Злата неотрывно следила за Шушей. Какой молодец! Прямо-таки спасатель, как охотник из сказки о Красной Шапочке, который разрезал живот волку и выпустил проглоченных им людей. А мальчик со спокойным видом подхватил своего крокодильчика и снова водрузил его на плечо.
Мысли Златы перескочили на кота. Ну куда он делся? Может, Обжоркин просто сейчас невидим? Но тогда бы он мурлыкнул ей на ухо. Злата с завистью смотрела на крокодильчика, вцепившегося лапами в плечо Шуши.
Неожиданно в просвете между деревьями появился крепкий мужчина, похожий на толстое бревно, поделенное яркими полосами на квадраты. Его раскрашенные руки обхватывали связку желтых веток. Темные плечи бугрились. На круглом лице неестественно красные мохнатые брови то сбегались в одну широкую полосу, то разбегались в стороны. Из-под них остро смотрели пытливые глаза.
Шуша сразу остановился, словно налетел на стену, и крокодильчик едва не сорвался с его плеча.
Глава 2Возможно, это волшебник
Краснобровый уронил ветки на землю и обратился к Шуше. По кивку в ее сторону Злата догадалась, что разговор идет о ней, и насторожилась: слишком угрожающе выглядел мужчина, похожий на сшитую из лоскутков страшную куклу.
Похлопав мальчика по плечу, краснобровый перевел взгляд на Злату.
– Здравствуйте! – вежливо сказала она и представилась, показывая на себя пальцем, как при знакомстве с Шушей.
Мужчина заговорил, но его слова показались девочке кашей из звуков. Догадавшись, что она ничего не понимает, мужчина присел на корточки. Его черные глаза разглядывали Злату, как невиданного жучка. Медленно краснобровый провел широкой рукой по ее волосам, подергал, словно мальчишка, за косичку и неожиданно полез толстыми пальцами ей в глаза.
Злата зажмурилась и, попятившись, налетела спиной на ствол дерева. Что ж такое – всем есть дело до ее глаз и волос! От боли и обиды выступили слезы. Но руки сжались в кулаки. Она не будет больше плакать. Даже Обжоркин, такой маленький, ведет себя мужественнее, чем она.
Краснобровый поднялся, бросив несколько слов Шуше.
И тот торопливо помог мужчине собрать брошенные растения, подняв все до последней веточки. Краснобровый отправился в обнимку с ветками дальше. Шуша, схватив Злату за руку, потянул ее за ним по неровной дорожке, которая петляла среди деревьев. Местами на земле виднелись следы от колес.
Злата подчинилась, потому что сопротивляться не было смысла. Ну куда она пойдет в незнакомой стране? К тому же уйти всегда можно.
У Шуши руки и ноги были в ссадинах и царапинах, разбитые коленки темнели вишневыми пятнами. Но его босые ступни легко шагали по сплетениям корней и торчащим из земли сучковатым веткам, и Злата удивлялась, что он даже не морщится, наступая на колючки.
Они прошли совсем немного и оказались в зарослях высоких деревьев с большими листьями. Искривленные светлые стволы были толщиной с человеческую руку. Казалось, это обычные растения, наподобие молочая, но волшебным образом ставшие гигантскими.
Стволы расступились, и перед глазами мелкой рябью заискрилась вода. Но деревья росли и дальше. Они поднимались из небольшой запруды. Ветер шевелил листья на согнувшихся ветвях, концы которых тонули в водоеме. Тихо покачивалась привязанная к ободранному пню небольшая лодка.
В прозрачной воде мелькали светлые рыбины, они то юрко уходили вглубь, то всплывали, от чего водная поверхность беспрестанно вздрагивала.
Вспомнив про пираний, Злата остановилась на берегу и вырвала ладошку из мальчишеской руки. Тот, шагнувший было в озеро, вернулся. Его глаза щурились от солнца, крупные губы широко улыбались, обнажая цепочку неровных зубов. Он подтолкнул Злату локтем и мотнул головой в сторону краснобрового.
А тот, сделав несколько шагов в воде, бросил ветки на дно лодки. Его руки ловко отвязали суденышко. И он запрыгнул в него, едва не перевернув. Лодка отплыла, и мужчина с шумом опустил ветки в воду и поднял их вверх. С веток стекала вода, летели в стороны сверкающие на солнце брызги. А мужчина продолжал бултыхать растения в озере. Наконец он сам прыгнул в воду, подняв тучу брызг.
Было странно наблюдать за играющим в воде взрослым мужчиной.
– Кимбу! – произнес Шуша, показывая пальцем на краснобрового.
«Удивительного мужчину зовут Кимбу», – решила Злата.
Мальчик сложил вместе две ладошки и прижал их к щеке. Глаза его закрылись. После пантомимы он распахнул глаза и опять повторил: «Кимбу!»
Похоже, «кимбу» означает что-то другое… Сон?
Злата вгляделась в воду и увидела, что рыбы стали плавать медленнее, словно засыпая. Она потерла глаза и посмотрела снова. Рыбы почти замерли в воде. Это казалось настоящим волшебством.
И Злата решила, что словом «кимбу» на языке Шуши называется колдун. Или волшебник.
За спиной раздались шаги, шелест листьев, какой-то скрип; Злата оглянулась и увидела среди деревьев четверых человек с ярко разрисованными телами и с широкими повязками вместо шортов. Один из них катил тележку, которая подскакивала на кочках и взвизгивала. Люди замахали руками Шуше, а может, и Злате. И она шагнула в сторону, уступая им путь.
