Но Бедный корзинщик, много лет ездивший этим путем, никак не мог взять в толк, что ему твердят, и поэтому сказал:
— Эта дорога намного короче, а там, от поворота — до домика со звездой, просто, рукой подать! Не бойтесь ничего. Я в этом лесу ещё никогда не встречал ничего плохого.
Корзинщик был человек бедный, а бедные люди редко когда боятся.
И он повернул свою лошадку в лес.
Хлапич был согласен с Бедным корзинщиком, он тоже редко когда боялся, а главное, это был короткий путь к домику Марко. А когда ты спешишь к другу на помощь, то боишься только одного — опоздать!
IXХлапич и Гита опять одни
Свернув на просёлочную дорогу, идущую по холмам, они скоро оказались в «страшном лесу». Хотя ничего страшного в этом лесу не было. Напротив, он был невиданно красив. Лес весь был пронизан лунным светом и очень походил на огромный сказочный королевский дворец.
Луна всё ещё сияла во всю силу, хотя на небо наплывали облака и становилось их всё больше, но ни Хлапич, ни Бедный корзинщик не знали об этом, ведь небо было скрыто от них высокими кронами деревьев.
Когда повозка выехала из леса, который, как увидел Хлапич, располагался на вершине холма, Бедный корзинщик остановил повозку и сказал:
— Всё, ребятки, приехали! Дорога тут сворачивает в сторону, к моему ивняку, но зато, вот эта тропинка доведёт вас прямо до цели. Сначала дойдёте до, вон того, небольшого ельника внизу. А как пройдете сквозь него, тут уж и увидите, прямо перед собой, и большую дорогу, и тот домик с голубой звездой.
Потом Бедный корзинщик взглянул на небо, где собрались большие тучи, покачал головой и добавил:
— Поспешите, ребятки! А то боюсь, как бы вам не оказаться в темноте, на горной тропе.
И уж если Бедный корзинщик так опасался, то что тогда и говорить о Гите… Она просто перепугалась, услышав, что они опять останутся одни, да ещё среди леса, во тьме, да ещё на горной тропе.
Но Хлапич уже выпрыгнул из повозки и благодарил Бедного корзинщика:
— Спасибо Вам за помощь!
А Бедный корзинщик, спустив на землю Гиту ответил:
— Счастливого вам пути, дорогие дети!
Сказав это, он повернул лошадку и поехал с холма направо. Хлапич посмотрел ему вслед и сказал Гите:
— Ну, а наш путь — вот он, айда! — И они тут же стали спускаться с холма.
Всё произошло так быстро, что Гита ничего не успела: ни сказать, ни подумать, ни испугаться. И они опять были одни среди ночи, на тропинке освещённой луной, между лесом и ельником.
Тут ещё раз из-за холма послышался голос Бедного корзинщика:
— Дети! Ау!
— Ау! — Ответил Хлапич, потому что и в лесу и на холмах ничего так хорошо не услышишь как крик — «Ау!».
— Берегитесь, дети! Там у вас по дороге — глубокий карьер! Бе-ре-ги-те-сь!
И действительно, в лунном свете, совсем рядом с Хлапичем и Гитой виднелся карьер, в котором раньше добывали камень.
Да, это действительно, было очень опасное место. Потому что тут, да ещё во мраке, ничего не стоило поскользнуться и упасть. А карьер был таким глубоким, что упавший туда, точно расшибся бы насмерть!
Но, вовремя предупреждённые, Хлапич и Гита при ясном свете луны легко миновали край карьера, и благополучно спустились с холма вниз на равнину.
На сердце у Хлапича теперь было легко, ведь он знал, что там за этим ельником, лежит дорога, а на ней — дом Марка, с нарисованной голубой звездой.
И конечно всё будет хорошо, если, конечно, как предупреждал Бедный корзинщик, не набегут облака и не скроют луну…
XВ зарослях и во тьме
Но облака, как говорят люди, сами по небу не бегают. Их носит ветер.
Весь путь до ельника Хлапич и Гита прошли легко — было светло как днём.
Но стоило им войти в ельник и дойти почти до его середины, как луна стала светить всё слабее и слабее. Облака затянули небо и стало совсем темно.
Тропинка через ельник была узкая и почти неразличимая.
«Идём! Идём!» — Говорил сам себе Хлапич. — «Я всё отлично вижу!»
И правильно делал, что так говорил. Если всё время так повторять, твои глаза действительно начинают лучше видеть во тьме. Не веришь — попробуй сам!
Гита шла за Хлапичем, она в этом мраке уже совсем ничего не видела и было ей страшновато. А вот, Бундаш преспокойно бежал себе перед Хлапичем, и совсем не думал, видит он в темноте или нет, потому что он, как и всякий настоящий пёс, больше полагался на свой нос, чем на глаза.
Но тут на небе появилось такое густое облако, что луна скрылась совсем. Теперь в ельнике была кромешная тьма и уже никто ничего не смог бы разглядеть.
Хлапич пытался руками нащупать тропинку, а еловые ветки, как чьи-то хищные лапы, и слева, и справа хватали Гиту за подол её голубой юбочки…
— Всё! Дальше идти нельзя! — наконец сказал Хлапич. — Тропы не видно. Так легко и заблудиться!
Можете представить, как было обидно Хлапичу. Он так спешил, так старался успеть и тут, в двух шагах от цели, пришлось ему остановиться.
