– Но зачем защита? – не поняла Злата, наклонившись. – Нам же не на роликах ехать и не на велосипеде. Мы на самолете полетим!
– Нет, – кот стал на редкость серьезным. – Мы пойдем пешком! Это очень тяжелый путь. Я навел справки, составил карту. На улице потоп. Нелетная погода, – Обжоркин строго посмотрел на гуся: – Дом, Гагася, остается на тебе. В субботу отнеси под старую сосну орешки для белок.
Гагасик поднялся, встряхнулся, и на пол легли пять перьев. Гусь крылом придвинул их Обжоркину и прогоготал.
– Хорошо, – кивнул кот и, ловко подцепив перья лапой, отправил их в свой рюкзак. – Еще надо посидеть минутку перед дорогой. Так всегда делают.
Злата села на диван, с грустью оглядывая комнату. Она не представляла, что ее ждет. Ей предстоит идти пешком в далекую Бразилию, в которую летают большими самолетами. Ее другом в пути будет кот, который то исчезает, то появляется. А за окном льет катастрофический дождь. Хорошо еще, что дом стоит на пригорке.
– Ужас! – сорвался с места Обжоркин. – Ты же голодная! Я сейчас совсем не ем. Не хочу. Вот ни капли! А раньше часами сидел перед холодильником, ожидая чего-нибудь вкусненького… А тебе, хозяйка, надо есть! Я понял, почему говорят, что перед дорогой надо присесть. Для того чтобы вспомнить, все ли взяли и все ли сделали… Бегом на кухню!
Расставляя на столе еду, кот говорил:
– Хорошо, что холодильник не пустой: эти оккупанты загрузили его доверху! Хозяйка, ты ешь, не отвлекайся! Впереди у нас опасный путь. Тебе нужны силы, чтобы добраться до цели.
Глава 3Страшный подвал
Внизу дома располагался подвал, которым пугал Злату Федор, говоря, что он грязный и темный. Сам Федор вниз не спускался, иначе бы знал, что там очень чисто и даже светло, если включить свет. В подвале находились баки, большие и поменьше, белые, красные, синие. От них тянулись трубы, широкие и тонкие. Папа называл этот клубок из труб и баков «автономной системой водоснабжения и обогрева», а если проще – котлом. Он говорил, что благодаря этому сложному устройству у них в доме всегда есть холодная и горячая вода. Папа любил все подробно объяснять дочке трудными словами.
За баками скрывался угол, такой темный, что у Златы возникло пугающее подозрение: в этом месте прячутся опасные тайны. И, возможно, живет кто-то неизвестный. Забредя однажды в подвал во время игры с Обжоркиным, Злата увидела этот угол, он показался ей огромным темным пятном, черной дверью, перед которой Обжоркин остановился как вкопанный. Злата запомнила его истошное шипение и вставшую дыбом шерсть. Было ясно, что кот ни за какую колбасу на свете не полезет в это жуткое место. Злата тогда убежала наверх без оглядки, и у нее долго испуганно колотилось сердце.
Вечером она спросила папу: кто сидит в подвале за баками? Лицо папы стало очень строгим, и он сказал, что заходить в угол нельзя. Там коммуникации – большие трубы. Они уходят далеко, и можно заблудиться. После этого разговора папа закрыл подвал на ключ. И больше Злата вниз не спускалась и про страшное место стала забывать.
И вдруг Обжоркин, сосредоточенно разглядывая карту, поинтересовался:
– А где у нас ключ от подвала?
Злата удивилась:
– Зачем нам подвал? Нам нужен самолет или летающая машина, – невесело заметила она.
Но Обжоркин строго посмотрел на Злату:
– Мы отправимся в путь через подвал. У нас всего пять дней, чтобы найти старшую хозяйку. Пять!
– А почему пять? – испуганно прошептала Злата. – Это же очень мало! – И она стала загибать пальчики, что-то шепча под нос.
– Я не знаю, почему пять, – расстроенно признался Обжоркин. – Мне сказали это там, – он задрал мордочку вверх. – А там знают.
– Но зачем нам подвал?! У нас ведь всего пять дней! Мы только потеряем время.
– А может, найдем его, – глубокомысленно заявил кот и побежал в прихожую.
– Но время не деньги – невозможно найти даже час! – попыталась спорить Злата, побежав следом за Обжоркиным.
Она думала про себя: «Пять дней, пять дней!»
Кот, проскочив мимо круглого зеркала в прихожей, высоко подпрыгнул на месте. Его серая лапа ловко открыла дверцу шкафчика для ключей, острый коготь подцепил небольшой ключ.
– Я думаю, это то, что надо! – воскликнул он, приземляясь на три лапы. – Найденное время – это сэкономленное время. Вперед!
Глава 4Начало опасного пути
В подвале было темно. Злата попыталась нащупать выключатель, но пальцы беспрепятственно скользили по гладкой стене.
– У тебя есть фонарь, – подсказал Обжоркин.
Злата повернула на шлеме кольцо, и вперед протянулся длинный луч света.
– За мной! – скомандовал Обжоркин. – Смотри вниз, чтобы не упасть! Мало ли какие камни могут валяться и какие трубы лежать!
Обогнув белый бак и пройдя под трубами, Злата оказалась перед страшным углом. Почему она такая трусиха? Ужас какая трусиха!
Подул холодный ветер. Шерсть у Обжоркина поднялась, как и в прошлый раз, но он храбро шагнул вперед. И она, Злата, смелая! Прямо отважная… Не побоялась же встречи с бабой Властой! Но что там, в этой таинственной темноте?
