– Глашенька, когда ты еще немного подрастешь, – говорила бабушка, – я обучу тебя всему, что знаю и что не успела передать твоя мама. А остальное ты должна будешь постичь сама. И ты станешь самой сильной ведьмой в нашем роду!
Но бабушка не успела. В тот день, когда Аглае исполнилось шестнадцать лет, бабушка достала из шкафа большую книгу в бархатном малиновом переплете. Ласково поглаживая мягкую обложку, бабушка протянула книгу внучке. Она уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но вдруг, охнув, выронила книгу и начала сползать по стене.
«Инсульт», – только и сказал приехавший на скорой врач. Бабушка, как и мама, умерла мгновенно. Аглая швырнула книгу за шкаф и забилась в угол. «Нет! Нет! Нет!» – рыдала до икоты девочка, съежившись в комок, вытирая мокрое лицо о мягкую шерсть кота Дорофея. «Я не буду ведьмой. Я не хочу умереть!»
Следующие два года она провела в избушке у дальней родственницы бабушки – бабы Вари. Сгорбленная, с желтым морщинистым лицом, с выделяющимся крючковатым носом, она напоминала Аглае бабу-ягу. Баба Варя слыла знатной травницей, а кое-кто считал, что она ведьма. Девочка помогала ей собирать травы, но отказывалась смешивать ингредиенты для настоек и снадобий.
Восемнадцатилетие Аглая встретила уже в своей новой кофейне «Сладкий миндаль», купив ее на бабушкины сбережения. Девушка так любила ароматные булочки и сдобные пирожки, что пекла все это с удовольствием сама. «Сладкий миндаль» очень скоро приметили местные жители, и дела у Аглаи пошли в гору. Кофейня, на втором этаже которой она и жила, находилась на противоположном от бабушкиного дома конце города. Но слухи о том, что Аглая – ведьма, быстро просочились и туда.
Роман, Рома… Аглая вдруг почувствовала, как у нее запульсировала боль в левом виске. Сначала потихоньку, а потом все сильнее и сильнее. Она еще немного посидела с закрытыми глазами, потом поднялась, чтобы выпить отвара из чабреца. В этот момент звякнул дверной колокольчик, Аглая, чуть помедлив, обернулась и увидела Лиду. Она застыла на пороге и молча уставилась на Аглаю огромными голубыми глазами, в которых плескался ужас. Всегда ухоженные светлые локоны теперь висели вдоль лица, как пакля у куклы. На плече болтался светлый ремешок от сумки, а розовый цвет шелковых брючек трудно опознавался за слоем грязи.
– Лида, ты что? – выдохнула Аглая.
Но Лида так же молча схватила подругу за руку и поволокла за собой на улицу.
Июньское полуденное солнце на мгновение ослепило Аглаю. И она позволила Лиде дотащить ее до сверкающей красным перламутром «Дэу-Матиз». Но, коснувшись дверцы машины, Аглая пришла в себя.
– Куда ты меня тащишь? – возмутилась она. – Ко мне сейчас люди на бизнес-ланч придут.
– Да плевать мне на твоих людей! – окрысилась Лида. – Ты меня в это втравила, ты и разруливай теперь.
– Да во что я тебя втравила? – Аглая отошла от дверцы и прислонилась к капоту машины.
– А вот поедем на озеро и увидишь!
– Ладно, поехали, если тебе это так нужно, – пожала плечами Аглая. – Мне даже интересно, что я там увижу! Сейчас только кофейню запру и заберу Дорофея.
Потом обернулась:
– Ты же должна была пойти туда только завтра с утра!
Но Лида уже садилась в машину.
Приятная прохлада хвойного леса окутала Аглаю после поездки в душной машине. Легкий ветерок колыхал волосы девушки. Красными бусинами выглядывали из-под листьев ягоды земляники. Жаворонки пели словно райские птицы.
– Хорошо здесь! – Аглая потянулась и пошла по тропинке вслед за Лидой.
Лида всю поездку молчала, да и сейчас даже ее спина выражала обиду. «Может, Роман поставил на берегу озера палатку и отдыхает с какой-нибудь девчонкой? – наморщила лоб Аглая. – И зачем только я ее сюда послала?»
Вскоре под ногами заскрипел белый песок, и девушки оказались на берегу.
– А теперь смотри! – выкрикнула Лида.
Озеро в окружении сосен застыло неподвижным пятном. Хвоя так накалилась на солнце, что чувствовался запах смолы, а от озера шел морозный дух. Аглая, не веря своим глазам, подошла поближе. Да, озеро было покрыто тонким, но прочным слоем льда. Девушка наклонилась и, отшатнувшись, завизжала. Прямо на нее из-подо льда смотрел широко раскрытыми мертвыми глазами муж Лиды.
Аглая, не удержавшись на дрожащих ногах, плюхнулась на песок:
– Что это, Лида? Что? – повторяла она как попугай.
– Ах что? Это ты меня спрашиваешь?! – заорала Лида. – Ты, ведьма, убила моего мужа! Отомстила за то, что Роман женился на мне! Я же знаю, что ты с ним раньше встречалась! А он выбрал меня! Ты еще и поиздеваться надо мной хотела! Специально послала на это озеро! – Она дернула Аглаю за руку и рывком подняла ее на ноги.
– Это не я! Не я! – замотала головой Аглая.
Ее трясло как в лихорадке. Перед глазами плыл туман. К горлу подступала тошнота.
Небо вдруг посерело, набежали черные тучи и заслонили собой солнце, вдалеке заворчал гром. Аглае показалось, будто ее голову стиснул железный обруч и кто-то резко выключил свет, а потом и ее сознание. Аглая упала на песок, ударившись затылком.
