Саида (Александра) Павловна Кузнецова – член Союза писателей России, лауреат московских областных литературных премий им. Я.В. Смелякова (2005) и им. Е. Зубова (2006). Учится в литературном институте. Её произведения публиковались в журналах «Поэзия» и «Российский колокол», в альманахах «Академия поэзии», «Угрешская лира» и «История Угреши». В 2005 году выпустила авторский сборник стихов «31 вздох».
Вся моя любовь
Я талый снег твой, зима в Баку,
Я в чёрной вене твоей теку,
Я пульс твой смутный, я ток обратный.
Открой раскосые очи, брат мой,
К тебе бегу.
Морозный сгусток из воронья
Зима вдыхает в свои угодья,
Дворов трущобы промеж белья.
Люби, кляни и умри сегодня,
Пока есть я.
Стучались чёрные ветви дня
В балкона двери и бились в окна.
Ах, Шива, бедный родимый бог мой,
Предвечной боли звучанье смолкнет,
Когда взорвёшься внутри меня.
«Базарное пекло раздело по пояс…»
Базарное пекло раздело по пояс.
Мы так нереально запутались в ценах.
Ты, чёрный и чистый, так дорого стоишь,
Что трачу полжизни за каждую сцену.
Прости мне отверженность жестов небрежных,
Но гордость – как масло в пожаре фиаско.
Как дом свой оставишь – последняя нежность.
Как руку отрезать – последняя ласка.
И лишь на прощанье, прошу я, без фальши,
Звезда моя бедная с ликом османа,
Мой маленький мальчик, мой маленький мальчик,
Открой, чем так сахарна соль этой раны…
«Нелепо так: овчарка руку лижет…»
Нелепо так: овчарка руку лижет,
А я пинаю палую листву.
А я тебя, наверно, не увижу
Ни в коме, ни во сне, ни наяву.
Приятно так: листва летит салютом,
Чтоб рыжей краской небо опалить,
А я давлюсь октябрьским уютом,
А я глотаю огненную нить.
И так понятно: ничего не надо
Мне, кроме силы памяти моей,
Ведь лишь она хранит со мною рядом
Того, кто вечность коротает в ней.
Звездопадами
Кому-то вечер расчесал косы,
а мне развёл и раскрошил сердце.
По небу белые летят осы,
по телу новые бегут герцы.
Что говорить, когда темно в холле?
Что отвечать, коль про мечту спросят?
Сегодня вечер изменил роли:
актёров ветер под мостом носит.
Она была, как звездопады, яркой,
с туманных крыш высматривала братьев.
Лежал январь по золотым паркам
ковром её многострадальных платьев.
Сегодня грубые слова – нож в спину,
желанья странствуют дурным слухом.
О ней кино не разрешат, не снимут.
Гореть оставят тополиным пухом.
А завтра – руки по снегам рыщут.
Что потеряли, то искать поздно.
Она ждала, она звала с крыши,
она была как эта ночь. Звёздной.
«Моя свобода не снилась ни ветру, ни птицам…»
Моя свобода не снилась ни ветру, ни птицам:
я гуляю по рельсам с тем, кто в пути попался,
подставляю юное сердце ножам и спицам,
я смеюсь – я хочу, чтоб кто-то со мной смеялся.
С поэтичным рэпером буду молиться идолам:
Мы прославим Рената – на разные полюса,
Мы уже никогда не будем терзаться выбором.
Мы – нашедшие все дороги, ведущие на небеса.
Незнакомка
О, если бы я знал
Заветный номер дома,
Любовная истома
Нашла бы идеал.
Потерянный клубок
Найду в огромном мире,
Отдав свой разум лире
Для вдохновенных строк.
Любви она княжна.
Я узник, вечно пленный
Красавицы вселенной
Без страсти и вина.
Я белые цветы
Дарить ей вечно буду,
Наш дом предам уюту,
Пречуждо нищеты.
Но где ж мой идеал?
По городу шагая,
Увы, о том не знаю.
И жаль, что не узнал!