Тележку, глубокую, широкую, со щелями в днище, остановили рядом со Златой. Трое людей пошли в воду. Они молча хватали рыбу руками и бросали ее на сушу, а оставшийся на берегу мужчина складывал улов в тележку. К нему подключился Шуша и принялся шустро таскать спящие рыбины. Краснобровый колдун отогнал тем временем лодку на место.
Скоро тележка наполнилась, люди как-то разом заговорили и, веселясь, покатили тележку с уловом назад, не забыв помахать Шуше и Злате. Вместе с ними ушел краснобровый колдун.
А Злата наконец задумалась о том, о чем не допускала и мысли, чтобы не заболеть от отчаяния: с Обжоркиным что-то случилось! Скорее всего, несчастье. Хотя что плохого может случиться с призраком? Все его беды уже произошли. Но не мог же такой верный кот оставить ее одну среди этих странных людей! Она вспомнила, как колдун лез ей в глаза, и вздрогнула. Обжоркин этого точно не потерпел бы. Он сумел совершить невозможное – нашел ее в тюрьме у Паулины! И Обжоркин не просто всесильный кот – он переводчик. Без него она не может понять, чего от нее хотят и что ей готовят. Некому все это перевести. Вот что значит слово «кимбу»: колдун, сон, рыба или имя?
Самым страшным было то, что шел пятый – последний – день, когда можно спасти маму. Так уверял Обжоркин, и он не мог это забыть.
Что-то закружилось перед глазами. Злата наклонилась и увидела, что на землю упало перо точь-в-точь как у Гагасика. И тут же кто-то ясно произнес:
– Обжоркин! Обжоркин!
Злата огляделась. На ветке сидел зеленый попугай. Шуша вскинул лук, чтобы выстрелить в разговорчивую птицу, но Злата панически замахала руками, пытаясь закрыть попугая:
– Не надо! Не трогай!
Крокодильчик упал с плеча, а попугай поднялся в воздух и исчез среди листвы.
– Ты его напугал! – Злата яростно сжала кулаки. – Он привел бы меня к Обжоркину, а Обжоркин – к маме, а мама – к папе… А сейчас я одна! Ни мамы, ни папы, ни Обжоркина. Я думала, ты герой, спасатель, а ты хвастун, который гордится своей меткостью. Тебе все равно, в кого стрелять!
Она села на согнувшийся ствол дерева, уткнула лицо в ладони и закачалась от горя.
Глава 3В деревне
Шуша устроился рядом, положив на колени крокодильчика. Его лицо было растерянным. Он бормотал что-то непонятное, но голос звучал успокаивающе. И Злата постепенно перестала плакать, только не могла справиться с плечами: они продолжали вздрагивать.
Шуша взял Злату за руку и, потянув за собой, поднялся. Она пошла за мальчиком, потому что не представляла, куда податься и что делать. Ребята прошли между деревьями, пробежали по траве, проскочили под пальмами и вышли к удивительному месту.
На вытоптанной земле широким кольцом вокруг большой площади стояли хижины – небольшие дома, крытые серой травой. У них не было дверей и окон, а лишь проемы для входа. Среди этих серых шалашей на коричневой земле сидели и ходили яркие, как бабочки, люди. На загоревших круглых, похожих на мячики, лицах мелькали улыбки.
Мужчины были одеты в белые короткие штаны. Их прямые черные волосы украшали узкие повязки с торчащими вверх цветными перьями, которые покачивались при ходьбе и ветре. На головы некоторых женщин были намотаны цветастые ткани, и женщины ходили в тюрбанах, прямые, как королевы.
У жителей были явно любимые рисунки и цвета. Их руки украшали нарисованные оранжевой и красной краской браслеты. На теле выделялись красные, зеленые и желтые ромбы. Обведенные краской глаза казались большими, как у кукол.
Каждый занимался своим делом. Красивая женщина в длинной рубахе плела сети. Мужчина с пером, спускающимся на шнурке с шеи, крутил ногой деревянный круг, на котором горкой лежала белая глина. Из нее прямо на глазах у детей он сделал чашку и широко улыбнулся. Возле одной из хижин стояла тележка с рыбой. Женщина, одетая в длинное яркое платье, нанизывала рыбины на веревку.
Некоторые отрывались от своих дел, чтобы подбежать и потрогать волосы Златы. Они причмокивали, удивленно качали головой и радостно улыбались. Некоторые восхищенно восклицали: «Заннато!»
Шуша потянул Злату к мужчине, у которого на коленях лежал большой барабан, а у ног стоял маленький высокий барабанчик.
– Бамбамбамту, – с уважением произнес Шуша.
Злате очень захотелось постучать по натянутой коже музыкального инструмента, и она уже протянула руку, но мужчина положил ей в ладошку не то фрукт, не то овощ, похожий на очищенную репку, и показал зубами, что его можно есть.
– Спасибо! – поблагодарила Злата и побежала к центру площади.
Среди снующих людей она разглядела статую оранжевого цвета. Это была фигура женщины обычного роста. Над ней простирался навес из полиэтилена, накрытого травой и ветками. А под статуей находился неровный постамент, напоминающий почти плоское блюдце. Глиняная женщина сидела, закинув голову назад; длинные волосы закрывали спину. Статуя показалась Злате очень красивой и напомнила ей маму. Было странно видеть так правдиво сделанную скульптуру среди серых хижин, крытых ветками и сухой травой.