Уголовный процесс — страница 7 из 31

Доказательства и доказывание

§ 1. Теория доказывания. Методологическая основа доказывания. Цель доказывания

Уголовное судопроизводство своим основным содержанием имеет познавательные процессы, результаты которых могут считаться достоверными только при условии осуществления познания в процессуальной форме, гарантирующей достоверность полученных сведений и обеспечение прав человека в ходе производства.

В последние десятилетия XX в. в отечественной науке уголовного процесса сформировалась позиция, согласно которой доказывание представляет собой разновидность познания человеком реальной действительности и в связи с этим осуществляется в соответствии с общими закономерностями, присущими познавательной деятельности во всех областях теории и практики.

Методологической основой теории доказывания признавалась теория познания (гносеология), основанная на материалистической диалектике, основными постулатами которой являются следующие: 1) мир существует объективно; 2) все процессы и явления в мире взаимозависимы и взаимообусловлены; 3) природа и общество находятся в непрерывном закономерном движении и изменении, обновлении и развитии; 4) развитие – процесс поступательного движения от простого к сложному, от низшего к высшему, от количественных изменений к качественным, от одного качественного состояния к другому качественному состоянию; 5) внутренние противоречия – источник и движущая сила процесса развития; 6) мир познаваем; 7) человек способен вскрывать законы реальной действительности; 8) материя обладает свойством отражения. Любое явление, событие оставляет следы – материальные (отражение на предметах) и идеальные (отражение в сознании человека).

В последние годы в науке уголовного процесса набрал обороты взгляд на ошибочность теории познания, основанной на материалистической диалектике, применительно к уголовному судопроизводству. В связи с развитием состязательных начал к уголовному судопроизводству многие специалисты стали относиться не как к разновидности познания, основанного на установленных закономерностях, а как к деятельности, имеющей в своей основе языковые средства убеждения, пусть даже оторванные от реальности[180], или как к спору состязающихся сторон, результат которого должен приниматься как правильный вне зависимости от реального соответствия его действительности.

В определенной степени отход от использования закономерностей познания, основанных на материалистической диалектике, прослеживается в уголовном судопроизводстве в части особого порядка судебного разбирательства (гл. 40, 40.1 УПК), сокращенной формы дознания (гл. 32.1 УПК), что является дополнительным аргументом для ученых, не приемлющих материалистическую диалектику как методологическую основу доказывания.

Однако законодатель в общих положениях УПК не отказался от положений, свидетельствующих, что познание в уголовном процессе должно иметь реальную связь с действительностью, основываться на реально существующих обстоятельствах, а его результаты – объективно подтверждаться сведениями, имеющими статус доказательств. В связи с этим уголовное судопроизводство России приобрело сегодня несколько эклектичный характер. Провозглашая процесс доказывания как собирание, проверку и оценку доказательств; презумпцию невиновности, не допускающую обвинительных приговоров, основанных на предположении, законодатель в то же время позволяет в ряде случаев не проводить проверку доказательств (гл. 32.1, 40, 40.1 УПК), ориентироваться в первую очередь на согласие обвиняемого с предъявленным обвинением (признание им вины), а не на совокупность имеющихся доказательств.

Невзирая на непоследовательность законодателя, имеются все основания полагать, что отказ от отношения к доказыванию в уголовном судопроизводстве как к познанию реальной действительности не позволит обеспечить реализацию публичного назначения уголовного судопроизводства (которое объективно существует, хотя о нем и умалчивается в ст. 6 УПК), превратит уголовное судопроизводство в деятельность, результат которой не будет иметь никакого отношения к насущным потребностям российского общества в выявлении и осуждении тех, кто действительно совершил преступление. Такие потребности в России особенно сильны с учетом традиционного стремления россиян к справедливости, а в последнее время все больше – к «процессуальной справедливости»[181].

Таким образом, нет никаких оснований отказываться от вышеобозначенных постулатов материалистической диалектики как методологической основы доказывания.

Теория доказывания – часть науки уголовного процесса. В. Д. Спасович, видный отечественный юрист и ученый, справедливо определял теорию доказательств как «центральный узел уголовного судопроизводства, душу всего уголовного процесса, начало движущее, образующее»[182]. Предметом теории доказывания является практическая деятельность по установлению обстоятельств, необходимых по уголовному делу, которая изучается сквозь призму доказательственного права.

Доказательственное право – часть уголовно-процессуального права, представляющая собой совокупность уголовно-процессуальных норм, регламентирующих цель доказывания, порядок собирания, проверки, оценки доказательств. Нормы, определяющие эти положения, в основном закреплены в разделе III (гл. 10–11) УПК – «Доказательства и доказывание». Вместе с тем нормы, составляющие содержание доказательственного права (например, правила собирания доказательств, их проверки), содержатся и в иных разделах и главах УПК.

Доказывание в уголовном процессе с 70-х гг. XX в. в уголовном процессе понимается как познавательная деятельность, имеющая информационную природу. Это дает основание некоторым специалистам утверждать, что доказывание как познание не учитывает важный логический аспект доказывания, т. е. обоснование выводов вины лица на основе имеющихся сведений, подчиняющиеся законам логики[183].

Доказывание в уголовном процессе действительно понимается как процесс собирания, проверки и оценки доказательств (ст. 85 УПК), однако противопоставление информационного и логического доказывания было бы отрицанием очевидного – в уголовном процессе нельзя обойтись без логического доказывания, т. е. обоснования выводов на основе познанных обстоятельств. Однако обоснование выводов на основе познанных в уголовном процессе обстоятельств не может подчиняться требованиям нормативных актов – оно подчиняется законам логики и мышления.

Познание в уголовном процессе основано на общих закономерностях познания. Вместе с тем, осуществляя познание в уголовном процессе, необходимо учитывать, что оно облечено в процессуальную форму, без которой не имеет юридического значения; осуществляется строго определенными участниками, средствами, в установленные сроки и всегда должно сопровождаться правильным удостоверением познанных обстоятельств. Обстоятельства, познанные с нарушением УПК или неправильно удостоверенные, не могут быть признаны существующими с юридической точки зрения в целях решения задач уголовного судопроизводства.

Познание в уголовном процессе всегда происходит в отношении событий прошлого, даже если исследуются обстоятельства, существующие на момент производства по уголовному делу. В этом сложность решения ряда теоретических и практических проблем связанных с самой возможностью установления истины и определением ее критериев, а также с внутренним убеждением должностных лиц, осуществляющих доказывание. Однако многовековой опыт расследования преступлений и судебного производства показывает, что человек способен обнаруживать, сохранять и правильно интерпретировать следы, оставляемые событиями и действиями, а значит, способен правильно устанавливать обстоятельства, имевшие место в прошлом.

Самым значимым признаком уголовно-процессуального доказывания является получение и оперирование сведениями в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Иная информация (оперативная, обыденная), хотя и может быть доступна должностным лицам, осуществляющим производство по уголовному делу, доказательством не является.

Следует учитывать и то, что в уголовно-процессуальном доказывании, процесс которого состоит в собирании, проверке и оценке доказательств (ст. 85 УПК), участвуют не только должностные лица, ведущие уголовное судопроизводство. Действительно, только они уполномочены собирать и проверять доказательства. Именно их оценка доказательств – основа для принятия значимых процессуальных решений. Однако оценка доказательств производится и другими участниками судопроизводства. И хотя она и не подчинена правилам ст. 17 УПК, и не является основной для принятия судьбоносных решений по уголовному делу, исключать невластных участников уголовного судопроизводства из числа субъектов уголовно-процессуального доказывания нельзя.

С учетом изложенного уголовно-процессуальное доказывание – деятельность должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, по установлению обстоятельств, имеющих значение в его ходе, путем собирания, проверки и оценки доказательств в порядке, установленном УПК, а также деятельность иных участников уголовного процесса по оценке доказательств, полученных должностными лицами, ведущими уголовное судопроизводство.

В уголовно-процессуальной теории несколько последних десятилетий не утихают жаркие споры относительно цели уголовно-процессуального доказывания.

УПК РСФСР 1960 г., действовавший в России до 1 июля 2002 г., в качестве цели доказывания однозначно и определенно рассматривал установление истины. Однако действующий УПК, воплощая в себе сомнения некоторых ученых относительно необходимости и возможности установления истины в уголовном процессе, а также ориентируясь на концептуальные положения некоторых зарубежных моделей судопроизводства, прямо не указывает на истину как на цель доказательственной деятельности.

Однако от правильного понимания цели доказывания в уголовном судопроизводстве в значительной мере зависят иные процессуальные категории: средства доказывания, процессуальные презумпции, обязанности тех или иных участников процесса, порядок судопроизводства, роль в доказывании отдельных доказательств и др.

В уголовном судопроизводстве важно добиться решения двуединой задачи – осуждение действительно виновного и недопущение привлечения к уголовной ответственности и осуждения невиновного. Решение этой задачи возможно только при условии, что обстоятельства дела установлены компетентными органами и должностными лицами так, как они имели место в действительности, вне зависимости от индивидуальных особенностей сознания познающего. Точное установление обстоятельств преступления и иных значимых для уголовного дела обстоятельств традиционно рассматривалось в российской уголовно-процессуальной науке как установление объективной истины по делу.

Однако действующий УПК неспроста не указывает на истину как на цель доказывания. Законодатель, не обозначив свою позицию прямо, отдал решение этого вопроса на откуп процессуальной теории, в которой отстаиваются прямо противоположные позиции: от отказа в уголовно-процессуальном законе от установления истины до неизменности истины как цели доказывания, даже исходя из положений действующего УПК.

Сомнения в возможности и необходимости установления истины в уголовном судопроизводстве зародились и нашли отражение в действующем УПК в период реформирования отечественного уголовного судопроизводства, пришедшийся на излишнюю апологетику англо-американского типа уголовного процесса, где договоренности между участниками судопроизводства, снятие конфликта доминируют над правильным познанием обстоятельств по уголовному делу. Основной акцент на состязательность как на средство установления обстоятельств по уголовному делу, характерный для английского и американского процесса, позволял некоторым специалистам предположить, что результат состязания важен сам по себе, даже если он не соответствует реальной действительности.

Истину как цель доказывания стали ошибочно видеть причиной нарушения прав человека в ходе уголовного судопроизводства, едва ли неизбежной спутницей пыток, которые были свойственны средневековому инквизиционному процессу. Под сомнение был поставлен и критерий достижения истины: может ли человек в силу ограниченных своих возможностей, как познания, так и оценки познанного, быть убежден в правильности установления обстоятельств по уголовному делу?

Известен дифференцированный подход к истине как цели доказывания: говорить о ее достижении можно только применительно к обвинительному приговору, тогда как оправдательный приговор, напротив, должен быть постановлен, если виновность лица не доказана, когда у судей остались неустранимые сомнения в его виновности, которые согласно принципу презумпции невиновности должны толковаться в пользу подсудимого[184].

