– Wow! Отметим вместе, my friend! – Олег жестом пригласил жертву к столу.
Толстяк встал, вытер платком пот с лысины и сел за их стол.
– Вы very щедры!
– Отчего же не поздравить хороших людей.
– О, мой жених иногда бывает дрянным мальчишкой, – улыбнулась Ника с таким хитрым прищуром, что сердце у Олега забилось очень сильно, и он чуть не забыл, что хотел сделать. Толстяк же совсем покраснел и дрожащими руками поправлял салфетку на коленях.
Минут двадцать они болтали о пустяках. Олег рассказывал о Штатах, в которых Николай Владимирович никогда не бывал.
– Выходит, вы первый из семьи, кто вернулся после эмиграции на Родину?
– Yes. И то с оказией. Я работаю в представительстве большой computer company. Здесь делаю business.
– Может хватит о работе-е? Николаю Владимировичу скучно-о, – протянула Ника и подмигнула толстяку.
– Ну что вы. Русский бизнес – как русский бунт. Я это понимаю и готов всячески помочь. Советом, так сказать.
– Seriously? У меня есть маленькая проблема с партией computers… Нужно место для новых.
– Эй, ты же говорил, тебя оштрафу-уют. А ты мне платье обещал от Кардена.
– Ничего страшного, зайка. Николай Владимирович ведь не расскажет наш secret.
– Yes-yes. Нем как рыба.
Через пять минут рассказов Олега о «новейшем чуде техники» и «прорыве в компьютерном бизнесе», у толстяка лоб потел не переставая, а глаза совсем сощурились.
– У меня есть один такой computer в московском офисе. На них можно будет зарабатывать столько, что wow. Можете заехать через месяц. Вернусь из New York с большой партией.
– А нельзя ли пораньше?
– Милый, тебе ведь не нужны проблемы с Варданом Петросовичем? – Ника взяла Олега за руку.
– Shit! Это и впрямь вопрос репутации. Он предзаказан. Подождите месяц, хорошо?
– Я полагаю, что Вардан Петросович вполне согласится на хорошие отступные, – улыбнулся толстяк и подмигнул. – А я еще заберу всю партию старых компьютеров со скидкой.
Еще через несколько минут уговоров Олег сдался и «позвонил» в московский офис. Пообщавшись еще немного, толстяк извинился и, сославшись на дела, ушел довольный.
– Это было… потрясающе, – закатила глаза Ника и рассмеялась.
– Вот так какое-то время и зарабатывал. В итоге клиенты получали IBM, но с другими этикетками. Впрочем, никто не жаловался, – ухмыльнулся Олег. – Мы бы стали отличной командой. Ты классно мне подыграла.
– А то, – подмигнула Ника и допила шампанское.
– О, у меня кое-что есть, – сказал Олег и достал из дипломата склеенную фарфоровую чашечку для кофе.
– Ой, та самая!
– И вот еще. – Он положил рядом открытую коробочку с кольцом.
– Что?! – замерла в удивлении Ника. – Я согласна!
Ника смотрела то на Олега, то на кольцо, то на чашку и, кажется, оцепенела.
– Знаешь, – отвел он взгляд. – Обман же не может быть вечным. Я вышел из бизнеса, а излишки средств пустил на благотворительность.
– Что? – мотнула головой Ника.
– Компы в школы закупал и помогал по мелочи.
– Но машина, ресторан… Ты шутишь?
– Нет, Ника. Машина бывшего работника. У хозяина ресторана должок передо мной. В общем, надоело мне обманывать.
– Нет, ты точно шутишь, Олежек. Нам ведь нужны будут деньги. У меня мама… – нервно улыбнулась Ника.
– Ты не бойся. На жизнь хватит, и маме твоей я отложил порядочную сумму. Счастье ведь не в деньгах. Как раз найду нормальную работу и…
– А ты и впрямь актер… Пыль, значит, в глаза мне пустил, да? – вскочила со стула Ника. – Какая еще нормальная работа?! Помню я твое «нормально». Не буду я в нищете жить. Не. Бу. Ду.
– Почему в нищете? Маму перевезем и…
– Да нет у меня никакой мамы! – выкрикнула Ника. – Нету! Детдомовская я. А деньги твои я на шмотки и рестораны спускала. Не в твоей же халупе макароны жрать!
– Ник!
– Отстань! – расплакалась Ника и схватила сумочку. – Лучше бы я не приходила. Размечталась. Думала, что… Дура!
Она выбежала из ресторана, а Олег покрутил в руках кольцо и вздохнул.
– Сейчас все покажу, – улыбнулась Нике совсем молоденькая девушка. – Вот тут у нас зал для совещаний, там комната отдыха.
– Ух ты, кризис, а у вас комната для отдыха, и сотрудников нанимаете, – удивилась Ника.
– Директор говорит, что кризис – время возможностей. Между прочим, уже через три месяца после дефолта продажи выросли на десять процентов.
– Фантастика, – прошептала Ника, стараясь не вспоминать, как полгода назад в августе потеряла работу.
– Для собственников компания как семья. За шесть лет с нуля построили. А вот и бухгалтерия, – сказала девушка и открыла матированную стеклянную дверь.
Ника оказалась в большой комнате с тремя столами. За двумя сидели сотрудники, а самый массивный у дальней стены пустовал. Она подошла к нему и оглядела недавно отремонтированный кабинет. Конечно, она готова была взяться за любую работу, но тут ей вообще все нравилось.
Ника еще раз мысленно поблагодарила Олега, который каким-то образом смог дозвониться до нее в общежитие. И это через три года после их расставания в ресторане.
