— Каком таком образе? — Лукрецкий не стремился приблизиться, но внимательно смотрел мне в глаза. Тяжелый взгляд. Взгляд, который я тем не менее выдержала.
— Бесплатной проститутки, — едко произнесла, желая уколоть мужчину. Пора было признать, как только я услышала о женщине, которую он собирался посетить, во мне взыграла ревность.
— Злата!!!
— Ты считаешь, что если женщину, ведущую насыщенную сексуальную жизнь, можно называть проституткой и шлюхой, — не пыталась защищать свой пол, — то мужчину назвать так нельзя? — язвительно спросила. — Я никогда не свяжу свою жизнь с очередной шлюхой! Мне хватило Ивольского! — намеренно провоцировала, в очередной раз оскорбив мужчину. Мне необходимо было выяснить, на что он способен, хотя я очень рисковала.
Признаться честно, ждала, что он меня ударит за нанесенное оскорбление. Лукрецкий же рассмеялся. Звонко. Громко.
— Влад?! — попятилась назад. Лукрецкий в данный момент походил на сумасшедшего. Что может быть хуже невменяемого, только злой невменяемый…
— Иди сюда, — Влад, продолжая смеяться, ухватил меня за руку и потянул на себя. — Глупая, тебе об этом переживать не стоит, — впечатал в себе и обнял.
— Поясни.
— Ты спрашивала, как я оказался в твоем номере? — напомнил он. — Я проходил мимо, когда почувствовал твой запах. Вернее, его отголоски, — отчего-то вспомнилось, как я вставляла ключ-карту в замок. Он сработал не с первой попытки. Я злилась, что такой дорогой номер и что-то не срабатывало, замешкалась… — Постучал в дверь. Ты открыла. Поразило то, что ты узнала меня, — хмыкнул он. — Я, конечно, мелькаю в газетах, но не до такой степени часто, чтобы меня узнавали на улице. А потом ты накинулась на меня, и все потеряло значение. Вообще, все, понимаешь? Для оборотня, который встретил свою истинную пару, перестают существовать другие женщины. Становятся неинтересны. Не возбуждают. Понимаешь? — Лукрецкий зарылся руками в волосы и немного оттянул голову назад, чтобы иметь возможность заглянуть мне в лицо. В следующий момент нагнулся и начал целовать, вот и для меня все потеряло значение. Такая проникновенная речь, такой сладкий поцелуй… Черт, я просто растерялась. Позволила себя поцеловать, потом прижать. Мыслей не было. — Ты услышала меня? — поинтересовался Влад. — У меня никого другого не было после встречи с тобой и не будет. Только прошу, куколка, не отказывай мне. Я очень люблю секс, — усмехнулся он.
— Я заметила, — буркнула, зарываясь носом в ткань его пуловера где-то в области груди. Уткнулась. Спряталась.
— А почувствовать хочешь? — продолжал веселиться Влад.
— Что? — оторвалась от мужчины.
— Взять тебя хочу. Либо тут, среди елок. Либо в машине, — наверное, я покраснела, потому что это предложение Лукрецкого показалось мне удивительно заманчивым. — Что скажешь, куколка?
— Почему ты постоянно называешь меня "куколка"?
— Потому что ты, как фарфоровая куколка. Маленькая, изящная, хрупкая. Я ведь говорил. Вообще, когда выяснил, сколько тебе лет, глазам не поверил.
— Разочарован?
— Чем?
— Моим возрастом.
— Да, мне как-то все равно. Но ты так отзываешься о своем возрасте, словно, тебе глубоко за пятьдесят.
— Не в этом дело, Влад, я очень хочу семью и детей. Первого ребенка, если все будет хорошо, смогу родить только в двадцать семь лет.
— И что?
— Тебе не понять, — отмахнулась. Конечно, мужчине не понять, что значит быть старородящей. А я хотела минимум двух детей, а лучше трех. Большую, дружную и крепкую семью. — Пойдем к машине.
— Значит, елки тебя не привлекают, — заметил он и, сжав мою руку, зашагал вперед. — Кстати, о детях. Тебе так принципиально завести ребенка прямо сейчас?
— Э-э, — самая осознанная реакция. Лукрецкий резко перепрыгивал с темы на тему, хотя секс и дети, возможно, в сознании мужчины где-то рядом. — Вообще, раньше я думала, что тебе плевать на меня, но теперь выясняется, что вроде как ты со мной планируешь какое-то общее будущее. Ты ведь столько раз переспал со мной, даже сегодня, при этом ни разу не поинтересовался, предохраняюсь ли я. Ты ведь понимаешь, что от секса случаются дети? Или у оборотней и людей не бывает совместного потомства? — представила себе, что ощенилась. Интересно, если можно забеременеть от такого, как Лукрецкий, кого принесешь?
Вспомнилось:
«Родила царица в ночь
Не то сына, не то дочь;
Не мышонка, не лягушку,
А неведому зверюшку».
Вот так и с Лукрецким, непонятно, чего ожидать. Поежилась. Наверное, пора бежать.
— Потомство бывает.
— Какое?
— Что значит "какое"?
— Ну, кто у вас рождается? Младенцы или щенки? — нет, такого даже представлять не хотелось, но знать собственные перспективы было важно для меня.
Лукрецкий рассмеялся:
— Не уверен, что кому-нибудь пара задавала подобные вопросы. Рождаются у нас младенцы. Первый оборот у оборотней происходит в период полового созревания. У девочек после первых месячных. Плюс год-два. У мальчиков немного сложнее, но возраст примерно тот же. Да, Злата, предвосхищая вопросы. Наш ребенок может унаследовать мою кровь, а, может, и нет. Никто не может гарантировать, что ребенок от человека и оборотня сможет превращаться. Да, я хочу от тебя детей, но могу контролировать этот процесс, поэтому о предохранении тебе можно не заботиться.
