– Вы про себя все это рассказываете или про Татьяну Иванову?
– Какая разница! Мы с Танькой похожи. И внешне, и так… Странно, что он со мной спутался, когда дома такая же, правда? Ему бы и Татьяны хватило, если бы она его изначально не купила и не шпыняла этим без конца.
– Короче, у вас с этой дамой была одна цель и одно на двоих средство для ее осуществления?
– Я полюбила Валерия. Знаю, что его все ненавидели. Только никто не понимал, отчего он такой.
– А вы поняли?
– Да, когда Валера мне рассказал, как он живет. Работа для него – отдых, он там чувствовал себя главным.
– Не получилось стать главой семьи, значит, стал палкой-погонялкой для тех, кому завидовал. Неужели это была обычная зависть?
– У него была очень ранимая душа. И поэтому он все делал наоборот. Хотел одно, а делал совершенно противоположное. Это привычка, вбитая дома привычка– Если все время давить в себе человека, то рано или поздно от него ничего и не останется. Это не Валерий виноват, что перестал к людям нормально относиться.
– Как же Валерий Валентинович решился вступить |с вами в такие близкие отношения?
– Должна же у человека быть хоть какая-нибудь отдушина? Случайно все получилось: сидели вместе вечерами, разговаривали. Я ему как-то про Пашу рассказала, он разоткровенничался и рассказал про жену.
– Вызвали друг у друга чувство сострадания? Не думал, что из этого иногда получается любовь.
– А вы много видели любви, чтобы знать, из чего она получается? Жизнь прожили, все поняли, все проверили?
– Сдаюсь. Я не психолог, а обычный мент. Только не понимаю, зачем вы меня вызвали? Я что, новая жертва? Только у меня с женой все в порядке, я объект неподходящий.
Эльза залилась краской, прижала к животу подушку.
«Черт, я совсем забыл, что она беременна. Как жестоко получилось. Нехорошо», – поморщился Алексей от досады за свою неловкость.
– Простите. Профессия формирует привычку быть жестоким. Говорю резко в надежде, что где-то выползет истина. Обиженный человек хуже себя контролирует. Простите. Какой у вас месяц?
– Третий.
– Сделать аборт еще не поздно. Сейчас наша медицина на высоте.
– Я не буду делать аборт.
– А на что жить и где?
– Ирина Сергеевна добрая женщина. Думаю, не откажет мне в небольшом декретном отпуске и на работу возьмет потом. Мама у меня пенсионерка. Поможет.
– Стоит ли идти на такие жертвы? Может, встретите еще мужчину, полюбите, выйдите замуж.
– Ас этим что делать? – Она кивнула на свой живот. – У вас, у мужчин, все просто. Неизбежная помеха, которую легко устранить. Конечно, если что, вы себе другое брюхо найдете для вынашивания детеныша. А где баба найдет то здоровье, которое она оставила в том проклятом кабинете?
– Вам нельзя делать аборт? У вас проблемы со здоровьем?
– Нет у меня никаких проблем. Не ваше это дело, зачем и отчего. Просто я знаю, что теперь будет. Наверняка они что-то придумали.
– Кто?
– Какая разница – кто. Я вас прошу, именно вас, не спускайте это дело на тормозах. Не верьте никому, Валерий не убивал Павла.
– Откуда вы знаете? Вы были в той боковой комнате с Ивановым?
– Да. Была.
– Зачем?
– Видите ли, это гнусная история.
– Мне многое приходилось слышать, так что не стесняйтесь, рассказывайте!
– Валера ведь не мог на мне жениться. Он был повязан своей семейной жизнью по рукам и ногам. В квартире не прописан, машина на жену. Накопленные деньги почти целиком ушли на этот дурацкий суперремонт. Перед самым кризисом вложились. Никто же не знал, что так будет. А ребенку нужен отец и желательно отдельное жилье.
– И что же вы придумали?
Эльза опять замялась, подбирая слова.
– Да говорите же, раз начали.
– Валерий предложил своему двоюродному брату на мне жениться. Все равно родственники.
– Что-что? Саше Иванову жениться на вас?
– Он же устроил Александра на работу, помог снять недорогую квартиру у знакомых, опекал. Думаете, мало сейчас желающих на это место?
– Не думаю. Только до сих пор не могу осознать. Это же мошенничество?
– Какое еще мошенничество? Александр просто признавал, что ребенок от него, оформлял брак, а все расходы на содержание Валерий собирался взять на себя.
– Из каких шишей? Насколько я понял из подробностей семейной жизни господина управляющего, его держали на коротком поводке и регулярно очищали карманы.
– Он нашел какой-то способ.
– Очень интересно. Вас не посвятил?
– Нет. Просто сказал, что будет ежемесячно выплачивать определенную сумму.
– Что за сумма?
– Пятьсот долларов в месяц. На первых порах. Потом обещал найти радикальное решение проблемы и освободить Сашу.
– Что же, пятьсот долларов по нынешним временам неплохо для ежемесячного содержания. Наверняка Саша Иванов получает меньше. Откуда же Валерий Валентинович собирался изымать эту сумму?
– Не знаю. Честное слово.
– Ладно, верю. А что сказал его двоюродный брат в ответ на брачное предложение?
– Разве у него был выбор?
