– Ваше величество, вы меня запутали! – едва не плача, воскликнула Злата. – Если я никому ничего не должна, значит, я не должна вам за добро! А значит, я ухожу.
– Нет, мне-то ты должна! – резко сказала Паулина. – Королевам все должны! И куда ты собралась?
– За мамой.
– Я буду твоей мамой! – крикнула Паулина, покраснев от гнева, и это убедило Злату, что королева – обычная женщина. – Мое величество может заменить любую маму!
– Но я не хочу замены! – твердо сказала девочка.
– Не хочешь? – удивилась королева и обиделась. – Тогда мои пауки ослепят тебя. Вот, я придумала: ты станешь паучьей принцессой, только слепой. Нет, ты станешь поломойкой в моем замке! Мне нужны уборщики, а пауки для этого не приспособлены. Слепая поломойка! Куда ты уйдешь без глаз? Сколько у тебя дней, чтобы спасти маму?
– Три дня… – тихо ответила Злата в ужасе от того, что ее ждет, – или уже меньше. Мне сказал Обжоркин.
– Сумасшедший кот с дурацким именем сказал тебе абсолютную чушь. Ты не доберешься до Бразилии. У тебя нет самолета, а Бразилия далеко. Но самое главное вот что: твоей мамы нет среди живых. Я не хотела тебе говорить. Жалела тебя, и совершенно напрасно!
«Она лжет, – подумала Злата и сдвинула брови. – Меня уже пытались так обмануть. Даже думать об этом не стоит».
Но из глаз непослушно выкатились слезы, и почему-то Злата смогла заговорить только шепотом:
– Как вы узнали, что моя мамочка умерла?
– Разве я это сказала? – холодно посмотрела королева. – Ее нет среди живых, но это не значит, что она среди мертвых. Так бывает – вот хоть у своего кота спроси. Пойдем, детка, я покажу тебе интересное место, – королева поднялась с кресла и протянула Злате белую руку.
Они вышли из комнаты и стали спускаться по лестнице. Перед маленькой, узкой дверью королева остановилась. Достав ключ из нагрудного кармана, на котором сияла вышитая золотом кружевная корона, она открыла дверцу:
– Заходи, детка!
Недоумевая, Злата ступила внутрь.
Комнатка оказалась круглой, от стены до стены расстояние в три шага. Под потолком светились дневным светом круглые, как блюдечки, оконца. На полу лежала вместо коврика тонкая паутина, у стены стояли стакан с водой, тарелка с конфетами и колокольчик.
Пока Злата с удивлением осматривала крохотную комнату, королева говорила:
– Не обижайся, потому что обижаться на королевских особ – смешно и опасно. Я все делаю для твоего счастья и благополучия. Здесь ты проживешь трое суток. Если ты дурочка, это надо лечить. Когда захочешь быть принцессой пауков, позвонишь в колокольчик. Я приду. – И королева, уже полузакрыв дверь, добавила: – Я пришлю мизгирей – маленьких паучков. Они зашьют тебе глаза паутиной. Потому что у тебя плохие глаза. Они не так видят мир. Лучше тебе быть слепой. Когда поймешь, что хорошо, а что плохо, паутину уберут. И ты снова увидишь солнце.
Дверь захлопнулась, и ключ повернулся снаружи.
– Я в тюрьме? – со слезами крикнула в закрытую дверь Злата.
– В плену, – почти пропел музыкальный голос. – В плену, потому что ты оказалась врагом, а я хочу заставить тебя стать другом!
Глава 7Бегство из Арахнии
Круглые окошечки закрылись, и наступила полная тьма. Злата опустилась на пол – она устала стоять перед королевой. Туфельки слетели с ее ног, но она не заметила этого. Закрыв лицо ладошками, она уткнулась в коленки. Волновала только одна мысль: как уберечь глаза от мизгирей? Хотя, зачем ей зрение, если кругом кромешная темнота? И вообще, зачем все, если невозможно помочь маме? Если мамы нет… Что значат слова: «Нет среди живых»?
Злата сидела, прижавшись спиной к колючей студеной стене, чтобы хоть сзади не бегали пауки. Отовсюду доносились отвратительные шорохи, и по телу бежали мурашки от страха и холода.
Кто-то полез в ухо, и Злата поняла, что ей не спастись. Если пауки забьются в уши, она оглохнет. Не отнимая ладоней от глаз, она повернула руки так, чтобы защитить не только зрение, но и слух.
Может, согласиться с королевой – стать принцессой пауков, играть с живыми куклами и есть яблоки в меду? В башне ее ждет миленькая комната, ей сплетут хорошенькую одежду. Она будет складывать мозаику из алмазов и ходить по золотому полу. К паукам можно привыкнуть. Вот они забрались к ней в волосы, но она же терпит! Главное, чтобы не в глаза и не в уши.
Слезы сочились из-под пальцев. В носу щипало, и никак не удавалось его вытереть. От напряжения руки устали, захотелось их встряхнуть, как в школе. Злата чихнула и опустила онемевшие ладони. Вот сейчас армия легких колючих лапок побежит по лицу, в момент опутает ресницы липкой паутиной, залезет противными пробками в уши.
И тут же до слуха донесся странный грохот. Пауки суетливо забегали в волосах, а потом исчезли. Разом прекратилось противное ползание по ногам и рукам. Злата подумала, что просто окончательно привыкла к их копошению и перестала их замечать. И от этого еще горше заплакала.
