В момент, когда время балансировало на грани вечера и ночи и в коридорах властвовал сумрак, готовый обернуться тьмой, на самой кафедре никого не было, а вот у ее двери наблюдалось подозрительное шевеление.
– Вы уверены, что мы поступаем хорошо? – спросил Нил Прыгскокк, оглядываясь. – Все же воровство…
– Воровство – это когда крадешь, чтобы продать, – объяснил Арс. – Ведь правда, Рыггантропов?
– В натуре, – кивнул двоечник, выросший в Дырах и поэтому знающий о воровстве больше всего остального университета.
– А мы берем, чтобы немного поколдовать. Как для практической работы на занятиях. Понятно?
Прыгскокк уныло кивнул и оглянулся еще раз.
– Тс-с-с-ш-ш-ш? – поинтересовался Тили-Тили, замерший около самой двери.
– Приступай, – сказал Арс.
Йода кивнул, сунул в замочную скважину длинный и очень гибкий палец. Что-то щелкнуло, клацнуло, заскрипели плохо смазанные петли, и дверь без спешки отошла в сторону.
– Типа, круто, – сказал Рыггантропов. – Ты не думал принять участие в Фестивале воровства? Он пройдет через семь дней.
– Потом обсудите! Сейчас не до того! – буркнул Арс и вслед за йодой прошел в помещение кафедры.
Между штабелями ящиков торчали верстаки, заваленные всяким хламом. В углу высилась алхимическая печь, в центре помещения находилась миниатюрная домна, а под потолком извивалась трубка упрятанного в шкаф перегонного аппарата.
От некоторых ящиков исходило легкое свечение.
– Берем то, что нужно, и уходим! – и Арс поспешил туда, где горками высились свечи – черные, белые и алые, тонкие, словно веточки, и толстые, как клистирные трубки для динозавров.
Краем уха он слышал посвистывание в том углу, где орудовал Тили-Тили, шаги Нила и абсолютную тишину в той части помещения, где разбирался с магическими мелками Рыггантропов. Двоечник, в обычное время шумный, точно циркулярная пила, воровал с бесшумностью оседающей пыли.
Арс взял пятнадцать черных свечей (тринадцать – для дела, и две – про запас), и вернулся к двери. Через мгновение подошел Тили-Тили, нагруженный муляжом черной курицы и одноразовым обрядовым ножом.
– Я здесь, – сказал Прыгскокк, предъявляя четыре разноцветных камня, символизирующих стихии. – А где Рыггантропов?
– Тут я. Пошли, в натуре, а то я замучился вас ждать. Возитесь, как улитки, – отозвался двоечник из коридора.
– Пошли так пошли, – уныло согласился Арс.
Около реки Ква-Ква воняло, как в общественном сортире, но выбивающийся из врезанной в берег трубы поток нечистот нес с собой «аромат», уловив который скунс побежал бы в магазин за мылом и дезодорантом.
– Лейтенант, а ты уверен, что это необходимо? – осторожно спросил сержант Ргов.
– Ты видишь другой способ попасть в университет? Я – нет, – ответил Лахов, облаченный, как и подчиненные, в костюм ассенизатора – высокие сапоги, перчатки и комбинезон из пропитанной жиром кожи.
Костюмы еще днем добыл Калис, имеющий знакомства по всему городу.
– Лучше быть слегка вонючим, чем немного мертвым, – добавил лейтенант, и первым полез в трубу, достаточно большую, чтобы высокий мужчина мог идти по ней, не сгибаясь.
Вооруженный факелом Калис поправил на спине рюкзак, из которого торчала голова капрала Ролика, и последовал за ним.
Ргов бросил взгляд на покрывающееся звездами вечернее небо, прочувствованно шмыгнул носом, понимая, что в ближайшие часы будет лишен этого удовольствия, и шагнул в бурую жижу.
Та обрадовано хлюпнула.
Магический Университет, во многих отношениях являющийся удивительным заведением, в области канализации мало отличался от дизентерийного барака – это стражники осознали быстро.
К счастью, их нюхательные аппараты осознали это еще раньше и отключились.
Ргов потере обоняния ничуть не огорчился, а продолжил брести за сослуживцами, стараясь не глядеть на то, что именно цеплялось за сапоги и чуть слышно побулькивало под ногами.
А вот капрал Ролик закатил глаза и с легким тявканьем отключился, доказав, что иметь тонкий нюх не всегда хорошо.
Через сотню шагов Торопливые остановились, уткнувшись в решетку из толстых металлических прутьев, за которой громоздился вал чего-то-на-что-лучше-не-смотреть-если-не-хочешь-поблевать.
– Что дальше? – спросил Калис.
– Гм… – Лахов протянул руку в перчатке и тронул решетку, та с шорохом рассыпалась на хлопья ржавчины.
Железо, долгие века не знавшее, что такое осмотр и смазка, с облегчением ушло в отставку.
Вал этого-самого-на-что-лучше-не-смотреть медленно покатился прямо на стражников. Ргов закрыл глаза и задержал дыхание, его приподняло и плавно опустило на место.
Васис осторожно вдохнул и определил, что концентрация вонючих веществ в воздухе не повысилась.