Аргументы противников истины как цели уголовно-процессуального доказывания далеко не безупречны. Стремление правильно установить значимые для уголовного дела обстоятельства, если оно реализуется в рамках установленных процессуальных гарантий, не может быть причиной нарушения прав человека. Напротив, законные интересы как обвиняемого, подозреваемого, так и потерпевшего, не говоря уже об интересах общества, будут нарушаться, если уголовный процесс не направлен на выявление обстоятельств так, как они были в действительности. Познание, осуществляемое человеком, действительно не может не нести в себе некоторого элемента субъективности. Однако система процессуальных гарантий, установленных законом, позволяет выявить в полученном знании то его содержание, которое объективно и не зависит от особенностей познающего. Критерием истины в уголовном процессе может и должна рассматриваться общественная практика – единственный надежный критерий правильного установления обстоятельств во всех сферах человеческого познания. Однако в уголовном процессе не все знания можно проверить конкретными опытными действиями, поэтому критерием истины применительно к решениям о виновности является общественно-историческая практика в широком смысле: коллективный опыт расследования и судебного разбирательства иных уголовных дел, отраженный в уголовно-процессуальных нормах, криминалистических рекомендациях, обобщениях следственной и судебной практики, руководящих разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации и других, а также личный профессиональный опыт следователей, дознавателей, прокуроров и судей.

Постановление оправдательного приговора в силу презумпции невиновности, когда вина подсудимого не доказана, – это тоже истина, которая состоит в том, что для признания лица виновным доказательств недостаточно. В этом случае осуждение лица невозможно и законодатель требует принятия единственно возможного решения – оправдательного[185].

В последние годы отношение специалистов к истине в уголовном процессе меняется в сторону признания ее в качестве цели доказывания. Рассматривать истину как императив (как должное), которого действительно не всегда удается достичь, «обязан уголовный процесс любого государства»[186].

При этом стремиться необходимо не только к формальному соблюдению уголовно-процессуальных процедур, по результатам которого принимать полученное знание как истинное (теория формальной истины)[187], а добиваться реального соответствия знания действительности (материальная истина, объективная истина). При этом, конечно, уголовно-процессуальная форма должна содержать гарантии, позволяющие такого соответствия, т. е. истины, добиваться.

Взгляд на истину как на цель доказывания имеет и значительный нравственный смысл, он стимулирует должностных лиц к добросовестности, к честному выполнению профессионального долга. Недаром даже авторы, которые не считают суд обязанным устанавливать истину, соглашаются, что уголовное судопроизводство, не направленное на достижение истины, не способно служить средством защиты прав личности[188].

Действующий УПК, хотя и значительно уступает предшествующему уголовно-процессуальному закону в части гарантий установления истины, все же (особенно с учетом правовых позиций Конституционного Суда[189]) в полноценных, а не сокращенных своих процедурах на ее установление направлен.

Путь к истине лежит через использование доказательств, такой их совокупности, которая исключала бы иное толкование ситуации, формировала убежденность правоприменителя в правильности своих действий, т. е. истинное знание – это прежде всего достоверное (доказанное) знание.

§ 2. Предмет доказывания

Предмет доказывания – совокупность обстоятельств, подлежащих установлению по уголовному делу.

Законодатель не дает прямого ответа на вопрос, что следует понимать под понятием «предмет доказывания», и процессуалисты вкладывают в это понятие не всегда одинаковый смысл.

«Обстоятельства, подлежащие доказыванию», предусмотрены ст. 73 УПК. Эти обстоятельства входят в предмет доказывания по уголовному делу, который, как представляется, ими не исчерпывается.

По большинству уголовных дел (производство по которым не относится к особому порядку уголовного судопроизводства), согласно ст. 73 УПК, необходимо установить (доказать):

1) событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);

2) виновность лица в совершении преступления, форму его вины и мотивы;

3) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;

4) характер и размер вреда, причиненного преступлением;

5) обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния;

6) обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;

7) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания;

8) обстоятельства, подтверждающие, что имущество, подлежащее конфискации в соответствии со ст. 104.1 УК, получено в результате совершения преступления или является доходами от этого имущества, либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия, оборудования или иного средства совершения преступления, либо для финансирования терроризма, экстремистской деятельности (экстремизма), организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации)[190].

Выявлению подлежат также обстоятельства, способствовавшие совершению преступления (ч. 2 ст. 73 УПК). Поскольку на основании этих обстоятельств принимаются меры процессуального реагирования, в частности представления о принятии мер по устранению указанных обстоятельств в адрес тех, кто их допустил (ч. 2 ст. 158), указанные обстоятельства должны выявляться только путем уголовно-процессуального доказывания.

Необходимость доказать событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления) прежде всего означает, что должно быть установлено то событие (изменение в реальной действительности), по поводу которого осуществляется судопроизводство. Доказаны должны быть те признаки деяния, которые позволяют квалифицировать его по конкретной статье уголовного закона. В любом случае следует устанавливать время, место, способ совершения деяния, а также иные обстоятельства, имеющие значение для разрешения процессуальных вопросов или вопросов применения норм материального права.

В понятие «виновность обвиняемого» включаются: установление совершения деяния конкретным лицом, наличия в его действиях субъективной стороны деяния (умысел либо неосторожность), достижение лицом возраста, с которого возможно наступление уголовной ответственности, вменяемость лица. В некоторых случаях в предмет доказывания включаются признаки специального субъекта. Мотивы совершения преступления подлежат установлению вне зависимости от того, имеют ли они уголовно-правовое значение.

Обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого, относятся к числу обстоятельств, влияющих на степень ответственности. Кроме индивидуализации наказания, данные, характеризующие личность обвиняемого, могут быть условием принятия решений об освобождении от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям (ст. 25, 28, 427, 431 УПК).

Характер и размер вреда, причиненного преступлением, должен устанавливаться даже в случае, если он не влияет на квалификацию преступления, поскольку важен для индивидуализации ответственности и возмещения причиненного преступлением вреда. Следует учитывать, что причиненный вред может быть не только имущественным, но и физическим, а также моральным.

Обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния (п. 5 ч. 1 ст. 73 УПК), а также обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания (п. 7 ч. 1 ст. 73 УПК), подлежат доказыванию лишь в случаях, когда они реально существуют. Однако проверить версии, связанные с возможностью их наличия, а при подтверждении версий собрать соответствующие доказательства должностное лицо, осуществляющие уголовное судопроизводство, обязано.

Обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, также должны подтверждаться конкретными доказательствами.

Для некоторых категорий уголовных дел законодатель устанавливает особенности круга «обстоятельств, подлежащих установлению».

Так, по делам о преступлениях несовершеннолетних необходимо доказывать следующие обстоятельства (ст. 421 УПК):

1) возраст несовершеннолетнего (число, месяц и год рождения);

2) условия жизни и воспитания несовершеннолетнего, уровень психического развития и иные особенности его личности;

3) влияние на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц.

При наличии данных, свидетельствующих об отставании в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, устанавливается также, мог ли несовершеннолетний в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. Если законодатель предусматривает возможность освобождения несовершеннолетнего от наказания с направлением его в специальное учебно-воспитательное учреждение закрытого типа, необходимо доказать наличие или отсутствие у несовершеннолетнего заболевания, препятствующего содержанию и обучению в указанном учреждении.

Особенности предмета доказывания существуют также по делам об общественно опасных деяниях невменяемых и лиц, заболевших душевной болезнью после совершения преступления.

В соответствии со ст. 434 УПК по данной категории уголовных дел следует доказывать:

1) время, место, способ и другие обстоятельства совершенного деяния;

2) совершено ли деяние, запрещенное уголовным законом, данным лицом;

3) характер и размер вреда, причиненного деянием;

4) наличие у данного лица психических расстройств в прошлом, степень и характер психического заболевания в момент совершения деяния, запрещенного уголовным законом, или во время производства по делу;

5) связано ли психическое расстройство лица с опасностью для него или других лиц либо возможностью причинения им иного существенного вреда.

В данном случае обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПК, синхронизируются законодателем с учетом особенностей лица, в отношении которого ведется производство по уголовному делу (не всегда речь идет о преступлении, если деяние совершено невменяемым или о наказании, если лицо, совершившее преступление, не может отдавать отчет своим действиям и (или) руководить ими в момент производства по уголовному делу).

Особенности обстоятельств, подлежащих доказыванию, существуют и по другим категориям уголовных дел или дифференцированным производствам. Имеются они, например, при производстве по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц (гл. 52 УПК), или по которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве (гл. 40¹ УПК), или при производстве о назначении меры уголовно-правового характера при освобождении от уголовной ответственности (гл. 51.1 УПК).

Однако, несмотря на наличие стандартизированных законодателем обстоятельств, подлежащих доказыванию, предмет доказывания по каждому уголовному делу все равно индивидуален. В предмет доказывания по конкретному делу, кроме обстоятельств, предусмотренных ст. 73, 421, 434 УПК, другими видами особого порядка уголовного судопроизводства и дифференцированными процедурами, входят факты, характерные только для этого дела. К таким фактам относятся: доказательственные (промежуточные) факты, а также факты, необходимые для принятия различных процессуальных решений в ходе производства по уголовному делу.

Доказательственные (промежуточные) факты – обстоятельства, установление которых необходимо для логического вывода о наличии обстоятельства, подлежащего доказыванию. Например, вывод о совершении убийства определенным лицом может быть сделан на основе установленного факта нахождения лица в данном месте в данное время, угроз в отношении погибшего, обнаружения в жилище обвиняемого орудия преступления, личных вещей погибшего, на одежде – явных признаков преступления.

Факты, необходимые для принятия различных процессуальных решений в ходе производства по уголовному делу, определяются ситуацией, сложившейся в ходе производства (обстоятельства, необходимые для решения вопроса о применении мер пресечения, производства следственных действий, применения иных мер процессуального принуждения и т. д.). Такие факты устанавливаются доказательствами, однако для использования некоторых из них вполне достаточно обоснованного предположения, а не твердого убеждения. Например, основания избрания мер пресечения должны подтверждаться доказательствами, свидетельствующими о высокой вероятности совершения обвиняемым (подозреваемым) действий, препятствующих производству по уголовному делу (ст. 97 УПК).

Все обстоятельства, входящие в предмет доказывания по каждому конкретному уголовному делу, безоговорочно должны доказываться, никакие иные способы их установления посредством «данных» (этим термином УПК злоупотребляет, рождая ошибочные мнения о возможности установления процессуально-значимых обстоятельств без доказывания), не являющихся доказательствами, в уголовном процессе непозволительны.

Таким образом, в предмет доказывания по уголовному делу входят обстоятельства: 1) подлежащие доказыванию в силу прямого требования закона; 2) обусловленные особенностями категории уголовного дела или производства; 3) сложившейся процессуальной ситуацией.

§ 3. Понятие доказательства. Источники доказательств

Установление обстоятельств, входящих в предмет доказывания, возможно только на основе доказательств.

