головы.
Радость и страх охватили Ли Мяня, он повалился наземь и, кланяясь, говорил:
— Такого благородства еще не знали века! Прошу вас назвать мне вашу фамилию и имя, надеюсь, что когда-нибудь смогу вас отблагодарить.
Рыцарь засмеялся:
— Нет у меня ни фамилии, ни имени, и не нужно мне никакой благодарности. Вылез я тут у вас из-под кровати, поэтому, если еще доведется встретиться, то так и называйте меня «Рыцарь из-под кровати».
Говоря так, он вынул из-за пазухи пакет с каким-то порошком и, взяв порошок на кончик ногтя, посыпал им отрубленные головы. Затем он поклонился, вскочил на окно и взлетел на крышу. Никто даже остановить его не успел: миг — и он исчез. Ли Мянь растерянно смотрел на две головы, валявшиеся на полу, не зная, как ему с ними быть. Но, к его великому удивлению, головы стали постепенно уменьшаться, и скоро на том месте, где они лежали, осталась лишь лужица. Ли Мянь облегченно вздохнул.
Утром Лу Синь расплатился с хозяином постоялого двора, и, оседлав коней, все двинулись в дорогу. Два дня они еще провели в пути и наконец добрались до Чаншани.
Ли Мянь явился прямо в ямэнь к губернатору Яню. Тот встретил приятеля с радостной улыбкой и оставил его отдыхать у себя. Губернатора удивило, что друг его приехал без всяких вещей, и когда он сказал об этом Ли Мяню, тот поведал ему обо всем, что с ним приключилось. Губернатор был поражен тем, что ему довелось услышать.
Через два дня к губернатору Яню пришло донесение из Босяни об убийстве начальника уезда и его жены.
Надо сказать, что в ту ночь Чэнь Янь, Чжи Чэн и некоторые другие слуги видели, как рыцарь расправляется с их начальником, но в страхе все они, как крысы, разбежались кто куда и только утром решились вновь показаться в ямэне. К своему ужасу, на месте преступления они обнаружили в луже крови два обезглавленных трупа... Посуда и все, что было на столе, оставалось нетронутым. В ямэне все без конца охали и плакали, а когда о случившемся доложили начальнику канцелярии и начальнику по уголовным делам, те не на шутку перепугались, тут же поехали освидетельствовать трупы и учинять допросы. Чэнь Яню пришлось подробно рассказать о том, как Фан Дэ решил уничтожить Ли Мяня и как просил человека убить его. Тогда начальники созвали людей, велели им вооружиться, заставили Чэнь Яня быть проводником и направились схватить убийцу. Весь город был взволнован этим происшествием, и народ толпой следовал за ними. Оказавшись в безлюдном переулке, где жил рыцарь, они ворвались в его дом, но нашли одни пустые комнаты, и тени человеческой там не было. Начальники стали советоваться, как им теперь писать донесение. Им уже было известно, что Ли Мянь — друг губернатора Яня, и потому излагать дело так, как оно было в действительности, они сочли неудобным — тень падала на Ли Мяня. С другой стороны, для них стало ясно, каким неблагодарным человеком был их начальник уезда. Поэтому, умолчав об истинных обстоятельствах убийства, они сообщили лишь, что в ту ночь бандит забрался в дом к начальнику уезда, убил его и его жену, унес их головы и что разыскать убийцу не удалось. Затем они распорядились о похоронах.
Губернатор Янь, согласно донесению, в свою очередь написал донесение вышестоящему начальству. Надо сказать, что в то время вся провинция Хэбэй находилась под властью Ань Лушаня. Узнав, что убили Фан Дэ и таким образом лишили его одного из доверенных лиц, Ань Лушань в ответ прислал распоряжение во что бы то ни стало найти убийцу. Когда Ли Мяню стало это известно, он побоялся, что его могут впутать в это дело, простился с губернатором Янем и вернулся к себе на родину в Чанъань. А тут как раз случилось так, что в то время Ван Хуна посадили в тюрьму и всем, кто по его донесению в свое время был лишен должности, вернули их посты. Ли Мянь снова был назначен на прежнюю должность начальника уголовного следствия, а потом не прошло и полгода, как он получил повышение и стал цензором.
Однажды, проезжая по одной из улиц Чанъани, Ли Мянь заметил человека в желтой куртке верхом на белом коне. Двое слуг-иноземцев следовали за ним. Человек перебирался на другую сторону перекрестка. Не считаясь с тем, что идет процессия начальника, он пытался прорваться прямо через строй свиты Ли Мяня. Окрики служителей ямэня на него не действовали. Присмотревшись к этому человеку, Ли Мянь узнал в нем рыцаря, отомстившего за него Фан Дэ. Ли Мянь тут же спрыгнул с коня, поклонился своему благодетелю и сказал: