— Румпель держать прямо! С противником не сближаться! На один долетающий с попаданием по нам снаряд, я кладу пять. И очень надеюсь, что минимум четыре из них с поражением корпуса, парусной оснастки или экипажа. За что люблю косые паруса, да! Я полюбил их, когда осознал, что в самом деле можно ходить практически в любую сторону при любом ветер. Ну почти. Если смена на парусах грамотная, то паруса почти не успевают обвиснуть или захлопать, натягиваются то в одну сторону, то в другую. Главное- чтоб по запарке тебя самого не снесли рейко́м или не сбил корпусом какой-нибудь зазевавшийся матрос. То есть люди поймут, что зевнул ты, но как всем известно, капитаны не ошибаются, ошибаются матросы.
Сколько прошло времени, сколько я пустил снарядов в этих торопыг, не знаю. Просто в какой-то момент они спустили все паруса и начали махать руками.
— Капитан! Ваше сиятельство! Они сдаются!
— Нет, они не сдаются. Они просят перестать по ним бабахать.
— Это разве не тоже самое?
— Румпель влево! Курс на первую каравеллу! Она уже починилась! Держим её по левому борту, ближе двухсот шагов не подходим!
Как же хреново без водника, почему я вышел в море без мага воды⁈ Сейчас бы дал команду держать водяную завесу, сам подкрался бы поближе. А если подожгут — моментом бы потушили. Мой косяк — у нас на «Угнетателе» только воздушник и геомант. А было два воздушника. Эх, Жан, как тебя не хватает! Кто дурак? Я дурак.
Выцеливаю практически в ватерлинию и бью по одному месту, вернее целюсь туда. А попадаю с большим разбросом, но в борт оказавшегося ко мне боком корабля. Наш курс только что был практически на них, но вот мы закладываем циркуляцию и меняем его, вставая на параллельный. Всё это время стараюсь разбить борт. Противник не понимает происходящего, иначе бы уже давно подставил корму или нос. А они тупо идут с нами борт в борт и пытаются бить по нам с заданных мной двухсот шагов. Вот только хреновенько получается у вас, братцы. Всё, чего вы добились — это еще пара дыр в парусах, да несколько попаданий в борт без пробития.
А мои-то пробивают, честное слово, пробивают! Не вижу, как там и что, но каравелла явно набирает воду. Я даже бабахать перестал, когда увидел, что команда плюнула на борьбу за живучесть и начала пересаживаться в ялики и шлюпки. Или это одно и то же? Интересно, они дойдут до берега? Скорее всего, не так уж мы и далеко от него.
— Ваше сиятельство, подбирать будем?
— На что они мне?
— Ну так это… Моряки вроде как. Принято спасать друг дружку. — Хорошо, барон не слышит меня, он бы рассказал про порядки, сложившиеся на воде.
— Ага! У них там огневик на каждой посудине. Хочешь огневика нам на борт? Или чтоб прямо сейчас он с сотни шагов нас поджег? И всё, победа! Только не наша. Этого хочешь?
— Не хочу, ваш-сясьтво! Простите дурака! — Карл прямо упал на колени, стоя внизу.
— А раз не хочешь, пошли второй корабль топить. У них и жезлы, усиливающие магию есть, ты сам видел. И огневик, а то и двое. Им только дай к нам подобраться, свечками запылаем.
— Это ж какие времена настали! Огневики на кораблях ходят! Не сойти ли мне на берег в следующем порту?
— Поплачь мне еще, поплачь! Одного супостата мы с тобой потопили, сейчас второго умоем. Правь на того, к этим не приближайся.
Хороший ровный ветер помогал нашему маневрированию так, словно он тоже был заинтересован в торжестве прогресса над силами зла. Если считать злом всех, кто стоит у меня на пути. С точки зрения рыцарской чести я был в своем праве, учитывая, что законы рыцарства не регламентируют морские сражения. Особенно такие, которые ведутся на дистанции, позволяющей отчетливо услышать формулировку о сдаче на милость победителя. Если кто-то из читателей начнет говорить про универсальный сигнал в виде белого флага, то пусть молчит. Белое полотнище в этом мире всего лишь символизирует цвета одного из аристократических домов. Да и в моем прошлом мире в средневековье было также. Если не путаю, это был цвет Йорков из Британии.
Ну раз никто не сдаётся, я продолжу свою маленькую войну. Тризна по барону Пеле ван Шеллу получится вполне в духе практицизма. Глупо топить свой корабль при погребении воина, лучше пусть идут ко дну вражеский. Не думаю, что смог бы взять его в качестве приза. Как транспортное средство он мне сейчас не нужен, а рисковать жизнью ради денег не готов.
— Карл, заходите с кормы, и опять близко не подходить! Раз они бросили паруса, нам же лучше.
— Смотрите! Они грузятся в шлюпки!
— Кто у нас поглазастее, следите, чтоб пушки в лодки не спускали!
— Хотите взять призом?
— Хочу отправить ко дну. Этот корабль мне не нужен.
Предзакатное солнце уже стало оранжево-золотым, в этот час море особенно красиво выглядит. Впрочем, в такое время природа вообще хороша. Ударив несколько раз в корму, я прикинул, что лодки с бегущим от нас противником уже достаточно далеко, и можно не сильно опасаться богомерзкой магии. Так что велел подойти поближе — не хочу ненужного расхода снарядов.