Но Хлапич не хотел тратить время на пустые обиды — он всё время глядел на небо, словно прося ветер разогнать эти облака.
— Похоже, нам придётся немного переждать — сказал Хлапич Гите.
И они присели на пень и замолчали.
В ельнике вокруг них, конечно, было много птиц: и дроздов, и синиц, и горлиц. Но и они молчали, также как Хлапич и Гита, — наверно боялись лис, а может и ещё кого-то…
— Я должен вовремя успеть дойти до домика Марко! — наконец выговорил Хлапич. И было понятно, что он всё время думает только об этом.
— Только бы этот страшный Черный человек не поехал бы тем же путём, что и мы… — отозвалась Гита. И было ясно о чём думает она.
— Нет, он же собирался ехать по главной дороге, на своей коляске, а это — короткий путь, по просёлку и напрямки, пешком… — ответил Хлапич.
— А если он вдруг возьмёт и передумает, и поедет не той дорогой, а этой?! — не унималась Гита.
Хлапич уже совсем собирался ответить, что всё это полная ерунда, и что по тропинке не возможно же проехать на повозке, как вдруг ему показалось, что в ельнике уже не так тихо, как было раньше. На другом его краю явно что-то трещало и двигалось.
— Ой, Хлапич! Что это? — испугалась Гита.
— Наверное, заяц… — как-то не очень уверенно ответил Хлапич.
Затем им послышалось, как кто-то наступил на сухую ветку. И было это где-то поблизости…
— Хлапич! Хлапич! Что это? — шептала Гита, всё тише и тише.
— Может, лисица… — уже совсем неуверенно отозвался Хлапич и встав на пень, и схватив Бундаша за загривок, начал вглядываться во тьму.
Но разглядеть что-нибудь было просто невозможно. Похоже, облака скрывшие луну, совершенно не собирались улетать, и в ельнике было всё так же страшно и темно, и даже ещё темнее.
А шум приближался все ближе и ближе к ним, и уже было отчётливо слышно, как трещит валежник и ломаются ветви. И теперь Хлапичу было ясно, что где-то очень близко, кто-то очень большой пробирается через ельник.
— Хлапич! Хлапич! Это не лисица… — еле слышно пролепетала Гита.
— Это, наверно… — начал было говорить Хлапич.
Но его перебил крик Гиты:
— Хлапич!
Перед ними стоял человек…
XIУжас
Когда Гита закричала «Хлапич!», человек остановился и замер. И от этого ребятам стало ещё страшнее. Да, вы только представьте себе весь ужас этого момента: страшный чёрный лес, тьма, гнетущая тишина, Хлапич и Гита знают, что перед ними стоит человек, но они не знают, кто это и что он хочет!? А может, это был вовсе не человек, а злой дух или вурдалак, вышедший на свою охоту?
И только пёс-Бундаш, совершенно нисколько не испугавшись, изо всех сил тянул Хлапича в сторону незнакомца.
Но вот тёмный силуэт человека сделал шаг вперёд, опять захрустели, ломаясь ветки, да так сильно, что Гита с Хлапичем скорее почувствовали, чем увидели, что человек этот просто огромный — очень высокий и очень косматый…
Потом раздался короткий звук и ребята догадались, что незнакомец чиркнул спичкой.
Спичка вспыхнула и ……………………
………………………………………………………………
………………………………………………………………
……………………
На этом месте я советую всем, кто дочитал книгу до сих пор и успел полюбить нашего Хлапича, закрыть книгу… И отложить чтение до утра…
XIIНеожиданная встреча
Спичка вспыхнула и на миг разогнала мрак вокруг незнакомца. Хлапич взглянул в его лицо…
Это был мастер Мрконя!
Господи! Это действительно, был мастер Мрконя! В изодранной одежде и белый как мел, но вполне реальный и живой, он стоял перед Хлапичем и говорил своим громовым голосом:
— Чтоб мне провалиться на этом самом месте, если это не мой Хлапич!
— Мастер! — закричал Хлапич и бросился, раскрыв объятия к нему — то-ли от страха, то-ли от радости…
И мастер Мрконя совершил то, что от него меньше всего можно было ожидать — обнял Хлапича, прижал его к себе и заплакал:
— Хлапич! Мой маленький Хлапич! — проговорил он своим громовым голосом, и первый раз в жизни погладил Хлапича по голове…
Клянусь, что это правда! Мастер Мрконя погладил Хлапича по голове! Не отвесил оплеуху и не дал подзатыльника — а погладил! И это для Хлапича было самым неожиданным удивлением, среди всех неожиданностей, случившихся с ним этой ночью. А также тех, которое когда-либо случалось с ним в его жизни или даже — могут случится в будущем.
Итак, мастер Мрконя и Хлапич стояли среди леса и ревели в три ручья, что не подобает, конечно, ни настоящему мастеру сапожных дел, ни настоящему подмастерью. Ведь, настоящие мужчины, кажется, не должны плакать…
XIIIКак всё это произошло
И вот, в глухом ельнике, среди кромешной тьмы, сидели на пне Хлапич, мастер Мрконя и совершенно притихшая Гита.
Они были так удивлены, что не знали — ни что дальше делать, ни о чём говорить. А луна, которая, будто специально скрывалась за облаками, для того чтобы потом удивить всех, снова во всю силу сияла серебряным светом, освещая и ельник, и всю честную компанию, сидящую тут в лесу на пне.