Родители обожают учить детей звукам животных. Мне этого не понять. Ведь они учат их: «Свинки говорят хрю-хрю», но свинки «хрю» не говорят. Свинки говорят… «Я пьяный двадцати-че-то-там мужик у бара. Отношений не хочу, одиночество не люблю».
Так как эти шутки вызвали сильный смех категории А, она приписала еще одну, которая также вызывала смех категории А:
Коровки говорят: «Мууу». Не-а, ничего подобного. Коровки говорят: «Привет, я Лора, и прямо перед шоу я сожрала две тысячи калорий».
Последняя шутка номера относилась к категории В, Лора смогла повысить ее классом, просто сделав более лаконичной.
Не пойму, почему бы не научить их чему-то, что подскажет им, что делать со своей жизнью: что говорит двадцатисемилетняя безработная, которая сейчас за тобой присматривает? «ПОМОГИТЕ!» – «Даже не думай поступать на связи с общественностью!»
Такой подход позволил Лоре взять смешной, но беспорядочный и шероховатый комедийный отрывок и превратить его в шутки категории А.
Выше я уже упоминал о том, что будет здорово иметь про запас хорошие шутки класса В, если придется тянуть время. Но в этом случае речь идет про обычные выступления. Иногда бывают ситуации, в которых придется из кожи вон лезть. Профессиональные смотры, соревнования, прослушивания в клубы, на комедийные фестивали или телевидение, или вечер, когда в зале какая-то шишка из этого бизнеса – такие мероприятия требуют специальных, профессиональных сетов, как их называют сами комики. Такие сеты состоят не просто из материала категории А, а из оригинального материала категории А. Ведь некоторые шутки, даже высшей пробы, совершенно банальны и шаблонны, например из разряда «я наполовину…»:
Я наполовину немец, наполовину ирландец. Я очень дисциплинированный алкаш.
Над такими шутками зрители будут очень сильно смеяться, но вот профи этого бизнеса слышали их не раз. Поэтому когда я готовлю своих студентов к показательному просмотру Американского института комедии, я настаиваю, чтобы они убрали те шутки, которые мог бы рассказать любой, даже если они категории А. Я хочу, чтобы то, что доносится из их ртов, было не только смешным, но и четко отражало их уникальные личности, и чтобы никто из комиков не смог такое повторить.
Накапливать и выстраивать сет класса А – дело всей жизни. Ведь есть отличные шутки класса А, но из-за специфичности тем у них может быть ограниченный срок службы, и в скором времени их придется заменить. У стендапера могут появиться просто разрывные шутки о каких-то новостях или событиях, которые могут быстро устареть или перестать работать. Информация слишком быстро теряет актуальность. Есть еще категория шуток с очевидным сроком годности, например шутки об изменениях в жизни юмориста. Если пять лет назад ты был жирным, а сейчас уже нет, то шутки про жирдяя работать перестанут. Зрители должны чувствовать, что ты шутишь о том, что для тебя актуально здесь и сейчас. В комедии прошлое смешно лишь тогда, когда вцепилось тебе в глотку.
Но есть шутки, например, у Марка Твена, их я цитировал раньше, вот они останутся актуальными и смешными навсегда. Из-за возрастающего числа развлекательных площадок стендап-комики должны постоянно придумывать новые шутки. Во времена водевиля, до появления радио и телевидения комик мог довести до ума двадцатиминутный номер и выступать с ним, ничего не меняя, в театрах по всей стране на протяжении многих лет, и не нашелся бы в зале человек, который уже слышал этот номер. Но технологический прогресс позволяет с каждым разом дешевле и проще выходить на большую аудиторию. И, соответственно, комикам нужен постоянный приток материала. Видео с выступления Тиг Нотаро с шуткой про рак груди моментально стало вирусным, и за несколько дней его посмотрели десятки тысяч человек по всему миру.
Чтобы отвечать постоянному спросу на шутки, представь, что твое творчество проходит по двум конвейерам. На первом у тебя шутки, с которыми ты уже выступаешь. Ты хочешь их доработать, чтобы они стали шутками категории А. Выкладывайся по полной. Не довольствуйся умеренным смехом. Даже если шутка вызывает хороший смех, посмотри, а нельзя ли сделать ее еще лучше. Перепиши и опробуй ее.
Хорошим примером этому послужит шутка Тиг Нотаро про рак груди. Она выступала с ней впервые и разыгрывала диалог, как грудь «отвечает» на ее постоянную критику:
Знаешь че? Задолбала. Сваливаем.
Над панчлайном публика очень смеялась, но Нотаро это не устроило. Она увидела возможность сделать шутку лучше, повысив ставки.
Знаешь че? Задолбала. Давай-ка ее прикончим.
Такой процесс редактирования шуток, а потом их обкатки на выступлениях, чтобы определиться с идеальной подачей, и происходит на первом конвейере.
На втором конвейере у тебя шутки, с которыми еще не выступали. Они пока не могут попасть на первый конвейер, они еще черновики. Помнишь их? Важно не забывать правила работы с черновиком:
• Ничего не выбрасывай, пока не опробуешь.
• Забраковывай с умом.
