Но даже и относительно короткие перелеты мозгу очень некомфортны.
Для мозга нет более неприятных испытаний, чем обезвоживание и кислородное голодание. И это ровно то, что мозг испытывает каждый раз, когда мы путешествуем на самолете – в том числе и на относительно короткие расстояния.
В полете низкое давление уменьшает содержание кислорода в крови примерно на 6-10 %. И это у здоровых людей. А у тех, кто страдает сердечно-сосудистыми заболеваниями, уровень кислорода в крови может упасть на 25 %.
Что касается обезвоживания, то уровень влажности воздуха в салоне самолета ниже, чем в пустыне[46]. Вы обратили внимание, что в полете часто хочется соленого? Мозг требует соли, потому что она помогает ему удержать в организме остатки влаги.
Окажись мы в таких условиях на земле, мы воспринимали бы их как вполне экстремальные. Однако в полете мы с этим дискомфортом миримся. И иногда даже его не замечаем.
Мозг – замечает.
Хорошим индикатором того, до какой степени полеты влияют на работу мозга, является то обстоятельство, что во время полета наша способность ощущать вкус и запах снижается примерно на треть[47]. Чем ниже давление, тем хуже мозг распознает вкус и запах. С этим, кстати, связан устоявшийся стереотип «безвкусной» самолетной еды.
Авиакомпании знают об этом и учитывают это. Попробуйте как-нибудь сохранить самолетный обед до приземления и попробовать его уже на земле. Еда покажется вам пересоленной и слишком насыщенной приправами. Хотя в самолете во время полета эта же еда кажется пресной.
В дополнение ко всему частые полеты способны ощутимо влиять на настроение. После 12 часов полета настроение может испортиться на двое суток[48].
Заметили, что часто во время перелетов подхватываете простуду или грипп? Это не случайно и связано не со скоплением людей в аэропорту или акклиматизацией, как часто мы говорим себе.
Совсем недавно в Кёльнском университете было завершено еще одно научное исследование, в результате которого была обнаружена очередная «странность», связанная с полетами. Во время перелета в нашем организме изменяется баланс молекул, связанных с иммунным ответом[49]. Проще говоря, перелеты ощутимо снижают эффективность работы нашей иммунной системы.
Но самая главная неприятность, которую испытывает наш мозг во время полета в самолете, – не обезвоживание, не кислородное голодание и даже не изменение вкусовых ощущений, а – стресс.
Основная задача нашего мозга – это обеспечение нашей безопасности. Мозг крайне редко попадает в ситуации, когда он совершенно, абсолютно, вообще совсем никак не может повлиять на то, что с нами происходит, и не имеет совершенно никакой возможности защититься в случае опасности.
Вне зависимости от того, осознаем мы это или нет, в полете мозг подвергается стрессу. Это происходит, даже если на сознательном уровне вы не боитесь летать и самолет для вас – дом родной.
И на стрессы от частых перелетов мозг реагирует так же, как и на любые другие. То есть начинает все подряд забывать, раздражаться, перестает следить за нормальной работой желудочно-кишечного тракта, а также контролировать давление и уровень сахара в крови. Иногда становится агрессивным, иногда плаксивым. И что самое неприятное – полностью останавливает производство гормона счастья серотонина.
Что делать, если работа связана с командировками и нужно летать куда-то раз в неделю или чаще? Какое количество перелетов безвредно?
Точной цифры не существует. Чем реже вы летаете – тем лучше.
У летчиков гражданской авиации есть лимит часов, проведенных в воздухе, после чего их отправляют на пенсию. Это 6000 часов за все годы работы, но не больше чем 800 часов в год. Больше этого считается вредно для здоровья.
А сколько часов в год вы проводите в воздухе?
Правда ли, что во время полета мы получаем дозу радиации?
Да, это правда. Один час полета на самолете примерно равен одному походу в рентген-кабинет. Если во время перелета вы попали в грозу или если летали в высоких широтах близко к полюсам, получите дозу чуть больше.
Для того чтобы адаптироваться к пересечению 12 часовых поясов, мозгу требуется 9-10 дней (!), и в течение всего этого времени его работа будет нарушена.
Чем выше мы забираемся в небо, тем больше «фонит». Гражданские самолеты летают на высоте 9-12 километров. На высоте 10 километров уровень радиации равен примерно 125 микрорентген в час.
Для сравнения – полностью безопасным для здоровья уровнем радиации считается фон 20–50 микрорентген в час. В крупных городах Европы средний уровень – 40 мкР/ч. В районе Чернобыля – 400 мкР/ч.
При флюорографии мы получаем дозу облучения 100 мкР/час.
Пилоты самолетов и бортпроводники подвергаются большему воздействию радиации, чем работники атомных электростанций.
