Павел Александрович Фолин (1942–2000) руководил литобъединением «Угреша» в 1994–2000 годах, стихи писал с юных лет. Подборки его произведений напечатаны в сборнике «Под рубиновыми звёздами» (1979), в газете «Угрешские вести», где он вёл «Литературную страницу».[19]
Жестокий романс
О, как порою беден мой язык!
Пойми меня без слов, без заклинаний!
Жизнь нас обоих загнала в тупик,
а в тупиках совсем не до признаний.
Пойми меня по чувству между строк,
поверь без слов, хотя игра – без правил.
Я, словно двоечник, не выучил урок,
да и дневник не знаю, где оставил.
Дай руку мне – пожатием своим
ты мне унять поможешь эту муку,
ведь мы с тобой над бездною стоим…
Так дай же мне, так дай скорее руку!
О, как порою беден мой язык!
Пойми меня без слов, без заклинаний!
Жизнь нас обоих загнала в тупик,
а в тупиках совсем не до признаний.
1996
Из Верлена
В ночи, в сиянии луны
над лесом сонным
волшебной музыкой полны
деревьев кроны,
хор каждой веткою слагая.
О, дорогая!
Смотри: там ивы тонкий очерк
в пруду чернеет,
и ветерок, любимец ночи,
лениво веет,
ветвями – струнами играя.
О, дорогая!
Какой покой на нас нисходит
с небосвода!
Мечты счастливые наводит
на нас природа:
и мы, и мир весь – совершенство.
О, блаженство!
«Связав удачно пару строк…»
Связав удачно пару строк,
так сладко мнить себя поэтом,
ничуть не ведая при этом,
что быть Поэтом – это рок,
что это крест, что эта «радость»
не всем рифмующим дана.
Но в ней так много от вина —
и тот же хмель, и та же сладость.
Россия
И пышность древнего Востока,
И греков строгий идеал —
Прохладу горного потока,
Искусно влитую в металл —
И широту души славянской,
И точность силы кузнеца,
И простоту души крестьянской,
И сложность мысли мудреца —
Всё понимаешь, всё приемлешь,
Всех принимаешь, как своих.
Сколь необъятны твои земли!
Сколь терпелив народ и тих!
Россия, нищая Россия,
Да будет мир в садах твоих!
«Каждый день неповторим…»
Каждый день неповторим —
Не вернёшь былого.
Много мы в себе таим
Доброго и злого.
Отчего душа болит?
В чём залог недуга?
Каждый сам в себе таит
И врага, и друга.
Каждый сам в себе несёт
Радости и беды,
Поражений горький мёд,
Сладкий яд победы.
1972
Из Верлена
Склонившись над тобой, над спящей,
такой доверчивой во сне,
я понял, вдруг открылось мне:
всё в мире – тлен, всё – преходяще.
О человек! Ты, как цветок,
и восхитителен, и хрупок.
Безумна мысль, но как же глупо,
что так недолог жизни срок.
Тобой любуясь в тишине,
признаться, счастлив я вполне:
ты так тиха, так безответна.
О рот, смеющийся во сне,
открыть ты должен тайну мне.
Проснись! Скажи, душа бессмертна?
Из Аполлинера
Печалью полон был тот вечер,
Был пруд прекрасным птицам мал,
И ветерок, свидетель встречи,
Ветвями сонных ив играл.
День постепенно умирал…
«Их лица были так бледны…»
Их лица были так бледны
И так рыданья безутешны,
Как первый снег средь тишины,
Средь тишины и мглы кромешной —
Как первый поцелуй безгрешный,
Ещё не знающий вины.
«Осенний ветер в окна рвётся…»
Осенний ветер в окна рвётся,
Шумя верхушками дерев,
То не на шутку разойдётся,
То вдруг утихнет, присмирев.
И сердце так, ему подобно,
То возликует, то болит,
То проклянёт кого – то злобно,
То вдруг его ж благословит.
1970
Осенняя песня
Из Верлена
Долгие рыданья,
Осени стенанья
Сердце мне тиранят
И такой знакомой
Горькою истомой
Душу мою ранят.
Час пробьёт и, каюсь,
Бледный задыхаюсь —
В страхе, не иначе!
Обо всем, что было,
Чем душа изныла,
Вспоминая, плачу.
Лучше вон – на волю:
Там в открытом поле
Ветра вой и свист.
Пусть дождём окатит,
Пусть меня подхватит,
Как осенний лист.
Рубаи и четверостишия разных лет
1
Сегодня весел ты, а завтра скорбь придёт.
Ужели знаешь ты, когда её черёд?
Ужели можешь ты судьбе своей перечить? —
Ведь раньше времени с реки не сходит лёд.
2
Твой день настал – так веселись, мой друг!
Опять весна, и снова зелен луг!
Опять любовь в душе твоей проснётся,
Коль разорвёшь обыденности круг.
3
Уходят мгновенья… Уходят куда – то,
В душе оставляя томленье утраты
И чувство бессилья пред вечностью дали —
Другой стороною всё той же медали.
4
Если всем говорить каждый день: «Я – мудрец»,
Может быть, и поверят тебе, наконец.
Только вряд ли умнее ты станешь при этом,
Коль умом обделил при раздаче Творец.
5
Поверь, мой друг, жизнь так прекрасна!
Пусть краток миг блаженства твоего,
Но не ропщи о том напрасно,
Не то пропустишь и его.
1972–1999
Сказка о влюблённой принцессе
Я обещал вам сказку рассказать?
Ну что ж, извольте слушать, коль просили.
Итак, попробую невидимо связать
Я нить фантазии с суровой нитью были.
Жил – был мудрец в неведомом краю,
В невиданной стране, в районе старой Риги.
Он беден был, но счастлив, как в раю:
Его отрадой были… верно! – книги.
И вот пришла однажды к мудрецу
В красивом платье юная принцесса.
Наряд ей был, естественно, к лицу,
Да и пришла принцесса не из леса.
Пришла она из царского дворца,
Дабы совет просить у мудреца.
Совет ей нужен был простой —
Какие травы ей включить в настой,
Чтобы, испив настоя капли три,
Убить любовь, кипящую внутри.
Задумался надолго наш мудрец,
Десяток книг толстенных пролистал,
Писал, черкал, ворчал и, наконец,
Такой ответ принцессе прочитал:
Чтобы убить любовь, не надо трав —
Лишь нужен злобный и упрямый нрав,
Чуть – чуть терпенья – года два иль три —
И всё само перегорит внутри
И превратится в ненависть, но вновь
Та обернётся через год в любовь.
Непредсказуем превращений ряд —
Так книги все согласно говорят.
Принцессу в гнев поверг такой ответ —
Ведь надо ждать не день, а много лет,
Чтобы забыть того, кто сердцу мил —
Забыть его самой не хватит сил —
Нет, нужен ей волшебный эликсир…
1985
«Вернуться бы назад… Не расплескав нисколько…»
Вернуться бы назад… Не расплескав нисколько,
Испить бы кубок сей ещё раз весь до дна…
Ах, юности нектар, и сладостный, и горький!
Ты лучше самого прекрасного вина!
Вернуться бы назад… Начать бы всё сначала,
Но нет пути туда, и юность не вернуть,
И близость старости и «вечного причала» —
Вот наших дней грядущих роковая суть.
Вернуться бы назад… Но это невозможно.
Лишь не стареть душой – пусть по вискам седым
Твой возраст угадать как будто и несложно,
Душою оставаться надо молодым.