А вот интересно, пройдет каравелла без разгрузки по Коше до Долинола? Причал там построить не проблема, это было бы быстрее, чем выгружаться в Луарте, а потом тащиться посуху в Долинол. С другой стороны, если на Коше есть пара мелких мест, то что помешает мне их углубить магией земли? Небось в вассалах ходит опытный маг-земляк, если не погиб в том бою. Помешать может только король Иманта, если держит на меня обиду. С другой стороны, я через него буду ходить с товарами, своими и тропическими, ему от выгоды бежать нет причины. Сверху из Долинола вина, ткани и металлургическая продукция, из низовий… Нет, не выходит — тропические товары к себе они и сами завезут, за море Имант держится цепко. А то, что я мимо них повезу в Долинол, обложат дикой пошлиной такой, что проще у них перекупать, чем самому везти. Прошлая война с ними из-за торговых пошлин и началась. Так что отставить водный путь в Долинол! Плывём до Луарта. Ага, только сначала надо команду набрать нормальную, а то по пути потонем. А то напланировал, сначала туда, потом сюда, туда не надо, там дорого… Стратег я тот еще.
Если вы решите, что мне забили весь трюм мешками с сахаром, то слабо представляете себе его цену и вид. Здоровенные глыбы, сформированные в некие конусы, каждая в своем мешке, занимали места гораздо меньше, чем железные изделия, которые я продал Хьюго. Цена сахара гораздо выше, чем у стальных инструментов. Сахар по цене не на вес серебра, конечно, но тоже весьма дорог, дороже мёда — всё-таки экзотический пока продукт. Короче говоря, каравеллу не перегрузили, это еще мягко сказано. Значит, что-то я упускаю в торговом обороте. Точно! Прошлая команда «переселенцев» везла, с них тоже доход планировался, а значит и закупка местного тропического товара.
Плыть домой полупустым — прямо как серпом по нежному брюшку моего внутреннего хомяка. Если больше ничем не затариться, он меня грызть станет по ночам, спать не даст, гадёныш такой. Жалко себя, а что поделать — не понимаю. Барон как лучше многих разбирающийся в местных реалиях, тот тоже не подсказал ничего умного. Про какао-бобы заикнулся, но везти товар на несформированный рынок глупо. Если только про запас? Добрать команду, а потом послать их пошерстить острова. Кстати, пальмы на посещенных мной островах есть, но только по самой береговой кромке, куда их прибивает волнами. Я заранее знал, что тропические Чунга-Чанги не засажены высоченными пальмами всех видов, как представляется некоторым гражданам с далекого дивана в далекой покинутой мной реальности. Просто еще раз убедился.
Остров, к которому мы держим путь по краешку Караибского моря, имеет очень характерную форму и очень узнаваем, хотя он и не самый большой в архипелаге. Самый большой и тоже узнаваемый — это Куба. А соседний с ним — Эспаньола или Гаити. В этом мире Куба не Куба, и Эспаньола не Эспаньола, а Инвентио. Находка, если переводить с латинского, практически аналогичного тому, который известен в нашем мире и который я не знаю. Даже моих скромных географических познаний хватило, чтоб узнать знаменитые туристические завлекухи типа Кубы и Доминиканы. Что ж, раз судьба мне дала еще один шанс посетить этот благословенный остров, так тому и быть.
Те дни, что мы провели в плавании к Инвентио, я занимался кулинарией. Нет, не маонезом, а другим соусом, рецепт которого мне пришел в голову внезапно и навсегда. Дело в том, что перед отплытием Тетерев купил где-то настоящего коровьего молока, причём довольно много, кувшин литров на пять. Не знаю, что он собирался с ним сделать, но долго оно всё равно не простояло бы, а пить его на корабле некому. Не буду тянуть — я начал варить из него сгущенку на нашей судовой печке. Варил со всей аккуратностью, чтобы оно не скисло, и у меня получилось.
Весь день ушел на контроль за действиями матроса, который без моего пригляда мог бы его и упустить. Сбежало бы или пригорело. Тем более, что варили мы его с сахаром. А потом сыпали перемолотые зерна како, естественно жареные. И как следует размешивали. А потом я устал отгонять матросов от получившегося соуса. Да, кушать это божественное чудо ложкой я не собирался, слишком дорогое удовольствие. Так что мы с бароном по утрам мазали этой штуковиной подсыхающий пшеничный хлеб. Жизнь налаживается!
Эх, знать бы еще, как долго сгущенка с какао может храниться без холодильника! Несколько отмытых, ошпаренных кипятком горшочков емкостью чуть больше стакана на пробу были заполнены шоколадом, как я это назвал. Ёмкости закрыли прокаленными на огне деревянными пробками и запечатали сургучом. Посмотрю, сколько продержится такая консервация.
Главное расстройство случилось по пути — оказалось, что какао растет не на всех островах, как я надеялся. Мы приставали, вернее высаживали команду с лодки, а там высадившиеся люди искали что угодно, что может пригодиться в плавании, включая како. На одном острове нашли. И приключения на свои задницы, и какао-бобы. А еще следы тех, кому не повезло сначала потерпеть кораблекрушение, а потом нарваться на каннибалов-караибов. Кости путешественников уже были выбелены дождями, остов корабля доламывал прибой, а металлические части утвари, найденной нами, изрядно поржавели. Что характерно, оружия не нашли.
