Лика налила себе кофе и начала сочинять «свою магию».
Взяла бумажную салфетку, накорябала на ней карандашом для бровей, который попался под руку, слово «невезение», положила на тарелку и подожгла.
Загоревшаяся салфетка неожиданно поднялась в воздух и полетела по кухне.
– Только бы не пожар! – в ужасе проговорила Лика, но уже в следующую секунду поправила себя: – Всё будет хорошо!
И тлеющая салфетка плавно опустилась в раковину, испустив напоследок струйку серого дыма.
– Невезение сгорело! – торжественно объявила Лика. – Теперь его надо чем-то заменить. Надо верить в себя. Ну что ж…
Она взяла длинный ржаной хлебец и выдавила на него из тюбика с варёной сгущёнкой густую массу, стараясь вывести слова. Уместилось только «Я верю».
Буквы были толстые и сливались, но это не имело никакого значения.
– Нормально. А теперь – в себя!
Она зажмурилась от удовольствия, хрустя хлебцем со сгущёнкой.
– Оказывается, «своя магия» – это даже вкусно. Значит, все точно будет хорошо. А теперь – защита от ведьмы. Защищает у нас что? Щит. Что на него больше всего похоже?
Она огляделась, нашла самую большую крышку от кастрюли и накрыла ею голову.
– С этого момента ни одна тварь не имеет права насылать на меня головную боль, упадок сил и прочие гадости! – громко сказала она. – И никто не может забирать мою энергию!
Неожиданно с полочки упала на пол и разбилась фарфоровая перечница в виде мухомора.
– На счастье, – сказала Лика.
Она посмотрела в зеркало. От вида своего необычного головного убора Лике стало весело и легко. И появилась безумная уверенность, что все получится. Вообще всё. Кроме Сергея. Его возвращать она уже не хотела. Вольному воля.
– Похожа на психопатку, сбежавшую из дурдома. Или инопланетянку. Или просто модель с современного показа мод. Пожалуй, выберу инопланетянку. – Лика стояла перед зеркалом, запоминая этот образ.
К Гелее-то в таком виде не пойдёшь. Поэтому после звонка ведьмы Лика отправилась к ней в «мысленной крышке».
«Я Штирлиц, – говорила себе Лика, – у меня очень важное секретное задание. И пусть Гелея думает все, что хочет, я-то знаю, кто я такая».
И действительно, голова у Лики совсем перестала болеть, а невыносимый и жуткий упадок сил после сеансов не сбивал с ног. Лика разведала, где ведьма прячет свою «Книгу заклинаний», куда складывает магические амулеты, только свою пуговицу найти никак не могла.
С ведьмой тоже что-то происходило. Теперь она подолгу не могла пробиться в будущее клиентов, сеансы энергетической коррекции не приносили ожидаемого результата, Гелея нервничала.
– Мне нужно срочно узнать, гуляет муж или нет, – канючила клиентка. – Это очень важно. Он после работы начал задерживаться.
Гелея, выпучив глаза, пялилась в хрустальный шар, раскладывала уже в четвертый раз карты, но внятного ответа дать не могла.
Лике, стоящей в паре шагов от ведьмы, даже стало ее жаль. Лика скосила глаза на хрустальный шар и вдруг словно погрузилась в этот шар, в прозрачную глубину, а вокруг калейдоскопом замелькали картинки. Девушка тряхнула головой, прогоняя наваждение, но кое-какие из картинок запомнились.
– Не гуляет он, – сказала она. – Подрабатывает извозом. Хочет отпуск вам пошикарнее устроить.
– Это правда? – уставилась на нее клиентка.
– А вот сами вы, похоже, налево смотрите, прикидываете, не переметнуться ли к богатому…
– Что ты мелешь? – вскинулась Гелея.
– Это не я, это шар показал.
– Правильно показал, – кивнула клиентка. – А я зря Костика подозревала…
После сеанса Гелея задержала Лику:
– Ты чего лезешь, куда не просили?
– Я же помочь тебе хотела…
– Тоже мне, помощница выискалась! – прошипела ведьма в лицо девушке. – Мало того, что ты мне заслоны ставишь, ты еще и клиентов отбивать вздумала?! Да кто ты такая? Ничтожество! Ни профессию нормальную получить не способна, ни парня удержать. Кстати, я поинтересовалась насчет твоего Сергея. Он приблизился к тебе, когда ты на повышение пошла. Хотел бросить, когда тебя уволили, но решил еще попользоваться. А потом просто нашел повод освободиться от лишней обузы.
Раньше такое Лику могло задеть. А теперь нет.
– Гелея, в чем дело? – спокойно спросила она. – Я наш договор не нарушаю, поручения твои выполняю. Что не так?
– Всё не так! – бросила ведьма. – Проваливай. Ты мне больше не нужна… на сегодня.
«Хорошо бы совсем, – подумала Лика, – но как тогда бабушкину пуговицу отыскать?»
Лика чувствовала, что начинает бесить ведьму одним своим видом, но про разрыв договора больше не заикалась. Убирала в квартире Гелеи как можно тщательнее, пытаясь найти что-то вроде тайника, но ничего такого не замечала. Неужели ведьма пуговицу на себе носит?