Одним из наиболее важных и сложных вопросов, разрабатываемых теорией доказательств, является определение понятия доказательства. В соответствии с ч. 1 ст. 74 УПК доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном законом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела[191].

Однако для того, чтобы сведения могли быть использованы в качестве доказательств, необходимо установить их не иначе как показаниями подозреваемого, обвиняемого; показаниями потерпевшего и свидетеля; заключением и показаниями эксперта; заключением и показанием специалиста, вещественными доказательствами; протоколами следственных и судебных действий; иными документами (ч. 2 ст. 74 УПК). Если в ч. 1 ст. 74 УПК речь идет о содержании доказательства, то в ч. 2 данной нормы – о форме.

Современная законодательная формулировка понятия доказательства кристаллизовалась в затяжных и бурных научных спорах и различных нормативных вариантах.

В отечественном законодательстве вплоть до УПК РСФСР 1960 г. законодательное определение доказательства не давалось. Так, в Уставе уголовного судопроизводства 1864 г., вводящем правило об оценке доказательств по внутреннему убеждению, не приводился даже перечень возможных доказательств. О возможных сведениях, используемых в качестве доказательств, можно судить по описанию действий, допускаемых при «исследовании» события преступления: осмотр и освидетельствование, в том числе через сведущих лиц, врачей; освидетельствование обвиняемого, «оказавшегося сумасшедшим или безумным», обыски и выемки в домах, «собрание и сохранение» вещественных доказательств, допросы обвиняемого и свидетелей, дознание «чрез окольных людей» (исстари используемый в России «повальный обыск»). Под вещественными доказательствами понималось: «поличное», орудие преступления, подложные документы, фальшивые монеты, «окровавленные или поврежденные предметы» и «вообще все, найденное при осмотре места, при обыске или выемке и могущее служить к обнаружению преступления и к улике преступника»). Предусматривались также правила протоколирования действий по «исследованию» преступления и оформления вещественных доказательств.

УПК РСФСР 1922 и 1923 гг. содержали главы «О доказательствах», однако в них приводился только перечень доказательств: показания свидетелей, заключения экспертов, вещественные доказательства, протоколы осмотров и иные письменные документы, личные объяснения обвиняемого.

До принятия УПК РСФСР 1960 г. определения доказательств являлись только доктринальными.

И. Я. Фойницкий понимал доказательство в уголовном судопроизводстве в двух аспектах: во-первых, как средства, служащие для того, чтобы при их помощи сделать заключение об искомом; во-вторых, как сам умственный процесс, путем которого обстоятельство искомое становится в связь с обстоятельством известным, данным и показывается им[192].

А. Я. Вышинский писал, что доказательствами являются «обычные факты, те же совершающиеся в жизни явления, те же вещи, те же люди, те же действия людей. Судебными доказательствами они являются лишь постольку, поскольку они вступают в орбиту судебного процесса, становятся средством для установления интересующих суд и следствие обстоятельств, для решения интересующих суд и следствие вопросов»[193]. Далее он утверждал, что судебные доказательства различаются как: «а) факты или обстоятельства, подлежащие доказыванию (установлению)… и б) факты, являющиеся способом, средством доказывания, т. е. факты, которые используются для того, чтобы что-либо доказать…»[194].

Серьезный научный интерес вызывала так называемая двойственная трактовка доказательств (М. С. Строгович): доказательства – это и источники сведений о фактах, имеющих значение для уголовного дела (показания, протоколы и т. д.), и факты, которые служат основанием для вывода о другом, подлежащем установлению факте (доказательственные факты)[195].

В УПК РСФСР 1960 г. доказательства определялись как любые фактические данные, на основе которых в определенном законом порядке органы дознания, следователь и суд устанавливают наличие или отсутствие общественно опасного деяния, виновность лица, совершившего это деяние, и иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения уголовного дела.

Формулировка законодателя не сняла споров относительно содержания доказательства. Весьма распространенной в определенный период была трактовка «фактических данных», т. е. доказательств как фактов, т. е. событий реальной действительности, хотя и устанавливаемых источниками доказательств[196]. Однако факты сами требуют доказательств, кроме того, некоторые факты, которые требуется доказать, не могут доказывать сами себя. В этой связи в научный оборот вошло понимание доказательств как сведений о фактах и одновременно установленных ими доказательственных фактов[197]. Слабым местом этого взгляда было смешение разноплановых явлений: сведений, отражающих действительность, и мысленного образа этой действительности[198].

В середине 60-х гг. XX в. В. Я. Дороховым была выдвинута так называемая информационная модель доказательства, сущностью которой стало понимание доказательства как единства сведений о фактах (информации) и их источника (материального носителя)[199]. Несмотря на то что подход, предложенный В. Я. Дороховым, со временем стал превалировать в науке уголовного процесса, ряд ученых по-прежнему не отказались рассматривать в качестве доказательств наряду со сведениями о фактах и доказательственные факты (как отражение логического аспекта доказывания)[200]. Продолжала существовать и точка зрения, согласно которой наряду со сведениями о фактах и установленными на их основе доказательственными фактами доказательствами являются также и сами факты объективной действительности, которые могут непосредственно устанавливаться лицом, производящим дознание, следователем и судом (например, особенности местности и помещений, где было совершено убийство)[201].

Уточнение в действующем УПК, что доказательства – это именно сведения о фактах, несколько снизило накал дискуссий по вопросу понятия. Однако они обострились относительно термина «источник доказательства», под которым понималась процессуальная форма доказательств (показания, заключения эксперта и т. д.), которыми в соответствии с ч. 2 ст. 69 УПК РСФСР 1960 г. фактические данные «устанавливались». Сегодня в ч. 2 ст. 74 УПК сказано, что сведения не устанавливаются процессуальной формой, а она сама «допускается в качестве доказательств». Такая формулировка дала основание ряду процессуалистов, которые и ранее считали, что процессуальная форма сведений как часть доказательства не может именоваться его источником, заявить о том, что категории, названные в ч. 2 ст. 74 УПК, не источники доказательств, а виды доказательств. Сохранение термина «источники доказательств» С. А. Шейфер полагает возможным лишь для носителей доказательственной информации, каковыми являются свидетели, потерпевшие, обвиняемые, подозреваемые, эксперты, специалисты, а также предметы материального мира, сохранившие на себе следы исследуемого события[202].

Конечно, сведения могут рассматриваться как доказательства только в том случае, если существуют в законной процессуальной форме (ч. 2 ст. 74 УПК). Однако в предусмотренную законом процессуальную форму не всегда облекаются сведения, являющиеся доказательствами. Например, показания свидетеля об обстоятельствах, не имеющих значения для уголовного дела, не содержат доказательств. В этой связи условное разграничение доказательств (сведений о фактах, существующих в предусмотренной законом форме) и самой процессуальной формы (которая может не содержать доказательств – сведений о фактах) является целесообразным[203].

Источник доказательства (его процессуальная форма) понимается в уголовном процессе не в смысле явления, порождающего доказательство, а как процессуальная категория, характеризующая особенности процессуальной формы получения и фиксации сведений о фактах в процессе собирания доказательств.

Использование законодателем в определении доказательств эпитета «любые» применительно к сведениям, являющимся доказательствами, не означает, что доказательствами могут быть сведения, не соответствующие требованиям, предъявляемым УПК. Доказательствами являются лишь те сведения, которые обладают определенными свойствами (относимость и допустимость) и соответствуют предъявляемым к ним требованиям (достоверность и достаточность). Словом «любые» законодатель обозначил любое возможное содержание сведений, имеющих значение для уголовного судопроизводства.

§ 4. Свойства доказательств и предъявляемые к ним требования

Сведения о фактах могут считаться доказательствами только при условии обладания ими определенными свойствами: относимостью и допустимостью. Допустимость и относимость – неотъемлемые свойства доказательств; если эти свойства отсутствуют, то сведение о факте существует, однако оно не является доказательством[204].

Допустимость сведений в качестве доказательств означает соответствие доказательства требованиям уголовно-процессуального закона относительно источника доказательства, способа, порядка его получения и фиксации; субъекта, получившего доказательство. При получении доказательства должны быть соблюдены также нормы нравственности.

Хотя в законе отсутствует норма, определяющая понятие допустимости доказательства, вывод о наличии у доказательства такого свойства логически вытекает из содержания ч. 2 ст. 50 Конституции – «доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы» и из ч. 1 ст. 75 УПК, в соответствии с которой доказательства, полученные с нарушением требований уголовно-процессуального закона, являются недопустимыми, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК.

Из постановления Пленума Верховного Суда от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» (в посл. ред.) следует, что доказательства должны признаваться полученными с нарушением закона, если при их собирании и закреплении были нарушены гарантированные Конституцией права человека и гражданина или установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами.

Так, недопустимо использовать в процессе доказывания сведения, полученные ненадлежащим субъектом; из источника, не предусмотренного уголовно-процессуальным законом; без соблюдения предусмотренной законом процедуры; содержащие сведения неизвестного происхождения и др.

В ч. 2 ст. 75 УПК прямо определено, какие доказательства являются недопустимыми безусловно, т. е. не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК. Так, к недопустимым доказательствам относятся:

1) показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде[205];

2) показания потерпевшего свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности;

3) предметы, документы или сведения, входящие в производство адвоката по делам его доверителей, полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий или следственных действий, за исключением предметов и документов, обладающих признаками вещественных доказательств[206];

4) полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий или следственных действий сведения о факте представления подозреваемым, обвиняемым специальной декларации в соответствии с Федеральным законом от 8 июня 2015 г. № 140-ФЗ «О добровольном декларировании физическими лицами активов и счетов (вкладов) в банках и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (в посл. ред.)[207] и (или) указанная декларация и сведения, содержащиеся в указанной декларации и документах и (или) сведениях, прилагаемых к указанной декларации, за исключением случаев представления декларантом копий указанных декларации и документов и (или) сведений для приобщения к уголовному делу;

5) полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий или следственных действий сведения о факте указания подозреваемого, обвиняемого в специальной декларации, представленной иным лицом в соответствии с Федеральным законом «О добровольном декларировании физическими лицами активов и счетов (вкладов) в банках и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», и (или) сведения о подозреваемом, обвиняемом, содержащиеся в указанной декларации и документах и (или) сведениях, прилагаемых к указанной декларации, за исключением случаев представления декларантом копий указанных декларации и документов и (или) сведений для приобщения к уголовному делу.

Невзирая на то что в п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК указано на недопустимость «иных» доказательств, полученных с нарушением требований УПК, оценка нарушения уголовно-процессуального закона при решении вопроса о признании доказательства недопустимым не должна сводиться к формализму. Некоторые нарушения носят исключительно формальный характер и не затрагивают процессуальных гарантий охраны прав личности и установления истины (например, в протоколе допроса свидетеля не указано образование лица[208]).

