Я от удивления даже плакать перестала.
— Ну вот, теперь буду знать как тебя успокаивать, — улыбаясь, съехидничал он.
— Доронин, — изменившись в лице, властным голосом без приветствия начал свою речь. — Ты на месте? Нет, я не поэтому. Подними все, что у нас есть на Гену Загорского. В кротчайшие сроки, понял? Да, Юрич, надо было его еще тогда слить ментам. Все что соберете, пускайте в ход, — в жестком голосе был слышен металл, а в глазах заледенел океан.
— Кто такой Гена Загорский? — Громов нахмурился, кинув коммуникатор на сидение, потом молчал несколько секунд.
Наверное принимал решение какой процент из общей информации мне можно рассказать.
— Криминальный авторитет, он сколотил небольшую преступную группировку еще в девяностых. Не знаю, он сам тебе сейчас звонил или кто-то из его шестерок. В общем, твой бывший муж разбил машину сыну Загорского. А так как с него взять нечего принялись за тебя, естественно, по наводке Антошина.
— Откуда вы это знаете?
— Арсеньева, мне это твое выкание как кость в горле, просто достало.
— Я уже один раз, совсем недавно перешла с вами на «ты», ни к чему хорошему это не привело, — стала я вырываться из уютных объятий.
Кирилл
Уже после того как Арина поведала мне о том, что ее бывший муж привел потенциальных покупателей на осмотр дачи, я сложил два плюс два.
Антошин сдал бывшую жену Загорскому и в ближайшее время ей или позвонят, или придут с угрозами вымогать деньги или недвижимость.
Решение принял молниеносно. Едем сначала на дачу, а потом сразу же везу Арину к себе домой, вещи можно забрать позже.
А будет противиться, запру в пентхаусе, пока Шакал со своей шайкой не пойдет по этапу.
Был удивлен, что она не стала противиться и сразу согласилась ехать со мной в Петергоф.
Боже, миллион за мысли Арсеньевой!
Как только «Lexus» тронулся с места, Арина резко повернулась к окну, делая вид, что в машине она одна.
Звук вибрации ее смартфона был слышен даже мне, а интуиция кричала, кто сейчас так усердно домогается моей женщины.
Да, она моя и плевать мне на всех. Порву любого. Неправильно тогда поступил. Надо было подняться, набить тому козлу морду и во всем разобраться. А сейчас я должен просто надеяться, что Арина скажет правду. Почему не стал капаться глубже? Гордыня одолела, не хотелось выглядеть жалким даже перед самим собой? А может потому, что увидел в этом блондине реального соперника?
Усадив Арину на свои колени, после рассказа о Шакале, моя женщина вспомнила, на каких коленях она сидит и чьи руки ее обнимают, так что решил успокоить единственно верным способом.
— Арин, сиди смирно! — бросил командным тоном, накрывая ее губы своими, жадно прося капитуляции.
Сладкие, желанные, опьяняющие. Вспыхнувшая как костер жажда, пронеслась по всему телу, сосредоточившись в одном стратегическом месте, она разрасталась в огромный пожар. Бешеный пульс, который я чувствовал в своей ладони, держа руками за нежную шею, отзывался в сердце.
Теснота брюк приносила сладкую мазохистскую боль, мучительное желание было нестерпимым. А тихие, робкие стоны, хрупкие пальцы, уцепившиеся за мое пальто, только добавляли дров в костер.
— Расскажи мне всю правду, Ариш, — прохрипел я, оторвавшись от губ.
— Какую правду? А эту правду. Хорошо, правда так правду. Вы кобель, господин начальник, а еще придурок несчастный.
— Об этом я в курсе. Хотелось узнать с кем ты домой зашла в тот день, хотя говорила, что идешь на банкет к дяде? А еще шторы закрыла, ты раньше так никогда не делала. Их обычно закрывают, когда собираются трахаться.
— Фи, как грубо, — сморщила она свой очаровательный носик.
— Проза жизни, за что купил, за то и продаю.
— А что так, твои архаровцы про него ничего не нарыли? — глумилась она.
— Я не вдавался в подробности.
— Это новый дядин заместитель, он просто был моим водителем? И на банкете я действительно была, мы вышли спустя час из моей квартиры. А тебе что сказали? Я уже догадываюсь что. У меня машина сломалась, тебе и это не доложили?
— Нет, — сжал я губы.
— А шторы я закрываю потому, что последнее время чувствую себя незащищенной даже в своей квартире.
— Прости меня, — коснулся губами бархатной кожи. — Это была жгучая, разъедающая ревность. Я приехал к твоему дому, жутко соскучился, хотя мы и провели почти весь день бок о бок. Ты вышла из машины с каким-то мужиком. Я слышал твой смех и в руках ты несла огромный красный веник. Вы скрылись в подъезде, а потом ты закрыла шторами окно. И у меня сорвало крышу.
— Откуда ты знаешь, где находятся мои окна?
— Боже мой, какая же ты у меня проницательная. Каюсь, виновен в непреодолимой потребности наблюдать за тобой. Я приезжал к твоему дому время от времени и не только к нынешнему, но и к другому где ты жила с мужем. Я давно и основательно повернут на тебе.
Глава 26
Арина
Я не знала что ответить на такое откровение. Все же знать о пассиях Громова и видеть секс с одной из них не одно и тоже.
