Через час появился засыпанный снегом Барышев.
– Добрался до главного корпуса, Серега? – кинулся к нему Леонидов.
– Пер как танк. Замело все к черту.
– Ну, что они сказали?
– Будут к нам пробиваться. К вечеру, наверное, можно ждать. Велели ничего не трогать. – Барышев говорил короткими фразами, пытаясь выровнять дыхание.
– Умники. Как они там себе представляют толпу народа, планомерно и систематически огибающую мертвое тело в течение суток? Да тут и так все затоптано, а к вечеру вообще ничего не останется. Я все заснял на видеопленку в лучшем виде, пусть смотрят и радуются жизни, – разозлился Леонидов.
– А где…
– Внизу, в первой комнате.
Барышев покосился на прикрытый полотенцем угол стола.
– Поешь, похоже, до столовой доберемся не скоро.
– К обеду все расчистят, не каменный век. У главного корпуса уже трактора вовсю шуруют.
– А чего ж, до шоссе расчистить, что ли, не могут?
– Так праздники же, перепились все. Сам знаешь, как у нас в стране в начале нового года вся жизнь замирает: все только пьют-да опохмеляются. Пока очухаются, доберутся до техники… Пойду переоденусь. Аня!
Подлетела его испуганная беленькая супруга.
– Жена, дай мне сухие носки и штаны. И чаю горячего.
– Может, тебя лучше погреть?
– Ладно, ребята, – вздохнул Леонидов. – Время собирать камни. Давай, Серега, переодевайся и заходи ко мне. Ты вчера был самый трезвый, свидетелем будешь.
– Это тебе так показалось. Просто я большой, у меня масса устойчивая, сильно не раскачивается.
– Брось скромничать, что-нибудь да помнишь. Составим с тобой план действий и попытаемся облегчить работу местным органам правосудия.
– Да, называется, отдохнули.
– Ну, ладно, иди давай. А я к Ирине Сергеевне. Она-то предвидела подобный инцидент? Надо это дело прояснить.
Так капитан Алексей Алексеевич Леонидов и начал расследование по факту убийства коммерческого директора фирмы «Алексер» Сергеева Павла Петровича.
Глава 2НЕСЧАСТЛИВОЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ ДНЯ ПЕРВОГО
Ирина Сергеевна Серебрякова сидела в том же углу дивана. Любимый пушистый платок до подбородка укутывал ее расплывшееся тело, взгляд не отрывался от пустой бутылки, придерживающей белое полотенце на углу стола. Алексею не хотелось к ней сейчас лезть с вопросами, но выхода не было.
– Ирина Сергеевна, я должен вас побеспокоить.
– Да, я готова, – откликнулась она, как будто последние полчаса только и делала, что ждала, когда с ней захочет побеседовать работник уголовного. выска Леонидов.
– А к чему, простите, готовы? – переспросил он удивленно.
– Вы же сказали, что хотите побеседовать.
– Да. Где уединимся? В вашем номере?
– Там Нора.
Леонидов осмотрелся: Пашиной красавицы среди присутствующих дам действительно не наблюдалось.
– А чего она, чаю не хочет?
– Нора сейчас ничего не хочет, вы сами подумайте, разве ей до людей? Паша ведь был ей не чужой, сама помню, как когда-то… – Она споткнулась о неприятное воспоминание, но сдержалась. – Лежит, знаете ли, лицом к стене, в одеяло закуталась. Бедная девочка…
– Переживает, не иначе. Такая существенная финансовая потеря, – не сдержался Алексей.
– Ну, зачем же вы так? Давайте пройдем в ту боковую комнату. – Она кивнула на дверь под номером двадцать один.
– А кто сюда заселился?
– Никто. Должен был один из шоферов с женой, но он неожиданно заболел, накануне заезда в санаторий. Деньги за путевки не вернули, и ключ вчера выдали. Помните, мы вчера сюда сложили вечером продукты и спиртное из моей машины?
Леонидов вообще смутно помнил вчерашний вечер и уж тем более не отследил, где поместили многочисленные запасы.
– Ключ у вас?
– Там, должно быть, открыто. А ключ вчера вечером Паша, кажется, забрал.
– Паша?
– Да, он занимался разгрузкой продуктов.
«А спиртное прямо в себя разгружал, не иначе, – прикинул Леонидов. – Надо будет ключик поискать в его карманах».
В двадцать первом горой были навалены сумки и коробки с деликатесами, которых Алексей с семьей не мог позволить себе даже по самым большим праздникам.
– Да тут целый маркитантский обоз! – воскликнул Леонидов, оглядывая батарею разнокалиберных бутылок. Две кровати из трех были разобраны, на тумбочке стояла открытая неполная бутылка водки, два стакана, початый пакет апельсинового сока.
– Здесь кто-то ночевал? – спросила Серебрякова.
– Боюсь, этот товарищ был не в единственном числе. Между прочим, удобное местечко, и к столу вылезать не надо, все под рукой. Кто-то воспользовался.
– Да, похоже.
– Присядем, Ирина Сергеевна, не стесняйтесь. Я вот в это кресло, если позволите. Соку не хотите?
– Нет, спасибо. Я готова ответить на все ваши вопросы, Алексей Алексеевич.
– А сами никакую версию случившегося выдать не хотите?
