Крики Барсика, достойные первого месяца весны, прекратились. Кот поднялся на ноги и лапой подтолкнул ко мне блокнот:
– Запиши! Ты опять проиграл! Еще одна когтеточка! С домиком наверху…
– Барсик, зачем тебе десять когтеточек? – рискнул спросить я. – Ты же все равно точишь когти о шкаф?
Взгляд кота выражал полнейшее презрение.
– А тебе зачем дома пять приставок виртуальной реальности? – спросил Барсик и стукнул хвостом меня по руке.
Это было не больно, но обидно.
«Главное, чтобы он не заявил, что до катастрофы у него на хвосте были ядовитые шипы. С этой скотины станется!» – подумал я.
Барсик грустно посмотрел мне в глаза и все же соизволил ответить на мой вопрос:
– Ты не понимаешь. Когтеточки нужны не для маникюра. Это luxury предметы, они отражают мою успешность…
Я с трудом удержался от желания приложиться лбом об стену.
Пройдясь по столу кругом, кот остановился прямо перед моим лицом.
– Играем еще раз. На… – на мгновение кот задумался, – на лазерную указку!
Я закатил глаза:
– А это тебе зачем?
– Когда захочу, буду с ней играть, – невозмутимо ответил кот, возвращаясь на свое место.
– А кто будет тебе ее направлять?
– Ты и будешь. Но теперь это будет моя указка.
Я вздохнул и молча начал мешать колоду.
– Будешь хорошо себя вести – по возвращении на Землю налью тебе мисочку виски, – цинично пообещал кот, не отрывая взгляда от мельтешения карт в моих руках.
Не рискуя прокомментировать слова Барсика, я с тоской посмотрел за окно. Серый дождь медленно капал вверх (как я успел узнать за последние двое суток, привычное явление для этой планеты). Шли третьи сутки моей «второй» жизни.
Над головой раздалось шипение, ретранслятор заговорил голосом синтезатора речи:
– Его высокоблагородие Барсик приглашается на аудиенцию к верховному Ы планеты. Вы можете взять с собой своего питомца. Делегация встретит вас у дверей вашего номера.
Кот торжествующе воззрился на меня.
– Потом доиграем! Пошли… питомец, – резким движением лапы Барсик выбил из моих рук карты. Те веером разлетелись по комнате.
На условном пороге (дверь фактически материализовалась в стене – похожий на пластик материал сам по себе разошелся в стороны, стоило нам подойти к нему) кот обернулся:
– И перестань дергать ушами, когда блефуешь! – назидательно сказал он.
– Что?!
Барсик совершенно по-человечески вздохнул.
– Когда у тебя плохие карты или когда ты нервничаешь, ты начинаешь шевелить ушами – вот так вот, – от демонстрации ничего понятнее не стало, кошачьи уши были не слишком похожи на человечьи. – Отлично видно всем. Даже и не с холодильника! – ехидно добавил он.
Я зачем-то потрогал свои уши. Они действительно подергивались – мелко-мелко.
– Что… всем видно?! – переспросил я.
– Особенно когда лежишь на холодильнике.
– Возьми с собой кота, – предложил мне Лешка Петров, наливая еще по одной стопке.
Я пожал плечами:
– Зачем? Что он будет делать на маленьком астероиде? Там жилых помещений – раз-два и обчелся. А у родителей – дача в Бразильской сельве. Птички, солнышко, свежий воздух…
Лешка придвинул ко мне стопку.
– Я не за кота беспокоюсь! – мой приятель покосился на Барсика, невозмутимо наблюдавшего за происходящим с высоты холодильника. – А за тебя…
– За меня так за меня! – перебил я Лешку и хлопнул стопку превосходного марсианского виски.
Лешка вздохнул:
– Вот что ты будешь делать год на абсолютно безлюдном астероиде?
Я пожал плечами:
– Следить за добычей руды. Там знаешь сколько возни каждый день с роботами! Включи, отключи, исправь критические ошибки, проведи ручную проверку манипуляторов…
– А по душам ты тоже с роботами говорить будешь? – саркастически спросил Леша. – Представь: целый год один на маленьком астероиде, а вокруг только роботы. А так – кот, живое существо. И погладить можно, и вроде как не один… – собеседник вновь наполнил стопки. – И вообще, с какой стати ты, простой биоробототехник, перечишь мне, великому и ужасному х\физику-трансъядерщику?! – он зашелся демоническим смехом.
Спустя полбутылки я полез в компьютер, чтобы оформить документы на вывоз кота за пределы Солнечной системы.
…Через несколько лет эту дыру в структуре гиперпространства назвали в мою честь.
Но, стоит признаться, в тот момент, когда мой корабль, вместо того чтобы выйти из гипера в астероидное поле, затрясся и провалился в какой-то синий тоннель, мыслей о том, что я открыл проход в Дальний Космос, у меня не возникло. Ну как минимум потому, что я умер. Так же, как и Барсик.
Не приспособленный к таким перемещениям корабль попросту взорвался на выходе в неизведанную человечеством часть космоса.
Взрыв, к моему счастью, заметил патруль камийев.
