— Не мог бы ты отойти? — Вежливо попросил я, тем не менее, всей душою желая просто врезать ему по жиденькому пузу.
Толстый соображал, наверное, не меньше пяти секунд. Когда мыслительный процесс догрузился до конца, он произнёс:
— Чего?
В смысле, бл*ть, чего? Это всё, что ты смог из себя выдавить, образина?
— Не мог бы ты отойти в сторону? Мне нужно попасть в эту дверь, а ты загораживаешь проход. — Сам себе удивляясь, сказал я.
Вот же и правда — великий гуманист. Раскидал бы давно этих упырей, да и зарегистрировал клан. Нет, чего-то строю тут из себя. П-хех.
Никакого страха от гопников я не ощущал. Но и отвращения тоже. Отвращение в девяносто пяти процентах случаев испытывали в мою сторону аристократы. А эти — нет. Всё-таки, бедняк бедняка видит издалека…
Было лишь удивление. Да и то, какое-то вялое.
— А-а-а! Ты просишь меня отойди…! — Мерзко улыбнулся толстый. — Это устроить можно… вот только для начала небольшая проверочка…
Какая, к чертям собачьим, проверка? Ты чё, хряк, Антон Привольнов из контрольной закупки? Проверку он решил устроить, я балдею…
— Ты только не пугайся. — Подал голос худосочный. Тот человек, из уст которого данная фраза звучит максимально нелепо. Вот если бы качок её произнёс, тогда ладно. Хотя бы немного оправданно. Но вот когда эта глиста… мде… хоть плачь, хоть падай.
— Какая ещё проверка? — Спросил я.
Да господи. Серьёзно? Чего это со мной? Какой, блин, вежливый стал. Сосиски в тесте, что ли, так повлияли… раздобрел, небось, от них… и в прямом, и в переносном смысле.
— Как тебя зовут? — Спросил головастый умник. «Умник» — естественно, условно. Просто на фоне остальных даже втулка от туалетной бумаги покажется гениальной.
— Александр. — Интеллигентно ответил я. — Александр Новиков. — Зачем-то добавил, будто уже представляюсь перед прозрачным окошком.
— Александр, — продолжал большеголовый, — не пойми нас неправильно, но ситуация сейчас такова, что по-другому мы действовать просто не можем.
Я повернулся в сторону умника и внимательно посмотрел на его широченный лоб. Его пересекала еле заметная венка. Должно быть, когда он волнуется или напрягается — она надувается.
— Ну-ка, ну-ка. А что за ситуация? — Любопытствовал я.
— Понимаешь ли… внутри этого здания работает моя мамуля. И я очень за неё переживаю. А так как ребёнок в семье я единственный, то и охранять её больше некому. Вот и стоим здесь.
— А от чего охранять-то? — Не понимал я. — Да и охранников внутри разве нет?
Головастик улыбнулся.
— Видел бы ты этого деда. Ему лет под девяносто. Его любой первоклассник выключит с одного удара. А пока доедет полиция, ублюдки могут успеть навредить мамуле.
— Кхм…
Занятная история. Охренеть какая занятная. Но почему я всё это выслушиваю? Уже бы давно умножил на ноль озабоченных здоровьем мамули гопников и закончил дело. Но я продолжаю слушать… может мне… и правда интересно?
— Охранять от чурок. — Похрустел кулаками качок.
— Не стоит так. — Успокаивал головастик качка. Он положил руку ему на плечо и по-дружески улыбнулся. — Не стоит расизма. К чему расизм? Расизм — это плохо…
— Да, плохо… — Зачем-то повторил за ним гопник.
— Тем более учитывая то, что чурками обыкновенно называют выходцев из средней Азии. Узбеков, Киргизов, Казахов, и прочих приятных людей. А мы против них ничего не имеем. Ведь так?
— Так…
— Но каждому обоссаному рисоеду, или их подсосам китайцам и корейцам — сломаем спину через колено! — Смешно оскалив зубы, но испытывая неподдельную злобу, произнёс умник. — Александр, а как ты относишься к грёбаным япошкам? — Резко перешёл он на спокойный тон и обратился ко мне.
— Как я ещё могу к ним относиться? С ними рано или поздно придётся воевать. А те, кто против нашей страны — автоматически становятся моими врагами. — Отвечал я.
— Правильно. — Улыбался головастый. — Абсолютно правильно мыслишь, Александр.
— А что, уже были ситуации с нападениями? — Поинтересовался я.
— Да. И не один раз. — Умник указал рукой на толстого. — Вот у моего друга, например, от рук япошек пострадал двоюродный брат.
— Суки сломали ему обе руки… теперь я кормлю его с ложечки… — Подтвердил жирдяй.
Интересная, на самом деле, ситуация. Дело в том, что японцам, несмотря на всю сложную геополитическую обстановку, какого-то чёрта дано разрешение на почти что свободное посещение нашей страны. Конечно, не всех городов, но во многих именно так.
И ведь странно, да, что русскому ужасно сложно попасть в Японскую Империю, (для этого столько всегда пройти нужно, что проще уж на Марс улететь, чем туда) а вот японцу в Российскую Империю — в разы легче.
Чем обосновано такое положение — неизвестно. Но, стало быть, в управлении нашей страны есть определённое количество враждебных элементов, которые трудятся не на благо родины. По-другому я объяснить это не могу.
— И вы подозреваете меня в связях с японцами, и поэтому не пускаете внутрь?