— И что это значит?
— Наше потомство не появляется без нашего желания, — а что, удобно! — Я тебе еще расскажу все эти тонкости, но пока можешь ни о чем не волноваться. Если тебе непринципиально забеременеть прямо сейчас, я бы хотел немного подождать и насладиться твоим обществом. Сейчас я хочу увезти тебя и спрятать от всего мира на несколько дней. У тебя ведь нет никаких неотложных дел? — уточнил он. Надо же, опомнился. Хотя с каждым его словом язвительности в моих мыслях оставалось все меньше.
— Нет.
— Потом мы вернемся. Вы с Ивольским быстренько подадите на развод, оформишь загранпаспорт и съездим в Италию. Венеция, Рим, Флоренция… Ты ведь туда хочешь? Еще рекомендую Сицилию, там отличные пляжи, — звучало здорово. Кстати, один из пляжей Сицилии у меня являлся фоновым рисунком рабочего стола в ноутбуке. Не знаю, почему, но именно Италия стала моей заветной мечтой. Мне было двадцать шесть лет, и я ни разу не была заграницей. Зато Ивольский отдыхал каждый год. Я теперь не могла взять в толк, отчего мы это не делали вместе. Каждый раз находились какие-то отговорки или дела, заставляющие оставаться меня в городе. Хотя нет, один единственный раз мы вместе ездили в Сочи. На машине. С друзьями. Не сказать, что я пришла в восторг от той поездки. Потому что большинство обязанностей все дружно переложили на меня. Злата ходила за покупками. Злата готовила на всю ватагу. Злата убирала за всеми… — К нашему возвращению как раз получишь развод, поженимся. Ты ведь выйдешь за меня замуж?
— Ты серьезно?
— А что в этом такого? — ни чуть не удивился Лукрецкий.
— Ты меня почти не знаешь.
— Куколка, ты меня, вообще, слушала? У меня нет альтернативы. Ты для меня единственная, — пусть так, ладно, но все равно предлагать брак почти незнакомой девице — это какой-то абсурд. — Сама ведь только что утверждала, что тебе двадцать шесть и пора завести семью, — убойный аргумент.
Как хорошо, что мы почти дошли до машины. Признаться, растерялась. Меня, кажется, удивило желание Лукрецкого на мне жениться больше, чем его умение покрываться шерстью.
— Ты пьешь?
— Э-э, — кажется, вопрос Влада немного смутил. — Пью, конечно, но на нас, на оборотней, алкоголь почти не действует. Выветривается практически моментально. Я так понимаю, вопрос связан с твоей семьей, — поморщилась. Какой догадливый.
— Ты уже и про мою семью выяснил?
— Да. Не только выяснил, пообщался. Говорю, чтобы это не стало для тебя неприятным сюрпризом. Злата, тебя смущает, что я оборотень?
— Эмм, пока не знаю, я еще до конца не осознала увиденное.
— Возможно, тебе поможет смириться то, что в твоих жилах тоже течет наша кровь.
— ЧЕГО?! — он совсем ошалел, какая кровь оборотней?!
— Того, — хмыкнул Лукрецкий. — В тебе определенно присутствует наша кровь. Скажи мне, Злата, ты часто болеешь?
— Нет.
— Ну, вот. Мы не слишком сильно отличаемся от людей, но регенерация у нас хорошо развита, отсюда отличное здоровье. Еще реакции улучшены, мы сильнее, зрение острее, слух… обоняние более четкое. Кстати, именно через запахи мы воспринимаем окружающий мир. Свою истинную узнаем по запаху. Ты пахнешь так, что у меня сознание туманится. Вообще, думать ни о чем не могу, разве что открыть дверь машины и завалить тебя.
— Подожди, Влад, — стукнула его по плечу, когда он потянул ко мне свои не в меру шаловливые руки. — Как во мне может быть кровь оборотней?
— Понятия не имею. Кстати, семья твоя тебе не родная. Ты знала?
— Нет, — новость определенно порадовала. По крайней мере, у моих детей не будет дурной наследственности. Внимательно посмотрела на Лукрецкого. Во всяком случае, со стороны матери.
Влад опять полез обниматься:
— Соглашайся.
— На что? — попыталась выпутаться из объятий, разговор был сложный, важный, а этот несносный тип отвлекал и мешал сосредоточиться на том, что хотела узнать.
— На секс. На брак. На меня, в общем.
— Я еще ничего не решила.
— Я ведь сказал: НЕ ОТПУЩУ! — прозвучало угрожающе.
Есть он думал, что напугал, то он не напугал. Уйти добровольно от такого мужчины? СЕЙЧАС!!! Только вот ему об этом я сообщать не собиралась, пусть старается… У меня был печальный опыт с Ивольским, ради которого готова была на все. С Лукрецким этого повторять не собиралась.
— Ты сказал, что не будешь давить и принуждать, — напомнила, что несколько осадило недовольного Лукрецкого, а мне пришлось по душе. Я даже сменила гнев на милость. Впрочем, не гневалась я. Своего состояния не понимала, но вот известие о том, что Лукрецкий не совсем человек, пока принимала довольно легко. Интересно, что будет завтра? — Ладно, машина у тебя достаточно большая, сдвигай кресла вперед, снимай штаны и залезай на заднее сидение, — скомандовала растерянному оборотню. Если он думал, что у меня был секс в неожиданных местах только с ним, ошибался.