– Должно быть, это пастухи или охотники, – заключил граф. – Подобно нам они ищут в этих стенах защиты от ночных опасностей и теперь боятся впустить незнакомцев, думая, что мы разбойники. Постараюсь развеять эти страхи.
– Мы не враги, а путешественники, – громко прокричал он. – Просим приюта на ночь.
Спустя несколько мгновений внутри послышались шаги, и чей-то голос спросил:
– Кто зовет?
– Друзья, – коротко ответил граф. – Откройте ворота, и узнаете больше.
Массивные засовы отодвинулись, появился человек с охотничьим копьем в руке и строго осведомился:
– Что привело вас в такой час?
Граф кивнул в сторону своих спутников и ответил, что хочет выяснить путь до ближайшего жилища.
– Неужели вы так плохо представляете эти места, если даже не знаете, что жилья нет на протяжении нескольких миль? Я не могу показать вам дорогу, придется искать самим. Луна светит ярко.
Сказав это, он начал закрывать ворота, и граф уже собирался повернуть назад, но в эту минуту откуда-то сверху донесся голос:
– Подожди, друг.
Подняв голову, граф увидел в окне над воротами свет и лицо другого обитателя башни.
– Вы заблудились? – спросил тот. – Должно быть, охотники, как и мы? Сейчас спущусь.
Голос умолк, а свет исчез. Бланш испугала внешность человека, открывшего ворота, и она попросила отца поскорее уйти. Однако граф не торопился, желая дождаться развития событий. Вскоре ворота открылись, и вышли несколько человек в одежде охотников. Выслушав графа, они пригласили его внутрь, вежливо усадили за стол и предложили разделить с ними ужин. Пока охотники говорили, граф внимательно их слушал и смотрел по сторонам. В душе его рождались смутные подозрения, но усталость взяла свое; к тому же он боялся приближающейся грозы и опасностей, поджидающих их в горах. Рассчитывая на численность и силу своих спутников, он все-таки решил принять приглашение, позвал своих спутников, и те последовали за ним в крепость. Охотники привели их в большой мрачный зал, частично освещенный ярко пылавшим очагом, возле которого сидели четыре человека в охотничьих одеждах, а на ковре спали собаки. В центре зала стоял огромный стол, а над огнем на вертеле жарилась часть туши какого-то животного. Увидев графа, сидевшие люди встали, а собаки приподнялись, зло посмотрели на чужаков, но, услышав мирные голоса хозяев, опять легли.
Бланш, настороженно оглядев просторный мрачный зал, перевела взгляд на отца и незнакомых людей. Граф с веселой улыбкой обратился к охотникам:
– Это гостеприимный очаг. Тепло и свет его согревают и радуют после долгих блужданий по диким горам. Ваши собаки устали. Хороша ли добыча?
– Как обычно, – ответил один из охотников. – Мы добываем дичь с умеренным успехом.
– Это тоже охотники, которые заблудились, – объяснил один из тех, кто привел графа, – и я сказал им, что в крепости хватит места всем.
– Правда, правда, – поддержал его товарищ. – Повезло ли вам в охоте, братья? Вот мы, например, убили двух серн, и это совсем неплохо.
– Вы ошибаетесь, приятель, – возразил граф. – Мы не охотники, а путешественники. Но если вы примете нас в охотничье братство, ответим на доброту благодарностью.
– Тогда садитесь, братья, – пригласил один из охотников. – Жак, подложи еще дров, козленок скоро поджарится. И принеси удобный стул для госпожи. Мадемуазель, не желаете ли нашей водки? Настоящая испанская. Прозрачная как слеза.
Бланш смущенно улыбнулась и хотела отказаться, но отец опередил ее и с улыбкой принял предложенный дочери стакан. Сидевший рядом месье Сен-Фуа сжал руку невесты и взглянул ободряюще, однако ее внимание сосредоточилось на человеке, который молча расположился у очага и пристально рассматривал Сен-Фуа.
– У вас здесь весело, – одобрительно заметил граф де Вильфор. – Жизнь охотника приятна и приносит здоровье, а труды вознаграждаются щедрой добычей.
– Да, – подтвердил один из охотников. – Наша жизнь действительно хороша. Мы проводим здесь летние и осенние месяцы. Зимой становится холодно, а бурные потоки не дают преследовать дичь.
– Свобода и удовольствия, – заключил граф. – Хотел бы я провести месяц так же, как вы.
– Ружьям тоже находится работа, – добавил другой охотник, стоявший в отдалении. – Здесь водится множество вкуснейшей дичи, выросшей на чабреце и других травах горных долин. Кстати, в галерее висит связка только что добытых птиц. Принеси, Жак: самое время их приготовить.
Граф живо задавал вопросы касательно охотничьего промысла и с интересом слушал ответы, когда у ворот прозвучал рог. Бланш робко взглянула на отца, но тот спокойно продолжал беседу, хотя и напряженно смотрел в сторону ворот. Рог прозвучал снова, и раздались приветственные крики.
– Вернулись с охоты наши товарищи, – объяснил один из охотников и лениво направился к выходу.
Через пару минут появились еще двое с ружьями за плечами и пистолетами за поясом.
– Что за праздник, ребята? – спросили они, подходя.
– А вы добыли что-нибудь на ужин? – поинтересовались в ответ друзья. – Иначе ничего не получите.