Кроме того, правила определения недопустимости доказательств для обвинительных и оправдательных доказательств также должны быть различны (так называемая асимметрия доказывания). Обвиняемый не должен пострадать по причине исключения недопустимого оправдательного доказательства, если должностным лицом была нарушена норма УПК, представляющая гарантию защиты прав обвиняемого (в этом случае нарушение гарантии не повлияло на получение доказательства – оно оправдательное).

В последние годы, в том числе и по причине недостаточной конкретности УПК, в части пределов состязательных начал в ходе собирания доказательств (например, ч. 3 ст. 86 УПК предоставляет право защитнику собирать доказательства, хотя сведения, им полученные, очевидно не обладают свойством допустимости), некоторыми учеными ставится вопрос об утрате доказательством свойства допустимости[209]. Однако системное понимание действующего УПК дает основания считать, что допустимость – непременное свойство доказательства, которое должно обеспечиваться в первую очередь должностным лицом, ведущим производство по уголовному делу.

Относимость доказательств – их неотъемлемое свойство, характеризующее связь сведений о факте с предметом доказывания. Так, не будет считаться относимым (следовательно, и являться доказательством) сообщение свидетеля об обстоятельствах, не имеющих значения для уголовного дела. При этом относимыми будут считаться сведения о фактах, которые либо прямо несут информацию об обстоятельствах, предусмотренных ст. 73 УПК, либо способствуют установлению промежуточных (доказательственных) фактов, либо доказывают обстоятельства, необходимые для принятия различных процессуальных решений в ходе производства по уголовному делу. Обладают этим свойством сведения, с помощью которых можно проверить допустимость, достоверность и саму относимость того или иного доказательства.

От свойств доказательств следует отличать требования, предъявляемые к ним для того, чтобы доказательства могли быть использованы для обоснования процессуальных решений. Без свойств относимости и допустимости не существует самого доказательства. Однако если доказательство и существует, но является недостоверным, или доказательств недостаточно, то процессуальное решение не может быть приято. Таким образом, требованиями, предъявляемыми к доказательствам для обоснования процессуальных решений, являются достоверность доказательства (соответствие сведения реальным обстоятельствам) и достаточность доказательств (необходимое для формирования внутреннего убеждения правоприменителя количество доказательств).

В литературе высказывались мнения, согласно которым достоверность – не требование, предъявляемое к доказательству, а его неотъемлемое свойство[210]. Безусловно, любое процессуальное решение должно основываться на достоверных доказательствах. Однако достоверность доказательств устанавливается посредством проверки и оценки на протяжении всего периода производства по уголовному делу. В этой связи процессуальные решения, принятые на основе доказательств, которые затем признаны недостоверными, не могут рассматриваться как принятые вообще без доказательств. Поэтому сведения о фактах, полученные в установленном законом порядке и имеющие связь с предметом доказывания, считаются доказательствами независимо от того, достоверны они или нет[211].

Предпринимались попытки обосновать и другие свойства доказательств и требования, к ним предъявляемые: конвергентность (подтверждаемость иными доказательствами)[212], сила (значимость)[213], под которой понимают его доказательственную ценность, весомость, логическую убедительность как аргумента. Однако широкой поддержки в теории они не нашли, а практическое значение их невелико.

§ 5. Классификация доказательств

Классификация доказательств имеет не только теоретическое, но и важное практическое значение. Отнесение сведения о фактах к той или иной группе позволяет использовать необходимую процессуальную форму, правильно организовать проверку доказательств, применить необходимые знания об особенностях доказательств при их оценке.

В зависимости от источника доказательства различают сведения, содержащиеся: 1) в показаниях подозреваемого; 2) показаниях обвиняемого; 3) показаниях потерпевшего; 4) показаниях свидетеля; 5) заключении эксперта; 6) показаниях эксперта; 7) заключении специалиста; 8) показаниях специалиста; 9) вещественных доказательствах; 10) протоколах следственных и судебных действий; 11) иных документах.

В зависимости от задействования сознания человека при формировании доказательства их можно подразделить на личные и вещные (предметные).

Личные доказательства – те сведения, которые прошли через сознание человека. Личными доказательствами являются показания (обвиняемого, подозреваемого, потерпевшего, свидетеля, эксперта, специалиста), некоторые иные документы (письма, записки и т. д.), заключение эксперта, заключение специалиста, протоколы следственных и судебных действий.

При формировании вещных (предметных) доказательств сведения фиксируются без опосредования сознанием человека (вещественные доказательства, некоторые иные документы).

В зависимости от отношения к искомому факту доказательства могут быть прямыми и косвенными.

Некоторые доказательства непосредственно отражают сам искомый факт, т. е. их содержание совпадает с содержанием доказываемого обстоятельства. Такие доказательства называются прямыми. Например, вещественное доказательство – видеопленка, на которой отражен факт нападения на банк, показания свидетеля – очевидца преступления, справка о размере ущерба и др.

В случае если доказательство отражает не сам искомый факт, а лишь промежуточный (доказательственный) факт, оно является косвенным. Например, свидетель показывает, что видел, как некто заходил в квартиру примерно в то время, когда было совершено убийство; или в квартире лица обнаружен нож, по параметрам совпадающий с тем, которым было совершено убийство.

В зависимости от отношения источника доказательства к отражаемому им факту, т. е. в зависимости от наличия или отсутствия между источником доказательства и фактом промежуточного носителя информации, доказательства делятся на первоначальные и производные. Доказательство, источник которого непосредственно отобразил подлежащий установлению факт без каких бы то ни было промежуточных звеньев, называется первоначальным. К первоначальным доказательствам относятся показания свидетеля-очевидца об обстоятельствах, которые он лично воспринимал; подлинник документа и т. д. В производном же доказательстве его источник отражает не сам факт, а лишь сведения о нем, полученные от другого, промежуточного носителя информации. Производными являются, в частности, показания свидетеля об обстоятельствах, лично им не наблюдавшихся, но известных ему со слов других лиц, копия документа и т. д.

§ 6. Процесс доказывания. Пределы доказывания

Установление истины в уголовном судопроизводстве осуществляется посредством доказывания, которое заключается в собирании, проверке и оценке доказательств (ст. 85 УПК).

Содержание процесса доказывания – это его элементы: собирание, проверка и оценка[214]. Все элементы процесса доказывания взаимосвязаны и осуществляются в единстве, характеризуя различные стороны единого процесса доказывания. Однако на отдельных этапах доказывания тот или иной элемент процесса доказывания проявляется в большей или меньшей степени.

Собирание доказательств представляет собой их выявление, изъятие и фиксацию в полном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Следует иметь в виду, что доказательства не отыскиваются и не собираются компетентными должностными лицами в готовом виде. Следователь, дознаватель, прокурор и суд предпринимают активные действия по преобразованию сведения о факте в доказательство, т. е. фактически формируют доказательство[215].

Основным способом собирания доказательств является проведение следственных действий. В соответствии со ст. 86 УПК дознаватель, следователь и суд собирают доказательства путем производства предусмотренных УПК следственных действий (осмотр, обыск, выемка, освидетельствование, предъявление для опознания и др.)[216].

Собирание доказательств может осуществляться указанными должностными лицами также путем производства иных процессуальных (не следственных) действий. Иные процессуальные действия, направленные на собирание доказательств, предусмотрены законом, но в отличие от следственных действий процедура их производства детально не регламентирована. Так, ч. 4 ст. 21 УПК, например, устанавливает правило, согласно которому требования, поручения и запросы прокурора, следователя, органа дознания и дознавателя, предъявленные в пределах их полномочий, установленных уголовно-процессуальным законом, обязательны для исполнения всеми учреждениями, предприятиями, организациями, должностными лицами и гражданами. Кроме того, должностное лицо, осуществляющее проверку сообщения о преступлении (ч. 1 ст. 144 УПК), уполномочено поручить производство ревизии, документальной проверки, исследования предметов, документов, трупов[217], истребовать различные предметы и документы, получать объяснения.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство (ч. 2 ст. 86 УПК) позволяет подозреваемому, обвиняемому, потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику и их представителям собирать и представлять должностным лицам письменные документы и предметы для приобщения их к уголовному делу. Следует учитывать, что указанные участники процесса доказательства не собирают. Собирание доказательств осуществляется должностным лицом, ответственным за производство по уголовному делу, путем принятия представленных предметов и документов.

В ч. 3 ст. 86 УПК указывается на право защитника собирать доказательства. Прямо предусмотрены и процессуальные способы такого собирания доказательств. К ним относятся:

1) получение предметов, документов и иных сведений;

2) опрос лиц с их согласия;

3) истребование справок, характеристик, иных документов от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые документы или их копии.

Несмотря на используемую УПК терминологию, сведения, полученные защитником, доказательствами сами по себе не являются. Защитник не вправе формировать некие параллельные уголовные дела с допустимыми доказательствами. Указание в ч. 3 ст. 86 УПК на право защитника собирать доказательства носит большей частью демонстрационный характер, обозначая состязательные начала уголовного процесса. Материалы, собранные защитником, должны либо представляться компетентному должностному лицу, либо служить основой для заявления различного рода ходатайств. Принятие процессуальных решений на основе имеющихся у защитника материалов, полученных в соответствии с ч. 3 ст. 86 УПК, невозможно, пока предмет или документ не передан должностному лицу, наделенному правом принятия таких решений. Определение допустимости доказательства – прерогатива суда, прокурора, следователя, дознавателя. При этом порядок принятия представленных материалов органом уголовного судопроизводства должен быть един независимо от того, представляются материалы защитником или иным субъектом уголовного процесса.

В этой связи гораздо более взвешенным является решение законодателя относительно полномочий защитника, выраженное в ст. 6 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ (в посл. ред.) «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»[218], где речь идет лишь о собирании сведений, предметов и документов, которые могут быть признаны доказательствами в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации.

В целях создания нормативной основы для реализации положений ч. 3 ст. 86 УПК законодатель предпринял некоторые меры. В частности, в ст. 159 УПК включена ч. 2.2, согласно которой подозреваемому или обвиняемому, его защитнику, а также потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику и их представителям не может быть отказано в приобщении к материалам уголовного дела доказательств, в том числе заключений специалистов, если обстоятельства, об установлении которых они ходатайствуют, имеют значение для данного уголовного дела и подтверждаются этими доказательствами.

Следует учитывать, что результаты оперативно-розыскной деятельности доказательствами не являются. Их использование в процессе доказывания прямо запрещено ст. 89 УПК, если они не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам.

Для того чтобы результаты ОРД могли рассматриваться как доказательство, они должны быть относимыми и допустимыми, т. е. их необходимо преобразовать в доказательства. Допустимость определяется в том числе и предусмотренным в УПК способом и порядком получения доказательства. В этом смысле представление результатов ОРД следователю, дознавателю ничем не отличается от представления материалов любыми другими предприятиями, учреждениями, организациями. Однако ст. 86 УПК не предусматривает возможности представления материалов компетентному должностному лицу предприятиями, учреждениями, организациями.