– Идем, – нетерпеливо позвал Лахов. – А не то преступник удерет, и окажется, что все это зря…
Говорят, что память бесценна, но проведенный в канализации университета час Ргов с удовольствием променял бы на что-нибудь, имеющее определенную стоимость, хотя бы на бутылку пива.
Они бродили в слизистом, волглом полумраке, карабкались по мокрым и грязным шатающимся скобам, и все это в окружении того, что даже «вонью» назвал бы только очень воспитанный человек.
А потом Торопливые оказались в довольно сухом подвале, где не было неприятного запаха.
Кроме того, что капал со стражников и испарялся с их одежды.
– Хм-м-м… ху… – осторожно сказал Лахов, пытаясь восстановить обоняние. – Мы это сделали!
– Ага, – мрачно отозвался Калис, – вот только что «это»?
– Э… почти все, – ответил лейтенант. – Вон дверь, через нее мы выйдем и найдем преступника.
– Но как? – Ргов показал на пребывающего без сознания Ролика. – Главный нюхач в нерабочем состоянии.
– Мы используем ум! – решительно заявил Лахов, после успешного прохождения канализации вообразивший себя по меньшей мере Александром Закидонским. – А он подсказывает нам, что преступники чаще скрываются в подвалах! Так что нам нужно лишь спуститься в подвал, чтобы найти этого демона и взять в плен!
– Маленькая поправка, – заметил Ргов. – Судя по тому, как выглядит это место, для того, чтобы попасть в подвал, нам придется подниматься.
Университет настолько велик, что некоторые помещения не используются веками. За это время они обрастают пылью и легендами, обзаводятся паутиной, собственной флорой и фауной.
В старом актовом зале, заброшенном после большого нашествия рыдающих призраков, случившегося восемь тысяч лет назад, как-то успела появиться, расцвести и угаснуть цивилизация разумных короедов, но за пределами актового зала никто об этом не узнал.
Аудитория, порог которой перешагнул Арс, тоже была из таких, разве что до появления разума дело тут вроде бы не дошло, хотя обитающие на стене мокрицы уже лет как пятьдесят оставляли следы, подозрительно напоминающие блок-схемы.
При появлении людей под сдвинутыми к одной из стен партами что-то завозилось, а некая тварь, мало напоминающая медузу, но еще меньше любое другое живое существо, неспешно втянулась в щель на стене, оставив снаружи кончик щупальца с любопытным глазом на нем.
– То, что надо, – радостно сказал Нил, поднимая чуть выше факел, чье пламя под ударами гуляющего по подземельям магического ветра становилось то зеленым, то синим, то желтым.
Всякий любитель сырых и мрачных подземелий непременно согласился бы с Прыгскокком.
– Тогда начинаем, – Арс вытащил из кармана лист бумаги и повернулся к Рыггантропову. – Где там мелки?
– Типа, вот, – на свет явилась плоская коробочка, изображенное на которой существо напоминало попавшего под грузовик рака, облаченного в праздничный детский комбинезон.
Не обратив внимания на укоризненный взгляд существа, Арс вытащил мелки и принялся рисовать, время от времени сверяясь со схемой и советуясь с раздраженно шипящим Тили-Тили.
Прыгскокк держал факел, Рыггантропов ничего не трогал. Каждый приносил максимальную пользу.
Результатом получасовых трудов стал неровный овал, засыпанный меловыми крошками и исчерканный кривыми линиями, над которыми посмеялся бы человек, страдающий косоглазием и криворукостью.
– Сойдет, – кивнул Арс. – Расставляем свечи и камни…
Мнение, что при выполнении магических обрядов необходима исключительная аккуратность, большей частью ошибочно. Обряд, проведенный магом, сработает в любом случае, даже если заклинания будут прочитаны неправильно, вместо свинца используют ртуть, а при начертании рун допустят орфографические ошибки.
Вопрос в том – как именно он сработает.
Желающий вызвать дождь может получить по голове сотворенным булыжником, целитель – наслать на себя чесотку, а специалист по строительной магии – превратить дом в ходячий аттракцион.
При вызове демонов из Нижнего мира в самом деле необходима максимальная сбалансированность, иначе защита не сработает, и маг окажется во власти существа, чье представление о прекрасном основано на анатомическом атласе.
Но круги экспресс-экзорцизма приходится рисовать в спешке, когда времени на вычерчивание всяких хорд и радиусов просто нет, и поэтому они не требуют точности, как при других заклинаниях, лишь соблюдения общих принципов.
Свечи заняли места на тринадцати буквах Тайного Алфавита Демонов, камни, обозначающие стихии, образовали крест. Муляж курицы лег в центр маленького защитного круга, нарисованного рядом с большим.
– Ну что, начнем? – сказал Арс, поднося к губам демонский манок.
Тили-Тили вскинул одноразовый нож.
Почти медуза высунула глаз еще на полсантиметра, существа под партами испуганно притихли.
Голова Скрытного гудела, как звонница храма Толстого Хрю в День Первой Молнии, а зарницы мыслей озаряли ее редко-редко. Сердце билось неровно, ноги подкашивались, а руки дрожали.
День учебного процесса, выглядевший плевым (и не только из-за большого количества остающихся на мантии плевков) делом в молодые годы, оказался слишком тяжелым для взрослого организма.