В голосе слышалось явное недоверие.
Зак не мог сдержать улыбки.
– Думаю, это я должен спросить.
– Я уже говорила, у меня нет никаких проблем. У меня все нормально.
Откровенная ложь. С тех пор как они вернулись из парка, Хлоя не находила себе места. Носилась по комнате как заводная.
– Должна признаться, вас я не понимаю.
Зак слышал это от женщин с завидной регулярностью.
– Я имею в виду, мне непонятно, почему вы так уверены, что любовь не более чем красивая сказка.
Она не собиралась задавать этот вопрос. Но очевидно, именно он был источником ее нервозности.
– Что ж, ладно. Попробуйте убедить меня в обратном. Полагаю, у вас огромный любовный опыт.
– Насчет огромного не уверена. Но жениха я любила совершенно точно.
О-опс.
Неожиданное заявление поразило Зака, как удар под дых. От его самоуверенности не осталось и следа. Почему он ничего не знал про ее жениха? А главное, почему Хлоя даже не обмолвилась о нем, когда отвергла его предложение?
Он старался смотреть на ее отказ легко, однако ясное, громкое «нет» его задело. Он чувствовал себя так, словно стоял у входа в пещеру Аладдина, где хранились сверкающие сокровища, дававшие шанс на спокойную, счастливую жизнь.
Господи, он ведь и в самом деле уже рисовал себе дом с Хлоей и Люси, а потом, когда, казалось, до мечты рукой подать, перед ним вдруг опустилась решетка, отрезавшая от счастья.
– Я не знал, что вы помолвлены.
– Уже нет, – тихо ответила Хлоя. – Мой жених умер.
Снова шок. Несмотря на прекрасно работавшее отопление, Заку вдруг стало холодно.
– Черт. Извините. Я не знал.
– Вы и не могли знать. Это случилось еще до того, как я начала у вас работать.
– Понятно. – Он смущенно сглотнул, пытаясь переварить новости.
Лежа в темноте почти рядом с ней, он вдруг понял, что его представление о личной помощнице основывалось лишь на том, как она вела себя в офисе. За последние несколько дней этот образ треснул, а теперь и вовсе рассыпался в прах.
– Могу я спросить, что случилось?
– Сэм был солдатом, служил в войсках специального назначения. Его убили в Афганистане.
Зак чертыхнулся и тут же извинился. Это уж слишком. Солдаты спецназа – крепкие храбрые парни, как правило, очень хорошо подготовленные. Значит, Хлоя собиралась замуж за настоящего героя.
– Я ничего не знал, – запинаясь, промямлил он.
– Я не люблю об этом говорить.
– Конечно, должно быть, это очень тяжело.
С соседней кровати донесся тяжелый вздох.
– Когда это случилось, было просто ужасно. Именно поэтому я вернулась к родителям. Не хотелось никуда ходить. Хотелось спрятаться от всех. И плакать. Наверное, это не совсем здоровая реакция.
– Но вполне понятная.
Послышалось шуршание простыней. Хлоя повернулась к нему лицом:
– Что бы вы ни говорили, я любила Сэма. Для меня это совершенно реальное, ни с чем не сравнимое чувство. Притяжение противоположностей. Мы были очень счастливы, строили большие планы, мечтали о детях, обо всем.
– Это… замечательно…
Зак понятия не имел, что говорить, но мысль о Хлое с ее солдатом заставила его почувствовать необъяснимую ревность. И тоску. И собственную глупость. Теперь он понимал, почему Хлоя отказала. Думала, что ему просто нужна мать для Люси.
Черт возьми. Надо попробовать объяснить ей свои чувства более честно, хотя вполне возможно, все, что он мог предложить, показалось бы второсортным по сравнению с любовью ее героического солдата.
Да если бы он рассказал, что чувствует на самом деле, что любой его день становится светлее, когда она рядом, и даже в Брисбене он часто не мог дождаться, когда кончатся выходные и настанет понедельник, чтобы снова ее увидеть, это прозвучало бы дико, будто он влюблен.
– Зак, вы спите? – Голос Хлои отвлек его от мрачных мыслей.
– Извините. Вы что-то говорили?
– Теперь я вам все про себя рассказала и хочу услышать про вас. Вы по-прежнему будете настаивать, что никогда никого не любили?
В его сознании краткой вспышкой мелькнуло воспоминание о том времени, когда, будучи совсем молодым, он сильно влюбился, голова полнилась мечтами, а сердце надеждой. Пока…
Нет. Он никому не говорил об этом, старался забыть, оставить позади. Не скажет и теперь.
Между тем Хлоя ждала ответа.
– Ну да, конечно, я был влюблен, – с напускной легкостью произнес он. – Сотни раз.
Она встретила его ответ молчанием. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Хлоя снова заговорила.
– Именно такого ответа я ждала. – Она, перевернувшись на другой бок, легла к нему спиной. – Спокойной ночи, Зак.
Ее тон вызвал у него стойкое ощущение того, что этот разговор не принес облегчения ни ему, ни ей. Он почувствовал, что не сможет заснуть.
Проклятье. Меньше всего хотелось лежать без сна и вспоминать Ребекку. Или – того хуже – мучиться запоздалым сожалением о Хлое.