В этом случае применению подлежит ст. 11 Закона об ОРД, которая указывает на возможность представления результатов оперативно-розыскной деятельности органам дознания, следователю, прокурору и в суд, в производстве которых находится уголовное дело или материалы проверки сообщения о преступлении, а также использования их в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства, регламентирующими собирание, проверку и оценку доказательств. Однако УПК не предусматривает нормы, позволяющей собирать доказательства на основании представляемых результатов ОРД, а сам Закон об ОРД устанавливает, что представление результатов ОРД органу дознания, следователю или в суд осуществляется на основании постановления руководителя органа, осуществляющего ОРД, в порядке, предусмотренном ведомственными нормативными актами[219].

Следующий элемент процесса доказывания – проверка доказательств (ст. 87 УПК). Все собранные по делу доказательства подлежат тщательной, всесторонней и объективной проверке со стороны лица, производящего дознание, следователя, прокурора и суда.

Проверка доказательств может осуществляться различными способами: 1) сопоставление полученного доказательства с уже имеющимися в уголовном деле доказательствами; 2) установление источника доказательства; 3) получение иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.

При проверке доказательств необходимо учитывать особенности источника информации[220], условия обнаружения и формирования доказательства, обстановку, в которой они были обнаружены, и другие обстоятельства, влияющие на достоверность доказательства.

Таким образом, собирание доказательств и их проверка представляют собой практическую деятельность следователя, дознавателя, суда по установлению обстоятельств, входящих в предмет доказывания.

Оценка доказательств, в отличие от их собирания и проверки, логический мыслительный процесс, состоящий в определении относимости, допустимости, достоверности, а также достаточности всех собранных доказательств для разрешения уголовного дела (ч. 1 ст. 88 УПК)[221]. Субъектами оценки доказательств могут быть любые участники процесса, а не только судьи, присяжные заседатели, прокурор, следователь и дознаватель, как это указано в ст. 17 УПК[222]. Оценка доказательств некоторых из них имеет немаловажное юридическое значение (например, оценка доказательств защитником реализуется через предусмотренные законом процессуальные действия и может влиять на судьбу уголовного дела). Однако определяющее значение имеет оценка доказательств органами, управомоченными вести уголовный процесс. Оценка доказательств именно этими субъектами непосредственно определяет направление процессуальной деятельности.

Суд, присяжные заседатели, прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы (ст. 17 УПК).

При наличии к тому оснований суд, прокурор, следователь признают доказательства недопустимыми либо по собственной инициативе, либо по ходатайству участников судопроизводства, которым такое право предоставлено УПК (ст. 88 УПК).

Процесс доказывания должен продолжаться ровно столько, сколько это необходимо для получения необходимого знания. В то же время важно обеспечить быстрое и эффективное установление обстоятельств уголовного дела, решить задачи судопроизводства в разумные сроки.

В целях правильного определения продолжительности процесса доказывания в теории уголовного процесса выработано понятие пределов доказывания. Однако к нему существуют разные подходы.

Отдельные авторы понимают под пределами доказывания объем доказательств, необходимых для установления предмета доказывания[223]. Есть мнение, что пределы доказывания – это границы предмета доказывания, т. е. определение достаточного круга доказательственных фактов[224]. В качестве пределов доказывания указывают и на глубину предмета, т. е. установление, насколько следует углубляться в изучение определенных обстоятельств события (места, времени, размера ран на теле пострадавшего, точности высказываний участников события и др.)[225].

Однако все эти характеристики – количественные, которые сами по себе не могут предопределить решение должностного лица продолжить либо прекратить процесс доказывания. Важным является не то, сколько имеется доказательств или доказательственных фактов, а насколько достоверно установлены обстоятельства, какова прочность внутреннего убеждения правоприменителя. Таким образом, совокупность вышеуказанных количественных характеристик образует качественную характеристику – степень доказанности обстоятельств дела (достаточная или недостаточная)[226], что и является пределами доказывания.

Пределы доказывания – степень доказанности обстоятельств, входящих в предмет доказывания (достаточная или недостаточная для принятия процессуального решения), определяемая на основании внутреннего убеждения правоприменителя, в свою очередь, базирующемся на количестве собранных доказательств.

Процесс доказывания должен быть прекращен, как только у лица, осуществляющего уголовный процесс, сформировалось внутреннее убеждение в истинности знания (для отдельных решений в его достаточной обоснованности). В отдельных случаях, когда существует реальная угроза утраты доказательственной информации к моменту рассмотрения уголовного дела в суде (например, тяжелая болезнь свидетеля), могут быть получены дополнительные доказательства.

Некоторые обстоятельства могут признаваться в уголовном судопроизводстве без доказывания. Так, ст. 90 УПК предусматривает правила использования преюдиции в уголовном судопроизводстве. Согласно ст. 90 УПК обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, за исключением приговора, постановленного судом в соответствии со ст. 226.9, 316, 317.7 УПК или иным вступившим в законную силу решением суда, принятым в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства, признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки. При этом такие приговор или решение не могут предрешать виновность лиц, не участвовавших ранее в рассматриваемом уголовном деле.

Применяя в уголовном судопроизводстве нормы о преюдициальной силе судебных решений, постановленных в ходе иных форм судопроизводства, следует учитывать, что преюдициальная сила этих решений определяется тем, что установленные ими факты могут иметь другое значение в качестве элемента предмета доказывания в ходе судопроизводства разных видов.

В этой связи решение, например, по гражданскому делу имеет преюдициальное значение для уголовного судопроизводства в части наличия или отсутствия какого-либо деяния или события, но никак не его квалификации как противоправного. Обстоятельства, установленные решением суда по гражданскому делу, сами по себе не предопределяют выводы суда о виновности обвиняемого по уголовному делу, которая устанавливается на основе всей совокупности доказательств, включая не исследованные при разбирательстве гражданского дела доказательства, подлежащие рассмотрению в установленных уголовно-процессуальным законом процедурах и при соблюдении принципа презумпции невиновности. При этом преюдициальное значение для уголовного судопроизводства решение суда по гражданскому делу имеет только в отношении лица, правовое положение которого уже определено судебным актом, разрешившим гражданское дело по существу. Важно, что ст. 90 УПК не может рассматриваться как препятствующая расследованию преступлений, связанных с возможной фальсификацией доказательств по гражданскому делу[227].

Приговоры, постановленные в сокращенных формах судебного разбирательства, преюдициального значения не имеют, поскольку в ходе таких судебных заседаний обстоятельства по уголовному делу судом непосредственно не устанавливаются.

§ 7. Показания обвиняемого и подозреваемого

Показания обвиняемого (подозреваемого) – процессуальная форма сделанного в ходе допроса (очной ставки) сообщения лица, обладающего процессуальным статусом обвиняемого (подозреваемого), и зафиксированного в соответствии с положениями уголовно-процессуального закона об обстоятельствах, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела, а также об иных обстоятельствах, о которых обвиняемый, подозреваемый посчитал нужным сообщить на допросе.

Содержание показаний как источника доказательств называются сведениями (ст. 77, 78 УПК).

Обвиняемый, подозреваемый не обязан давать показания, не несет ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний. Однако обвиняемому, подозреваемому, так же как и другим участникам процесса, следует разъяснять положение ст. 51 Конституции, предоставляющее право не свидетельствовать против самого себя, своего супруга и близких родственников.

Следует иметь в виду, что показания могут быть сформированы только в ходе допроса и очной ставки. Существует мнение, что показания обвиняемого, подозреваемого, равно как показания иных участников судопроизводства, могут быть получены в ходе любых следственных действий[228]. Однако такой подход не позволяет разграничить показания с такими источниками доказательств, как протоколы следственных и судебных действий (например, сообщение обвиняемого, подозреваемого, сделанное в ходе выемки, следственного эксперимента, предъявления для опознания, проверки показаний на месте и др.). Сообщения обвиняемого, которые он делает в ходе иных, кроме допроса и очной ставки, следственных действий, точнее именовать его объяснениями[229].

Предметом показаний обвиняемого, подозреваемого (т. е. теми обстоятельствами, о которых обвиняемому, подозреваемому могут задаваться вопросы в ходе допроса, очной ставки) должны считаться обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела: сведения по предъявленному обвинению, возникшему подозрению, по поводу иных известных обстоятельств по делу, имеющихся в деле доказательств.

Вместе с тем обвиняемый, подозреваемый может сообщить на допросе то, что он посчитает нужным, и настоять на включении этих сведений в протокол допроса (п. 6 ст. 190 УПК), т. е. содержанием показаний обвиняемого, подозреваемого могут быть любые сведения, сообщаемые им на допросе.

В начале допроса обвиняемого ему задается вопрос о том, признает ли он себя виновным, желает ли дать показания по существу предъявленного обвинения и на каком языке (ч. 2 ст. 173 УПК). Ответ на вопрос об отношении к предъявленному обвинению входит в предмет показаний обвиняемого, однако доказательством не является, поскольку не содержит сведений о фактах.

Показания обвиняемого (подозреваемого) являются не только источником доказательств, но и средством защиты от предъявленного обвинения. С помощью показаний обвиняемого определяется направление и порядок дальнейшего исследования доказательств.

Наиболее распространенной классификацией показаний обвиняемого является классификация в зависимости от отношения к предъявленному обвинению: 1) показания обвиняемого, признающего свою вину; 2) показания обвиняемого, отрицающего свою вину; 3) показания обвиняемого, частично признающего свою вину.

Данная классификация имеет практическое значение, только если ее критерием является отношение обвиняемого к конкретному преступлению, квалифицируемому по соответствующей статье (части, пункту статьи) уголовного закона. Поэтому нельзя считать частичным признанием вины случаи, когда обвиняемый отрицает совершение определенных вменяемых ему деяний, в результате чего подлежит применению иная норма уголовного закона. В этом случае имеет место отрицание своей вины в совершении конкретного преступления, вменяемому обвиняемому. Частичным же признание следует считать, если отрицание обвиняемым определенных действий (бездействия) не ведет к изменению уголовно-правовой квалификации деяния (например, отрицание вины в совершении отдельных вмененных эпизодов). Если лицу вменяется совершение нескольких преступлений, причем обвиняемый признает свою вину в одном (или нескольких) из них, но отрицает или частично признает вину в совершении других, то налицо показания обвиняемого, частично признающего свою вину.

Следует иметь в виду, что содержание показаний обвиняемого, признающего, отрицающего или частично признающего свою вину, может быть прямо противоположно ответу на вопрос о признании вины. Это обстоятельство нужно учитывать при оценке показаний обвиняемого.

В некоторых случаях показания обвиняемого находятся за рамками данной классификации – показания обвиняемого относительно других лиц.

Аналогичная классификация применима и к показаниям подозреваемого, с той лишь разницей, что речь идет не о предъявленном обвинении, а о возникшем подозрении в отношении лица[230].