Анатолий Медведев
Анатолий Сергеевич Медведев – секретарь Правления Московской областной организации СП России, член Союза писателей-переводчиков, член-корр. Академии российской словесности, лауреат международной литературной премии имени С.Я. Маршака, московской областной поощрительной премии имени Я.В. Смелякова (2008), премий «Золотое перо Московии», имени А.П. Чехова и Е. Зубова. Награждён «Золотой Есенинской медалью» и медалями «Во имя жизни на Земле», «Ревнителю просвещения. В память 200-летия со дня рождения А.С. Пушкина». Его перу принадлежат авторские сборники стихов «Лики любви», «Ночная сирень» и три книги вольных переводов английских поэтов XVI–XX века.
Моему другу
Свеча горит, таинственно мигая,
Фитиль подвёрнут, полумрак вокруг.
Тебя сейчас мне очень не хватает,
Мой самый лучший, несравненный друг.
В моём пустынном загородном доме
Мне одиноко очень в тишине.
Сижу один я в кресле, мне знакомом,
Тепла души так не хватает мне.
Сверчок скрипит уныло за комодом,
И грустно плачет ветер за окном,
И в этом своевластии природы
Грустит со мною милый старый дом.
Ночная сирень
Под кустом сирени я хотел бы спать,
Терпкий, но приятный аромат вдыхать.
Звёздочки на небе весело горят,
Радуя сегодня взрослых и ребят,
И влюблённым ночью освещают путь.
Ты сирени росной запах не забудь.
Он опять напомнил юности года,
Время, что промчалось раз и навсегда,
Школу и учёбу, Серпухов родной,
И друзей, к которым ездил в выходной,
Техникум, подружек, первую любовь.
Что умчалось в вечность – не вернётся вновь.
Под сиренью росной, на траве густой
Я лежу сегодня в этот час ночной,
Вспоминаю юность, прошлые года,
Что умчались в вечность раз и навсегда.
«Ещё стоят не убраны поля…»
Ещё стоят не убраны поля,
И солнце днём всё так же ярко светит,
И вряд ли кто-то в этот час заметит,
Что скоро в сон погрузится земля.
Прохладой веет ранняя заря,
Она однажды утром осень встретит,
Зелёный лес во все цвета расцветит,
Ледком подёрнет берега ручья.
Сухой листвою ветер шелестит,
Как будто шепчет о зиме, играя,
В далёкий путь пернатых приглашая.
Всё чаще небо в серых облаках.
Лишь иногда луч солнца заблестит,
И радость прозреваю я в глазах.
Музыка любви
Вечерний час. На город опустилась,
Играя звёздами, ночная тишина.
В окно взглянув, немножечко смутилась
Влюблённых всех любимица – луна.
Сидели пары тихо в полумраке,
А рядом с ними музыка лилась,
Её играл маэстро в старом фраке,
Над фортепьяно низко наклонясь.
Мотив любви струился, разливался,
Истомой лёгкой души наполнял,
То улетал, то снова возвращался,
А музыкант играл, играл, играл.
Скользили руки, будто бы ласкали
Они собой прекрасный инструмент,
А все сидели тихо и мечтали,
Чтоб никогда не кончился концерт.
Маме
Сидишь одна, перебираешь фото
И смотришь на детей и на меня,
А на лице твоём всегда забота
С рожденья нашего до нынешнего дня.
А жизнь идёт, летит неумолимо,
Мы повзрослели, что ещё сказать?
Но ты, родная, нам необходима —
Любимая единственная мать.
Мы далеко, но всё же здесь мы – рядом,
Мы взрослые, но дети для тебя.
А ты глядишь своим печальным взглядом,
Далёких нас по-прежнему любя.
Не нужно, мама, в грусти мало прока,
Знай, мама, мы всегда с тобой,
К тебе одной ведёт моя дорога
В беде и в радости – к любимой и родной.
Встреча
Колючий ветер в спину подгонял,
Мороз щипал за щёки и носы,
И я уже не шёл – почти бежал,
Пока не пробили полночные часы.
А город спал, не ведая тревог,
Покрылись снегом улицы, дома,
Один лишь я, как брошенный щенок,
Спешил туда, где ты была одна.