– Да, верно. Если выбирать между стабильным источником дохода и свободой личности, то вторым можно и поступиться. И насколько я успел познакомиться с Ивановым-младшим, он от брата многое перенял. Итак, Саша Иванов согласился. Так о чем вы ворковали в той комнатушке в злосчастный вечер, когда началась вся эта дрянь?
– О свадьбе. Мы собирались подать заявление в загс после Рождества. Конечно, ни о каком гулянье и речи не шло, просто скромная церемония и вечер в ресторане.
– Естественно, с обязательным присутствием организатора этой так называемой свадьбы. Да… Итак, вы обсуждали приготовления к свадьбе и?..
– Раздался тот грохот. Ну, шум.
– Когда коммерческий директор слетел со злосчастного балкона?
– Да. Мы, естественно, выбежали. Паша лежал на полу возле стола, а Валерий стоял рядом с ним с ужасным выражением лица.
– Сколько времени прошло с момента, как упало тело и вы с Александром вышли из комнаты?
– В том-то и дело, что нисколько. Там много ступенек в двух пролетах. Даже если бы Валерий был очень спортивным, он все равно не успел бы так быстро сбежать вниз. Понимаете? Он не убивал.
– Да я и без вас понял сегодня, что он не убивал. Иначе бы не лежал сейчас на Пашином месте. Кстати, ваш будущий муж дает совсем другие показания.
– Он мне больше не будущий муж.
– Поэтому убрать брата – прекрасный способ избежать неприятной брачной обязанности? Вы это имеете в виду?
– Вы поняли? Слава богу! Я же говорю, что они все заодно.
– Тогда за каким чертом Валерий Валентинович стащил у меня кассету с записью того злосчастного вечера?
– Какую еще кассету?
– Я получил от Серебряковой кассету, на ней заснята ночь гулянки. Думал, на ней есть что-нибудь интересное для меня. А потом подложил в тумбочку как приманку. На эту приманку попался именно ваш возлюбленный.
– А, эту… просто мы немного потеряли осторожность, и кто-то из девушек зацепил нас камерой. Когда мы с Валерием…
– Были достаточно близко друг к другу.
– Да, он все еще наивно полагал, что Татьяна ничего не знает.
– Это вы ей рассказали?
– Да, когда подтвердилась беременность.
– Зачем?
– Чтобы сделать больно. Что вы так смотрите? Да, все женщины – стервы. Все любят нагадить сопернице. На что только ради такого не пойдешь!
– Как она прореагировала?
– Стала я ждать, пока она начнет реагировать? Развернулась и ушла.
– Почему же она не выгнала из дома драгоценного мужа?
– Потому что все вокруг привыкли к тому, что он ее муж. Ну и любила, наверное, кто знает?.. Почему, почему? Сами у нее спросите.
– А почему вы не сказали Валерию о разговоре с его женой?
– Господи, опять это «почему». Вы что, все свои поступки можете объяснить? Ну рассказала бы, а что бы это изменило?
– Да, в сущности, вы уже все равно нашли способ выкрутиться. О предполагаемом браке с родственничком Татьяна знала?
– Да, Валерий ей рассказал. Сообщил, что, мол, у Саши со мной роман, залетела, теперь собираемся пожениться. Видимо, Танечку это устраивало.
– Всех устраивало, кроме самого Иванова-младшего. Блестящая ситуация. Что же, весьма содержательная у нас получилась беседа.
– Так вы не оставите расследование?
– Не понимаю, что вы так уперлись. Кому хотите досадить?
– Да никому. Просто чтобы Валере на том свете было спокойнее.
– Показания дадите?
– Конечно.
– Посмотрим, как будут развиваться события. Пока, кроме вас, желающих мне помочь в этом деле не находится. Что, вам плохо? – Леонидов увидел, как резко побледнела Эльза.
– Тошнит. Простите.
Эльза, побледнев, рванулась в туалет. Когда в ванной щелкнул запираемый изнутри замок, Алексей отправился искать Елизавету, чтобы она приглядела за страдалицей.
Объемная девица преспокойно сидела в его комнате и играла с маленьким Сережкой в подкидного дурака.
«Вот еще братья по разуму», – горестно вздохнул Алексей.
– Елизавета, там твоей подруге плохо. Пойдешь глянешь?
Большой ребенок нехотя отложил карты.
– А что надо делать?
– Это ты сама решай, ты же женщина.
Девушка задумалась. Алексей начал подозревать, что проблема взаимоотношений двух полов до сих пор сводится у нее к фрагментам из жизни пчелок и бабочек. Наконец большая Лиза решилась пойти на выручку несчастной Эльзе.
– Ты еще придешь? – крикнул ей вслед расстроенный Сережка. – Мы еще в пьяницу поиграем и в новую игру, которую я вчера от Павлика узнал!
– Приду, – откуда-то из-под притолоки прозвучал голос Лизы.
– А где мама? – спросил Леонидов, когда захлопнулась дверь за посетительницей.
– Ушла к тете Ане.
– А ты чего здесь торчишь?
– Надоели все, – серьезно заявил семилетний ребенок, аккуратно собирая карточную колоду.
– Чего ж ты хочешь от жизни, юноша?
– Чтобы все время было весело!
– Ну, так не бывает. Надо иногда и поплакать. Иначе ты и не поймешь, что тебе именно сейчас весело.