Показания обвиняемого, в том числе и признающего свою вину, – обычное рядовое доказательство, которое должно оцениваться по общим правилам оценки доказательств. В целях преодоления ошибочного традиционно сложившегося подхода правоприменителя к показаниям обвиняемого, признающего свою вину, как к доказательству, заслуживающему особого доверия, законодатель подчеркивает: признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу доказательств (ч. 2 ст. 77 УПК).

§ 8. Показания свидетеля, потерпевшего, эксперта и специалиста

Показания свидетеля (потерпевшего) – процессуальная форма сделанного в ходе допроса (очной ставки) сообщения лиц, обладающих процессуальным статусом свидетеля (потерпевшего), об обстоятельствах, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела, с соблюдением всех процессуальных требований по его проведению и фиксации результатов.

Содержание показаний – сведения. Так же как и показания обвиняемого, подозреваемого, показания свидетеля и потерпевшего как источник доказательств могут быть сформированы только в ходе допроса и очной ставки (ст. 78, 79 УПК).

Следует обратить внимание, что источником доказательств является не протокол допроса свидетеля (потерпевшего), а его сообщение, зафиксированное в протоколе (показания)[231].

Основу показаний свидетеля и потерпевшего составляет личное восприятие ими обстоятельств, значимых для уголовного дела. Показания потерпевшего и свидетеля не имеют юридической силы, если основаны на догадке, предположении, слухе (п. 2 ч. 2 ст. 75 УПК). В той же норме указано, что недопустимым доказательством являются показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности. Однако показания потерпевшего, если он не может указать источник своей осведомленности, также не могут иметь юридической силы.

В качестве свидетеля для дачи показаний может быть вызвано любое лицо, которому известны какие-либо обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу. УПК устанавливает, кто не может быть допрошен в качестве свидетеля (ч. 3 ст. 56 УПК).

Участие в деле законных представителей потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого не исключает возможности допроса этих лиц в качестве свидетелей.

УПК не устанавливает также запрета допрашивать в качестве свидетеля близких родственников обвиняемого (подозреваемого). Однако таким лицам (равно как и всем другим лицам, допрашиваемым в качестве свидетелей и потерпевших) должно быть разъяснено положение ст. 51 Конституции о том, что они имеют право не свидетельствовать против самого себя, своего супруга и близких родственников. При этом согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда законный представитель подозреваемого (обвиняемого) допрашивается в качестве свидетеля только при его согласии, но с предупреждением об уголовной ответственности исключительно за дачу заведомо ложных показаний[232]. Так же решается вопрос и в части допроса законного представителя лица, в отношении которого осуществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера[233].

Свидетель (потерпевший) обязан явиться по вызову следователя, прокурора, суда и дать правдивые показания. Если он не явился на допрос без уважительной причины, то может быть подвергнут приводу.

Свидетель (потерпевший) несет ответственность за отказ от дачи показаний (с учетом ст. 51 Конституции) и за дачу заведомо ложных показаний[234].

УПК не устанавливает каких-либо возрастных ограничений для допроса лица в качестве свидетеля (потерпевшего). Показания в качестве свидетелей (потерпевших) могут давать лица любого возраста. Если у компетентного должностного лица возникают сомнения в способности этих лиц давать правильные показания, то для решения этого вопроса может быть назначена экспертиза (в отношении потерпевшего данный случай назначения экспертизы является обязательным – ст. 196 УПК, свидетель же может быть подвергнут такой экспертизе только с его письменного согласия или согласия его законного представителя).

Свидетель приобретает статус участника уголовного судопроизводства с момента вызова на допрос в этом качестве либо (в случае инициативной явки) с момента разъяснения ему прав и обязанностей свидетеля.

Предметом показаний свидетеля (потерпевшего) являются конкретные факты и обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения уголовного дела. Содержащиеся в показаниях свидетеля оценочные суждения, выводы, объяснения, разного рода предположения доказательствами по уголовному делу не являются, однако могут содержаться в показаниях. Свидетель (потерпевший) может также настоять на включении в протокол допроса сообщений, которые, на взгляд допрашивающего, не имеют непосредственного отношения к предмету доказывания.

Показания потерпевшего по своей природе аналогичны показаниям свидетеля и могут отличаться от последних более широким кругом обстоятельств, входящих в предмет показаний, а также тем, что потерпевший в отличие от свидетеля не только обязан, но и имеет право давать показания (п. 2 ч. 2 ст. 42 УПК). На характер показаний потерпевшего в суде существенное влияние может оказать факт ознакомления потерпевшего с материалами уголовного дела по окончании предварительного расследования.

Показания эксперта – процессуальная форма его сообщения, сделанного на допросе (очной ставке[235]), проведенном после получения заключения эксперта, в целях разъяснения или уточнения данного заключения (ч. 2 ст. 80 УПК). Допрос эксперта до представления им заключения не допускается. Лицо не может быть допрошено в качестве эксперта по поводу сведений, ставших ему известными в связи с производством судебной экспертизы, если они не относятся к предмету данной экспертизы (ст. 205 УПК). Однако если имеется необходимость допроса лица, которому поручено производство экспертизы, об обстоятельствах, не относящихся к предмету экспертизы (например, в связи с угрозами, поступающими эксперту, давления на него и т. д.), оно может быть допрошено в качестве свидетеля. Эксперт несет ответственность за дачу заведомо ложных показаний (ст. 307 УПК). Уголовной ответственности эксперта за отказ от дачи показаний не предусмотрено.

Показания специалиста – процессуальная форма сведений, сообщенных им на допросе, об обстоятельствах, требующих специальных познаний, а также разъяснение своего мнения в соответствии с требованиями ст. 53, 168 и 271 УПК (ч. 4 ст. 80 УПК). Данный источник доказательств впервые появился в действующем УПК в результате внесения в него изменений и дополнений Федеральным законом от 4 июля 2003 г. № 92-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации»[236]. Специалист как лицо, обладающее специальными знаниями, в целях разъяснения специальных вопросов допрашивался и ранее. Однако результаты таких допросов представляли собой показания свидетеля. В теории уголовного процесса таких свидетелей, которые давали показания на основе обладания специальными знаниями, именовали сведущими свидетелями.

Согласно ч. 4 ст. 80 УПК специалист может давать показания в связи с необходимостью разъяснить обстоятельства, требующие специальных познаний (допрос консультационного характера), а также для разъяснения своего мнения, высказанного в результате привлечения его защитником (т. е. для разъяснения заключения специалиста, полученного защитником) или в результате участия в следственных и иных процессуальных действиях (для разъяснения мнения, отраженного в соответствующих протоколах).

Специалист несет уголовную ответственность за дачу заведомо ложных показаний (ст. 307 УПК). Уголовная ответственность специалиста за отказ от дачи показаний не предусмотрена.

§ 9. Заключение эксперта. Заключение специалиста

Заключение эксперта – представленные в письменном виде содержание исследования и выводы по вопросам, поставленным перед экспертом лицом, ведущим производство по уголовному делу или сторонами (ч. 1 ст. 80 УПК).

Приведенное определение заключения эксперта не следует понимать буквально. Представители сторон, не относящиеся к должностным лицам, осуществляющим производство по уголовному делу, вправе лишь ходатайствовать о постановке перед экспертом вопросов, которые формулируются в постановлении (определении) о назначении судом (следователем, дознавателем) экспертизы.

Характеризуя заключение эксперта как доказательство, необходимо иметь в виду, что заключение эксперта: 1) исходит от лица, обладающего специальными знаниями; 2) является результатом исследований, проведенных экспертом; 3) получено в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законом; 4) содержит сведения об обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела.

Объекты для экспертного исследования предоставляются эксперту следователем, дознавателем или судом. Сам эксперт не вправе собирать материал для своего исследования.

В качестве эксперта заключение может дать лицо, назначенное в порядке, установленном уголовно-процессуальным законом. Экспертиза проводится государственными судебными экспертами и иными экспертами из числа лиц, обладающих специальными знаниями. В качестве эксперта может быть вызвано любое лицо, обладающее необходимыми знаниями для дачи заключения. Требованиями, предъявляемыми к эксперту, являются: 1) незаинтересованность в исходе дела и 2) компетентность в вопросах, требующих специальных знаний.

Эксперт несет уголовную ответственность за дачу заведомо ложного заключения (ст. 307 УК). Уголовной ответственности за отказ от дачи заключения для эксперта не предусмотрено. В случае необоснованного отказа от дачи заключения эксперты, занимающие соответствующие должности в экспертных учреждениях, несут дисциплинарную ответственность.

Экспертизу может произвести комиссия экспертов. Комиссионный характер экспертизы определяется следователем (дознавателем) либо руководителем экспертного учреждения, которому поручено производство судебной экспертизы. Придя к общему выводу, эксперты составляют единое заключение. В случае разногласия между экспертами каждый из них дает свое заключение по вопросам, вызвавшим разногласие (ст. 200 УПК).

От комиссионной следует отличать комплексную экспертизу. Она производится экспертами разных специальностей (медико-криминалистическая, психолого-психиатрическая экспертиза и др.). Эксперты при этом вправе составить совместное заключение, в котором должно быть указано, какие исследования и в каком объеме провел каждый эксперт, какие факты он лично установил и к каким выводам пришел. Каждый эксперт, участвовавший в производстве комплексной судебной экспертизы, подписывает ту часть заключения, которая содержит описание проведенных им исследований, и несет за нее ответственность (ст. 201 УПК).

В уголовном процессе могут проводиться первоначальные, дополнительные и повторные экспертизы. Основанием для проведения дополнительной экспертизы является неполнота или недостаточная ясность заключения эксперта, а также возникновение новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела. Повторная экспертиза назначается, если возникают сомнения в обоснованности заключения эксперта, а также если в выводах эксперта или экспертов имеются противоречия (ст. 207 УПК). Повторная экспертиза поручается другому эксперту или другим экспертам.

К предмету заключения эксперта относятся лишь вопросы, находящиеся в пределах компетенции эксперта, его специальных знаний. Постановка перед экспертом правовых вопросов, связанных с оценкой деяния, разрешение которых относится к исключительной компетенции органа, осуществляющего расследование, прокурора, суда, как не входящих в его компетенцию, не допускается. Перед экспертом не могут быть поставлены вопросы по оценке достоверности показаний подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего или свидетеля, полученных в ходе производства допроса, очной ставки и иных следственных действий, в том числе с применением аудио- или видеозаписи, поскольку в соответствии со ст. 88 УПК такая оценка относится к исключительной компетенции лиц, осуществляющих производство по уголовному делу. Полученное в суде, а также в ходе досудебного производства по уголовному делу заключение эксперта, содержащее выводы о юридической оценке деяния или о достоверности показаний допрошенных лиц, не может быть в этой части признано допустимым доказательством[237].