С замирающим сердцем Злата шагнула следом за котом. Хотелось зажмуриться, но невозможно идти с закрытыми глазами, и девочка заставила себя смотреть под ноги, хотя с каждым вздохом ждала, что на нее прыгнет из тьмы какое-нибудь чудовищное чудовище и укусит… и даже съест!
Она шагала и шагала, хотя должна была уткнуться в кошмарный угол и разбить лоб. Наконец Злата оторвала взгляд от земли. Кот бодро шел впереди на своих четырех лапках, его шерсть голубовато светилась даже через модный жилет, большой рюкзак покачивался из стороны в сторону.
Злата нерешительно подняла голову, и луч фонаря осветил каменную галерею, уходящую далеко вперед. Девочка остановилась, удивленная, и помотала головой: свет заметался по сторонам, выхватывая из тьмы полукруглые арки. В них высокими стеллажами поднимались поцарапанные и ободранные от времени полки. На них беспорядочно теснились сундуки, чемоданы, ящики, выглядевшие так, словно пережили много жизней.
Злата остановилась у ближайшей арки. Было странно, что ящики на полках еще не развалились, – такие большие в них были щели. Совсем древними казались темные сундуки с замками и странными надписями. Она попыталась прочитать что-нибудь, но буквы были незнакомыми. На некоторых сундуках разноцветными заплатками выделялись картинки, виднелись выпуклые печати, а кое-где даже висели цепи с замками.
– Хозяйка, ты что стоишь столбом? – донесся ворчливый голос Обжоркина.
– Посмотри! – воскликнула восхищенная Злата. – Вперед уходит бесконечная галерея арок, и все они полны пиратских сундуков! Ты вправду думаешь, что это сокровища? Я уверена, тут невероятная куча кладов!
– Я так не думаю, – недовольно произнес кот, его светящаяся шерстка подсвечивала снизу круглый рюкзак. – Какие пираты могут быть под землей?
– Давай посмотрим, а? – попросила Злата. – Вдруг там золото?
– Ты ищешь маму или золото?
– Ты меня не понял! – виновато воскликнула Злата и торопливо пошла вперед. – Я просто хотела сказать, что на этих полках могут быть тайны. Целые сундуки загадочных тайн!
– Ага, а еще могут быть болезни, микробы… Мало ли во что могли превратиться старые брошенные вещи!
– Не надо меня пугать, – недовольно сказала Злата. – Я не маленькая!
– Я не пугаю большую хозяйку, – вздохнул кот. – Я напоминаю, что со старыми вещами надо соблюдать осторожность. Их сначала должны исследовать ученые. Мы же не знаем, почему эти сундуки тут бросили. Вдруг в них спят микробы чумы?
– А чума – это…
– Это страшная болезнь, от которой раньше умирало много-много людей. И может умереть сейчас.
– Обжорочкин, откуда ты столько знаешь? – ласково улыбнулась Злата.
– Потому что я внимательно слушал умные телепередачи, которые включал папа, и смотрел программы о культуре, которые любит мама, – важно ответил явно польщенный кот и пояснил: – Я не умел говорить, мне оставалось только слушать и смотреть. И запоминать.
– Тогда ответь на очень трудный вопрос: куда делся угол? – спросила Злата.
– О чем ты?
– О черном пятне в подвале. Мы пошли в угол и должны были в него уткнуться, а он куда-то пропал.
– Там нет угла. Там между стенами промежуток, проем, как дыра. Проход в подземный город, потому там темно. В этот проход выходит большая труба.
– Неужели? – удивилась Злата. – Поэтому оттуда дует ветер? А я иду и думаю, куда делись стены? – Она остановилась перед сундуком, на котором был наклеен потертый рисунок горящей свечи. – Может, нам пообедать, а? И пить хочется, – и она скинула с плеч ранец.
Обжоркин засуетился. Через минуту на земле лежали разложенные салфетки, стояли йогурты и сырки.
А Злата нетерпеливо отгибала от сундука грубый листок бумаги.
– Эй-ей! Ты что делаешь? – вскинулся кот.
– Обжорочкин, миленький, – умоляюще заговорила Злата, – давай посмотрим, что спрятано хотя бы в этом сундуке? Мы же больше сюда не вернемся, да? Тут тысячи сундуков, мы узнаем тайну хотя бы одного. Обещаю потом долго не есть и не пить, чтобы вернуть потерянное время, – виновато закончила она.
– Ком-пен-сировать время, – уточнил ее мысль Обжоркин и вздохнул: – Что с тобой сделаешь? Ты любопытна, как глупый котенок!
А Злата подумала, что Обжоркину самому ужасно интересно, что лежит в таинственных сундуках, поэтому он согласился.
Кот сунул коготь в скважину навесного замка, и корявая от ржавчины дужка отскочила.
– Ничего себе! – удивился кот. – Смазывали его, что ли? Думал, придется повозиться. Боялся, что вообще не откроется.
В сундуке рядами, завернутые в промасленную бумагу, лежали тонкие свечи, связанные узкими золотистыми ленточками в пучки по десять штук.
– Всего лишь свечи! – расстроенно протянула Злата.
– Вот пример того, как интересна бывает загадка и какой простой и скучной может оказаться разгадка, – наставительно произнес Обжоркин. – Вытирай руки салфеткой и ешь, но не торопись. Торопиться во время обеда вредно – можно поперхнуться и подавиться.