Спешил туда, где не был много лет,
Спешил скорей в родной когда-то дом,
Где я не раз с тобой встречал рассвет,
Не ведая, что был тогда влюблён.
Прошли года. Умчались навсегда.
Забылось раньше милое лицо.
И надо ж так: я вновь спешу туда,
Где ждёт в снегу заветное крыльцо.
Анастасия Мигова
Анастасия Алексеевна Мигова – член Союза писателей России, лауреат московской областной поощрительной литературной премии имени Я.В. Смелякова (2008), автор сборника «Лабиринты души» (2008), лауреат всероссийских и областных конкурсов авторской песни. Её стихи публиковались в альманахах «Угрешская лира» и «Академия поэзии», в журнале «Российский колокол», газете «Угрешские вести» и других изданиях.
«Снеся потери, но оставшись целой…»
Снеся потери, но оставшись целой,
Смотрю на небо с пеленой слезы.
Прощай, беда моей души несмелой,
Прощай и заметай свои следы.
Без всякой пользы я брела куда-то,
Без всякой цели шла я по земле.
И, может быть, я в этом виновата.
Огонь отцвёл на выжженной золе.
Судите, люди! Бог простить был в силах,
Зачем Ему теперь меня судить?
Он был со мною вместе на могилах,
Где приходилось мне надежды хоронить.
Судите, люди: я была летящей
Листвой по ветру в городском саду,
Но лишь теперь живу я в настоящем
И верю в свою яркую звезду.
«Я дивных раковин морских…»
Я дивных раковин морских
Насобирала у воды.
В песчинках утонул мой стих.
И смыл прибой его следы.
А ветер чувства уносил
В безбрежной дали синеву…
И, охмелев от свежих сил,
Я в новом времени живу.
В закатном зареве горят,
Искрятся пики медных скал.
Не буду я смотреть назад,
На зыбкий замок из песка.
Открылась новая глава
Невероятно добрых дней.
И ярче в ней звучат слова
Любви возвышенной моей.
Снежный лабиринт
Я в лабиринте изо льда
Бреду неведомо куда.
Руками по беде скольжу
И выхода не нахожу.
Опять тупик! Куда идти?
Нет, мне дороги не найти.
Как холодно! Я, как в бреду,
По узким улочкам иду.
Но стоит лишь поднять глаза
На голубые небеса —
Там солнца тёплые лучи.
И вот бегут по льдам ручьи —
Растаял снежный лабиринт.
И солнца луч в ладонях спит,
Устав от долгого труда.
Исчез тупик. Сошла вода.
«Замирает прохожий от ветра…»
Замирает прохожий от ветра,
Пробираясь домой через осень.
Он похож на тебя. Тень у света
Ждёт приюта. Приюта так просит.
Дрожь уже полумёртвых растений,
Остывающих в каменной клумбе…
Отойдут души их в царство тени.
Листья рвутся в ночное безумье.
В этом диком холодном припадке
Бьётся город, дрожит и немеет,
Всё в ноябрьской сырой лихорадке,
Всё в осеннем дожде леденеет.
Тени прошлого тянутся к свету,
К солнцу просится город уставший…
Я хочу на другую планету,
Где нет ливней и листьев опавших.
«Замирает прохожий от ветра…»
Я посвящу твоей улыбке
Сонеты – тысячи стихов.
Мои случайные ошибки
Достойны самых резких слов.
А ты – единственная правда,
Души неровный тихий свет.
И воспевать тебя я рада
Сто тысяч светоносных лет.
Я вихрем вознесусь до неба
И брошусь в отчужденья тьму.
Ради тебя я стану хлебом —
Сирот голодных подниму.
И импульс каждого мгновенья
К тебе направлю, мир любя.
Я стану светом, стану тенью
Ради единого тебя.
«Я наблюдаю за собой…»
Я наблюдаю за собой.
Мной правит радость и покой.
В душе царит любовь и свет.
В груди предчувствие побед
Над грустью, болью и тоской,
Над ложью, страхом и судьбой…