Вместе с тем обращение к специалисту в области права при возникновении сложных вопросов с целью разъяснения каких-либо узких понятий (финансовых, экономических, технических) вполне возможно[238]. Весьма распространены в правоприменительной деятельности и вполне правомерны экспертизы, предметом которых являются ответы на вопросы о соответствии или несоответствии действий должностного лица определенным правилам, закрепленным в нормативных актах. Наиболее часто такие вопросы ставятся относительно соблюдения технических правил[239].

Если при производстве судебной экспертизы эксперт установит обстоятельства, которые имеют значение для уголовного дела, но по поводу которых ему не были поставлены вопросы, то он вправе указать на них в своем заключении (ч. 2 ст. 204 УПК).

Заключение эксперта – документ, в котором тот отражает ход и результаты проведенного исследования. Заключение состоит из вводной, исследовательской частей и выводов.

В этом документе эксперт в обязательном порядке указывает: 1) дату, место и время производства судебной экспертизы; 2) основания производства судебной экспертизы; 3) должностное лицо, назначившее судебную экспертизу; 4) сведения об экспертном учреждении, а также фамилию, имя и отчество эксперта, его образование, специальность, стаж работы, ученая степень и (или) ученое звание, занимаемую должность; 5) сведения о предупреждении эксперта об ответственности за дачу заведомо ложного заключения; 6) вопросы, поставленные перед экспертом; 7) объекты исследований и материалы, представленные для производства судебной экспертизы; 8) данные о лицах, присутствовавших при производстве судебной экспертизы; 9) содержание и результаты исследований с указанием примененных методик; 10) выводы по поставленным перед экспертом вопросам и их обоснование.

Кроме этого, к заключению эксперта прилагаются материалы, иллюстрирующие заключение эксперта (фотографии, схемы, графики и т. п.). Они являются составной частью заключения (ст. 204 УПК).

Доказательствами являются содержащиеся в заключении эксперта сведения. Такие сведения могут содержаться в исследовательской части, а также в выводах. На основе проведенного исследования эксперт получает ранее не известные сведения, т. е. доказательства, содержащиеся в заключении эксперта, чаще всего являются первоначальными.

Уголовно-процессуальный закон предусматривает случаи, когда для установления определенных обстоятельств проведение судебной экспертизы является обязательным (ст. 196 УПК).

Заключение эксперта оценивается по общим правилам оценки доказательств. Предположительные суждения эксперта доказательственного значения не имеют. Вместе с тем выводы эксперта о групповой принадлежности объекта имеют доказательственное значение, поскольку являются не вероятностными, а категорическими, хотя и не идентифицируют конкретный объект.

Оценке должны подвергаться не только выводы эксперта, но и те исследования, на которых они основаны. Заключение эксперта не является обязательным для лица, производящего дознание, следователя, прокурора и суда, однако их несогласие с заключением должно быть мотивировано.

Таким образом, заключение эксперта – это рядовой источник доказательства, которое должно оцениваться компетентным лицом по общим правилам оценки доказательств.

В 2003 г. к числу источников доказательств отнесено заключение специалиста (п. 3.1 ч. 2 ст. 74, ч. 3 ст. 80 УПК). В ч. 3 ст. 80 УПК заключение специалиста определяется как представленное в письменном виде суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами.

Законодатель косвенно дозволяет получение заключения специалиста и теми участниками уголовного судопроизводства, представляющими стороны, которые не являются должностными лицами, ведущими производство по уголовному делу. Однако, как отмечалось выше, доказательства в уголовном судопроизводстве России собирают должностные лица, осуществляющие уголовный процесс, т. е. те, у которых уголовное дело находится в производстве или которые проводят проверку сообщения о преступлении. Заключение специалиста, полученное иными представителями сторон, чтобы стать доказательством, должно быть представлено следователю, дознавателю, суду и принято ими (ч. 2.2 ст. 159 УПК). Суду, в отличие от следователя, дознавателя, право по собственной инициативе получать заключение специалиста не предоставлено, поскольку суд не является стороной в процессе.

Пленум Верховного Суда дает понять, что заключение специалиста не предполагает проведения им исследований, а является лишь документом консультационного характера. В частности, Пленум Верховного Суда указывает, что если «проведение исследования не требуется, то возможно привлечение к участию в судебном разбирательстве специалиста» в порядке, предусмотренном чч. 3 и 4 ст. 80 УПК[240].

Диспозиция ст. 307 УК не предусматривает ответственности специалиста за дачу заведомо ложного заключения.

Поскольку законодатель не установил формы заключения специалиста, представляется, что заключение специалиста может быть выполнено в произвольной форме, однако должно именоваться не актом, справкой и т. д., а именно заключением специалиста.

§ 10. Вещественные доказательства

Действующий УПК (ст. 81 УПК) к вещественным доказательствам относит предметы, которые: 1) служили орудиями, оборудованием или иными средствами совершения преступления или сохранили на себе следы преступления; 2) на которые были направлены преступные действия; 3) деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления; 4) иные предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела.

Содержание вещественных доказательств составляют сведения о фактах, на основании которых устанавливаются обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела. Таким образом, сведения о факте неотделимы от предмета, предмет сам по себе является сведением о факте, имеющим значение для дела. Для того чтобы предмет был допустим в качестве вещественного доказательства, он должен быть осмотрен, признан вещественным доказательством и приобщен в качестве такового к уголовному делу, о чем выносится соответствующее постановление (ч. 2 ст. 81 УПК). Только после этого сведения, составляющие содержание предмета, его физические свойства, признаки становятся доказательствами.

Таким образом, процессуальной формой вещественного доказательства являются: 1) сам предмет; 2) протокол осмотра предмета; 3) постановление о признании и приобщении к делу вещественного доказательства.

Протокол осмотра вещественного доказательства является самостоятельным источником доказательств – протоколом следственного действия. Он не заменяет вещественное доказательство, а определяет его допустимость. Суд при наличии возможности обязан осмотреть непосредственно вещественные доказательства и не ограничиваться оглашением протокола его осмотра.

Деньги, ценности и иное имущество, полученные в результате совершения преступления, представляют собой лишь те материальные ценности, которые не были объектами преступных действий обвиняемого, но приобретены в результате совершения преступления. К их числу следует отнести, например, то, что приобретено на похищенные деньги; на деньги, вырученные от продажи похищенных вещей, и т. д. Если имущество было похищено, то оно относится к вещественным доказательствам по признаку «направленности» на них преступных действий.

Если наличие следов преступления на вещественном доказательстве не может быть воспринято следователем, дознавателем, а установлено заключением эксперта, то предмет не теряет статуса вещественного доказательства (при соблюдении иных требований по оформлению предмета как вещественного доказательства). При этом заключение эксперта, являясь самостоятельным источником доказательства, одновременно может устанавливать относимость предмета к уголовному делу.

Вещественные доказательства являются, как правило, первоначальными доказательствами. В качестве производных доказательств используются копии, слепки, оттиски вещественных доказательств.

Особое значение в уголовном процессе имеют образцы для сравнительного исследования. От вещественных доказательств они отличаются прежде всего тем, что не содержат сведений о фактах, устанавливающих обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу, а предназначены для проведения сравнительного исследования и получения на его основе соответствующих доказательств.

При вынесении приговора, а также определения или постановления о прекращении уголовного дела должен быть решен вопрос о вещественных доказательствах (ч. 2 ст. 81 УПК).

Споры о принадлежности вещественных доказательств разрешаются в порядке гражданского судопроизводства.

Предметы, изъятые в ходе досудебного производства, но не признанные вещественными доказательствами, включая электронные носители информации и документы, подлежат возврату лицам, у которых они были изъяты, в разумный срок (ч. 4 ст. 81 УПК).

Порядок хранения вещественных доказательств урегулирован ст. 82 УПК (с учетом постановлений Правительства Российской Федерации[241]). Федеральным законом от 22 апреля 2010 г. № 62-ФЗ «О внесении изменений в статьи 29 и 82 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»[242] в ст. 82 УПК внесены существенные изменения, реализовавшие правовую позицию Конституционного Суда о невозможности лишения собственника или законного владельца его имущества без соответствующего решения суда[243]. В случаях, прямо предусмотренных ст. 82 УПК, следователь с согласия руководителя следственного органа или дознаватель с согласия прокурора возбуждает перед судом по месту производства предварительного расследования соответствующее ходатайство, если владелец не дал согласия на реализацию, утилизацию или уничтожение вещественных доказательств. Соответствующее ходатайство разрешается в порядке, установленном ч. 3.1 ст. 165 УПК.

В целях обеспечения нормального осуществления законной предпринимательской деятельности, иной деятельности в сфере экономики УПК устанавливает конкретные сроки осуществления процессуальных действий с предметами (включая электронные носители информации), которые могут быть признаны или являются вещественными доказательствами по уголовным делам о преступлениях, перечисленных в ч. 1 ст. 81.1 УПК. Так, по уголовным делам о таких преступлениях постановление о признании вещественными доказательствами предметов и документов выносится в срок не позднее десяти суток с момента их изъятия. Если для осмотра изъятых предметов и документов ввиду их большого количества или по другим объективным причинам требуется больше времени, то по мотивированному ходатайству следователя или дознавателя этот срок может быть продлен еще на 30 суток соответственно руководителем следственного органа или начальником органа дознания. В случае необходимости производства экспертизы для решения вопроса о признании предметов вещественными доказательствами постановление о таком признании (при наличии оснований) должно быть вынесено не позднее трех суток с момента получения следователем (дознавателем) заключения эксперта. По ходатайству законного владельца документов, изъятых в ходе досудебного производства по уголовным делам о преступлениях, указанных в ч. 1 ст. 81.1 УПК, ему предоставляется возможность за свой счет снять копии с изъятых документов, в том числе с помощью технических средств, в порядке, установленном Правительством Российской Федерации[244].

Конституционный Суд сформировал правовую позицию, согласно которой по уголовным делам о преступлениях в сфере экономической деятельности при решении вопроса об изъятии, приобщении к материалам уголовного дела и удержании в режиме хранения в качестве вещественных доказательств предметов, используемых для производства товаров, выполнения работ, оказания услуг при осуществлении предпринимательской деятельности и принадлежащих на законных основаниях лицам, не являющимся в этих уголовных делах подозреваемыми или обвиняемыми или лицами, несущими по закону материальную ответственность за их действия, указанные вещественные доказательства не должны изыматься у их собственников или владельцев, если обеспечение их сохранности, проведение с ними следственных действий, предотвращение их использования для совершения преступлений не требуют такого изъятия. После проведения с ними необходимых процессуальных действий с соблюдением указанных условий они должны быть незамедлительно возвращены собственнику или владельцу на ответственное хранение[245].

Вещественные доказательства подлежат оценке по общим правилам оценки доказательств. Они не имеют особой доказательственной силы. При оценке вещественных доказательств следует учитывать, что она подвержена влиянию субъективного фактора, обусловленного особенностями восприятия свойств и признаков предмета, порядком их фиксации и обеспечения сохранности для последующего использования в ходе уголовно-процессуального доказывания.