Они – камийи – оказались славными ребятами… или девчатами… вечная путаница, когда речь заходит о расе гермафродитов. Особенно если вдобавок они выглядят как лягушки.
Из того, что осталось на месте взрыва, они сумели восстановить не только меня и Барсика, но и собственно корабль.
До сих пор не люблю вспоминать момент моего второго «рождения». Брр!
Единственная проблема была в том, что кое в чем камийи ошиблись.
Верховный Ы, больше всего похожий на огромную сиреневую жабу с крылышками, встретил нас в огромном зале, половину которого занимал своего рода бассейн, заполненный зловонной болотной жижей.
Запрыгнув на большой искусственный камень в дальнем конце зала, Верховный Ы заквакал. Тут же над моей головой загнусавил автоматический переводчик (тоже одно из неоспоримых доказательств превосходства технологий камийев над земными).
– Мы рады приветствовать его высокоблагородие Барсика на нашей скромной планете. Осмелюсь, прежде всего, похвалить великолепный внешний вид и интеллект вашего питомца! Ваше животное практически разумно!
Я покраснел и (во всем виноват проклятый кот!), разумеется, почувствовал, как заходили ходуном мои уши. Барсик, напротив, приосанился.
– Я надеюсь, что наша встреча окажется лишь первой кочкой в том бескрайнем болоте дружбы, которое наши цивилизации выкопают совместно. Позвольте задать вам несколько вопросов о вашем мире, ваше высокоблагородие?
Следующие сорок минут стали для меня кошмаром. Схватившись за голову, я слушал, как Барсик рассказывает верховному Ы о Земле.
О расе кошек, создавших полуразумных питомцев-людей, об автоматизированных фабриках по производству пустых картонных коробок, о Святом Марте и других сложных ритуальных таинствах…
Кот вещал, переводчик что-то квакал. Я в ужасе представлял встречу камийев с землянами, как вдруг…
– Прошу прощения! – немного смущенно заквакал верховный Ы. – Я совсем забыл представить вам представителя дружественной нам цивилизации Пляма, присутствующего в зале. В отличие от нас с вами, ваше высокоблагородие, плямчане давным-давно утратили органические тела и существуют в виде лучей энергии…
В центре зала из ниоткуда появилась маленькая красная точка и быстро направилась в нашу сторону.
– Нет! – успел выкрикнуть я, но было уже поздно.
С диким мявом его высокоблагородие Барсик прыгнул на представителя цивилизации Пляма…
Спустя тридцать лет я готов с уверенностью констатировать – в итоге все закончилось хорошо.
Плямчанин не пострадал: энергетические сущности не боятся даже самых острых и длинных когтей.
Сам же инцидент позволил мне наконец-то донести до своих спасителей, кто в нашей паре кем является. До этого они только снисходительно кивали мне и тихонько шептались между собой. Барсик объяснил мне еще в первый день, что они восхищаются интеллектом полуразумного существа (то есть меня!) и одновременно умиляются тому, насколько сложны и продуманны мои фантазии. Черт его знает, может, так все и было, а может, Барсик мерзко шутил… У него, к сожалению, уже не спросишь.
Как оказалось, искусственно «разогнанный» интеллект не мог быть вечен. На самом деле Барсик начал деградировать уже в день аудиенции с верховным Ы – откуда иначе взялась вся эта тяга к когтеточкам и указкам? Первые дни после разоблачения я списывал его нежелание говорить на то, что он был расстроен раскрывшимся обманом, но, когда однажды ночью он залез мне на грудь и разбудил меня отчаянным мурлыканьем: «Корррм! Корррм! Баррсик хочет корррм!», я все понял окончательно. Спустя еще два дня передо мной предстал мой старый добрый кот.
Честно говоря, мне до сих пор немного грустно.
Но, когда мы собираемся у меня на партию в покер (уже много лет как без Лешки Петрова – Большая катастрофа на Марсе семьдесят шестого года не пощадила даже нашего великого и ужасного х\физика-трансъядерщика), я то и дело поглядываю на Барсика.
Барсик – моя личная жемчужина биоробототехники, кошачий мозг в идеальном селенциево-кадмиевом теле, – всегда пристально смотрит на меня и подмигивает правым глазом – мол, блефует противник, или часто-часто левым – сбрасывай карты, да поскорее.
А иногда он бросает выразительный взгляд на мои уши и демонстративно дергает своими – сигнал, что я слишком заметно блефую.
Когда игра заканчивается, он спрыгивает с холодильника и идет в комнату, к одной из своих десяти когтеточек.
Хозяин
Я готов умереть за своего Хозяина. Прекраснее его нет никого на свете!
О, как лоснятся царственные бока, покрытые серой с черными вкраплениями шерстью! Как остры и безжалостны когти! Как чудесен длинный хвост, порой лежащий покорно, а порой начинающий жить собственной загадочной жизнью! Какая мудрость светится в зеленых глазах!
Когда Хозяин доволен, он поет мне песни, дарит свое драгоценное тепло, а порою рассказывает Правду. Когда Хозяин злится, он кричит на меня, бьет хвостом, царапает когтями. Но это происходит крайне редко – ведь как я могу злить моего Хозяина, самое прекрасное существо в мире!