Очнулась она оттого, что нечто щекотало ее лицо. А затем в лоб уже ткнулось что-то мягкое и мокрое. Девушка открыла глаза и увидела Дорофея. Это он обеспокоенно водил усами по ее лицу. Аглая резко села и взяла кота на руки.
Солнце заливало озеро, отражаясь лучами на его поверхности. Вода искрилась теплом, дружелюбно приглашая искупаться.
Девушка с трудом поднялась и на ватных ногах побрела по берегу. Ничего не напоминало о недавно увиденном кошмаре.
– Да, Дорофей… – задумчиво протянула Аглая. – Похоже, здесь была настоящая ведьма!
Аглая попыталась отыскать Лиду, но тщетно. Только свежие следы шин на выходе из леса напоминали о ее недавнем присутствии. «Представляю, что сейчас с Лидой. Наверное, она психанула и уехала. Хорошо, что хоть не убила меня на месте! – невесело усмехнулась Аглая. – Надо срочно ее найти и поговорить».
Не успела попутка довезти Аглаю до дверей кофейни, как мимо них на скорости промчалась Лидина «Дэу-Матиз». Машину так резко заносило слева направо и справа налево, будто за рулем сидел пьяный водитель.
Дверь в «Сладкий миндаль» оказалась почему-то приоткрытой. «Странно, я точно помню, что закрывала!» – Сердце Аглаи кольнуло тревогой. Сделав глубокий вдох, девушка толкнула дверь и оказалась лицом к лицу с полной женщиной лет пятидесяти. Она молча посторонилась, пропуская Аглаю в зал.
– Вы что-то хотели? – Девушка обошла женщину и обернулась.
– Явилась наконец ведьма! – В темных глазах женщины зажглась такая ненависть, что Аглая попятилась вглубь зала.
– Что я вам сделала? – севшим от страха голосом прошептала девушка.
– Куда ты дела наших мужей, ведьмино отродье? Своего нет, так за чужих принялась! – Женщина продолжала наступать. – Убила их, как Лидкиного? Да тебя на костре надо за это сжечь! Верни мне живого Макара!
– Какого Макара? – Аглае показалось, что она сходит с ума.
– Какого? Ты еще и издеваешься? – завопила женщина. – Кузнецова, который на воде людей спасает!
– А мне Вадика! – послышался еще один, более молодой женский голос.
– А мне Игоря! Игоря! – донеслось следом.
Из-за столика поднялись две незамеченные Аглаей женщины и направились к ней. Та, что постройнее и повыше, держала в руке большую деревянную скалку.
Аглая развернулась и рванула по лестнице на второй этаж в свою спальню. Кот бросился следом. С тяжело бьющимся сердцем она заперлась и бестолково заметалась по комнате, хватая попадавшиеся под руку вещи.
– Открывай, ведьма! – донеслось вскоре из-за двери.
Ручка задергалась и посыпались удары.
– Дорофей, что же нам делать-то?! – прокричала девушка.
Но кот уселся на открытом окне, за которым начинал моросить дождь, и, казалось, ждал хозяйку. Аглая подбежала к нему и увидела, что к березе, стоящей напротив, прислонена вымазанная синей краской деревянная лестница. Аглаю словно раскаленным прутом пронзило такое отчаянное желание спуститься по ней, что от накатившего волнения она чуть не задохнулась. По телу пробежала дрожь, глаза заволокло горячим туманом, она на секунду прикрыла глаза. А когда их открыла, то увидела, как лестница медленно отделилась от дерева и плавно качнулась, чтобы через пару мгновений прислониться к окну. Дверь распахнулась, когда Аглая вместе с Дорофеем уже спрыгнули с лестницы на скользкую от дождя землю и пустились бежать в сторону леса.
Гром гремел не переставая. Разноцветные молнии косыми стрелами пересекали небо. Дождь лил как при библейском потопе. Аглаю трясло от холода и страха. За каждым деревом в лесу ей мерещился образ матери. А с каждым новым ударом молнии ей казалось, что она умирает.
Вымокшая насквозь Аглая наконец с трудом добралась до единственного безопасного теперь для нее жилья – маленькой деревянной избушки на краю города. Прижимая к груди кота, такого же напуганного и промокшего, как и она, постучалась в дверь.
Дверь открыла сгорбленная старуха с большим крючковатым носом. В одной руке она держала свечу, а другой опиралась о щербатый косяк.
– Никак Глашенька? – ахнула старуха.
– Пустишь переночевать, баба Варь! – У Аглаи так стучали зубы, что она еле могла говорить.
– Входи, входи! Как же я не пущу внучку моей подруженьки Нины? Я ж думала, что в такую погоду одни оборотни шастают. – Старуха покачала головой и пропустила ее в избу, пропахшую пряными травами. – Я пока чаю с малиной и мелиссой заварю, а ты пойди в спальню, переоденься в сухое. Там в шкафу поищи. Что-нибудь да подойдет. – Баба Варя отправилась на кухню, увешанную до самого потолка сушеными травами. Туда же шмыгнул и Дорофей, надеясь полакомиться теплым молочком.
– Всё, чайничек готов. – Баба Варя вошла в комнату, где уже успела расположиться Аглая. В руке она держала большой красный чайник в белый горошек. – Такой погодки в нашем городе уже вечность не было. Прямо напасть какая-то, – запричитала баба Варя. – А теперь, девочка, давай рассказывай, что тебя принесло на другой конец города да в такое ненастье.