– Да, я нечто подобное предполагала, но произошло совсем не то, что я ожидала, понимаете? Мне казалось, что жертвой мог стать Валера Иванов, именно с ним связаны все конфликты на фирме.
– Знаете, и мне так осенью показалось. Значит, убийца промахнулся, выбирая жертву? Но принять Павла Петровича за Валерия Валентиновича можно только в полной темноте и то не на ощупь.
– Я пыталась после того, как вы мне рассказали о результатах расследования, что-то исправить…
– Глебова, например, взяли назад, пообещали после Рождества вызвать на работу Анечку Барышеву. Попытка обратиться к славному прошлому, так я понимаю? Но разве можно что-то вернуть? По-моему, тот «Алексер» давно кончился.
– Да, но мне так захотелось возродить в магазине ту атмосферу, которая была, когда они только начинали дело, все работали вместе, но без увольнения Валеры это было невозможно, а без него развалилось бы то, что уже есть. Я не могла решиться на такой шаг, понимаете?
– И вы решили Валерия Валентиновича не трогать, а вместе с ним и группу родственников-блюдолизов. И что, ваши меры дали какой-нибудь результат?
– Трудно сказать. Вернулись Глебов, Ольга Минаева, секретарша моего покойного мужа…
– Да, я ее помню. На какую работу вы ее рекомендовали?
– В помощь Паше. Он сам попросил, знаете, ведь много дел, касающихся фирмы, перешло к нему после смерти Александра.
– И Павел Петрович попросил просто помощницу или конкретно Ольгу?
– Ну, он намекнул, что глупо тратить время на обучение кого-то постороннего.
– Разумно.
– Потом он же попросил за Аню Гладышеву.
– Что-то раньше я в нем такого благородства не замечал. С чего вдруг такие перемены? Еще кого пытался вернуть?
– Тут-то как раз и возник конфликт: чтобы взять на работу еще одного менеджера из уволенных, надо было куда-то пристроить Сашу Иванова. И продавец у девочек явно получался лишний. Валерий уперся: ни туда ни сюда. В коллективе заговорили о том, что он выживет Глебова из фирмы. А Борис – фанатик. Он без своей работы что без воздуха. Естественно, Паша вступился за Борю, Валера – за свою команду. В итоге фирма раскололась на два лагеря.
– Состояние «холодной войны»?
– Да не такой уж холодной, бывало и горячо. Доходило до таких разборок! Девочки у нас очень темпераментные.
– Чьи же, Балерины или Пашины?
– Танечка Иванова может за себя постоять и Лиза.
– Это такая высокая, полная? Женщина с веслом?
– Крупная девочка. Вы всегда все утрируете, Алексей.
– А Эльза?
– Кассирша? Та спокойная. Но, знаете, я ее недолюбливаю. Несмотря ни на что, я предпочитаю иметь дело с открытыми, быть может, даже с шумными людьми, но не с такими тихонями, которые пакостят из-за угла. Ходит такая дрянь, сплетни потихонечку собирает. У нее даже досье на каждого составлено, компромат своего рода.
– А вы откуда знаете?
– Она пыталась мне его подсунуть. Знаете, такое подробное описание всех промахов ее коллег. Сплетни, слухи, домыслы. Неприятная девушка, для меня по крайней мере…
– Как вы прореагировали на досье?
– Вежливо дала понять, что не одобряю поступки подобного рода.
– А кого Эльза хотела утопить?
– Глебова, конечно, Олю, Марину. Но добиралась она да самого Паши.
– Вот как? А он-то ей чем не угодил?
– Я не собираю сплетни, спросите лучше у нее.
– Я правильно вас понял: с Павлом Петровичем состояла в конфликте добрая половина фирмы? Во-первых, господин управляющий Валерий Валентинович.
Во-вторых, его воинственно настроенные родственники. В-третьих, чем-то обиженная дама по имени Эльза. Следующие два пункта занимает своими объемами мощная Елизавета. Еще недовольные были?
– Да не Пашу я хотела защитить, когда обратилась к вам. Поймите это. Все, что случилось, похоже на трагическую случайность. Я всегда симпатизировала Павлу, и, честно говоря, его бы я больше послушала, чем Иванова, если бы дело дошло до «или – или».
– Вот поэтому-то именно он, а не Валера лежит сейчас мертвый на первом этаже,
– Он мог и сам упасть, и наткнуться случайно на этот проклятый угол.
– А вот с этим могу поспорить: на угол попал случайно, а вот толкнули его умышленно.
– Но без намерения убить.
– Не скажите. С ненавистью толкнули, это уж точно. А всякая ненависть подразумевает под собой желание устранить физически вызвавший ненависть предмет… И видите, как кому-то крупно повезло. Извините за черный юмор. И за то извините, что мне уже второй раз в жизни приходится заниматься проблемой вашего алиби, Ирина Сергеевна. Прямо рок какой-то. Сами-то вы спать во сколько ушли?
– Грех на вас обижаться, Алексей. Вы всегда с таким виноватым видом задаете этот вопрос. Я ушла спать сразу после того, как Илья увел спать Катюшу.
– Мадам Калачеву?
– Именно. Вы должны это помнить. Я видела, как вы еще вовсю в это время развлекались.
– Так хочется покраснеть, Ирина Сергеевна, но голова уж очень болит. Но верьте, что мне очень и очень стыдно. Одно только могу сказать в свое оправдание: честно отработаю свою путевку, найду убийцу и передам в лапы правосудия.