— Мне сложно будет снова вам… тебе довериться, — опустила глаза на лацкан его пальто.
Мужчина громко втянул воздух в легкие.
— Арин, я прошу дать мне шанс. А доверие дело наживное.
Грызущее сердце сомнение не давало решиться прыгнуть в омут с головой, отдаться чувствам.
Подняв глаза, взгляд упал на четко очерченные губы. Красивые, притягательные они умели отключать мозг с первого прикосновения.
Непроизвольно дотронулась подушечками пальцев до своих немного припухших губ, вспоминая поцелуй.
Но рассвет в душе продлился не долго, в память ворвались поразительно детальные воспоминания: властная поза, похотливый взгляд, бутылка виски в левой руке, его слова, его стоны, его действия в той спальне в серо-синих тонах.
Объятия сразу стали удушающими. Хотелось увеличить дистанцию с объектом, который зарождал во мне знакомую и жгучую боль.
Отношения с таким мужчиной могут быть слишком пагубными для душевного здоровья. Рано или поздно я стану для него обыденной, приземленной, как жизненная проза. А Громов, покоритель высот. Он станет искать себе новую недостижимую вершину. Это пока я в его приоритете, ведь он еще не наигрался со своим трофеем. Всего две недели назад мой новый босс лил мне мед в уши. И разве можно сейчас верить его обещаниям?
— Арин, не молчи.
Я попыталась слезть с его колен.
— Куда ты собралась?
— Я хочу сесть нормально, — с раздражением пробубнила я.
— А сейчас ты сидишь не нормально? Что произошло?
— Отпусти. Я хочу на сидение. Мы уже скоро приедем, — пыталась найти хоть какую-нибудь причину, чтобы он меня наконец-то отпустил.
В груди жгло, жутко хотелось обнять его, вот до слез, а еще дышать им, пить его запах, есть его, чтобы наконец-то насытиться. Хотелось остаться в его объятиях навсегда, но страх новой боли гнал меня прочь.
Мужчина молча разжал руки, выпуская на свободу. Перебираясь на прежнее место, поправляя пальто, отвернулась к окну.
— Арин, полцарства за твои мысли, — взволновано прохрипел он.
— Кирилл, давай просто помолчим. Мне надо подумать, — посмотрела я на водителя.
Хорошо хоть в машине есть перегородка и Борис не слышит нашего разговора, мне было бы неловко потом смотреть ему в глаза.
— Не закрывайся от меня. Я обещаю, ты никогда не пожалеешь о принятом решении. Ошибки сотрутся из памяти, их заменят другие воспоминания.
— Да. Воспоминания о новых ошибках.
— Я никогда тебя не придам.
Громов ждал ответа, продолжая пристально на меня смотреть, отчего стало тесно в замкнутом пространстве автомобиля, его слова пробирали до мурашек.
Разве можно доверять мужским обещаниям? Они как песок просыпаются сквозь пальцы. Мужчины как перекати-поле, никогда не стоят на месте.
Дача встретила нас тоскливыми окнами. Я чувствовала, как дом скучает… по скрипу половиц в прихожей, по громкому голосу отца и треску поленьев в камине, по вкусным запахам пирогов моей матери.
Все замки в доме оказались открыты как я и подозревала.
— Отмычкой взламывали, Кирилл Аркадьевич, услышала я голос водителя.
— Я уже понял, — процедил сквозь зубы Кирилл, оглядываясь вокруг холодным взглядом, засунул руки в карманы пальто.
Войдя внутрь дома, услышала за спиной шаги, Громов увязался следом. Переступила порог прихожей, обшитой дубовыми панелями, протянула руку к рубильнику над счетчиком, но он стоял на позиции вкл.
И электричество включенным оставил, безалаберная сволочь.
Включив свет в гостиной, хрустальная люстра рассеяла полумрак большой комнаты. Тут же в глаза бросилось яркое пятно на уже потерявших первоначальный цвет обоях, привлекая к себе внимание. Раньше там висел большой плазменный телевизор, так же пропал старинный торшер. В антикварном магазине за него дали бы хорошую цену.
Я опустилась в кресло, просто ноги не держали: «Где грань человеческой подлости?»
— Что еще пропало кроме телевизора?
Я посмотрела по сторонам. Поднявшись прошла в спальню родителей, там все вещи были на своих местах. Дача убиралась раз в две недели, я платила за пригляд одной женщине из местных. В моей спальне брать было нечего, кроме пары комплектов сменной одежды да банного халата.
— Все вроде на месте. Кроме телевизора и возле камина стоял антикварный торшер.
Громов позвонил водителю и тот зашел в дом с любопытством оглядываясь по сторонам.
— Привези замки, и надо сегодня же их заменить. Сам справишься?
— Шеф, обижаете, сделаю в лучшем виде, — подмигнув мне, ответил мужчина.
Потом, правда, натолкнулся на хищный взгляд босса. Стушевался и бочком прошествовал на выход.
— Благодарю вас, Борис! — крикнула вдогонку. — И что это за неандертальские замашки?
— Ты о чем?
— Господин Громов, вы прекрасно поняли о чем я.
— Не люблю панибратских отношений с людьми, которые на меня работают. Ты моя будущая жена, я хочу чтобы он держал дистанцию. На этом считаю тему закрытой.