Лика очень старалась сдерживаться, даже если и видела что-то в хрустальном шаре, но однажды сорвалась. Клиентка пришла за отваром, прерывающим беременность, а Лика, уже достав нужные травы и медный котелок, вдруг посмотрела на нее и ужаснулась: искра жизни, светившаяся в женщине, была чистой и светлой, с какой-то особенной аурой. Неожиданно в сознании начали вспыхивать картинки: малыш растет, молодой человек учится в институте, ездит по стране волонтером-поисковиком, работает в МЧС, спасая десятки людей из-под завалов. Во время землетрясения в Ереване спасает ученого, который вскоре изобретет лекарство, излечивающее от красной волчанки.
– Убьешь ребенка – умрешь сама, – глухо сказала Лика.
Она соврала. Просто знала, что уговоры тут бесполезны. Только страх за собственную шкуру может помешать беременной свершить задуманное.
– Что? – попятилась женщина.
– Я предупредила.
Клиентка что-то залепетала и выбежала из квартиры как ошпаренная кошка.
– Ну всё, – сказала Гелея, – мое терпение кончилось. Убирайся!
– А договор?
– Нет никакого договора! – Гелея резко схватила Ликину руку и черканула по предплечью шипованным браслетом. На светлой коже проступили красные полосы. – Всё. Довольна? Разрываю договор. Пользы от тебя никакой. Одни расходы.
– Как скажешь, – и Лика ушла к себе.
С одной стороны, на душе у Лики полегчало. С другой – теперь до пуговицы и вовсе не доберешься. А еще надо срочно найти работу. Девушка включила компьютер и погрузилась в поиски.
– Хочу пиццу, – через час громко сказала она, отлипая от монитора.
И даже не удивилась, когда через минуту в дверь позвонил курьер. Расплатившись за обжигающе горячую «Неаполитанскую», Лика призадумалась.
– Как там бабушка говорила? «Ты всё должна сделать сама». А почему бы не сделать самой и пуговицу? Но у меня нет дрели… Хотя я же знаю, у кого она наверняка есть.
Лика подхватила пиццу и спустилась в квартиру этажом ниже.
Миша выглядел неважно.
– Что-то случилось? – насторожилась Лика.
– С Рубенсом что-то не так.
– Рубенс… Это который собака?
– Ну не художник же. Тому-то уже все равно.
Рубенс лежал на полу и грустно смотрел в пространство. Лика опустилась рядом с ним на корточки, провела рукой по шерсти.
– Вот так уже три дня… – вздохнул Миша. – А ты… зашла поделиться пиццей?
– Небезвозмездно. Мне нужна пуговица, – сказала Лика. – У тебя дрель есть?
– А что у них общего?
– Пока ничего. Пока только я. Так ты мне одолжишь дрель? И сверло.
– Давай лучше я сам. Что там надо сверлить?
Лика достала из кармана кругляшок металлического рубля.
– Вот это. Только сверло вставь, дальше я смогу. Я должна сама.
– Размер имеет значение?
– Нет. Просто небольшое, среднее… я не знаю.
– Очень точная инструкция. – Миша вставил сверло. – Рекомендую воспользоваться тисками, будет не так больно и крови меньше.
– Совет принимается.
Совместными усилиями они просверлили в монете три дырки.
Лика зажала рубль в кулаке. Острый край отверстия оцарапал кожу.
– Она теплая! – воскликнула Лика.
– Само собой, – откликнулся Миша. – Энергия трения от сверла в данном случае перешла…
– Посмотри! – Лика разжала пальцы.
На ладони лежала не монета с дырками, а та самая пуговица: с тремя отверстиями и со странными переплетающимися символами вокруг.
– Что это? – удивился Миша.
– Моя пуговица. Ее не надо было искать… – Глаза у Лики горели лихорадочным блеском. – Ее надо было сделать!
Она заглянула в комнату. Рубенс лежал на коврике и еле дышал. Печально посмотрел на девушку и снова закрыл глаза.
– Все-таки что с ним случилось? – спросила Лика.
– Может, и совпадение, но я думаю, что нет. Короче, на днях столкнулись с твоей ведьмой, и она прям воспылала любовью к четвероногим, обнимать Рубенса стала, за ушами трепать. А теперь он лежит и почти не встает.
– Блин.
– Что?
– Нет, ничего. У ветеринара были?
– Были. Ничего не могут найти, все вроде в порядке. А он еле дышит…
– Тебе с Рубенсом надо уехать, – сказала Лика. – Это все от Гелеи. – Она энергетическая вампирша. Я-то научилась от нее закрываться, а Рубенс не может. Да и я не сразу поняла, что делать. Уезжайте как можно быстрее!
– Нам некуда ехать.
Лика зажала пуговицу в кулаке.
«Я хочу, чтобы Рубенс выздоровел!» – мысленно сказала она.
Но ничего не произошло.
– С пиццей было проще, – вздохнула Лика. – Ой, она же остыла…
– Ничего, разогреем.
После чая с пиццей Лика ушла к себе. Пуговицу она повесила на шею, как кулон.
Сенбернар остался лежать в той же позе.
Однако только Лика угнездилась в своей постели, как послышался бабушкин голос:
– Иди прямо сейчас, немедленно. Утром будет поздно, слишком поздно.
Лика открыла глаза.
Стояла ночь. За окном, видимая сквозь сетку ветвей, плыла огромная полная луна. Ветки пытались ее удержать, но не могли.
Прямо сейчас – что? Что, бабушка?
Лика вспомнила про Рубенса.
Миша открыл дверь почти сразу – видимо, тоже не спал.
Перед ним стояла Лика в розовой пижаме со слониками и с прозрачной крышкой от кастрюли на голове. В руке у нее была большая сумка.