— Смотрите, граф, там огонь! — Иоан жестикулировал и прыгал по палубе как пацан.
— Не думаю, это солнечный свет играет. Закат уже, свет отражается от волн и красиво подсвечивает борт корабля.
— Ваше сиятельство, да там дым идет вовсю!
И правда, дым. А тогда прекратить стрельбу, командую себе. Когда еще я смогу так безмятежно наслаждаться пожаром в открытом море? Кстати, а что это вообще происходит? Я что-то расколошматил на судовой кухне? Самовозгорание? Или отложенный поджёг, чтоб каравелла не досталась врагу? Да и неважно, раз мне этого никогда не узнать, не буду ломать голову в отсутствие пищи для размышления. Гоняться за шлюпками? Если только утопить всех для острастки, на борт я никого не подниму — любой может оказаться магом. Что такое враждебный маг на корабле вам никто не расскажет — никто после такого не выживает. Ну разве два моих матроса, выживших при захвате «Черного угря» и теперь уверенных, что нет никого добрее их господина. Третий помер без моей помощи.
Эпилог
В этом мире, вернее в это время преданность Родине есть никому незнакомое чувство. Если бы я заговорил о нем, меня бы просто не поняли. Родина? Это вы про графство, в котором я родился? Или королевство? Деревня? Ты служишь аристократу, он служит другому аристократу, если кто-то совсем независимый, то он или король, или дурак, который пытается выжить один против целого мира. Какое-то время. Мою команду ничуть не смутило, что потопленные мною корабли скорее всего из Иманта. Даже тех, кто сам родился и вырос в этой стране. Страна и король — это не их уровень, не их политические расклады. Старший помощник капитана ближе и понятнее, граф, которому они служат, рядом, но почти недосягаем. Хотя и считает их за людей, на самом деле считает! В головах укладывается не очень, но как графская причуда сойдет. Я это к чему — никого не напрягло, что я утопил корабли. А если бы начал гоняться за шлюпками, народ бы промолчал, но подумал что-то такое, осуждающее. Да я и сам ы потом плохо спал. А так всё нормально.
В плюсах после баталии опыт морского сражения, настоящего и видимо первого с применением артиллерии в этом мире. Уважение у моряков, этих и всех тех, с кем они будут пить в Новом Порту. А дальше только минусы. Кучу снарядов потратил ни на что, то есть не на пиратов. И потерял командующего своими военно-морскими силами. Идти в плавание с самим собой в качестве капитана не номинально, а в самом деле я категорически не готов. Надо кого-то искать. Искать и понимать, что это будет случайный человек, в лучшем случае чей-то знакомый. Но вариантов нет, пойду со случайным капитаном.
Зато дер Буля позлю. Аж подавится Седерик от злости, когда узнает, что я уже потопил парочку кораблей, пока он меня ждал в устье Девоны. Ничего не поделаешь, судьба. А зато поручу ему выбор второго капитана, маркизу будет приятно, он будет вторым человеком в экспедиции. Или может, Карла поставить капитаном на «Угнетателе». Нет, не потянет. Так что пусть Седерик крутится, он будет не вторым лицом в походе, а серым кардиналом человеком, определяющим все важные подробности и ключевые моменты. А я буду тупо тыкать пальцем, указывая цели. Буду как капризная принцесса, требующая звезду с неба.
Не, хреновое сравнение, лучше буду капризным принцем, охотящимся на единорога. Не на того, про которого я рассказывал командирам баталий, а на сказочного. Типа, не хочу этого, он толстый и воняет! Найдите мне другого. Ага, будем ловить стройного тонконогого носорога с золотистой гривой. А попутно — топить и вешать всяких нехороших людей.
— Ваше сиятельство!
— Иоан, зови меня просто Жорж. Ты ж не просто вассал, ты мой оруженосец, персона, приближенная к телу. Изъясняйся проще и короче.
— Да… Жорж. Мы потопили те два корабля, чтобы тайна пушек канула на дно моря?
— Как ты просто сформулировал, блин. Да, эти пушки утонули, это хорошо. Но на самом деле, из этого мира их так просто не вычеркнуть. Когда я построил первую пушку, вернее, когда обучил её пользоваться отца, когда мы применили её на поле боя — вот тогда она пришла в мир навсегда. Распространение по рукам есть лишь вопрос времени.
— А если держать в строгом секрете?
— На год или два отсрочишь копирование другими людьми. Что один построил, то кто-то другой сможет разрушить или повторить. Техно-магический прогресс не остановить никакими силами. Задержать на какое-то время — да. Остановить не получится.
— А говорят, древние были сильнее, у них были тайные знания, они горами могли двигать.
— Говорят, в Луарте кур доят. Я не видел, хотя у меня дом в столице. Древние умели летать?
— Никто не умеет летать, если он не птица.
— Ну тогда ты будешь первым, Иоан.
— Да ладно, вы уже обещали год назад. Мы все громко смеялись.
— Обещал. Просто мне было некогда, а сам ты не захотел напрягать свой ум. В походе будет время, так что буду учить тебя летать. Если погода позволит.