Грохот повторился, и поднялся гул. Неужели гроза? Злата замерла, вслушиваясь. До нее отчетливо донеслось тягучее мурлыканье.
– Обжоркин! – прошептала она и открыла глаза. – Обжорочкин, миленький!
В замочной скважине звякнул ключ, дверь скрипнула и распахнулась. В сером проеме стоял на задних лапах кот, его шерстка голубовато светилась.
Злата вскочила на ноги, всхлипнув уже от радости.
– Бегом отсюда! – скомандовал Обжоркин. – Нежности потом!
– Откуда… откуда ты?..
– Неужели ты думала, что я тебя брошу? – дрогнувшим голосом оборвал Злату Обжоркин, и она догадалась, что кот обиделся.
– Откуда ты узнал, что я здесь?
– Пришлось вернуться домой, расспросить паучка, которого мы не успели отнести в лес. Он объяснил, где тебя искать. Это Призрак рассказал о нас паукам Паулины, и она отправила за тобой свой отряд.
– А как ты попал домой? Тебя отвезла Синяя лягушка? – Злате хотелось все знать.
– Я же был один, – вздохнул кот. – Одному проще: я поднялся к фее всего кошачьего народа, и она вернула меня в наш дом.
– А откуда паучку известно обо мне и о Паулине? Он дома, а мы в такой дали – в Арахнии, – расспрашивала Злата, пытаясь нащупать на полу башмачки.
– Этого я не знаю, – задумался кот. – Пауки умеют договариваться, а значит, как-то общаются между собой. Вон как ловко они тебя украли! Может, паутина – это их антенна, с помощью которой они в курсе всего, что происходит в их мире?
– А куда они пропали? Тебя испугались? – Злата всерьез поверила во всемогущество кота.
– Нет, – в голосе Обжоркина она услышала сожаление. – Просто собирается дождь, а пауки боятся утонуть.
– Но как ты сумел отпереть дверь? – продолжала допытываться Злата.
– Очень просто. Паулина оставила ключ в двери, она была уверена, что, кроме нее и пауков, в башне никого нет.
– Все равно нам ничто не поможет, – грустно сказала Злата, ее руки продолжали шарить по темному полу в поисках обуви. – Во-первых… и в-главных, нам до Бразилии вовремя не добраться…
– Кто сказал эту чушь?
– Королева Паулина.
– Обманщица она без совести! – воскликнул Обжоркин. – Мы уже в Бразилии! Я же говорил, что мы переплыли океан! Ну что ты возишься? Сейчас тут все зальет!
И Злата ощутила под руками воду, а ее коленки стали мокрыми.
– Я не могу найти обувь! – пожаловалась Злата. – Весь пол обыскала. Лучше бы я оставалась в кедах!
Обжоркин подпрыгнул, и в руки Златы упали башмачки.
– Они были приклеены паутинными нитками к стене. Где ты их взяла? – Кот опускался вниз, как падает легкая снежинка.
– Это подарок королевы Паулины, – ответила Злата. – Она сказала, что башмачки будут мне помогать.
– Не стали бы мешать!
Тонко зажурчала льющаяся со ступенек вода.
– Что ж к нам эти дожди привязались! – с досадой пожаловалась Злата. Выскочив из комнатки, она остановилась, вспомнив о подаренных куклах: – Обжорочкин, постой! Там, в моей комнате, маленькие человечки, мне надо их забрать! Они живые!
В распахнутую в конце коридора дверь полыхнул длинный хвост молнии и раскатилось рыканье затяжного грома.
– Зачем? – Кот ярко вспыхнул, встав у выхода, – так вспыхивает лампочка перед тем, как перегореть.
– Они такие славненькие, в носочках, разговаривают, – старалась объяснить Злата. – Живут в таком чудненьком домике с таким золотистым колокольчиком!
– Ты заберешь их вместе с домом?
– Нет, домик тяжелый. Я понесу их в кармане, – радостно нашла выход Злата. – Я тебе их покажу! Ими так интересно играть. Они меньше мышек!
– Они вправду живые? – В голосе кота послышалось сомнение.
– Да! Только маленькие. Вот такие, как пальцы, – Злата показала растопыренную ладошку.
– У нас нет времени бежать за ними. И представь, – кот вздохнул, – какое-то огромное существо, человек-великан, берет тебя двумя пальцами и рассматривает, словно букашку. Потом сует в карман, чтобы на досуге поиграть. Тебе бы этого хотелось?
– Нет! – вздохнула Злата, догадавшись, куда клонит Обжоркин.
– А почему ты хочешь таскать этих человечков, как ты их называешь, в кармане? Нельзя играть, как куклой, живым существом! Даже котенком! – Голос кота прозвучал неожиданно резко.
– Я их хочу спасти! – нашла оправдание Злата, взяв на заметку последние слова Обжоркина. – Они без меня пропадут!
– Унесешь в кармане, а потом?
– Потом стану с ними играть. Им будет весело!
– Ты меня не слышишь! – качнул головой Обжоркин. – Для твоего желания даже слов нет. Может, рабство? Но ведь ты не хочешь быть рабовладелицей? Пойдем уж! У этих людей свои заботы. У тебя своя задача! Сейчас надо убежать подальше, пока за нами не послали погоню, – и кот торопливо ступил под дождь.
Прежде чем следом выскочить из башни, Злата повернулась и громко крикнула в темноту винтовой лестницы:
– Прощайте, ваше величество! Спасибо за заботу! Я всегда буду помнить ваше добро!
Кошачьи глаза округлились и вспыхнули синими фонариками.