Свалив дерево, я врубился в ствол, расширяя дупло, а потом начал извлекать из него соты, предварительно стряхивая с них слабо шевелящихся насекомых. Наводчик Когорша не промахнулся! Пчелиное жилище оказалось старым, и соты с медом почти целиком заполнили взятый мной с собою большой берестяной короб.
— Ну что, труженик, говно убрал?! — весело поприветствовал я домового, вернувшись домой.
— Все как есть выгреб, Хозяин. Там теперь даже и не пахнет… почти, — смирив гордыню, но всем своим видом показывая, как это ему было неприятно, ответствовал домовой.
— А чего это ты меня опять Хозяином величаешь? Договаривались же, зови просто Игорь. Ну, или масса Игорь… если совсем припрет, — не удержавшись, добавил я и, глядя на его непонимающую моську, рассмеялся. — Ладно, кончай дуться, удачно я сходил — давай мед пробовать! — Я бухнул на стол полный короб. Настроение было приподнятое, а последнее предложение и Когоршу наконец-то примирило с нелегкой судьбиной. Он с готовностью потянулся за миской…
Западню на медведя я оборудовал вдумчиво и с выдумкой, сделав вид, что попросту прячу от него уцелевшие запасы. Найдя рядом с жилищем дуплистое дерево, я перетащил и спрятал в дупле некоторое количество ягод, грибов и чилима — в основном то, что было этой сволочью и подпорчено, туда же добавил малость сушеного мяса — для запаха. А напоследок положил меда в сотах, им же измазал ствол дерева и бросил немного прямо на земле — распробовав, медведь точно не устоит и полезет за остальным. Вокруг дерева я вкопал несколько заостренных колов, а над дуплом с приманкой подвесил на стропе здоровенную колоду. Хорошо хоть сейчас стропу кромсать не пришлось, каждый раз я делал это буквально со слезами на глазах — уж очень полезной вещью она оказалась. Конечно, не будь ее, придумал бы что-нибудь другое, но жизнь она облегчала здорово, да пожалуй, уже пару раз и спасла! А с ловушкой все было готово — оставалось только ждать… и верить.
Медведь заявился на следующий же день. Я как раз возвращался с охоты, набив по обыкновению глухарей и тетеревов недалеко от дому, когда услышал негодующий рев и громкую возню со стороны, где была поставлена ловушка. И я уже догадывался, что там происходит. Положив добычу на землю и взяв наизготовку лук, я очень осторожно, почти ползком, двинулся на звук, дабы, не спугнув раньше времени зверя, иметь возможность в подробностях насладиться действом.
Крадучись преодолев около полутора сотен метров, я замер на краю прогалины. Открывшаяся взгляду картина, несказанно радовала сердце. На дереве с ловушкой сидел медведь и, обиженно ревя, со всей дури молотил лапой по висящей колоде. Она, зараза, не давала ему добраться до лакомства. Более того, отброшенная в сторону, колода прилетала обратно и чувствительно прикладывала мишке по кумполу. Медведь ярился, но занятия своего не прекращал. Я уселся на землю и с удовольствием стал наблюдать за эпической битвой…
Итог противостояния был закономерен: в очередной раз подданная медведем колода на обратном ходу влепила ему особенно удачно и… снесла с дерева. Прямо на заботливо вкопанные мною внизу колья. Амбец котенку!..
Поднявшись на ноги, я сходил за брошенной невдалеке добычей и направился к месту происшествия. Теперь туда можно и не торопиться — мишка уже никуда не убежит. Когда я подошел ближе, над тушей медведя уже исполнял победный танец Когорша. Видимо, он тоже хоронился где-то неподалеку, наблюдая за разворачивающейся трагедией. Не простил домовой мишке погром и надругательство.
— Ну что, друг ситный, победа?! — обратился я к приплясывающему от избытка чувств Когорше. И тот радостно закивал. — Значит, будем свежевать и перетаскивать к дому, — подвел я итог охоте и добавил: — Закон джунглей, брат! — но домовой последнего замечания, кажется, не понял. Ну так он и не Маугли, я не мудрый Каа, и медведь тоже далеко не Балу…
Снятая с медведя шкура была выскоблена и теперь дожидалась дальнейшей обработки, медвежье мясо покоилось в оскверненном мишкой же, но успевшем проветриться погребе, а я мастерил свечи. Надоело как-то при лучинах сидеть, а вытапливаемый мною из добычи жир, сгорая, сильно вонял. Отжимать из орехов масло тоже пока было некогда, но вот проигнорировать появившийся в моем распоряжении пчелиный воск было просто нельзя.
Сцедив из сот мед, я растопил воск на водяной бане и разлил в глиняные формы, а фитили скрутил из сухих крапивных волокон. Из них, кстати, и веревки отличные получаются, но они мне пока без надобности — стропа выручает. Свечей я отлил порядочно, но большую часть воска все же оставил — буду в светильниках использовать, так оно экономнее получается. В общем, нормальным освещением я себя обеспечил, и это немаловажно — ночи становятся все длиннее, а дрыхнуть большую часть суток я не планировал, найдется, чем и вечерами заняться.
Изготовлением свечей я не ограничился — дел было невпроворот. Снова нужно было заполнять разоренные кладовые, требовалась новая одежда, к зиме будут необходимы лыжи, и заготовки для них надо вырубить уже сейчас. Настоящее мыло хотелось сварить — жир у меня теперь есть, спасибо медведю — выручил, и поташ из золы получить несложно, а больше для мыла ничего и не надо. Еще бы баню отгрохать, но это, пожалуй, не сейчас, пока можно и в речке мыться. В общем, много чего хотелось сделать…
Все чаще я задумывался об охоте на лосей или зубров. Мясо, правда, девать будет некуда, и долго оно не проживет… если только его не высушить или пеммикан не сделать, но других возможностей заготовить его в прок у меня нет. А что? Высушу в печи, часть так оставлю, а часть разотру в порошок, перемешаю с толченым орехом, ягодами и жиром — полезно, питательно, компактно и храниться может сколько угодно!