– Слушай, как у тебя сейчас с работой? – спросил он тогда после нескольких минут разговоров о жизни.
– Да не очень, Олежка.
– Знакомым в бухгалтерию нужен спец. Могу порекомендовать. Записывай адрес!
Быстрое собеседование, и вот она в шаге от чудесной работы.
– И-извините, – пробормотал пожилой бухгалтер, оторвав Нику от мечтаний, – не могли бы вы отойти от стола главного бухгалтера, а то он скоро вернется.
– Ника Ивановна, нам сюда, – сказала девушка и вывела из кабинета ошарашенную Нику, которая была уверена, что ей предложат должность главного бухгалтера. – К сожалению, мы пока еще не успели расширить отдел, и ваш стол будет там, где архив.
Кабинет, куда привели Нику, оказался узким, со шкафами, полными папок. В дальнем углу за одним из них скрывался стол.
– Окон, к сожалению, нет, но скоро у нас будет расширение офиса и младшего бухгалтера переведут к остальной команде.
– Младшего?
– Да, а вам не говорили про вакансию?
– Да нет, это я так.
– Хорошо. Вот ваш стол и бумаги, с которыми Олег Николаевич просил сегодня разобраться, – перебила ее девушка, отведя взгляд.
– Олег Николаевич? Кардашов? – замерла от удивления Ника.
– Ну да. Один из собственников и основатель компании.
Голова у Ники закружилась, и она на ватных ногах едва дошла до стола. На гладкой деревянной столешнице стояла склеенная фарфоровая чашка с золотыми бабочками и фиолетовыми лианами.
Восток – дело тонкое, или Старики-разбойники
Восток – дело тонкое. А Владимиру Николаевичу всегда нравилась притягательная древняя восточная культура. Да, вот эта самая, с запахом пряностей, неспешностью вельмож, перемещающихся на слонах или в палантинах (на самом деле паланкинах, но Владимир Николаевич всегда путал эти два слова). Впрочем, может, на слонах они особо не ездили, но Владимир Николаевич никогда не интересовался исторической подоплекой своих фантазий и мечтаний.
Он порой представлял, как по узкой асфальтированной дорожке во дворе между пятиэтажками важно идет большой серый слон. Ступает аккуратно, чтобы не испортить асфальт. Низкие ветви берез шуршат листьями по его ушам. А он их будто не замечает. Идет, переваливается. Размеренно, словно маятник.
А на его широкой шершавой спине сидит Владимир Николаевич. Нет, не на голой спине, конечно. Там или разноцветный восточный ковер, или такая кабинка-беседка. Знаете, как в индийский фильмах? С легкими, воздушными, словно паутина, занавесками, круглыми расписными щитами по бокам. Или щиты на драккарах? Собственно, не так важно, ведь это был особенный слон, а значит, вполне могут быть и щиты.
Внутри этой самой беседки на спине шагающего мимо хрущевок слона сидит Владимир Николаевич. Конечно же, в чалме и со скрещенными по-турецки ногами. Пьет из цветастого блюдечка терпкий черный чай с привкусом корицы, куркумы и еще десятка пряностей. Пьет и чинно так смотрит по сторонам.
Вокруг толпится народ, люди выглядывают в окна, выбегают на балконы. Все машут руками, кричат что-то, улыбаются. А Владимир Николаевич кивает им в ответ и иногда с присущим падишахам достоинством машет рукой. Когда кто-то оказывается совсем рядом, слон поднимает хобот и трубит, как духовой оркестр, точно такой, что по воскресеньям играет в центральном парке культуры имени отдыха.
Когда слон величественно трубит, в домах дрожат стекла, а зазевавшиеся пешеходы быстро отходят в сторону, уступая дорогу. Вдруг впереди показался местный участковый. Идет такой прямиком к Владимиру Николаевичу. Хмурится, а рыжие тараканьи усища так и ходят из стороны в сторону.
Тут уж Владимиру Николаевичу стало как-то и не до шуток. Техпаспорт на слона уже год как просрочен, а выхлоп нормам явно не соответствует. Того и гляди права отнимут, а слона на штрафстоянку отправят. Оно ведь как – визирь ты, халиф или даже падишах, но перед нашим участковым – ты обычный гражданин.
Разнервничался Владимир Николаевич. Даже блюдо с пахлавой в сторону отставил, а руки по старой привычке о шелковые шаровары вытер. Приятные такие шаровары, пальцы по ним так и скользят, как по маслу. Даже ноги Владимир Николаевич раскрестил да в мягкие туфли с загнутыми носами обул. А участковый пуще прежнего хмурится и идет не сбавляя широкого шага. Слон остановился как вкопанный да мотнул ушами так, что Владимира Николаевича обдало прохладным ветром. Вот вроде животное, пусть и самое большое на суше, а власть тоже уважает.
– Что же это вы делаете, гражданин-товарищ? – пробасил участковый, замерев аккурат перед слоном.
Владимир Николаевич даже приподнялся, чтобы разглядеть его получше.
– Вы где это, понимаете, собаку выгуливаете? – распекал участковый прохожего в больших несуразных очках и с маленькой собачонкой на коротком поводке. – Вот поглядите, это ведь вам не там. Тут часть проезжая. Ваша, не побоюсь этого слова, собака, пущай и маленькая, но дела прям большие сделала. Да прямиком на государственную дорогу. Гражданин вон неместный, понимаете ли, на слоне едет, а тут такое. Это так недолго и в международный конфуз вляпаться. А нам потом разбирайся да заграничных послов успокаивай. Не дело, гражданин, совсем не дело.