Самая большая ошибка при работе с черновиком – преждевременно выбросить шутку. Если будешь работать с новым материалом так же безжалостно, как поступаешь с тем, что уже используется в твоих выступлениях, велика вероятность, что ты выбросишь шутки, которые впоследствии могли бы получить категорию А. Не забывай, что тебе понадобились силы и время, чтобы довести до совершенства свой отработанный материал. Слишком осторожничать тоже неправильно. Обкатывать новые шутки – это риск, но он необходим, чтобы в итоге удовлетворить спрос на новый материал и оставаться ярким и живым комедийным артистом.
Зрителям не видна вся та работа, которая проделывается при создании стендап-комедии. Они видят лишь невероятно смешного артиста и его уникальный юмор. Тяжелая работа – наш маленький секрет.
Великий комик Граучо Маркс сказал, что можно по двум аспектам определить, выгорит у комика или нет. Первое – знает ли он, как править свой материал. Знает ли он, что оставить, а что выбросить. Ты вот теперь знаешь. Второму аспекту, о котором упоминал Граучо, посвящена следующая глава.
Самая большая ошибка при работе с черновиком – преждевременно выбросить шутку.
Продумываем сценический образ
Второй критерий Граучо относительно будущего успеха комика – это проработанность его сценического персонажа. Это еще один ключевой момент успеха.
Процесс создания сценического персонажа похож на резьбу по дереву: вместе со зрителями вы придаете ему форму. Резать по дереву – значит убирать все лишнее. Чем дальше, тем меньше дерева остается. Работа мастера – то, что осталось в итоге. То же самое можно сказать и про создание сценического образа.
Пересматривая видео своих выступлений, надо задать себе два вопроса, ответы на которые позволят создать нужный образ. Всякий раз, когда ты сильно насмешишь зрителей, спроси себя: «О чем я говорил в этот момент?» Есть определенные темы, которые аудитории нравится слушать в твоем исполнении больше других. Громкий смех – это призыв больше писать на эти темы. То же самое касается шуток, которые не заходят. Отсутствие смеха позволяет определить темы, с которыми у тебя не сложилось. Это подсказка, что на них больше писать не стоит.
Позволь, я приведу пример. У одного моего студента был сценический образ неудачника. Он пошел служить на флот, и в первый же день тренировок всех новобранцев попросили нырнуть в бассейн. Что они и сделали. Через несколько секунд на поверхности показались головы новобранцев. Всех, кроме одного. Он не умел плавать. Поняв, в чем дело, инструктор нырнул и вытащил бедолагу. Паренек чуть не утонул в свой первый же день на морской службе. Зрители с восторгом реагировали на шутки про флот и нынешнюю работу – теперь он директор атомной электростанции. Однако когда у него проскакивали шутки про сексуальную жизнь… мертвая тишина. Даже несмотря на то, что они были хорошо написаны и раскрывали тему его беспомощности в этом вопросе, по какой-то непонятной причине вечер за вечером зрителям эти шутки не заходили. Поэтому от этой темы он отошел.
Отсутствие смеха позволяет определить темы, с которыми у тебя не сложилось.
Когда формируешь образ сценического персонажа, важно понимать, какие темы с тобой работают, а какие нет.
Второй вопрос, который следует задать после того, как в зале будет слышен громкий и продолжительный смех: «Какая у меня позиция относительно того, о чем я говорю?» Громкий смех – призыв писать больше шуток, в которых можно передать такие же эмоции. И всегда задавай такой же вопрос, если в зале стало так тихо, что слышно, как пыль оседает на пол. Отсутствие смеха сигнализирует о том, что такое эмоциональное проявление у тебя не выходит.
Приведу пример. Рок Альберс никогда не казался смешнее, чем в сценах, где он изображал гнев. Его приводили в бешенство самые странные вещи, например как в США выбирали птицу-символ или недостаточное разнообразие знаков Зодиака среди членов Конгресса США. Может показаться, что эти шутки были бы смешны, рассказывай он их с сарказмом. Но, начав сотрудничать, мы обнаружили, что если шутка была саркастичной, она не выстреливала. Рок должен был быть в ярости. Злость у него выходила на ура, а сарказм нет. Потому мы писали больше гневных шуток.
Сочиняй шутки, эмоциональный фон которых подходит тебе больше всего, и исключи шутки, ни темы, ни эмоциональный подтекст которых тебе не удаются, и со временем сформируется уникальный сценический образ.
Некоторые мои студенты, побывавшие на других мастер-классах, рассказывали, что в самом начале курса педагоги просили их изобразить сценического персонажа, опираясь на внешность и то, какими их видят сокурсники. Это ошибка.
Я не знаю ни одного комика, чей сценический персонаж совпадал бы с реальной личностью артиста. Сара Сильверман не тупая расистка; Льюис Блэк не страдает нервными срывами; Гилберт Готтфрид не орет на всех вокруг; Стив Мартин не расхаживает в белом костюме и с томагавком в голове. (По всей видимости, это удивило кого-то из зрителей, присутствовавших на интервью Мартина в Нью-Йорке. Он рассказывал, чем увлекается и занимается – коллекционирует произведения искусства и дописывает свой роман. И никакого томагавка. Мног