Но дело вовсе не в мясе, просто мне до зарезу необходимы шкуры, и их надо добыть любой ценой! Теплой одежды у меня совсем нет, да и вообще камуфляж сильно поистрепался — что с ним будет к зиме, даже представить страшно, при моем-то образе жизни. Кстати, в таком разрезе надо и о ловушках на пушного зверя подумать — шуба и меховая шапка мне тоже не повредят. Но это может и обождать — первым делом большие шкуры на кожаную одежду! Одним словом, зубры были обречены…
На охоту я вышел как всегда утром, снаряженный по полной программе. Долго раздумывал, брать ли копье — оно могло помешать, если понадобится быстро стрельнуть из лука, но все же решил прихватить. Отбросить в случае чего недолго, а в ближнем бою на него вся надега — противника на расстоянии можно удержать. Конкретной задачи я себе не ставил, но без хорошей добычи до вечера решил домой не возвращаться. Поэтому на птиц и мелкую живность, внимания совсем не обращал. Даже в косулю стрелять не стал. А на зубров наткнулся уже приблизительно через час бессистемного поиска — все же не устать удивляться количеству зверья в местных дебрях И интересно, как оно с нечистью взаимодействует, чтобы экологический баланс не нарушался?..
Маленькое стадо из трех европейских бизонов чем-то с хрустом лакомилось в густом кустарнике. Все же хреново живется травоядным — жрать им надо почти непрерывно! И все равно бывает чего-то им в пище не хватает — зверье чахнет, болеет… и это специализированные на таком корме животные. А у нас вегетарианцы туда же лезут и, соответственно, имеют хороший букет заболеваний — ну не дурость ли?! Японцам вон как мяса в рацион немного добавилось, так они сразу и подросли. Но плевать — все это не мои проблемы…
Один из зубров — без сомнения, бык — выделялся своими огромными размерами. С него я и решил начать, а коровами займусь позже. В любом случае, они представляют меньшую опасность, хотя бы только потому, что чуть не в половину меньше по весу.
Подобравшись поближе к кормящимся зверям, я прислонил к дереву копье и, выцеливая самца, натянул лук. Щелкнула тетива, и стрела размытой тенью ушла в сторону жертвы.
Бык всхрапнул, тяжело подпрыгнул на месте и попер на меня через кусты… но, не сделав и нескольких шагов, завалился набок и забился в агонии. В это время я одну за другой всаживал стрелы в оставшихся животных.
Второго зверя я положил тоже как в тире, а вот с третьим вышла промашка. Видя, что с сородичами творится что-то неладное, последняя самка суматошно рванулась в сторону, и стрела угодила ей не под лопатку, куда я метил, а куда-то в брюхо. Ранение тяжелое, но не смертельное — по крайней мере, не сразу… Заприметив обидчика, зубриха, низко склонив голову, ломанулась ко мне. Вторая и третья стрелы пришлись ей в плечо и холку — естественно, не остановив, а только добавив злости и прыти. Выстрелить еще раз, я уже не успевал. Отбросив в сторону лук, я схватил копье и метнулся под защиту дерева, а здоровенная махина промчалась впритирку к стволу, обломав об него торчащее из боку древко.
Однако развернуться и атаковать снова я зверю не дал, а в момент, когда туша проносилась мимо, всадил в нее тяжелое копье. Ратовище вырвало из рук, а меня чуть не уронило на землю, но это было уже не опасно — пробежав десяток метров, самка остановилась, сделала еще шаг на подкашивающихся ногах и рухнула в мох. Последний удар достиг своей цели!
Взяв на изготовку топор, я пошел осматривать еще подрагивающие туши зубров. Могучие все же звери! Особенно самец — в холке, наверное, за два метра будет, и веса под тонну наберется! Однако против стрелы не устоял — она вошла по оперение и, проткнув легкие, пробила зубра почти насквозь.
— Ну вот, самое интересное позади, остается грубая проза и тяжелая, грязная работа. Зато именно она поможет мне выжить! — подумал я, достав нож и подступаясь к первому зверю…
Разделка и свежевание туш заняли гораздо больше времени, чем сама охота, но, наконец, и с этим было покончено. Теперь надо подумать, как все это отсюда вытаскивать? Зубров я ухайдакал в густых зарослях, да и весь лес в округе настолько густой, что продраться тут с волокушей и думать нечего, придется делать понягу.
Побродив по окрестностям, я срубил пару молоденьких деревьев и, усевшись на поваленный ствол, принялся мастерить нехитрое приспособление. Поняга — штуковина элементарная: просто деревянная рама, по типу как у станкового рюзака, или доска с лямками, и груза к ней присобачить можно сколько угодно… главное потом унести. Доски у меня нет, так что делаем из жердей каркас, к которому все и привяжем. Лямки, кстати, и от рюкзачка подойдут. Но вот как подумаю, сколько ходок придется сделать, пока все не перетащу, аж тоска берет… А вообще-то, костерок надобно развести. Передохну, соберусь с силами, пожарю свежей печенки, да и нежелательных гостей, буде такие на запах крови пожалуют, дымком отпугнет. А не отпугнет — им же хуже… Устраивать битву за мясо с каким-нибудь хищником, совершенно не хочется, но и делиться своей добычей я не намерен — ни с кем!