Я дал команду быть готовыми к бою и вернул разведчиков в нашу группу. Кто-то скажет, что это было глупо, мол в таких условиях без разведки никак. Но я мыслил иначе — ни за что моряк в лесу не увидит индейцев до тех пор, пока они ему не вломят по башке. Так что бесполезно их искать или пытаться увидеть. Сами придут, если услышат нас. И они пришли. Барон оказался хорош как воздушник, это нас и спасло поначалу. Потому как атака началась ну очень неожиданно, без криков и завываний. Просто выскочили, просто кинули в нас всем, что у них было метательное. И наверняка кто-то бы оказался проткнут или стукнут, если б не воздушная волна, грамотно сместившая всё это безобразие в сторону. Второй раз дикари в нас ничем кидаться не стали, а просто побежали в атаку. На этот раз они начали орать. Не то от скуки, не то для разнообразия.
Вот тут и оказалось, что битые жизнью и вооруженные моряки и просто бывалые крепкие дядьки в строю стоят больше, чем мелкотравчатые индейцы, почти сплошь вооруженные всяким непотребством. Самого крупного, почти моего роста и с настоящим мечом я не стал дожидаться. Наверняка это был вождь, и вождь до нашего «построения» не добежал, став жертвой моих низменных колдунств. Порча не порча, а когда сердце замерзает, особо не побегаешь. И самое приятное, что если через пару часиков его препарируют дабы понять причину смерти, то фиг догадаются, почему столь героический людоед откинул лыжи.
А ведь его препарируют, стопудово! Вот сейчас мы всех добьём, не оставляя после себя раненых, а потом… Стоп, наших раненых мы перевяжем, промоем раны, тем более что их всего двое. Брать в качестве трофеев с поля боя нечего. Наверное, это первый раз, когда после успешного боя нечем поживиться. Когда мы уйдем, поле боя останется за противником. То-то выжившим членам племени будет радости! Столько мяса, столько полезного ресурса! По-хорошему, надо бы все тела собрать в кучу, завалить дровами и сжечь… Но, во-первых, возиться и собирать сухое дерево долго и муторно — немного его в этом лесочке. А во-вторых, как подумаю, что я своими руками жаркое делаю для этих нелюдей… Пусть сами утилизацией занимаются дети природы хреновы.
Да, какао здесь растет. Меня всегда удивляло, как странно плоды размещаются на деревьях этого вида. Не на ветках, а прямо на стволах. Вот представьте себе — толстый нормальный ствол классического дерева, а из него торчит нежный цветочек жёлтого цвета. А на соседнем дереве на стволе висит уже спелый плод.
— Эй, ты что делаешь! Зачем жёлтые рвешь! Сказал же, только коричневые собираем! — Порой приходится подправлять действия моих подопечных, а то натворят ерунды.
— Граф, а мы точно продадим это ваше какао?
— Пеле, ну ты же сегодня утром жрал шоколад как заколдованный! Забыл?
— Ну да, вкусно у вас получилось. Гораздо вкуснее, чем пить его с молоком.
— Вот! Надо только познакомить свет с этим продуктом, сделать его модным. А там уйдет на вес золота. Или есть другие мысли, чем наполнить трюм?
— Да нету мыслей. Было бы денег побольше, а так да. В смысле нет. Я вас понимаю, гнать каравеллу с пустым трюмом через океан — преступление. Кстати, насчет преступлений, — Барон снизил голос, — я видел, как вы расправляетесь со своими противниками.
— Видел и молодец. В бою надо не только себя контролировать, но и вообще всех. К чему ведете, барон?
— Это порча? Вы насылаете на врагов порчу?
— Снова та же фигня! Ван Шелл, я вам говорил, что являюсь магом-зачарователем?
— Да. Причём тут зачарование?
— Мне как магу с мозгами абсолютно понятно, что зачаровывать можно и сталь, ткань, и воду. Даже ту воду, которая в человеческом теле.
— Логично звучит. Так что, тогда все зачарователи могут быть боевыми магами?
— Нет. Только те, кто с мозгами или те, у кого учитель был умный.
— Так вот откуда эти легенды про насылаемую порчу. Я думал…
— Ага, все так думают. Еще и магические жезлы считают сказками.
— А они бывают?
— Приедете ко мне в гости, покажу парочку.
— И что они могут?
— Разить на большой дистанции. Это малые. А большие, которые только в телеге можно увезти, те могут ворота замка вынести.
— О какой дистанции речь, ваше сиятельство?
— О нескольких сотнях шагов. Большие могут на четыреста-пятьсот шагов лупить, малые на пару сонет. Дальше просто попасть почти невозможно. Но если по толпе бить, то сотни на три.
— Если это правда, то я начинаю верить в ваши рассказы о войнах против короля Иманта. Имея несколько таких жезлов… У вас их много? — И барон внимательно посмотрел на меня. Чего он так смотрит, он что, думал до этого, что я вру?
— Достаточное количество. И больших, и малых. Но это уже секретная информация.
Вот и пусть думает. Кстати, а почему он сейчас поверил мне? Или его так впечатлило моё оперирование магией на поле боя? Даже если то поле просто поляна в лесу.