По этой причине они официально классифицируются как «люди, работающие в опасных зонах».
Считается, что у человека пять чувств: зрение, слух, осязание, обоняние, вкус. Однако в реальности чувств – шесть. Шестым чувством является чувство равновесия и положения тела в пространстве.
Случалось ли вам когда-нибудь неожиданно потерять ориентацию в прекрасно знакомом месте? Это состояние официально называется «временной потерей ориентации».
Случается такая потеря ориентации намного чаще, чем мы думаем, и обычно не является следствием каких бы то ни было заболеваний.
Временная потеря ориентации происходит из-за отключения нашего встроенного навигатора, который находится у нас в теменной доле правого полушария и с помощью которого мы ориентируемся в пространстве.
Отключение навигатора всегда происходит внезапно. Очень резко. Как будто вы только что очнулись и не можете понять, как попали в этот заколдованный лес.
Первое реакция – паника. Где я? Куда иду? Как я мог потеряться в знакомом месте? Вы чувствуете, что сейчас задохнетесь от страха. В глазах темнеет, пульс учащается, сердце выпрыгивает из груди, давление подскакивает, сахар в крови падает.
Вот как раз сахар обычно в этой дезориентации и виноват. Мозг очень плохо реагирует на понижение уровня глюкозы и, если понижение происходит, начинает отключать все лишние «сервисы», чтобы сохранить энергию для обеспечения жизненно важных органов и систем. Один из таких «сервисов», которые мозг не считает жизненно важными, – это встроенный навигатор.
Что нужно сделать? Нужно сесть, съесть конфету, выпить что-то сладкое, выровнять дыхание, расслабиться и оглядеться. Не пытаться лихорадочно вспомнить, где эта улица, где этот дом, а просто спокойно посмотреть по сторонам. Глазами туриста. Через несколько минут ваш навигатор включится.
Можно немного помочь правому полушарию включить навигатор. Для этого достаточно несколько раз сильно сжать кулак левой руки.
Или (хотите верьте, хотите нет, но работает, проверено) попрыгать на левой ноге.
Глава 18Какой цвет нравится мозгу?
Прообразом Воланда для Михаила Булгакова послужил гениальный советский авиаконструктор Роберто Бартини, который был очень неординарной личностью. На фоне советских инженеров того времени Бартини в своем мягком берете и шелковом белом шарфе с бриллиантовой заколкой выглядел пришельцем с другой планеты.
У Бартини была двухкомнатная квартира на Кутузовском проспекте. В одной комнате на потолке было нарисовано солнце, а на стенах – море с островами. Здесь Бартини отдыхал.
Вторую комнату Бартини выкрасил в ярко-красный цвет. Всю целиком, включая пол и потолок. В этой комнате авиаконструктор работал. Бартини считал, что красный цвет сильно влияет на творческие способности и общую активность мозга.
Он ошибался.
Красный цвет действительно стимулирует деятельность мозга. Однако, вопреки представлениям Бартини, совершенно не влияет на креативность. Повышение креативности – результат воздействия желтого цвета[50].
Практически каждый цвет оказывает свое собственное, специфическое воздействие на мозг. И это чрезвычайно странно. Поскольку цвета являются иллюзией, которую сам же мозг и создает.
С точки зрения физики цвет это субъективная качественная характеристика электромагнитного излучения оптического диапазона (спектра).
Субъективная, потому что не существует в природе сама по себе. Цвет – это всего лишь субъективная интерпретация, которая возникает в нашем сознании после обработки мозгом сигналов, поступающих от светочувствительных клеток глаз.
Один из создателей квантовой механики, нобелевский лауреат Эрвин Шрёдингер так объяснял, что такое цвет: «Если вы спросите у физика, что в его понимании есть желтый свет, он вам ответит, что это поперечные электромагнитные волны, длина которых примерно равна 590 нанометрам. Если вы спросите его: „А где тут желтый?“, то он ответит: „В моей картине его нет совсем, но когда эти колебания попадают на сетчатку здорового глаза, у человека, которому принадлежит этот глаз, возникает ощущение желтого цвета“».
То есть воздействует на мозг не цвет, а электромагнитные излучения определенного диапазона, которые мозг интерпретирует как цвета[51].
Контакт с такими излучениями способен оказывать воздействие на мозг, ощутимо изменяя его работу и восприятие реальности.
В 1976 году компания Kupchella, производившая бытовую химию, провела опрос потребителей, попросив оценить качество новых стиральных порошков. Участники опроса считали, что испытывают разные по составу стиральные порошки. Однако в реальности они получили один и тот же порошок, упакованный в коробки разного цвета.
Опрос дал поразительные результ