— Ох, нет, просто меры предосторожности. — Оправдывался головастый.
— И в чём же состоит ваша проверка? — Приподнял я левую бровь и оглядел всех четырёх гопников.
— Ты должен показать нам свой аккаунт в телеграме. — Произнёс толстый.
— Нет-нет, мы не будем ничего читать. Просто пробежимся глазами. — Заморгал широкими глазами умник. — И если увидим намёк на общение с япошками, или их сателлитами, то, извини, Александр, но внутрь мы тебя не пропустим.
Оп-па. Ну всё, парни. Приплыли. На этом моменте запас моей невиданной доброты иссяк. Чего-чего, а уж показывать свои переписки в телеграме я вам точно не стану. Разбежались, лол.
— Вынужден не согласиться с таким предложением. Даю вам последний шанс, парни. Поверьте мне на слово, что я никак не связан с японцами, и пустите внутрь, иначе будет беда.
Большеголовый задумался. Вена на его лбу надулась, и веко задергалось. Качок захрустел шеей, худосочный начал переминаться с ноги на ногу, а жирный стал ещё жирнее.
— Прости, Александр. Я вижу, что ты хороший и честный парень, но… подвергать опасности свою мамулю я не могу. Так что, тебе придётся…
«Нет, это вам придётся».
Шагаю к двери. Туда, где стоит толстый. Остальные трое находятся по бокам. Я, по сути, окружён со всех сторон.
Использовать магию против дворовой шпаны — стыдно. Да и пустая трата энергии. Я без проблем разберусь с ними голыми руками, поэтому…
Толстый, увидев движение, тут же расставляет руки словно вратарь, и пытается схватить нарушителя. Качок с глистой также вскидывают руки и пытаются налететь на меня. Большеголовый нападать не спешит, а наоборот, отходит чуть назад, давая свободу подчинённым.
Проще всего вырваться из капкана через дрыща. Поэтому я приставным шагом ухожу влево, хватаю его за руку, тут же оказываюсь за его спиной и, выламывая руку, выставляю перед собой.
Пока тонкий бедолага мычит от боли, я отодвигаю его тело чуть в сторону и хлёстким ударом ноги бью по голени качку. Тот вскрикивает, хватает ушибленное место и подтягивает его к груди, прыгает на одной ноге.
Толстый начинает верещать и, забив на друга, испытывающего страдания из-за заломанной руки, кидается на нас. Я пинаю парня-зубочистку на толстого, и в это время добиваю качка джебом в нос.
Толстый, откинув тощего как мешок с лёгким дерьмом, кидается на меня. Но его останавливает оглушение двумя руками по ушам и последующий удар коленом в солнечное сплетение.
Для пущего эффекта прописываю толстому щелчок по челюсти. Туша падает. Нетронутым и боеспособным остаётся один лишь головастик.
— Ну что, всё ещё хочешь посмотреть мой телеграм?
— Ы-А-А-А-Ы-А-А! — Вопит головастый и с горящими глазами вскидывает руки.
Глава 14
Ого. Оказывается, головастый хорош настолько, что даже обладает Даром. Не ожидал, не ожидал…
Пока все его друзья, обезвреженные мною, корчились от боли, он, вскинув руки для магической атаки, пытался поразить меня. Глаза парня загорелись чёрным, волосы взвихрились вверх, оголяя широкий лоб, воздух затрещал, казалось, сама смерть спустилась на землю, чтобы показать мощь…
— Бам! — Хлопнул я головастого пощёчиной, и он потух. Веки сомкнулись, ноги подкосились, неимоверная магическая мощь иссякла. Вот и всё…
Я присел на корточки рядом с ним и шепнул на ухо:
— Не беспокойся. Ни один рисоед не проникнет к твоей мамуле, пока я рядом…
Отворил дверь, случайно вмазав по башке жирдяю, и вошёл внутрь. Помещение выглядит довольно цивильно. Хорошая освещённость, минималистичная мебель, специальный аппарат, выдающий талоны на очередь и множество стеклянных окошек.
На табуретке в углу сидит тощий, выглядящий, как кощей с разломанной иголкой, дед. Храпит. Прямо средь бела дня. Да, охрана и впрямь первоклассная, не зря головастый так переживал.
Людей, как и можно было догадаться, не было. Думаю, проходить проверку идиотов у входа соглашается далеко не каждый. Поэтому, помимо деда здесь находилась лишь одна женщина. На вид лет сорока пяти, с очками и зелёной рубашкой. В чертах её лица углядывалось сходство с головастым. Да, — мать.
Не беря талон на очередь в автомате, сразу пошёл к ней. Вид у женщины был грустный, думаю, из-за отсутствия клиентов… когда она увидела меня, слегка воодушевилась и выпрямила спину, хотя до этого полулежала на столе.
— Здравствуйте. — Поздоровался я. — Хотел бы зарегистрировать свой собственный клан.
Женщина, секунд десять обрабатывая информацию, наверное, не веря своим ушам, произнесла:
— Что-что?
— Я говорю, что хотел бы зарегистрировать клан.
Она сняла очки, протёрла их рубашкой и взглянула на меня ещё раз.
— Извините, вы хотите зарегистрировать клан? Я не ослышалась? — Всё не унималась она. Я взглянул на бейджик и прочитал на нём имя «Зинаида Игоревна».
— Зинаида Игоревна, — покашлял я в кулак, — не хочется произносить одну и ту же фразу в третий раз. Я, по-моему, вполне чётко выразился…