Наступила осень. Засквозили лиственные леса, и прежде скрытое волчье логово обнажилось, стало заметным. На марях громыхали выстрелы охотников за косулями. Пришлось волчьей семье покидать релку, переселяться на сопки, поросшие черной березой, осиной и орешником. Здесь водились рябчики и кабаны, изюбры и барсуки.
Выпал первый снег. Каким неприветливым и голодным стал окружающий лес! Исчезли насекомые и многие птицы. Запрятались в глубокие норы и впали в спячку барсуки, енотовидные собаки и бурундуки, а полевки, проделав под снегом свои ходы, редко появлялись наружу. Наступила голодная пора для волка, и если летом его переходы не превышали двух километров, то теперь ему нужно было рыскать всю долгую зимнюю ночь, и нередко на дневную лежку он шел с пустым животом.
Вот в эту-то пору и учат старые волки своих взрослых детенышей искусству охоты на копытных зверей. Проспав короткий зимний день в густом молодом осиннике, Серый поднял стаю и направился к широкой пади. С реки к ней примыкало соевое поле, куда по ночам любили ходить косули за оставшимися после уборки стручками со сладкими бобами. Не доходя до поля, вожак остановился и присел на задние лапы. Это означало, что волчице и четырем прибылым волкам идти дальше не следует. Разделив таким образом стаю, Серый с двумя молодыми направился к соевому полю, а волчица со своими пошла к пади. Там, в зарослях высокого вейника, ей предстояло залечь в засаду.
Обойдя широким кругом поле, трое волков зашли на него с противоположной стороны и стали принюхиваться к многочисленным козьим следам. Разыскав свежие следы, они вскоре увидели пасшихся косуль. Как опытный охотник, Серый понимал, что нужно возможно ближе подкрасться к косулям и выгнать их в падь, где засела волчица. Молодым волкам не терпелось наброситься на добычу, но они, как хорошо воспитанные дети, брали пример со старшего. Скрываясь за стогом, Серый начал осторожно приближаться к косулям. Но, как ни тихо он крался, старый козел вовремя заметил опасность и поднял тревогу. Потоптавшись несколько мгновений на месте и определив направление, откуда пришли хищники, косули с места перешли в галоп. Волки бросились в погоню.
Вначале молодые вырвались вперед, но вскоре поотстали, едва поспевая за Серым. Косули уходили с явным преимуществом в скорости, но настойчивые преследователи не отставали. Молодым, неопытным волкам хотелось гнаться за убегающей добычей наикратчайшим путем, им был непонятен маневр Серого, взявшего влево.
Кончилось соевое поле. Косули выбежали на невыкошенный луг. Поникшая и припорошенная снежком длинная сухая трава назойливо путалась в ногах, замедляя бег.
А тем временем Серый, бежавший поодаль, достиг озера и, как только его ноги коснулись льда, прибавил ходу. Немало километров проскакали косули, прежде чем обнаружили, что волки шли не по их пятам, а уходили куда-то в сторону. Желая обмануть преследователей, рогатый козел круто свернул вправо и поскакал к широкой пади, стадо последовало за ним. Этого только и нужно было Серому: теперь добыча шла прямо в засаду. Наступил самый ответственный момент охоты. Развернувшись и напрягая последние силы, Серый кинулся вдогонку косулям, которые, потеряв из вида волков, сбавили бег. Вот и спасительные заросли высокого вейника. Но стоило стаду выбежать на падь, как навстречу перепуганным животным выскочила из травы волчица. В страхе заметались косули, часть из них повернула обратно, но было поздно. Поравнявшись с рогачом, Серый с ходу ударил его клыками в бок. Козел, обливаясь кровью, рухнул на колени, а Серый, свернув в сторону, разил косуль одну за другой. Его примеру следовала волчица, и вскоре шестая косуля, огласив падь жалобным дребезжащим криком, упала под ударами волчьих клыков.
Охота кончилась. На горизонте мелькали силуэты спасшихся животных. Волки облизывали добычу. Для утоления голода вполне хватило бы и половины того, что лежало на земле, но ведь не всегда столь удачно завершается загон. Волк запасу всегда рад.
Целую ночь пировала волчья стая. Лишь с рассветом, лениво передвигаясь, ушли сытые звери в сопки и залегли в непролазных зарослях орешника, предварительно очистив под собой землю от снега. Не поднялись они с лежек ни днем, ни на следующую ночь. Мелкий снежок прикрыл следы их кровавой тризны.
Миновал теплый и малоснежный период начала зимы. Выпали глубокие снега. Крепчали морозы. Утопая в рыхлых сугробах, волки не могли настигнуть ни косулю, ни изюбра. Злые, вооруженные острыми клыками кабаны-секачи еще оберегали табуны, и поживиться поросенком было невозможно. Подтянулись волчьи животы от голода. Жалобно завывала по утрам и вечерам волчица, поджидая ушедшего в разведку Серого. Длинными морозными январскими ночами рыскала стая по перелескам и замерзшим болотам, но все скуднее и скуднее становилась добыча.
Однажды, проходя лесом невдалеке от лесной деревушки, Серый уловил запах падали. Приблизившись, он увидел труп лошади, лежавший у свежего санного следа. Обойдя находку и убедившись, что человека поблизости нет, Серый подошел к падали совсем близко. Полежав на снегу, он сделал еще один круг, да так и не решился отведать конины.