§ 11. Протоколы следственных и судебных действий

В ст. 74 УПК этот вид источников доказательств называется «протоколы следственных и судебных действий». В наименовании ст. 83 УПК речь идет о «протоколах следственных действий и судебного заседания». Последнее наименование представляется более точным, поскольку все судебные действия отражаются в протоколе судебного заседания.

Уголовно-процессуальный закон не указывает, протоколы каких именно следственных действий являются самостоятельными источниками доказательств. В УПК РСФСР 1960 г. в качестве таких источников указывались протоколы тех следственных действий, при производстве которых должностное лицо самостоятельно наблюдает факты и обстоятельства, имеющие значение для дела. К числу таких действий по УПК относятся: осмотр, обыск, выемка, освидетельствование, предъявление для опознания, следственный эксперимент, проверка показаний на месте.

Представляется оправданным считать самостоятельными источниками доказательств протоколы именно этих следственных действий. Их особенностью является то, что следователь, дознаватель, суд (судья) непосредственно сами наблюдают значимые для дела факты, в отличие, например, от протокола допроса, содержание которого составляют сведения, сообщенные лицом, дающим показания. Поэтому протокол допроса – не самостоятельный источник доказательств, а лишь средство фиксации сведений о фактах, сообщенных допрашиваемым. Источниками доказательств являются показания, а протокол допроса – условие допустимости показаний. Следует иметь в виду, что следователь, составляя протоколы следственных действий, являющиеся самостоятельными источниками доказательств, не сам создает сведения, а лишь обнаруживает факты и фиксирует сведения о них, т. е. придает этим сведениям свойство допустимости, обеспечивает их сохранность.

Протоколы некоторых процессуальных действий, не являющихся следственными действиями, хотя и содержащие сведения, имеющие значение для уголовного дела (например, протоколы явки с повинной), следует рассматривать как иные документы.

Доказательственное значение имеет не только содержание самого протокола следственного или судебного действия, но и содержание различных приложений к протоколу (фотографические негативы и снимки, киноленты, диапозитивы, фонограммы допроса, кассеты видеозаписи, чертежи, планы, схемы, слепки и оттиски следов, а также электронные носители информации, полученной или скопированной с других электронных носителей информации в ходе производства следственного действия[246], – ч. 8 ст. 166 УПК). Многие специалисты считают такие приложения составной частью протокола[247]. Однако они формируются с использованием познавательных приемов, отличных от приема описания, который применяется при составлении протокола. Поэтому по своей процессуальной природе указанные приложения ближе к иным документам, чем к части протокола следственного действия.

Среди всех документов в уголовном судопроизводстве особое место принадлежит протоколу судебного заседания. Это единственный процессуальный документ, который свидетельствует обо всем, что происходит в судебном разбирательстве. Суд основывает приговор только на тех доказательствах, которые были рассмотрены в судебном заседании и нашли отражение в протоколе судебного заседания (за исключением случаев, предусмотренных ст. 226.9 гл. 40, 40.1 УПК).

§ 12. Иные документы

Наряду с протоколами следственных и судебных действий в качестве источников доказательств могут использоваться иные документы[248]. Согласно ст. 84 УПК документы являются доказательствами, если изложенные в них сведения имеют значение для установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного судопроизводства.

Документ как источник доказательств в уголовном процессе – материальный носитель информации, на котором зафиксированы сведения об обстоятельствах, имеющих значение для уголовного судопроизводства, в письменной или иной форме.

Признаками иного документа как источника доказательства являются следующие.

1. Документ исходит от учреждений, предприятий, организаций, должностных лиц или граждан.

2. Документ является источником доказательств, если с помощью сведений, в нем изложенных, можно установить наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу.

3. В документе сведения о тех или иных обстоятельствах, фактах выражены в виде описания этих обстоятельств и фактов лицами, от которых этот документ исходит. Этим «иной документ» отличается от вещественного доказательства, для которого характерно, что сведения о тех или иных фактах, как правило, образуются не в результате описания этих фактов, а в результате их непосредственного отражения в признаках, свойствах, особенностях, характеристиках предмета и т. д.

4. Для изложения в документе сведений об обстоятельствах и фактах могут быть использованы различные способы передачи информации и различные материальные объекты, пригодные для этого (письменная форма, материалы фото- и киносъемки, аудио- и видеозаписи и иные носители информации, полученные, истребованные или представленные в порядке, установленном ст. 86 УПК).

Иной документ как источник доказательства может быть получен как независимо от производства по уголовному делу, так и в рамках уголовного судопроизводства. Иногда он может быть составлен даже должностным лицом, осуществляющим уголовное судопроизводство (протокол явки с повинной, протокол принятия устного заявления о преступлении, объяснения)[249].

Иные документы могут быть официальными (справки, акты и др.) и неофициальными (письма, записки, любительская аудио- или видеозапись и др.).

Документ в определенных случаях может являться вещественным доказательством. В таком случае он должен быть оформлен именно как вещественное доказательство (протокол осмотра и постановление о признании и приобщении к делу вещественного доказательства).

Документы приобщаются к материалам уголовного дела и хранятся в течение всего срока его хранения. По ходатайству законного владельца изъятые и приобщенные к уголовному делу документы или их копии могут быть переданы ему.

Вопросы для самоконтроля

1. Особенности уголовно-процессуального доказывания как вида познания человеком реальной действительности.

2. Место теории доказывания в науке уголовного процесса.

3. Основные положения теории доказывания, основанной на материалистической диалектике.

4. Различие уголовно-процессуального доказывания и познания по уголовному делу.

5. Проблема цели уголовно-процессуального доказывания.

6. Критерий истины в уголовно-процессуальном доказывании.

7. Понятие предмета доказывания и его элементы.

8. Содержание предмета доказывания, установленного уголовно-процессуальным законом.

9. Понятие доказательственного факта.

10. Понятие пределов доказывания и их практическое значение.

11. Понятие доказательства.

12. Понятие источника доказательства.

13. Соотношение процессуальной формы доказательства, источника доказательства и доказательства.

14. Виды источников доказательств.

15. Классификация доказательств.

16. Практическое значение классификации доказательств.

17. Свойства доказательств.

18. Требования, предъявляемые к доказательствам.

19. Обстоятельства, влекущие недопустимость доказательств.

20. Концепция асимметрии доказывания.

21. Понятие и элементы процесса доказывания.

22. Понятие и элементы собирания доказательств.

23. Способы формирования доказательств.

24. Полномочия защитника по участию в доказывании.

25. Понятие и способы проверки доказательств.

26. Понятие и правила оценки доказательств.

27. Значение результатов оперативно-розыскной деятельности для уголовно-процессуального доказывания.

28. Понятие и виды показаний.

29. Следственные действия, в ходе которых могут быть получены показания.

30. Участники уголовного судопроизводства, несущие уголовную ответственность за дачу заведомо ложных показаний и за отказ от дачи показаний.

31. Обстоятельства, являющиеся предметом показаний обвиняемого, подозреваемого, потерпевшего, свидетеля, эксперта, специалиста.

32. Понятие заключения эксперта.

33. Структура и содержание заключения эксперта.

34. Ответственность эксперта.

35. Понятие заключения специалиста. Отличие заключения специалиста от заключения эксперта.

36. Полномочия специалиста при даче заключения.

37. Ответственность специалиста.

38. Понятие вещественного доказательства.

39. Процессуальная форма вещественного доказательства.

40. Правила хранения вещественных доказательств.

41. Понятие иных документов.

42. Отличие вещественных доказательств от иных документов.

Литература

1. Бурков И. В. Заключение и показания эксперта в уголовном процессе. М.: Юрлитинформ, 2010.

2. Виноградов В. А. Обязанность доказывания гражданского ответчика в российском уголовном процессе // Российская юстиция. 2018. № 1. С. 63–64.

3. Владимиров Л. Е. Учение об уголовных доказательствах. Тула: Автограф, 2000. 463 с.

4. Победкин А. В. Некоторые вопросы собирания доказательств по новому уголовно-процессуальному законодательству России // Государство и право. 2003. № 1. С. 57–64.

5. Григорьев В. Н., Победкин А. В. О методологии совершенствования доказательственного права // Государство и право. 2003. № 10. С. 55–62.

6. Доказывание в уголовном судопроизводстве: традиции и современность / под ред. В. А. Власихина. М.: Юрист, 2000.

7. Егоров Н. Н. Вещественные доказательства: уголовно-процессуальный и криминалистический аспекты. М.: Юрлитинформ, 2007.

8. Зажицкий В. И. Доказывание и доказательства по УПК РФ [Электронный ресурс]: теоретико-правовой анализ. СПб.: Юридический центр «Пресс», 2015.

9. Земцова С. И. Заключение и показания эксперта и специалиста: вопросы дифференциации // Вестник криминалистики. 2012. № 3 (43). С. 20–26.

10. Кокорев Л. Д. Уголовный процесс: доказательства и доказывание. Воронеж, 1995.

11. Кореневский Ю. В. Использование результатов оперативно-розыскной деятельности в доказывании по уголовным делам: метод. пособие. М.: Юрлитинформ, 2000.

12. Мухин И. И. Объективная истина и некоторые вопросы оценки судебных доказательств при осуществлении правосудия. Л., 1971.

13. Костенко Р. В. Понятие и признаки уголовно-процессуальных доказательств. М.: Юрлитинформ, 2006.

14. Крашенинников С. В. Правовые презумпции на стадии предварительного расследования: монография / ВНИИ МВД России. М., 2011.

15. Новиков С. А. Показания обвиняемого в современном уголовном процессе России. СПб.: Изд. дом. Санкт-Петербургского государственного университета, Изд-во юридического факультета С.-Петерб. гос. ун-та, 2004.

16. Орлов Ю. К. Заключение эксперта и его оценка по уголовным делам. М.: Юристъ, 1995.

17. Победкин А. В. Уголовно-процессуальное доказывание. М.: Юрлитинформ, 2009.

18. Победкин А. В. Ни обвиняемый, ни свидетель: создание «сущего без нужды» // Вестник Уфимского юридического института МВД России. 2018. С. 47–54.

19. Победкин А. В. Принцип свободы оценки доказательств и его влияние на законность досудебного производства // Труды Академии управления МВД России. 2017. № 1. С. 104–108.

20. Победкин А. В. Публичность уголовного судопроизводства и ее отражение в доказательственном праве // Труды Академии управления МВД России. 2018. № 4.

21. Теория доказательств в советском уголовном процессе / отв. ред. Н. В. Жогин. М.: Юридическая литература, 1973.

22. Царева Н. П. Документы-доказательства в уголовном судопроизводстве. М.: Приор-издат, 2003.

23. Шейфер С. А. Доказательства и доказывание по уголовным делам: проблемы теории и правового регулирования: монография. М.: НОРМА: ИНФРА-М, 2012.

Глава 7