Вылет был назначен на середину дня. Хлоя с Заком нервничали, не зная, как будет вести себя Люси в долгие часы, которые им предстоит провести в небе.
К счастью, их опасения не оправдались. Когда девочка просыпалась, вокруг нее с радостью суетились стюардессы, а когда ей надо было спать, ровный гул двигателей, казалось, убаюкивал и делал сон более крепким.
– Она замечательная, такой хороший ребенок, – говорили Хлое другие пассажирки. – Вам очень повезло. – Однако по выражению их глаз она догадывалась, что главным компонентом ее удачи они считают Зака.
Хлоя, конечно, благодарила их и, как на банкете, не пыталась объяснить, что она не мать Люси и не жена Зака. Понимала, что потом придется что-то делать с мучительной пустотой, поселившейся внутри, с сожалением о той минуте, когда она отвергла его предложение.
Хлоя чувствовала, что будет страшно скучать без Люси. За эти несколько дней девочка успела полностью завладеть ее сердцем. Она полюбила ее запах, ясные любопытные глазки, голодный маленький ротик. Втайне от Зака ей нравилось делать Люси небольшой массаж по инструкции, которую она нашла в одном из журналов.
Несмотря на многочисленные внушения самой себе, Хлоя чувствовала отчаянную тоску при мысли о том, что скоро путешествие закончится и каждый пойдет своей дорогой. Она привыкла находиться с ним двадцать четыре часа в сутки, есть вместе с ним, вместе с ним вставать по ночам успокоить Люси, слушать его в те короткие часы, когда возникала потребность поговорить о Лив.
Что же до секса, когда дело доходило до этой темы, мысли Хлои не слушались. Она явно проводила слишком много времени, терзаясь воспоминаниями о каждой секунде той ночи, но всякий раз прерывала их строгим напоминанием о том, что это больше никогда не повторится.
– О чем вы думаете?
Хлоя вспыхнула:
– Простите?
– У вас взволнованный вид, мисс Мидоуз. Мне интересно, что вас беспокоит.
И что сказать?
– М-м-м, я не думала ни о чем определенном.
– Везет вам, – пробормотал Зак, наклоняясь ближе.
– Почему это?
– Вы не мучаетесь, как я. Никак не могу отделаться от мысли о том, как мне хочется вас поцеловать.
– Зак, вы с ума сошли. Вы не можете целоваться со мной в самолете. – Похоже, его уже не беспокоило, что она отвергла предложение.
– Почему не могу? Здесь полумрак, никто не смотрит.
Так соблазнительно!
– Вы же этого хотите, верно?
– Нет. – Конечно, она выглядит неубедительно. Потому что говорит неправду. Она ничего так не хотела.
Когда Зак наклонился еще ближе и коснулся губами ее щеки, Хлоя почувствовала, как по телу разлилось ощущение радости. Инстинктивно закрыла глаза и повернулась к нему так, что их губы почти соприкасались. Дополнительного приглашения не потребовалось. Его губы скользнули по ее губам манящим легким поцелуем, от которого откуда-то из глубины ее существа стали подниматься волны тепла. Губы Хлои раскрылись, впуская к себе его язык.
– М-м-м… – С тихим стоном томления она придвинулась как можно ближе, целуя его, чувствуя, как ее обволакивает облако его силы, запаха, вкуса.
– Я люблю тебя, – прошептал он, и счастье хлынуло на нее мощным потоком. Наконец все встало на свои места, и она могла позволить себе любить его. У нее больше нет причин сдерживаться.
Рука Хлои обвила его за шею, притягивая к себе, нога тесно прижалась к его ноге. Вдруг охватило жгучее желание сесть к нему на колени.
– Хлоя? – громко произнес Зак прямо у нее над ухом.
Она захлопала глазами, головой лежа у него на плече. Рука обнимала его за шею. Согнутая в колене нога цеплялась за его ноги. Она отодвинулась и, взглянув ему в лицо, увидела, как он смотрит на нее странной, озадаченной улыбкой.
– Что случилось?
– По-моему, вы задремали.
О господи! Неужели она спала?
Покраснев от стыда, Хлоя убрала руку и села ровно в своем кресле.
– Я… извините. Я не соображала, что делаю. – Она со стоном закрыла лицо руками.
– Бросьте, не стоит так убиваться. Я уже жалею, что разбудил вас.
Хлоя опустила руки на колени.
– И долго я…
– Пытались вскарабкаться на меня?
– Да.
– Всего каких-нибудь десять минут. За это время мимо нас успели пройти не более дюжины пассажиров.
Она в ужасе уставилась на него:
– И они все видели? – Зак больше не мог сдержать улыбки, и Хлоя догадалась, что он ее дразнит. – Какой же вы несносный лгун, Зак Корриган.
Однако смущение не проходило. Даже если никто не видел, как она обвивается вокруг него, он-то видел все. Оставалось только поблагодарить свою счастливую звезду за то, что он не потребовал от нее объяснений. Что он мог подумать?
Они уже летели над Австралией, хотя до приземления в Брисбене оставалось еще несколько часов.
Хлоя только что вернулась из дамской комнаты с Люси на руках, Зак ждал ее с подогретой бутылочкой, которую принесла стюардесса.
– Вы не будете так любезны? – попросила она.