На следующую ночь он снова вернулся к своей находке, но уже вместе со стаей. Просидев несколько часов в отдалении и не сводя с падали голодных глаз, волки стали осторожно приближаться, обнюхивая все подозрительные предметы. Первой подошла волчица, и как только ее клыки скользнули по мерзлому мясу, стая набросилась на добычу. Шкуры на лошади не было, и это облегчило работу. Только сильные волчьи челюсти, усаженные крепкими зубами, могли разрывать смерзшееся мясо, дробить крупные кости. Стараясь не мешать друг другу, волки быстро вгрызались в тушу со всех сторон. Насытившись, они гуськом направились в сопки, ступая след в след. Если бы их путь пересек неопытный охотник, он сказал бы, что здесь прошел один волк.
По лесной заброшенной дороге ехал в санях лесник Гордеев. Это он вывез в лес погибшую лошадь и теперь проверял, посещают ли приваду волки. Еще издали он увидел толчею волчьих следов. Не вылезая из саней, внимательно рассмотрел отпечатки лап и, поворота Буланого, радостный поехал в деревню.
Большие тяжелые капканы на волка были приготовлены заранее. Вываренные в густом хвойном настое, они висели в сенцах. Теперь предстояло натянуть на них чистые, выветренные холщовые круги, к которым прикреплялись настораживающие механизмы. Ступит волк на холстину, а она, прогибаясь под тяжестью зверя, потянет деревянный язычок, удерживающий стальные дуги, и сомкнется на лапе зверя мертвой хваткой капкан. Гордеев — опытный волчатник. На его счету десятка два волчьих жизней. Живет он в просторном бревенчатом доме на краю деревушки. По его убеждению, не должно быть в лесу ни браконьеров, ни волков. С первыми он справился быстро, а вот с волками — никак не мог, хотя надежды и не терял.
На следующий день, уложив четыре капкана в чистый мешок, Гордеев снова поехал к приваде. По дороге срубил четыре молодых березки и, кинув их в сани, тронулся дальше. Подъехав шагов на сто к приваде, он привязал к осине Буланого и, взвалив на плечи мешок с капканами, направился к волчьим следам. Капканы он расставил на старых следах, но в таких местах, где волк, преодолевая какое-либо препятствие, не глядел себе под ноги, а потому не смог бы вовремя заметить ловушку. Вырывая деревянной лопаткой углубление под следом, охотник вставлял туда настороженный капкан, а затем железной цепочкой привязывал к нему срубленную березку. Попадется серый разбойник — и потащит за собой капкан, а березка будет вслед волочиться. С таким «якорем» далеко не уйдешь. Расставив капканы, Гордеев направился к саням, тщательно заметая за собой следы сломанной веткой, отвязал Буланого и повернул домой.
После безуспешной охоты на изюбров Серый решил опять привести стаю к приваде. Дождавшись ночи, волки побрели к недоеденной лошади. Совсем уже была близка привада, когда шедший впереди Серый остановился. Кроме знакомого запаха падали, он уловил легкий запах следов человека. Помедлив, вожак осторожно стал обходить приваду. Остальные волки выжидали. Серый выбежал на санный след и прошел вдоль него с полкилометра. Убедившись, что человек уехал, вернулся к приваде. Завидев спокойно возвращавшегося вожака, стая с нетерпением кинулась к желанной горе мяса. Вдруг лязгнуло железо, и один из волков, подпрыгнув на месте, забился в капкане. Молниеносно развернувшись, старые волки понеслись прочь, низко опустив головы и принюхиваясь к земле. Молодые следовали за ними.
Отбежав с километр, Серый остановился и прислушался: рядом шелестели шаги четырех молодых, за ними брела волчица. В ужасе убегая от опасного места, Серый не заметил, как скакавший в стороне молодой волк угодил двумя передними лапами во второй капкан и остался на месте, ломая зубы о стальные дуги.
Утром Гордеев выехал проверять капканы. Лошади боятся даже мертвых волков, но Буланый привык к волчьему духу. Подъезжая к приваде, Гордеев увидел глубокую снежную борозду, оставленную зверем, тащившим за собой капкан. Привязав покрепче Буланого, лесник взял с саней ореховую палку и пошел к месту, где стояли капканы. У первого из них снег был истоптан, кустарник изгрызен, на снегу кое-где виднелись капли крови. Капкана на месте не было, но через полсотню метров в кустах засерел волчий бок. «Как тебя угораздило ввалиться сразу двумя лапами?» — задал лесник вопрос лежащему на снегу волку. Спокойно подойдя к добыче, он коротким взмахом палки ударил зверя по носу. Волчья жизнь оборвалась мгновенно, и Гордеев пошел проверять остальные капканы. Два из них стояли нетронутыми, а от последнего уходил в лес широкий ровный потаск. «Далеко не уйдешь», — подумал Гордеев и зашагал вдогонку. Трудно было волку тащить на передней лапе тяжелый капкан с привязанной березкой, и не уйти бы ему от верной гибели, не оплошай охотник. Плохо привязал он капканий потаск. Зацепившись за куст, березка осталась на месте, и без нее волк пошел быстрее. Так и не догнал его Гордеев. Вернувшись к оставленной у привады добыче, лесник снял с волка шкуру и поехал домой, а ранним утром, прихватив с собой ружье, явился в лес: не хотелось ему терять уловистый капкан, выкованный на славу местным кузнецом.