– Ха! Кого, черт возьми, вы притащили сюда? – спросили новоприбывшие на плохом испанском, заметив компанию графа. – Откуда они – из Франции или из Испании? И где вы их нашли?
– Это они нас нашли, – ответил один из охотников на хорошем французском языке. – Шевалье и его спутники заблудились и попросили приюта на ночь.
Новоприбывшие ничего не ответили, но бросили на пол мешки и достали из них несколько связок дичи. Когда один из мешков ударился об пол, граф понял, что в нем что-то тяжелое, к тому же в глубине его блеснуло золото. Он внимательно вгляделся в хозяина мешка. Это был высокий крепкий человек с жестким лицом и короткими, вьющимися на затылке черными волосами. Вместо охотничьего костюма на нем был военный мундир и широкие короткие брюки, а на ногах сандалии. На голове красовалась кожаная шапка, фасоном напоминавшая древнеримский шлем, однако густые нахмуренные брови скорее выдавали завоевавшего Рим варвара, чем римского воина. Граф отвернулся и некоторое время провел в задумчивом молчании, а когда снова поднял взгляд, увидел стоявшего в темной части зала человека, неотрывно наблюдавшего за де Сен-Фуа, в то время как шевалье беседовал с Бланш и ничего не замечал. Вскоре граф заметил, как тот же незнакомец из-за плеча солдата следит за ним самим. Как только их взгляды встретились, тот поспешно отвернулся. Граф почувствовал тревогу, но, чтобы не выдавать себя, с улыбкой обратился к дочери с каким-то обыденным вопросом. А когда вновь обернулся, ни солдата, ни его товарища уже не было.
Из галереи вернулся тот, кого все звали Жаком.
– В галерее уже горит очаг и готовится птица, – доложил он. – И стол накрыт, потому что там теплее, чем здесь.
Товарищи одобрили перемещение и пригласили гостей пройти с ними в галерею. Бланш расстроилась, но промолчала, а де Сен-Фуа посмотрел на графа, который ответил, что предпочел бы уютное тепло очага, возле которого сидел. Охотники, однако, принялись так упорно приглашать в галерею, что граф согласился, желая скрыть посетившие его сомнения. Длинные мрачные коридоры, по которым пришлось идти, внушали страх, но раскаты грома не позволяли даже думать о том, чтобы покинуть укрытие, а потому он постарался не провоцировать обитателей крепости проявлением недоверия.
Охотники шли впереди с лампами, граф и де Сен-Фуа, чтобы проявить любезность, несли стулья, а Бланш неуверенно семенила следом. Внезапно подол ее платья зацепился за гвоздь. Она остановилась, чтобы освободиться, но граф и де Сен-Фуа этого не заметили и свернули за угол, оставив ее в одиночестве и в полной темноте. Она крикнула, но раскаты грома заглушили ее зов. Отцепив подол, Бланш побежала за ними. Свет вдалеке манил, и она направилась к открытой двери, откуда он выбивался, решив, что это и есть та самая каменная галерея, о которой говорили охотники. Подойдя ближе и услышав голоса, она остановилась, чтобы убедиться в своей правоте, и при свете свисавшей с потолка лампы увидела четырех мужчин, сидевших вокруг стола и погруженных в разговор. В одном из них она узнала того, кто пристально рассматривал де Сен-Фуа. Сейчас он что-то говорил серьезным тоном, пока один из собеседников не возразил ему, и между мужчинами разгорелся горячий спор.
Увидев, что ни отца, ни жениха здесь нет, и испуганная страшным видом незнакомцев, Бланш хотела уйти и уже повернулась, чтобы отправиться на поиски галереи, как один из сидевших за столом произнес:
– Хватит спорить. Кто говорит об опасности? Последуйте моему совету и ничего не бойтесь. Схватите этих, а остальные окажутся легкой добычей.
Потрясенная, Бланш задержалась, чтобы узнать больше.
– Остальные не нужны, – ответил другой собеседник. – Незачем проливать кровь без необходимости. Уберите двоих, и дело сделано. Остальные могут спокойно идти дальше.
– Ну уж нет! – с грубым ругательством воскликнул первый разбойник. – Отпустить, чтобы они рассказали, как мы расправились с их хозяином, и наслали на нас королевские войска! Ты всегда даешь дельные советы! Я еще не забыл вечер Святого Фомы в прошлом году!
Бланш похолодела от ужаса и попыталась уйти, но ослабевшее тело отказывалось подчиняться. Сделав несколько шагов в темную часть коридора, она была вынуждена остановиться и продолжить слушать рассуждения разбойников. Теперь сомнений в их преступных планах уже не осталось.
– Но почему ты хочешь убить всю компанию?
– Наши жизни стоят их жизней, – ответил подельник. – Если мы не убьем их, они повесят нас. Лучше пусть они умрут, чем мы попадем на виселицу.
– Лучше, лучше! – поддержали его другие.
– Совершить убийство – ненадежный способ избежать казни, – заметил первый разбойник. – И все же многие честные ребята именно так попали в петлю!
Наступила недолгая пауза: видимо, все задумались.
– К черту наших лентяев! – нетерпеливо воскликнул один из разбойников. – Им уже давно пора бы вернуться. Если бы они были уже здесь, провернуть дело не стоило бы труда. А так, сегодня ничего не получится: нас меньше, чем их. А утром они сразу соберутся в путь, и как тогда мы их задержим без применения силы?